Легенда Элидианы

— Прелесть какая! То, что надо! Беру всё! Сколько ты за это хочешь, девочка?

Мелания предупредила Эли, как стоит вести дело с королевским поваром, и девушка, присев в книксене, залепетала:

— Сколько дадите, господин, сколько дадите… Вы ведь не обидите бедную девушку.

Обрадованный повар вытащил откуда-то из недр своих одеяний целый золотой и сунул девушке, выхватив у неё из рук корзинку.

Пока повар пил молоко и расплачивался, Орельен куда-то исчез, предоставив-таки ведьму своей судьбе. Но она не отчаивалась, в голове уже зрел план.

— А салфетка…?! — жалобно пискнула Эли, изображая прижимистую хуторянку.

Пусть полученная мзда в разы превышала рыночную стоимость топлёного молока, но терять ценный артефакт не хотелось. К тому же надо было попросить дяденьку, чтобы пустил внутрь. Предлог она уже придумала.

Повар недовольно протянул девице салфетку и встретился глазами с её умоляющим взглядом.

— Ну что тебе ещё? — недовольно спросил он.

— Ой, а разрешите мне тут в холодочке на лестнице отдохнуть? Такая жара сегодня, сил нет обратно до дому дойти.

Дородный мужчина обмахнулся вытащенным из-за пояса полотенцем и пожалел бедняжку.

— Ну посиди. Ты же ничего не украдёшь, девочка?

— Ой, господин хороший, я не воровка! — обиделась Эли, — Вы мне хорошо заплатили. А хотите, — оживилась она, — я и завтра топлёного молочка принесу? У нас корова молоко даёт просто замечательное, жирненькое, как раз для топлёного, маменька — большая мастерица на всё, что из молока делают, а печка такая, что в ней никогда ничего не перестаивается.

— Каждый раз такое вкусное выходит? — заинтересовался повар, — ну что ж, приноси. А пока можешь отдохнуть. Видишь дверь? Справа вход на кухню, туда не ходи, там ещё жарче, чем на улице. Поднимись по лесенке до первой площадки. Там есть скамейка, можешь посидеть. Мы тоже туда выходим, чтобы отдохнуть от жара. Да смотри, выше не поднимайся, а то попадёшь в господские покои. Налево тоже не ходи: можешь забрести в гостевое крыло. А, что я говорю: там же заперто.

Тут он вспомнил, что не спросил девицу, откуда она такая взялась, и задал-таки вопрос. Эли напрочь забыла легенду, которую ей битый час втолковывала Мелания, поэтому потупилась и замямлила, как настоящая деревенщина:

— Ну, меня бывший наставник его высочества привёл. Господин Орельен с моей маменькой… Ну, вы понимаете…

Повар отлично всё понял: господин Орельен сделал протекцию дочери своей любовницы, к которой он регулярно ходит ночевать. Ничего странного. О том, что этого самого господина все знали как женоненавистника, он и не вспомнил.

Эли же лихорадочно соображала, куда лучше податься. Господские покои — это, конечно, хорошо, только она очень сомневалась, что ведьмы играют роль знатных дам. Скорее вышколенных служанок. А вот где их поселили — вопрос. То ли в гостевом крыле, рядом с кортальскими магами, то ли там же, где и местную прислугу.

Повар ничего не сказал про то, что будет, если подняться по этой самой лестнице до самого верха. А там как раз в маленьких каморках живут слуги.

* * *

Когда примерно через два часа повар закончил с обедом для короля и вышел на лестницу, чтобы охладиться, девчонки, принесшей лакомство для королевы, и след простыл. Он так и понял: отдохнула и пошла домой. А что не попрощалась, так это ничего. Ещё увидятся.

