Демон. Книга 3. "Изгнанники".

— Врагами? Побольше бы таких врагов... — криво усмехнулся О'Хара. — Глядишь, и о Циклопах забыли бы...

— Тогда я озвучу небольшую просьбу. Мне срочно нужна вся информация о последнем Вторжении. Начиная с телеметрии Ключей и системы дальнего обнаружения, и заканчивая записью переговоров офицеров связи вашего флота...

— Эта информация является совершенно секретной! — откуда-то из-за пределов экрана послышался возмущенный вопль начальника охраны 'Иглы'.

— А что же вы тогда не засекретили ВСЮ информацию о Вторжении? — взбесился Роммель. — Какого черта лично вы, господин полковник, умоляли меня прислать вам на помощь хоть несколько десятков Демонов? Почему мысли об инструкциях у вас появились только тогда, когда мои ребята уже всплыли у вас в системе? Что молчите? Вам нечего сказать?

— За него скажу я... Секундочку... — О'Хара с ненавистью посмотрел на офицера, стоящего где-то за рабочим экраном, потом перевел взгляд на кого-то еще и отдал несколько команд. И, выставив полковника за дверь, снова повернулся к генералу: — Вы получите всю необходимую вам информацию — ее уже начали собирать. Думаю, минуты через две начнем передачу. А в службе охраны 'Иглы' обязательно будут перестановки. Я вам это обещаю... Ладно, вернемся к более серьезным проблемам. Может, подскажете, что мне делать дальше?

— На мой взгляд, вариант всего один... — буркнул Роммель. — Эвакуация...

— Какая, к чертовой матери, эвакуация? Население планеты — шесть с половиной миллиардов человек! Миллиардов, вы слышите? На чем я их, по-вашему, вывезу?

— Если можно, давайте обойдемся без эмоций. Вы хотели моего совета — я вам его дал. Если вы не хотите в него вдумываться — что ж, ваше дело. Заставить вас я не могу. Могу сказать только одно — другого совета у меня нет...

О'Хара мгновенно замолчал. Потом склонил голову к плечу и поинтересовался:

— Вдумываться? Что вы имеете в виду?

— Давайте коротко обрисуем сложившуюся в системе ситуацию. Итак, начнем с самого главного. Насколько мне известно, обещанные вам орбитальные крепости придут не раньше, чем через две недели. 'Аресов' на Окраине тоже немного — от силы штук шестьдесят. Даже если все они перебазируются на Арлин, а президенты Дабога и Квидли выделят от своих щедрот по половине имеющихся у них флотов, то удержать планету с одним Ключом вам все равно не удастся...

— А если с помощью ваших Демонов?

— Демоны тоже не всесильны. Задумайтесь — для того чтобы выжечь планету, Циклопам достаточно вывести на точку сброса кораблей двадцать пять-тридцать. То есть если Арлин с разных направлений одновременно атакует пара десятков групп по пятьдесят-шестьдесят вымпелов, то хотя бы одна, но доберется...

— Да, но ведь Демонов — более двух сотен!

— Да... Но между нашими системами — двенадцать часов гипера. А еще — непроходимые политические противоречия. Задумайтесь — у нас всего шесть Ключей, один(!) флот и никаких перспектив закупки боевой техники и орбитальных крепостей. То есть любая потеря — невосполнима. На территории Конфедерации нам не продадут даже вшивый 'Торнадо'! А еще мы считаемся врагами — когда Циклопы вторгнутся на Лагос, к нам на помощь не отправят НИ ОДИН КОРАБЛЬ! В общем, девяносто шесть Демонов — максимум того, что я смог вам выделить...

— Ясно... — О'Хара побледнел, как полотно. — Значит, мы обречены?

— Вы обречены не потому, что я не посылаю вам всех своих Демонов... — Роммель почувствовал, что начинает злиться, и с трудом заставил себя говорить спокойно. — Проблема в том, что у вас нет орбитальных крепостей! А они — краеугольный камень обороны любой системы! Сто, двести, триста Демонов... сколько их не нагони, без Ключей планету выжгут все равно. В общем, население НАДО эвакуировать...

