Вниз и влево

Эльза почувствовала, как невидимый обруч на голове ослабевает. Частично вернулось восприятие, а главное — способность думать. Она разглядела машину и людей в ней.

Кроме Лотты и Профессора, на заднее сидение каким-то образом втиснулись трое щуплых азиатов в узорных халатах и зеленых перчатках: тибетцы! На Профессоре тоже была Сеть, как и на Эльзе, и он застыл с самым дурацким выражением на лице. От краев каждой Сети тянулись длинные плетеные веревки, которые на концах расходились на нити с бусинами. Двое из новоприбывших держали их, хитрым образом заплетя на пальцах.

— Давно вас не было видно, господа Зеленые Перчатки. Я уж было думала, вы бросили свою идею. Так вы заодно с герром Штальбергом? Учтите, он так же легко покидает любые "кружки", как и вступает в них.

— Мы знаем. Но твой вопрос не имеет смысла. От своей миссии мы отказаться не можем. Мы приехали за тобой.

— Понятно. Машина направляется прямо в Тибет?

— В Вевельсбург, как и сказал тебе Отто, — тибетец не поддержал шутки, — У нас здесь еще есть дела. Но ты, кажется, хотела что-то узнать, прежде чем мы к вам присоединились?

— Да, как им удалось выбраться из Берлина... По-моему, я догадываюсь. Это ваших рук дело?

— А как же. Мы вывели их всех из-под носа Ватикана. Не будучи демонами, мы тоже кое-что умеем... Взамен Отто должен был отдать тебя нам. Надо признать, он настойчивый юноша: потребовал, чтобы мы дали вам завершить расследование. Пришлось поставить ему на руку Печать, чтобы он не вступал, как ты выразилась, в слишком многие "кружки", и все-таки довез тебя до нас.

Эльза чуть улыбнулась:

— Печать... вы ее прятали под четками, герр Штальберг?

— Да, — сказал Отто, — Подобное скрывается подобным.

— С господином Штальбергом мы повстречались незадолго до того, как ты привела в исполнение свой последний план, — продолжал тибетец, — Мы почувствовали, что он связан с тобой. Он вступил в наш "кружок". Мы обещали ему помощь в опасности. Правда, если бы не Ватикан, у нас бы не было повода для сделки... Однако, удача нам улыбнулась. Отто знал, что Ватикан в игре. Он много лет внедрял своих людей в Абвер — и от него не укрылось, с чьей помощью Берлин и несколько крупных рефератов вышли из-под контроля "Машины Внушения".

— Кто меня совершенно не удивляет в этой истории — так это герр Штальберг, — кивнула Эльза, — Но, может быть, вы скрасите дорогу рассказом о своих приключениях? Куда вы подевались с нашей последней встречи?

— Охотно, — отозвался тибетец, — Когда ты начала серию своих безумств, выйдя на бой с Колесничим за стены поместья, мы чуть не потеряли тебя. Но ты оказалась в руках Черного ордена. Мы отправились к ним... они не равнодушны к тому, что кажется им тайной и источником силы. Мы предложили им наши возможности в обмен на тебя. Они ответили согласием, но потом обманули нас. Они решили оставить тебя для своих целей! А наших собратьев, что явились к ним, они взяли под стражу, связав нам руки. Мы не учли перевес в силе, который они получили очень быстро. Машины профессора начинали работать одна за другой, и одна из них постоянно была направлена на заточенных заложников. На свободе и в живых остались лишь четверо, троих из которых ты видишь перед собой... Увы, нам оставалось только ждать и наблюдать, как ты совершаешь очередную глупость. Когда ты устроила пожар и сбежала, мы были готовы признать поражение. Но через некоторое время мы уловили влияние твоего Контракта и нашли Отто Штальберга. Мы ожидали, что ты явишься в лабораторию. Вместо этого ты решила продолжить рисковать головой. В итоге ты оказалась на краю гибели, от которой тебя спасло чудо, не иначе... Но мы сдержали обещание, вызволив Отто и остальных, позволили им идти тебе навстречу. Сами же мы отправились в Вевельсбург, где держат наших собратьев. Черный орден не в лучшем положении, как ты догадываешься. Они потеряли основу своего могущества, и на сей раз не стали играть с нами. Мы отдадим им кое-что, что им нужно... с некоторыми оговорками. Взамен они отпустят пленных, и тогда мы двинемся в путь...