Элидия между тем, уже давно проникла в господские покои. Обвязавшись шарфом с отводом глаз, она сначала обследовала комнаты прислуги, а, ничего и никого там не найдя, пробралась в гостевое крыло. То ли потому, что белым днём все находились на боевом посту, то ли ещё почему, но и там никого не было. Зато Эли уверилась: маги держат ведьм при себе. Две комнаты, в которых явно жили женщины, хранили лёгкий след магии. Конечно, ведьму не отличишь от обычной женщины, пока она не начала колдовать, но вот если уже поколдовала, след держится довольно долго. Правда, такой легкий, почти неощутимый, что далеко не каждый маг заметит. Зато от сестры по дару не укроется. Эли сразу разнюхала тип применявшихся заклинаний: незаметность и те бытовые, которые помогали без воды, мыла и утюга держать в порядке одежду. Если бы эти дамы скрывали свою сущность где-то в другом месте, то поступали бы опрометчиво, пользуясь бытовой магией ведьм. Но в Нанарии, где таких, как они, перебили, некому было их уличить.

Эли ещё покрутилась в покоях магов и нашла тайную дверь. Вероятно, изначально никакой тайны там не было, просто комнатка для слуги при спальне господина. Но сейчас дверь была прикрыта иллюзией, а из-под неё тянуло той магией, которая вызывала у Эли сильное желание сбежать и не иметь со всем этим ничего общего. Магия смерти, вот оно как! Эти гады готовили королю и его жене ловушку и миндальничать не собирались.

Но где всё же ведьмы? Она ещё принюхалась и убедилась: за тайной дверью никого нет. Возможно, их утащили прислуживать господам за столом или где-то ещё? Если женщины изготовляли амулеты, разумно было их же заставить эти амулеты подбрасывать жертвам. А как это сделать, если не выпускать их из своих покоев?

Пришлось Элидии вернуться и, усилив незаметность дополнительным артефактом, проникнуть на господскую, чистую сторону.

Там она оценила продуманность архитектуры и взаимного расположения частей замка. Из окон слуг, как и из окон гостевого крыла открывались виды на все стороны света: на город, озеро или лес, но вот внутренние части замка, особенно прекрасный парк, можно было увидеть только находясь на королевской половине. А король, находясь в любом из парадных или своих личных помещений, мог в окно наблюдать жизнь во всех остальных частях замка.

Эли ловко воспользовалась этой возможностью и уяснила, что большинство знати сейчас собралось в столовой и соседних помещениях. Так как они располагались около той самой лестницы, по которой она изначально сюда проникла, то Эли осторожно двинулась поближе к месту действия, держа в уме пути отхода.

Тут главное было не попасться на глаза магов. Они, конечно, не умеют видеть сквозь наведённый артефактом отвод глаз, но почувствовать чуждую магию вполне способны. А ведьмы… Именно к ним она сюда пришла и бояться не собиралась.

Стены на королевской половине были по большей части завешаны толстыми и пыльными шпалерами и коврами, что облегчало Эли задачу. Она пробиралась узкими проходами между ними и каменными стенами, с трудом сдерживаясь, чтобы не чихнуть, и время от времени выглядывала из-за завесы, чтобы сориентироваться и понять, куда она уже попала и куда следует двигаться дальше.

Вдруг её внимание привлекли голоса. Двое разговаривали совсем рядом: мужчина и женщина.

Нежный, воркующий голосок девушки выводил:

— Доминго, о мой Доминго! Когда? Когда мы наконец сможем быть вместе?

А мягкий баритон только что не пел:

— Подожди, совсем немного осталось, моя любовь! После твоей свадьбы нас уже никто не разлучит!

Бред какой-то! Почему он не сказал: “после нашей свадьбы”? Эли чуть высунула нос из-за очередной шпалеры да так и застыла. Мужчина был ей очень даже знаком, но в этом она и не сомневалась. Но женщина тоже не показалась чужой. Эти пышные русые локоны, распавшиеся по плечам, точёный носик, огромные синие глаза под густыми ресницами, как нарисованные брови… Если это не принцесса Диана, то она, Эли, ничего ни в чём не понимает.