— Это нереально...

— Да, вывезти все шесть с половиной миллиардов, скорее всего, не удастся. Но если мобилизовать все имеющиеся в наличии гражданские и военные транспорты, и переоборудовать их грузовые трюмы под перевозку пассажиров, то спасти удастся очень многих...

— А вы в это время будете сидеть и смотреть, как мы умираем? — не сдержавшись, заорал О'Хара.

— Нет, не будем... — не обратив никакого внимания на истерический вопль собеседника, Роммель влез в свой комм, наскоро прикинул порядок цифр и снова посмотрел на президента: — В данный момент на Лагосе есть двенадцать транспортов класса 'Богатырь'. Каждый из них способен перевозить груз массой сто пятьдесят тысяч тонн. Правда, без посадки на планету. То есть, по самым скромным прикидкам, в него можно загрузить от семисот пятидесяти тысяч до миллиона человек...

— Загрузить? — возмутился О'Хара. — Скажите еще, 'утрамбовать'! Вы забыли, что это — люди?!

— Те, кто окажутся на поверхности планеты во время следующего Вторжения, быть людьми быстро перестанут. И превратятся в обугленные трупы... Или в пар... — зло прищурившись, зарычал генерал. — У вас нет другого выхода. Вы обязаны спасти население! Любой ценой! Поэтому сейчас забудьте о правильной терминологии, комфорте перелетов и обо всем, что мешает заниматься ДЕЛОМ! Вместо того чтобы возмущаться, попробуйте подумать о том, как вы будете договариваться с Агнией Фогель: для того, чтобы эвакуировать максимальное количество людей, транспорты с Арлина должны летать именно туда, по самому короткому плечу. Восемь часов в один конец. А теперь вернемся к цифрам: мои 'Богатыри' смогут вывозить по десять-двенадцать миллионов человек за рейс. Девять пассажирских лайнеров 'Giant', штук сорок круизных яхт и еще две сотни всяких рудовозов, контейнеровозов и тэдэ — еще столько же... Если вы сможете договориться со своими коллегами с Дабога и Квидли и заберете у них аналогичные корабли, то это число можно увеличить в три с половиной-четыре раза. То есть за каждые шестнадцать часов с планеты будет улетать семьдесят-восемьдесят миллионов человек...

— Это капля в море!

— Не совсем: за этими цифрами — живые люди. Те, кто сумеет выжить в абсолютно безнадежной ситуации... А если они погибнут, вам будет легче? Нет? Слава Богу! Теперь думаем дальше — параллельно эвакуации вы должны сделать все, чтобы Метрополия немедленно отправила к Арлину хотя бы два кадрированных флота, пару десяток МЗ-шек, штук пятьдесят 'Аресов' и восемь-десять орбитальных крепостей. Если Циклопы дадут вам хотя бы две недели передышки, то у Арлина появится шанс...

— Две недели? — О'Хара задумчиво покачал головой, а потом, вздрогнув, посмотрел на Роммеля: — А... вы планируете работу в системах самих Циклопов?

— Если ребята Волкова останутся у вас, чтобы обеспечивать процесс эвакуации, то... нет...

— А если... не останутся? — в глазах О'Хары мелькнул огонек надежды.

— Тогда сразу после прилета на Лагос они отправятся в рейд...

— Договор о транспортниках в силе? — на всякий случай поинтересовался президент.

— Да.

— Тогда я отправляю ребят домой...