— Мне шах, — признала Эльза, закрывая глаза.

Машина вылетела на ровную и широкую ленту автобана.

* * *

...Внезапно в сознание Эльзы врезался безмолвный голос Отто:

— Дело не только в нашем расследовании. Я отдал им вас, чтобы продолжить месть. Полагаю, причина смерти барона — вы. Главная причина.

— Вы... о чем?

О, Эльза догадалась бы уже давно, о чем он... но кое-что до сих пор не сходилось, и она не могла дойти до вывода. Бесполезная интуиция ее металась, как рыба под толстым льдом ее рассудка, с тех пор, как Колесница перестала быть частью уравнения.

— От чего, по-вашему, погиб барон? Почему потерял Кристалл?

— Я вам говорила: человек всегда сам разбивает его, отрекаясь от собственного Духа. Барон интерпретировал все происходящее губительным для себя образом. Он уверился, что ритуал — настоящий, а раз так, на кону стоит его бессмертная душа. Еще, как вы помните, он считал, что в нем что-то дало трещину после компромисса с честью. Он опасался, что ему не хватит сил... И вот, представьте: он является на кладбище, встречает там живописный антураж, но главное — на нем "специальные" очки, в которых он видит куда больше, чем без них. В могиле он замечает человеческую фигуру, которая начинает шевелиться. Откуда ему было знать, что это ждущий его убийца? Для него это было подтверждением, что ритуал действует: ведь там был должен находиться труп, поднятый зловещим заклятием. Он устремляется вперед, возглашая имена духов и стихий — и падает, сраженный ядом. Последнее, что он понял, было то, что он потерпел поражение. А это означало, что он должен его принять — и потерять Кристалл.

— Похоже, вы правы. Но я говорил о более широкой картине. Я думаю, барон погиб из-за вашего Контракта. Это когда-то называли Проклятием. Вы сами говорили. Все, кто связан с вами, попадают в замкнутую систему. На них действует Второй закон. Барон погиб, чтобы "минусы" уравновесили "плюсы" в вашей системе. Где-то возник лишний "плюс", и нужен был "минус". И я спрашиваю: какие были остальные "плюсы" и "минусы", фройляйн?

Эльза почувствовала, как стучит сердце. Теперь, когда Колесницы не стало, система стала просчитываемой. И она ясно видела ответ на вопрос Отто, который напрашивался, если бы она решилась отбросить одну маленькую условность.... То, на чем держалась вся ее теория.

..."Минусы" были очевидны: смерть деда, смерть Вальтера и смерть Колесничего. Но "плюсов", соответствующих им, в системе не было! Если только не признать, что этими "плюсами" были все три раза, когда Тадеуш возвращал ей свою дружбу...

Грудь рванула боль: Кристалл принял страшный удар. Эльза почувствовала, что летит в пустоту, и, кажется, конца этому не будет...

— ...Вы живы? — Отто пришлось окликнуть ее несколько раз, — Кажется, вы сосчитали. Каковы ваши выводы?

— С точки зрения вашей Клятвы, вы правы... — еле отозвалась Эльза, ссутулившись на сидении — Я — причина того, что барон потерял Кристалл. И не только он один...

— Поэтому вы умрете. Я сделаю так. Я заставлю вас "сгореть". Это будет равноценно смерти барона... Молчите? Ответьте на последний вопрос. Почему вы так долго не могли сделать вывод?

