Кроме того, легко увлечься обсуждением частиц и полей и забыть, что в звездных системах космические корабли сталкиваются и с гораздо более плотным звездным веществом, включая микрометеориты, способные включать макроскопическое количество атомов. Ясно, что в данном случае о поглощении и переизлучении не может быть и речи, и бдительный наблюдатель противника может заметить тонкую перестройку звездной материи. Конечно, осуществляющий активное обнаружение противник может имитировать подобный эффект, развернув огромное число служащих той же цели микродронов.
Даже избегание спонтанного излучения радиации или вещества уже немалый технологический вызов. Каждая паразитная внутренняя ЭМ передача должна быть взята под контроль, тепловое излучение двигателей и пассажиров должно быть как-то сохранено, необходимо разобраться с изучением от распада экзотической материи и так далее. Более того, любого рода ускорение должно быть проделано крайне тщательно — сохранение импульса гарантирует, что что-то позади должно остаться измененным, какая бы двигательная система не использовалась, так что при ускорении в присутствии бдительного противника необходимо проявлять чрезвычайную осторожность.
Все это необходимо добавить к простому факту, что невозможно поддержать скрытность, если кораблю необходимо пройти через крупный кусок сплошной материи или силовое поле. Лучшая постоянная оборона свободно использует такие устройства, чтобы насколько возможно выстроить стену, представляющую собой полосу препятствий, сложную даже для лучшего стелс-корабля.
— Военная наука для любознательного дитя, онлайн-журнал, статья «Технология маскировки», выдержка.
Рёко смотрела на противоположную стену помещения, в котором сидела, сферической камеры генератора маскировки ЧКК Ворон. Та могла бы включить для нее какое-либо развлечение, но она была для этого не в настроении.
Они направлялись к планете Орфей, в целях скрытности путешествуя примерно на 90% световой скорости, с их точки зрения путь должен был занять полчаса. Она полагала, что должна трепетать, но вместо этого была задумчива, размышляя о всех разговорах за последние несколько дней.
Закрыв глаза, она визуально вспомнила часть своего разговора с матерью.
— Я не для того тебя растила, чтобы ты просто вот так умерла!
— Знаю, мама.
— Так быстро, и тебя уже отправляют на «специальную миссию». Мне стоило знать. Когда я доберусь — и до этой чертовой моей сестры…
— Мама, дедушка просил, чтобы я передала тебе от него привет.
Ее мать закрыла глаза, словно призывая на себя спокойствие.
— Знаю, — сказала она, сделав глубокий вдох. — Я скажу тебе то же самое, что сказала ему. Просто выживи. Это все, чего я хочу. Эта семья и ее недовольные…
Рёко, нахмурившись, открыла глаза. Она кое-что поняла.
«Не умирай, ладно?»
«Возвращайся живой, ладно?»
Она снова и снова слышала вариации этой фразы, почти с самого заключения контракта, из настолько различающихся источников, как ее психотерапевт, далекий предок и будущая любимая. Что дало ей явное впечатление, что расстроит многих людей, если погибнет на этой миссии.
«Знаешь, я тут подумала», — начала Кларисса.
Рёко откинулась назад, опустив голову на полированную белую поверхность, покрывающую интерьер корабля, одной из частей разбросанной повсюду внутри Ворона частей модульной мебели, ожидающей вызова для использования.
«О чем?» — наконец, спросила Рёко.
«Если и правда существует Богиня волшебниц, — подумала Кларисса, — то кажется довольно несправедливым, что после смерти ты отправишься в какое-то посмертие, а я останусь гнить здесь».
Рёко задумалась. Последние несколько недель она все более убеждалась в разумности Клариссы. В то же время, она не чувствовала, что по-настоящему приняла этот факт. Это было то, что она знала разумом, но продолжала игнорировать, как и всю прошлую жизнь.
На поверхности ее сознания мелькнул довольно тревожащий образ: она сама, с расколотым самоцветом души, со все еще живущей в ее останках Клариссой. Это вообще возможно?
Она слегка вздрогнула.
«Тебя это беспокоит? — спросила она Клариссу. — Есть религии, предоставляющие ИИ бессмертную душу».
«Да, но не похоже, чтобы у какой-то из них были для этого настоящие свидетельства, — отмахнулась от этой мысли Кларисса. — Я не против смерти. Мне просто не нравится, как это несправедливо».
«Это… интересная точка зрения. Конечно, все это посмертие по большей части предположительно. Насколько я понимаю, в основном это происходит из некоторых высказываний Акеми Хомуры. Я бы не стала слишком об этом задумываться».
Когда Кларисса не ответила, Рёко моргнула, оглядевшись по сторонам взглянуть, изменилось ли что-либо. Ничего. Мохаммад Берриман все так же сидел в кресле посреди камеры, казалось бы, пристально глядя на четырехметровую кубическую коробку перед собой, контролирующую корабельную систему маскировки. На данный момент сторона коробки была бесстрастно серой, Мохаммад предпочитал использовать внутренний интерфейс вместо визуального внешнего дисплея, так что казалось, что смотрит он в пустоту.