Первые транспортники стали покидать систему часа через полтора. 'Giant'-ы и частные яхты, хозяева которых постоянно проживали на Окраине. А вот с большинством кораблей, посаженных на Лагос насильно , возникли проблемы — их хозяева, узнав о возможности уйти с планеты, всеми правдами и неправдами пытались прыгнуть куда угодно, кроме Арлина. Поэтому офицерам Шестого флота, занимающимся подготовкой транспортников к будущей эвакуации, пришлось тратить время на жесткое программирование искинов каждого корабля и ограничение прав доступа их собственных команд. Поэтому в эфире начался страшный бардак — перед уходом в гипер некоторые из особо несознательных хозяев таких машин крыли матом Лагос, его правительство и офицеров, работавших на их кораблях. Одновременно с этим командиры 'Богатырей', ожидающие комплекты оборудования для герметизации трюмов, требовали у 'наземников' поторопиться. А диспетчер Башни, контролирующий порядок взлета гражданских бортов, срывал голос, пытаясь перекричать весь этот ор. Поэтому Роммелю, пытавшемуся заниматься анализом Вторжения Циклопов в систему Арлина, пришлось приглушить громкость акустической системы своего кабинета. И свернуть голограмму большого тактического экрана, на котором воспроизводилась трехмерная модель системы со всем, в ней происходящим.

Однако сконцентрироваться на тактике, использованной Циклопами для уничтожения 'Аресов' генералу не удалось — его комм завибрировал буквально минут через двадцать после ухода в гипер первого транспортника.

— Роммель. Слушаю... — не отрывая взгляда от голограммы, на которой разваливался на части второй корабль-андроид, буркнул он.

— Это Ридли! У нас ЧП, сэр!

— Циклопы? — Роммель мгновенно вернул на место большой тактический экран и прибавил громкость акустической системы.

— Нет, сэр... Какой-то фанатик... Всплыл в системе, принял на борт досмотровую группу и взорвал собственный корабль!

— Сколько?

— Два Демона из ДШВ, четыре офицера планетарной пехоты и эсминец со всей командой...

— С ума сойти... — выдохнул Роммель. — Это что, новая тактика ОСО ВКС?

— Вряд ли, сэр! Прежде, чем взорвать корабль, он кинул в эфир ролик, в котором довольно подробно объяснил мотивы своего поступка...

— Скиньте на сервер моего кабинета... А потом объявите в системе десятиминутную готовность. И поднимите в космос весь свой флот...

— Зачем, сэр? — удивился Железный Джо. — Для защиты от появления еще одного фанатика?

— Нет. Уничтожив два Ключа и все 'Аресы', элитная эскадра Циклопов от Арлина УШЛА... Оставив там флот обычных кораблей... Не исключено, что они всплывут здесь...

— Ясно, сэр! Выполняю...

...Лицо мужчины, возникшего на экране, было серым от плохо скрываемого бешенства, а в его слезящихся глазах горела такая ненависть, что Роммель невольно сжал кулаки и нахмурился.

— Меня зовут Георгий. Фамилия — Белый. Я... родился и... вырос... на Хилтти... — мужчина говорил в камеру рваными фразами, периодически закусывая губу и с трудом подбирая слова. Роммелю даже показалось, что он то ли находится под воздействием какой-то химии, то ли просто периодически забывает то, что хочет сказать.

— Это планета, которая... находится в самой середине Метрополии... Сколько я себя помню, там всегда... было тихо и спокойно... — Георгий Белый с трудом сдержал рвущиеся наружу рыдания, и, утерев рукавом выступившие на глазах слезы, с трудом заставил себя продолжать: — Минимум преступности, никаких Циклопов... Казалось бы — живи и радуйся. И мы жили... Да... Но недолго — однажды на мою планету... пришли Демоны... Нет, не так — сначала я узнал, что они... созданы для того, чтобы защищать Человечество от внешнего врага... А потом увидел — что значит это слово... — по лицу мужчины вдруг потекли слезы, а он, не отрывая взгляда от камеры, продолжил говорить: — Эти мутанты лишили меня всего, что у меня было... Жены и детей... Моей Марте было тридцать два... А теперь все, что от нее осталось, это память... и строительная крошка напополам с пеплом... которую я подобрал там, где... стоял мой дом...

Смотреть, как Белый пересыпает из ладони в ладонь грязно-серый порошок, Роммель с трудом сглотнул подступивший к горлу комок и чуть не отключил запись.

