— Едва не продрог от этого сильного и холодного ноябрьского ветра! Спасибо за то, что мне не пришлось вас долго ждать на этом мерзком ветре! Марк, хочу тебя предупредить, что за твоим джипом почему-то следует еще один джип с надписью: "Военная полиция" на борту. В салоне того джипа четыре мрачные личности с автоматическим оружием в руках. Причем, это свое оружие они почему-то не прячут от посторонних глаз. Все это как-то странно и мне непонятно!
— Марк, подожди, не трогайся с места! Я выйду и с этими болванами переговорю, а не то они устроят новую перестрелку в самом центре Москвы?!
— Михалыч, ты немного опоздал! Митяй заметил только один джип, но за нами сейчас погонятся еще два таких же джипа! Они вот-вот появятся из транспортного тоннеля. Сейчас нам было бы лучше убраться с этого места, не дать возможности седокам тех двух джипов обстрелять нас из ручных гранатометов. Головорезы из заднего джипа должны нас покончить с нами из своего автоматического оружия.
Я еще продолжал говорить, в это же время резко я выжал сцепление своего джипа и до пола нажал на его педаль сцепления. Джип Тойота Прадо медленно и, словно нехотя, тронулся места, вес бронированного кузова давал себя знать, да и джип Тойота никогда не был Ламборджини. На пятой секунде он все-та набрал километров шестьдесят километров в час. Мне удалось с Садового кольца уйти вправо перед самым транспортным тоннелем еще до того момента, когда из этого тоннеля с другой стороны вынырнули два джипа "Патриот" с гранатометчиками на борту.
Вскоре мы ехали по Ленинскому проспекту в сторону области на скорости в сто километров в час. Любая моя попытка набрать более высокую скорость вызывала тряску святого Витта в тяжелом корпусе джипа. Нас пока еще преследовал один только джип военной полиции, да и он держался от нас на дальнем расстоянии, ожидая подмогу. В моей голове мелькнула мысль о том, что головорезы в этом джипе, наверняка, поддерживают радиосвязь со своим центром! Я немного напрягся, сканируя каналы радиосвязи, и, в конце концов, нарвался на один канал, это канал вывел на приемник джипа, что мв все в его салоне слышали бы разговор, ведущийся по этому каналу:
— Первый, первый, продолжаю преследовать этого урода! Меня несколько смущает то обстоятельство, что он не торопится уходить! Идет себе на скорости в сто километров в час, останавливается на светофорах и явно никуда не торопится! Очень похоже на то, что он что-то задумал! Когда ждать подмогу?
— Сейчас мы работаем над тем, что пытаемся устроить ему ловушку прямо под мостом, когда он будет проезжать МКАД! Туда мы направили взвод лейтенанта Петрушина и две команды снайперов! Чтобы, если уж его валить, то наверняка!
— Вы, что, парни рехнулись? А если он свернет с Ленинского проспекта и поедет обратно в центр! Что нам тогда делать?
— Может быть, вам стоит попытаться вступить с ним в огневой контакт? Все-таки четыре АК-12 следует рассматривать, как серьезный аргумент в любом споре. Да и вы сами не раз попадали в тяжелые ситуации, из которых с честью выходили.
А что в отношении милиции? Как я погляжу, ни одной милицейской машины нет рядом снами! Мы, что воюем на свой страх и риск в столице нашей родины, Москве?
— Генерал Воронцов приказал, а ты должен беспрекословно исполнять его приказ!
— Слушай, Федор, попридержи-ка свой язык! Я же тебе раньше говорил о том, что к нему в джип сел Митяй Суровцев, а этот парень выбивает сто из ста из своей снайперской винтовки! Я не хочу умереть сегодня по дурацкому генеральскому приказу!
— Это тот снайпер, которого капитан Еременко погнал взашей из своей роты из-того, что его девушка благосклонно на него поглядела?
— Да, это тот парень, вместе с ним капитан Еременко прогнал и его друга, Влада Сергеева. Он попытался вступиться за Митяя."
Интересный разговор в радиоэфире все еще продолжался, не прерывая и не отключаясь от него, я мысленно обратился к Митяю Суровцеву:
— Слушай, Митяй, похоже, что эти парни, сейчас нас преследующие, тебе знакомы?!
— Да, я узнал одного из них по голосу! Это прапорщик Володька Волков, ему со званиями не везет, а в остальном он хороший и смекалистый парень! Во время своей первой командировки, то ли в Таиланд, то ли в Непал он ранил женщину, а добивать ножом категорически отказался! Командир той группы со злости взял и написал на него телегу, после которой наш генерал, руководитель ГРУ, категорически отказывается повышать Володьку в звании. Ему скоро уходить на пенсию, а он в прапорщиках все еще бегает!
— Ты мог бы с ним переговорить и попытаться его убедить в том, чтобы он с нами встретился, и мы бы обсудили с ним одну интересную тему! Можешь ему даже пообещать, что я ему хорошо заплачу за помощь в одном деле!