— Я не могла его сделать... потому что исходила из неверной предпосылки. Видите ли, я считала, что есть нечто за пределами моей системы. Я рассчитывала найти там чудеса, когда дойду до края. Но нет никакого края. Нет ничего вовне... Я обманывалась. Помните, я рассказывала вам про талисман? Три раза начинал работать тот, что на мне, — и я думала, что это возвращается дружба, размыкая извне мою систему. Но это не было чудом... это и было всего лишь искомыми "плюсами", локальными энергетическими максимумами. Понимаете? "Чудо" — просто часть системы, следствие сложившихся условий. То есть, эксперимент показал: чудес нет вообще. И до этого вывода мне было дойти нелегко... Нет ничего, герр Штальберг: ни "истины", ни "сути вещей", ни "свободы воли", ни "настоящей дружбы", ни "подвигов во имя любви"... Есть только разница потенциалов в системе, которая постепенно сходит на нет по Второму закону... События сами выстраиваются так, чтобы баланс сошелся. Неважно, какая цепь натяжек, случайностей и совпадений для этого нужна, сколько разных событий должно сойтись в одном месте и в одно время... Наша история это прекрасно иллюстрирует. Но все это нужно было, чтобы система замкнулась — и охватила весь мир!..

— Тем хуже для вас. Сейчас я вынужден отдать вас тибетцам. Иначе их Печать меня убьет. Но меня это не устраивает. Вас тоже?

Эльза вспомнила тибетское предложение: стать Седьмым Хранителем, задействовать нечто, похожее на ее Ментальную Катапульту, чтобы сжечь земные привязанности, и Кристалл ее разгорелся, как Солнце...

Она еле заметно улыбнулась:

— Да, меня тоже. Они предлагают мне что-то похожее на то, что я сама собиралась проделать. Раньше я отказалась, потому что мне было, кого терять. Теперь... я отказываюсь, потому что это просто не поможет. Сколько ни создавай локальный "плюс" в системе — это ничего принципиально не изменит, даже если система — это весь мир.

— Хорошо, — сказал Отто, — Теперь моя очередь предлагать вам союз. Временный компромисс. Я вас вызволю. Позже. Вам нужно придумать, как я смогу вас найти.

— Чтобы уничтожить меня? — усмехнулась Эльза.

— Да. Но вы не из тех, кто сдается. Наша следующая встреча решит, за кем будет победа. Других шансов у нас нет.

— Что ж, предложение принимается, герр Штальберг. Как дословно звучала сделка тибетцев и СС?

— Тибетцы отдают им одного демона для Контракта. Чтобы СС восстановили репутацию. Для этого к ним и везут Убермана. Правда, Сеть останется на нем. Это ограничит его возможности. Сеть могут снять только тибетцы. СС в ответ выпускают тех, кто у них в плену. К тому же, вы уходите с ними.

— Это было на словах? Или тоже какая-нибудь Печать?

— Не знаю.

— Что ж, остается рассчитывать, что тибетцы знали, что им нужно, когда все это озвучивали. Я сделаю, что смогу, на месте.

Минуты три она размышляла, потом произнесла все так же безмолвно:

— Вот, что пришло мне в голову, герр Штальберг...

Изложив Отто свою идею, она сосредоточилась и пробила своим зовом наброшенную на нее Сеть.

— Слышишь меня? — спросила она Мартина Фогеля, своего второго демона, — Призови тех демонов, что тебе подчиняются. Если хочешь и дальше существовать, прикажи им явиться в Вевельсбург и предстать перед Клаусом Кернером. Пусть заключат Контракты с Кернером и с теми, на кого он укажет, — именно так, как я сейчас тебе скажу...

* * *

В Вевельсбург они добрались, когда небо на востоке едва начало светлеть. Массивная треугольная цитадель, превращенная СС в их орденскую твердыню, стояла на крутом обрыве, возвышаясь над Шварцвальдом. Несколько окон горело даже в такой глухой предутренний час.

Они въехали на пустынный двор, где была только пара часовых. Однако их ждали: встретить их вышел сам Кернер и еще двое, которых Эльза видела впервые. Они с Отто обменялись приветствиями, вскинув руки. Эльза покинула автомобиль, поддерживаемая под руки тибетцами: Сеть на ней опять затянули сильнее.