— ...Талантливый дизайнер, отличная хозяйка, любящая мать и жена, она за свою недолгую жизнь не обидела даже котенка! Да что там она — моей Дашеньке было всего десять месяцев! Десять!!! — Георгий внезапно сорвался на крик: — Она умела говорить только 'мама' и 'папа'! А еще улыбаться, когда я брал ее на руки! Чем она так прогневала всесильных Демонов, что они обрушили на ее голову огонь систем залпового огня?

— Это не Де-... не мы!!! — взвыл генерал.

— А мой девятилетний сын? Может, все дело в нем? И чашу их терпения переполнили именно его невинные детские шалости? — сделав глубокий вдох и, видимо, стараясь заставить себя говорить медленнее, Белый переплел пальцы рук и откинулся на спинку пилотского кресла. — Не знаю... И не узнаю уже никогда — мой дом, школа моего сына и половина тихого городка Феникс превратилась в котлован с вот такой пылью...

Сделав небольшую паузу, мужчина на мгновение прикрыл глаза, и, справившись с собой, продолжил говорить: — Я — человек маленький. И ничего не понимаю в большой политике. Я не буду разбираться, какие именно причины помешали силовым структурам Конфедерации призвать этих ублюдков к ответу. И мне наплевать, почему эти убийцы и насильники до сих пор на свободе. Но смириться с тем, что эти твари будут спокойно жить, я не могу. И не хочу! Память об улыбках моих детей жжет мне душу... Поэтому я не буду ждать торжества правосудия... а попробую свершить его сам. Мне незачем больше жить... Без Марты, Дашеньки и Олежки... Я хочу уйти вслед за ними... Туда, где они снова будут мне улыбаться... Где я... — мужчина заплакал навзрыд. — ...где я смогу снова чувствовать себя счастливым... И если мне удастся забрать с собой хотя бы одного нелюдя, то я буду знать, что умер не зря...

Запись мигнула, и погасла. А через мгновение на экране снова появилось лицо Георгия Белого. Причем, судя по щетине, появившейся на его лице, с момента записи первого куска прошло как минимум дня четыре.

Поерзав в пилотском кресле, он потянулся куда-то за правую границу кадра, что-то активировал, криво ухмыльнулся, а потом довольно спокойным голосом произнес:

— Господа офицеры! Добро пожаловать на борт моего 'Громовержца'! Судя по типу скафандров, в досмотровой группе есть целых два настоящих Демона, так?

Слов офицеров досмотровой группы слышно не было, но, судя по улыбке, осветившей лицо Белого, ответ оказался положительным.

— Вы себе не представляете, как я этому рад... Тогда посмотрите, пожалуйста, вот эту коротенькую запись... Да, прямо там, в шлюзе... Девушка в положении, которую вы видите на первом плане — моя супруга... За ней, рядом с елкой, играет мой сын... Эта запись сделана за два месяца до рождения моей Дашеньки... Тогда я был счастлив... БЫЛ счастлив. Точно так же, как и весь следующий год. И как двенадцать предыдущих лет. Да, я — был... Что значит, 'зачем я это вам показываю'? Я хочу, чтобы вы увидели лица тех, кого убили вы или такие же твари, как вы! Шлюз заблокирован, а до взрыва двигателей еще двадцать с лишним секунд... Знаете, мне сказали, что мои родные умерли мгновенно. И ничего не почувствовали... Вы, скорее всего, тоже сдохнете сразу... Это меня здорово расстраивает: я бы предпочел, чтобы вы корчились от боли и умирали как можно дольше... А еще... жаль, что Демонов среди вас только двое...

...Запись прервалась секунд за восемь до взрыва — прежде, чем умереть, пилот 'Громовержца' успел отключить камеру, повесить на ролик метку аварийного архива бортового журнала и оправить файл в окружающее пространство .

Досмотрев запись до конца, генерал изо всех сил врезал кулаком по столу, вскочил с кресла, ткнул пальцем в сенсор своего комма, и, с трудом дождавшись появления на экране лица Харитонова, еле слышно прошипел:

— Видел речь Белого?

— Нет. Некогда...

— Что? — взвыл Роммель. — Как это 'некогда'? Это твой просчет! Этот черный пиар, направленный против Демонов, меня уже...