— Почему бы и не попробовать, Марк?! Правда, я с ним не так уж хорошо знаком, чтобы при первом же разговоре поднимать эту тему, но думаю, что смогу этого парня уговорить на встречу. Так что, Марк, давай, попробуем, только, как он будет со мной разговаривать, если нас будет слышать весь московский радиоэфир!
— Готовься, Митяй! Сейчас их патруль я отрублю от связи с центром! Минуты через две ты тогда вступай с ним в разговор.
Я связался с Мириам и попросил ее пеленгатором, имевшимся на базе, забить электронными помехами частоту канала радиосвязи, на которой сейчас работал патруль военной полиции. Вскоре связь патрульной машины с центром прервалась, они друг друга перестали слышать. Теперь только мы одни слышали, как военный патруль пытается связаться со своим центром.
— Первый, первый ответьте патрулю! Первый, по настоящий момент мы не получили от вас четких указаний. Первый, первый, джип преследуемого сворачивает с Ленинского проспекта и по переулкам уходит к Ломоносовскому проспекту?! Что мы должны делать в этой ситуации?
— Володя, прекрати кричать на всю Москву! Это я, Митяй Суровцев, хочу с тобой поговорить. Володя, ты должен меня помнить...
Глава 7
1
Смерть майора Алексея Белянчикова всколыхнула все разведывательное сообщество Москвы. И вы сами понимаете, что по столице в этой связи сразу же забродили самые невероятные слухи, включая и такие, что криминальный авторитет Кат жестокого расправился с разведчиком по причине своей подлой душонки. Я очень пожалело отом, что в этот момент моя Веруня находится в Йоркшире, где она вместе с Никольским приступила к написанию книги его воспоминаний о его жизненном пути. Ведь, она и ее товарищи могли бы организовать для меня пару-тройку интервью в городских СМИ, в которых я хотя бы попытался опровергнуть все эти досужие слухи и домыслы.
После долгого разговора с прапорщиком Владимиром Волковым и его товарищами по патрулю мне пришлось встречаться и разговаривать с полковником СВР Игорем Моревым. Мы, обговорив с Митяем детали ночной работы, довезли его до центра Москвы. Попрощались с ним до вечера у станции метро Лубянка, мы дальше отправились на встречу с Игорем Сергеевичем Моревым.
Он пришел на встречу с твердым намерением, порвать все наши контакты до тех пор, пока я не представлю убедительных доказательств своей невиновности! На этой встрече говорил практически один только Михалыч, он поминутно расписал, как проходила наша встреча с Алешей Белянчиковым в "Пельменной" на улице Красина и, когда Морев потребовал твердых, а не словесных доказательств, то, молча, протянул ему свое удостоверение личности. Несколько раз его прочитав и перечитав, полковник Морев попросил разрешения на то, чтобы его сфотографировать. После секундного колебания Михалыч утвердительно кивнул головой. Сделав пару снимков на свой мобильник, Игорь Сергеевич сказал, теперь уже обращаясь ко мне:
— Понимаешь, Марк, теперь у меня в руках имеется убедительный документ! Звукозапись моего разговора с официальным представителем МВД РФ, с самим Живодёром, любимчиком Матвея Никандровича Дронова. Поверь мне, что мое руководство будет более чем убеждено в твоей невиновности представлением этого документа, но почему бы тебе к этому документу не приложить бы кристалл звукозаписи одной твоей ночной беседы?!
Черт меня подери, ну не люблю я иметь дело с разведчиками, слишком много они порой знают! Я ж вчера вечером одному только Дронову, при этом анонимно переслал этот кристалл, а вечером о нем знает чуть ли не вся Москва! Я посмотрел в глаза Михалычу, он мне утвердительно подмигнул веками. Нехотя, я протянул руку Мореву, на ее раскрытой ладони лежал голубоватый кристалл памяти. Дальше разговор пошел веселее, мы обменялись информацией по подготовке операции "Реванш". Слушая или подслушивая наш разговор, Живодер или Фердинанд, одним словом Михалыч, все и шире раскрывал глаза, его поразил масштаб нами планируемой операции в Ангола. В тот момент я даже подумал о том, что и он мог бы записать на кристалл памяти еой разговор с Моревым.
— Ну, ты и дурак, Марк! — Тут же появился голос Михалыча в моей голове. — Я его давно уже записываю. К тому му хочу сказать. Что этот разговор не только записывается, но и напрямую транслируется Матвею Никандровичу! Я еще не понимаю, почему СВР позволяет нам это делать?!
— По очень простой причине, полковник Кучков, сейчас мы заняты решением одного общего вопроса и, похоже, мы на одной стороне! На, да, ладно, господа заговорщики, — мысленно сказал полковник Морев, — настала пора мне вас покинуть! Но, прежде, чем уйти, Марк, ты должен мне обещать, что больше не будешь касаться людей из Минобороны, даже своей тенью! И последнее, заверши, пожалуйста, свои криминальные дела, прежде чем покинешь Россию.