Рёко слишком привыкла к подобному поведению, чтобы счесть его странным.
Заметив ее взгляд, Джульет Франсуа отошла от Мохаммада, над которым она бесстрастно нависала. Девушка подошла к Рёко, мысленно излучая спокойную уверенность. Она подразумевала, что все в порядке.
Набор мебельных блоков придвинулся ближе к Рёко, формируясь в расширение, превратившее ее простой стул в нечто похожее на скамейку в парке.
Джульет села рядом с ней на сформировавшуюся скамью. Рёко вдруг поняла, что они смотрят друг на друга, карие глаза девушки оказались на одном уровне с ее зелеными. Девушка телепатически передала краткую волну беспокойства.
«Я в порядке», — подумала Рёко.
Девушка продолжала смотреть на нее.
«Правда», — заверила Рёко.
Джульет пожала плечами и принялась гладить переброшенный через плечо заплетенный хвостик.
«Уверена, кто-нибудь уже спрашивал об этом, — подумала Рёко, — и мне очень жаль, если это грубо, но почему ты никогда не говоришь?»
Девушка оценивающе взглянула на нее краем глаза. Казалось, она принимает какое-то решение.
Наконец, Джульет подумала:
«Грация сказала, у тебя внутреннее смятение. Не покой. Мы поинтересовались; сказали, у тебя было видение, тем не менее, ты не присоединилась к нам. Грация сказала, ты размышляешь о Богине. И что твой таккомп отличается. Как будто второй разум. Заметно сбивает с толку».
Слова получились неловкими, сжатыми и несколько нерешительными, как если бы она выполняла задачу, которой давно не занималась.
Должно быть реакция Рёко на слова Джульет отразилась на ее лице, потому что Джульет добавила:
«В таких командах телепаты часто действуют как наблюдающие офицеры ОПЗ. Она беспокоится за тебя. И, естественно, всем нам очень любопытна Богиня. Еще она сказала… что у тебя странная текстура мыслей. Пока секрет, но мы хотели спросить…»
Джульет ненадолго умолкла, надев одну из обычных своих бесстрастных масок, что Рёко всегда было сложно прочесть.
«… не скрываешь ли ты чего-то об этой миссии? Откровения? Если тебя это беспокоит, возможно, мы сможем помочь тебе его понять».
Рёко испытала секундную, всего лишь секундную тихую ярость из-за необоснованного вмешательства в ее мысли.
Затем она спокойно вдохнула, напомнив себе, что она научилась ожидать подобного в тесной компании с телепатом, и что за время их тренировок она приняла телепата Грацию и всегда молчаливую Джульет как друзей. Во время устроенной ими ранее тихой молитвенной церемонии они обе напоминали ей монахинь старого стиля так, как не удалось Клариссе и Мине.
«Я знаю об этой миссии не больше вашего, — наконец, подумала Рёко. — Да, у меня были видения. Но ни одно из них ничего не сообщило мне о происходящем здесь».
«Видения? — повторила вслед за ней Джульет. — Так у тебя было более одного?»
Рёко мысленно проверила синтаксис последней своей фразы. Да, «видения» — именно это она и сказала.
«Чертов стандартный и его склонения!» — подумала она, пусть даже очень хорошо знала, что в телепатии не было двусмысленности, какой бы на поверхности язык не использовался.
«В моем видении было несколько частей, — поправила Рёко. — Ни одна из них не была особо полезна».
В конце концов, технически это была правда.
Джульет нахмурилась, ее эмоции передали ощущение задумчивости.
«Не хочешь поделиться? Можем интерпретировать вместе. Можем пригласить ван Россум. Она эксперт, наверное, рада будет помочь».
Казалось, на последней фразе девушка заколебалась чуть дольше обычного, отведя взгляд в сторону. Неужели она… смутилась?
В свою очередь нахмурилась Рёко, размышляя, стоит ли ей и правда подумать об этом, но затем скамья, на которой она сидела, стала еще длиннее, собравшиеся модули добавили места слева от Рёко.
Она посмотрела на севшую Клариссу, явно намеревающуюся присоединиться к их безмолвному разговору.
«По моему опыту, нет какой-либо постоянной манеры, в которой стоит истолковывать видение, — без прелюдии подумала историк. — Порой они чрезвычайно символичны, в других случаях чрезвычайно буквальны. Порой Богиня просто напрямую говорит нам, что хочет, без излишней волокиты. И, конечно, видения будущего не всегда оказываются правдой, иначе было бы гораздо меньше смысла отправлять их. Также стоит отметить, что не все видения о будущем. Некоторые о настоящем, некоторые о прошлом, а некоторые показывают то, чего никогда не могло бы произойти».
Решив не комментировать факт, что телепатический разговор был частным, Рёко повернулась к Клариссе, пытаясь игнорировать Джульет, у которой вдруг настолько широко распахнулись глаза, что, казалось, можно было опасаться, что они выпадут.
«Так вы думаете, мое сбудется?» — спросила Рёко.