Голубки продолжали ворковать, а Элидия стояла и смотрела во все глаза, потеряв дар речи. Выходит, маг обольстил принцессу? Тогда вполне возможно, что это она помогла ему подставить брата. Но почему у них за столько времени не зашло дальше поцелуев? Не потому ли, что королевские дочери должны выходить замуж девственницами? Тогда красотке придётся очень сильно обломаться. В первую брачную ночь с ней будет не Доминго, а принц Эйсебио. Совсем другой мужчина. Да и потом… Когда она станет магу не нужна, тот просто отбудет к себе домой, в Кортал, и девица окажется заложницей собственной глупости.

Пока Эли это обдумывала, в дальнем от неё углу зашевелились портьеры и вошёл ещё один знакомый тип — Родерико.

Он сделал вид, что не заметил, как его коллега целуется с принцессой, а прикинулся, что что-то потерял на полу, чтобы Диана могла поправить платье и причёску. Затем выпрямился и заявил:

— Ваше высочество, вас ждёт ваш батюшка. Он послал слуг вас искать.

Девушка ойкнула и быстро убежала в ту дверь, из которой пришёл маг. Её туфельки застучали по каменному полу: принцесса быстро удалялась от места действия. Родерико вытащил из кармана платок и вытер лоб, а затем спросил:

— Ну, и зачем тебе это понадобилось? Трахал бы служанок, а принцессу оставил бы принцу.

— Эйсебио ей не нравится, — признался Доминго, — Она захотела меня. С первой встречи. Я постарался ей внушить, что иду только в комплекте с принцем. Если она выйдет за Эйсебио, то получит меня в качестве любовника. Еле-еле уговорил.

Родерико очень неприятно рассмеялся.

— Она не поняла, что это всё сказки для маленьких детей?

— Ты не представляешь себе, — подхватил Доминго, — Такая дура. Верит всему, что бы я ни сказал. В общем я уже уговорил её согласиться на брак с нашим принцем. Надеюсь дотянуть до свадьбы, а там прости-прощай. Пусть папаша нашего Эйсебио приезжает и парится лично. Всё равно ему присоединять эту Нанарию, равно как прочие страны. Заодно и одной капризной принцессой разберётся.

Всё с вами ясно, — подумала Эли, — Принцессу Диану даже жаль. Но она сама виновата: головой надо думать. Когда Дион разберётся с кортальцами, девчонку над выдать за того графа, который в неё влюблён с детства. Пусть мозги вправляет. Заодно и присягу принесёт, по которой все её деточки раз и навсегда потеряют права на престол.

Мужчины между тем развернулись на выход и отправились в сторону гостевого крыла. Они прошли в шаге от Элидии, но, к счастью, не заметили или не обратили внимание на небольшое изменение магического фона в месте, где она стояла. Ведьма выдохнула и двинулась дальше. Ей надо было найти хоть одну ведьму. Всё равно какую. Правда, она подозревала, что стерва Беатрис ей больше подходит. Её легче будет подбить на то чтобы сделать гадость магам.

По пути пришлось замирать за шпалерами ещё несколько раз: ближе к столовой люди стали попадаться значительно чаще, как дворяне, так и слуги. Пару раз она видела местных, нанарских магов, но они были заняты своими делами и не обратили на шевеление шпалер никакого внимания. Видимо, им не хватало силы следить сразу за всем.

Наконец откуда-то из угла потянуло знакомыми чарами. Похоже на недавно наложенное заклинание очищения. Если это не её ведьмы, то кто тогда?

* * *

Эли было двинулась в подозрительный угол, но вынуждена была остановиться. В ту залу, которую ей надо было обойти по краю, неизвестно откуда вышли несколько человек и остановились прямо по центру. Пусть Элидия двигалась под прикрытием развешанных по стенам шпалер и ковров, но привлекать их внимание случайным колыханием ткани не хотелось. Сначала она досадовала на непредвиденную задержку, но, разобрав, кто перед ней, даже обрадовалась. Наконец-то у неё появилась возможность рассмотреть и запомнить главных действующих лиц во всей этой королевской драме.