Кернер поздоровался с азиатами, кивнул профессору, изящно поприветствовал Эльзу и Лотту, отпустил какой-то светский комплимент новой моде на сетки и радушно пригласил гостей в замок. Там стороны должны были обменяться всем, чем договорились, и распрощаться. Но еще во дворе тибетцы заподозрили, что их провели! Они приехали, доставив СС обещанного тем одного-единственного демона, но и того не собирались оставлять в полной силе. А в этом месте, да и в самом Кернере они чувствовали явное присутствие других демонов! Эсэсовцы каким-то образом сами умудрились заключить новый Контракт, и, кажется, не один. И теперь они, будто бы ничего не изменилось, с самым невинным видом собирались забрать у тибетцев еще одного демона вдобавок к имеющимся!

Уловив все это, трое азиатов еле процедили что-то в ответ и двинулись в замок, как на бой. В круглой зале, где их ждали остальные хозяева, их настроение окончательно испортилось, потому что там действительно сидели еще двое Контрактеров!

Кернер же и ухом не повел. После новых приветствий он заявил:

— Рад, что в сборе все, кто нам нужен. Особенно же рад видеть герра профессора, не говоря о его прелестной спутнице. Ваши тибетские знакомые уже знают, что скоро покинут нашу гостеприимную сень. Полагаю, мы завершим теперь нашу сделку? Мы уже достаточно долго держим друг друга не мушке.

Один из тибетцев сделал шаг вперед. Видно было, что он медленно раскаляется.

— "Ваша честь зовется верность" — так, кажется, вы говорите? — начал он, — Или верность обещаниям вы в виду не имеете?

— Не понимаю причину вашего недовольства, — парировал Кернер, — и того, что мешает вам исполнить уговор.

— Уговор?! Какие с вами теперь уговоры?!!

— Старые, господин монах. Или вы забыли? Вы нам — профессора, мы вам...

— Умолкни! Как смеешь ты требовать от нас еще одного демона, когда вы уже обзавелись... тремя, не так ли?

— Верно, обзавелись. Но не вижу, как это мешает уговору. Четвертый нам совсем не будет лишним.

— Уговор был на одного!

— Прошу простить! — любезность Кернера куда-то испарилась, — Договор был, что ВЫ отдаете нам одного демона. Кажется, нигде не было сказано, что мы сами не имеем права о себе позаботиться!

— Неслыханно! Ты пытаешься довести суть договора до абсурда, до игры в слова! Низкая уловка! Мы храним этот мир! Мы не можем позволить даже одному демону орудовать тут бесконтрольно! Только недавно мы помогли вам выбраться из последствий подобного злоупотребления, и что слышим вместо благодарности?

— Благодарности?! Благодарить следует того, кто вырвал у Ватикана доказательства из рук. Точно ли это были вы?

— Довольно! Отвечайте, что за Контракты вы заключили?

— Прошу извинить, но это не ваше дело...

Это было последней каплей, что переполнила чашу тибетского терпения.

Двое из гостей подобрались, принимая стойки с разгоревшимися четками в руках. По знаку Кернера круглую залу заполнила вооруженная охрана, а Контрактеры развязали силу, полученную ими, и изготовились... Но третий тибетец, самый старый на вид, занес над полом руку с каким-то странным предметом. Он был спокоен. До сих пор он еще не открывал рот.

— Прошу вас понять, — проговорил он, — что даже если среди вас трое Контрактеров, ситуация сейчас разительно отличается от той, когда у вас их были десятки и демонские машины служили вам. Мы пришли к вам не с пустыми руками, уже зная ваше вероломство. Мне бы не хотелось даже смотреть, что с вами со всеми станет, если я уроню то, что держу. Я прошу всех успокоиться. Драка сейчас лишь навредит и нам, и вам.

Кернер вскинул руку, и охрана опустила оружие.

— Мы все немного погорячились, — сказал он примирительно, — Вы правы. Не будем соревноваться в угрозах, попробуем найти консенсус. Вы спрашивали о Контрактах? Мы ответим.