«Сложно сказать, — сказала Кларисса. — Если бы для его предотвращения достаточно было просто предупредить, сложно понять, зачем бы передавать его косвенно. Гораздо тривиальнее было бы предупредить саму Кёко-тян, во время одного из ее визитов к Ленте».
Кларисса остановилась подумать, пока Рёко обдумывала небрежно оброненное «Кёко-тян», вкупе с японским хонорификом.
«Конечно, возможно, что Богиня просто попыталась, так сказать, убить двух зайцев одним выстрелом. В конце концов, сомневаюсь, что это был единственный важный момент видения».
Кларисса понимающе взглянула на нее, оставив Рёко задаваться вопросом, как много на самом деле знает историк. С ее стороны это легко можно было вывести: во время встречи с Богословским советом Рёко достаточно явно сдерживалась. С другой стороны, что-то в тоне Клариссы намекало, что все гораздо глубже, чем выглядело — еще больше чтения мыслей? Или она просто «подслушала» недавнее признание Рёко, что в ее видении было несколько частей?
«Не могу поверить, что я проговорилась!» — подумала Рёко.
«Знаешь, она вполне может прямо сейчас читать твои мысли, — указала Кларисса-таккомп. — Черт, она вполне может читать мои мысли. Существуют прецеденты того, как телепаты вытягивали информацию из первой версии таккомпов, не то что из второй».
Рёко внутренне сжалась, понимая, что это дельное замечание.
«Не думаю, что мне нравятся телепаты, — подумала она. — И да, я знаю, что это она тоже могла услышать».
«Как сообщество, телепаты не особо верят в частную жизнь, — подумала Кларисса-историк, отвернувшись от Рёко к противоположной переборке. — Это часть культуры. Но хватит этого. Пока ты считаешь, что ни одно из твоих видений не относится к этой миссии, ты не обязана обсуждать их сейчас, хотя я была бы рада позже услышать о них, если будет время. В самом деле, я здесь не только для чтения мыслей и общения».
С фиолетовым переливом в руках Клариссы появился легендарный «Том воспоминаний», вызвав сдавленное аханье Джульет и резкое от удивления движение Рёко.
«Это всегда неудобно, — подумала Кларисса. — Но так как у меня есть веские основания считать, что я скорее всего переживу эту миссию, я спросила всех участвующих в миссии, не хотят ли они сохранить у меня воспоминания. Знаете, просто на всякий случай».
Рёко и Джульет уставились на нее, после чего она продолжила:
«Чтобы было ясно, я не давлю. Я буду рада это сделать на случай… ну, постоянной смерти, но учитывая природу миссии, может не оказаться времени. Решать целиком вам, но если у вас есть какие-то секреты, которые вы не хотите сообщать мне, то… возможно, не стоит. И это, психологически, довольно интимно».
На мгновение Рёко показалось, что она увидела в глазах Клариссы хищный блеск, но прежде чем она могла решить, было ли это реально, он исчез.
«Я в порядке, — подумала Рёко. — Хотя спасибо за предложение».
Затем ей пришло в голову задуматься, можно ли передать таким образом воспоминания о видениях.
— Я буду рада, — сказала Джульет, и Рёко потребовалось время на осознание, что девушка, как ни странно, сказала это вслух.
Кларисса кивнула.
— Очень хорошо, — сказала она. — Встань.
Когда девушка последовала команде, Кларисса подняла руку, кольцо ее самоцвета души слегка засветилось.
Как только Рёко осознала происходящее, Кларисса превратилась, взрыв сияющего фиолетового света ринулся от кольца наружу и излучился остальным ее телом, заменив ее одежду сложным кружевным формальным платьем и колпаком, составляющими ее костюм волшебницы.
— Для этой процедуры мне нужно чуть больше сил, — объяснила она.
Она вытянула руку вперед, потянувшись, похоже, к груди Джульет, затем, словно передумав, бросила взгляд в сторону Рёко.
Кларисса прошептала что-то под нос, и Рёко заметила, как на голове девушки что-то появилось…
После этого Кларисса и Джульет исчезли, оставив растерянную Рёко.
«Palladis auxiliis invoco, — услужливо отметила ее таккомп. — Странно, что это латынь, но я полагаю, она призвала некоторую форму невидимости».
«Но зачем?» — подумала Рёко.
Ей не пришлось долго ждать ответа; через некоторое время Кларисса появилась вновь вместе с пораженно выглядящей Джульет, схватившейся за сердце и немного тяжело дышащей.
— Я посчитала, что стоит призвать немного конфиденциальности, — объяснила для Рёко Кларисса. — Уверена, что не будешь? Вполне безболезненно.
— Вполне уверена, — сказала Рёко — весьма преуменьшая.
Рёко взглянула на потолок, проверяя время миссии. Скоро они выйдут на рассчитанную траекторию вокруг Орфея, для максимальной скрытности заглушив двигатели. Они будут ждать, пока в обороне пришельцев не появится пригодная для использования возможность, и если она не появится достаточно скоро, они все равно выдвинутся.