Тот, кто шёл впереди и первым остановился, несомненно был королём. Немолодой, но статный и благообразный мужчина не отличался красотой, но чем-то неуловимо напоминал Диона и вёл себя по-хозяйски, так, что сразу становилось ясно: это его замок. Его статус подтверждали тонкий золотой обруч в седеющих волосах и толстая золотая цепь с красивой чеканной бляхой, украшенной рубинами, сапфирами и изумрудами. В остальном его одежда, хоть и сшитая из дорогих тканей, не поражала роскошью отделки и вообще смотрелась скромно, особенно на фоне остальных.

За королём тащились два солидных господина, на каждом из которых золотого шитья было в разы больше, чем на их повелителе. Это была та самая свита, которая должна была подчеркнуть величие монарха, потому что, о мнению Эли, никакой другой функции эти двое не выполняли.

Следом шли молодые мужчины, в которых Эли заподозрила претендентов на руку Дианы. Принц говорил, что их четверо? Нет, сейчас за старым королём шествовало только трое, правда, каждого жениха кто-то сопровождал. Разобраться бы ещё где тут кто.

Женихи старались не общаться между собой и держались кучками. По описаниям Диона Эли узнала всех. Вот молодой, разряженный в пух и прах щёголь с надменным, скучающим, но довольно красивым лицом — Эйнорский герцог Лисланор. С ним парочка молодчиков из его свиты, здоровенные лбы без проблеска интеллекта на физиономиях. Охранники? Или в его стране знатным людям думать не положено?

Вот мужчина постарше, с хищным, похожим на ястребиный профилем, ледяным взглядом и повадкой матёрого волка. Одет скромнее остальных, во всё чёрное, только цепь на груди сверкает и мерцают драгоценными камнями перстни, надетые чуть ли не по два на каждый палец. Если он заедет кому-нибудь такой нарядной ручкой… От морды останутся одни ошмётки. Да и меч на поясе у этого господина явно не для красоты. Это, пожалуй, Андинский принц Тристан. Его сопровождает тощий, долговязый юнец в мантии, в котором нетрудно опознать мага. Разумно.

А это кортальцы, тут Эли ошибиться не могла. Всего двое: Доминго она уже знала, а долговязого парня в расшитой с безграничной щедростью золотом и каменьями одежде опознала как принца Эйсебио. Присмотрелась и поняла, почему он не нравится принцессе. Вроде всем хорош: и принц, и блондин, и роста высокого, не старый, не жирный, не урод. Но было в нём что-то неуловимо дефектное. Каждое качество с трудом балансировало между полюсом и минусом. Блондин? Светлые прямые волосы до плеч выглядели как прелая солома и по цвету, и по фактуре. Высокий рост сопровождался узкими плечами, сутулостью и какой-то общей нескладностью. Вихлястые движения подходили скорее шуту, чем принцу и не добавляли кортальскому высочеству обаяния. Да, он был молод, на вид двадцать пять максимум, но кипучая энергия, свойственная юности, обошла Эйсебио стороной, вся его фигура источала уныние. Лицо его, не уродливое, однако же не было и красивым, так, блин непропечённый. Такие лица в толпе остаются незамеченными и, встретив этого человека вновь, его с трудом узнают. Да и принц он условный: ненаследный. Одно свойство было пока неоспоримым: худоба. Эли не выносила жирных мужчин и принц таким не был, его скорее можно было назвать тощим.

Невыразительная, унылая внешность, естественно, не могла нравиться красавице принцессе. Поэтому, наверное, она и не присматривалась к жениху. А если бы присмотрелась, ни за что бы не согласилась на уговоры Доминго. Потому что тухлые глазки Эйсебио смотрели холодно, жёстко и расчётливо. Вот уж кто не был дурачком и марионеткой! За его высоким лбом с намечающимися залысинами прятался бездушный ум ростовщика. Эли хорошо знала этот тип людей и поэтому ни на минуту не обманулась безобидным видом кортальского принца. Только со стороны могло показаться, что главный среди кортальцев Доминго. Он маг, он бегает там и сям, встречается, организовывает, ищет, находит и подкупает. Но всё, что он делает, рождается за этим залысым лбом, под грязно-серыми волосами.