Последние слова Игоря Сергеевича я понял так, что после завершения операции "Реванш" мне уже не разрешат вернуться в Россию. Я хорошо понимал, что СВР нужны свои собственные агенты влияния за рубежом, но не в России, но я с ними на такую службу не договаривался и не подписывался! Тем более я не люблю, когда начинают вмешиваться в мою жизнь и за меня определять, как я буду дальше жить и чем заниматься! Так что пока я не буду поднимать этот вопрос и качать свои права, само будущее нас рассудит! К тому времени моя госкорпорация "Российская авиация" сделает первый шаг на пути своего становления, подарит России новый фронтовой истребитель!
Обменявшись мнением с Михалычем, мы решили с ним вернуться в гостиницу, там поужинать, немного отдохнуть, так как на полночь у нас было запланировано выполнение последнего дела на сегодня. Разумеется, Михалыч был совершенно не против того, что потуже набить свой живот. В тот момент, когда горячо выражал это свое желание, я посмотрел на него, он правил джипом и счастливо улыбался в предвкушении нового и большого перекуса. Тогда я подумал, а куда в него влезает столько выпивки и еды, я уже три раза заглядывал в туалет, а он еще ни разу! Михалыч, даже у меня не поинтересовавшись, в какой гостинице мы будем ужинать, он тут же стал выруливать к гостинице "Арарат Хайятт Парк Отель". Когда мы к ней подъехали, то набежавшим со всех сторон охранникам, он коротко бросил:
— На обычную парковку, только там прикажите хорошо помыть машину!
И уверенной походкой это мужик не очень высокого роста, но широкий в плечах, зашагал к входным дверям гостиницы. Швейцар у дверей поклоном встретил его появление, а меня он словно и не заметил. Скинув свои плащи на руку гардеробщику, мы первым делом проследовали в бар гостиницы, который только что открылся и народа там пока еще не было. В полумраке зала я сразу же почувствовал себя в домашней обстановке! Когда мы подошли к барной стойке и бармен, моментально меня признав, сильным, но хорошо рассчитанным броском отправил мне бокал, наполовину заполненный коньяком Хеннеси. Михалыч жалобным взглядом обиженного ребенка посмотрел на бармена, мол, ты угадай, чего же я хочу?! Тот на секунду задумался, обошел бутылки с водкой, затем повернулся лицом к моему другу и суровым голосом произнес:
— Пшеничная водка только что закончилась, завезут под вечер! Могу предложить Смирновскую?!
— Западную водку категорически не воспринимает мой российский желудок, он в основном предпочитает российские продукты!
— Но их цена бьет по карману российского же покупателя?! — Я не выдержал и вмешался в разговор моего друга с барменом.
— Зато это очень патриотично! — Михалыч тут же гордо врубил мне в ответ. — Бармен, раз Пшеничная водка у тебя отсутствует, тогда мне приготовь западный коктейль из российских продуктов. "Bloody Mary", пожалуйста!
Первый коктейль "Bloody Mary" Михалыч выпил одним залпом и, закусив его сельдереем, попросил бармена повторить этот коктейль. Со вторым бокалом в руках он, посасывая коктейль через соломинку, направился в ресторан. В тот момент на меня он не обращал ни малейшего внимания и вел себя подобно монарху в государстве тоталитарного режима, словно ресторан принадлежал ему и только ему. Я же в тот момент крутил своей беспутной головой по сторонам, старик Мовсар любил меня перехватывать в самых неожиданных местах, ка только я переступал порог гостиницы.
Бокал Хеннесси пошел мне на великую пользу, непонятным образом он с нивелировал все мои страсти, на тот момент бушевавшие в груди. До этого момента я сам себя не понимал, почему же Игорю Сергеевичу я так неожиданно пообещал и дал слово, которое совершенно не собирался держать?! Эта мысль почему-то вызывала во мне сильнейший голод, я горел желанием его утолить, как можно быстрее! К тому же бокал Хеннесси мне помог разобраться в создавшейся ситуации. Гостиничный ресторан нас встретил только парой официантов, менявшие скатерти на столиках. Один из них поднял голову и с полным недоумением посмотрел на нас обоих, ресторан пока еще был закрыт и гостей гостиницы не обслуживал. Но в этот момент напольные куранты, высотой в рост человека, установленные в основном для красоты, своими фанфарами известили о том, что наступили пять часов вечера. Таким образом, мы из разряда татар или нежелательных гостей перешли в разряд обслуживаемых посетителей!
Михалыч, разумеется, выбрал самый центральный стол. Присев на стул, он проговорил, ни к кому не обращаясь:
— Мы оба очень голодны! Принесите нам меню и для обеда, и для ужина!
Честно вам признаюсь, что, если бы я обратился с аналогичной просьбой к никому, то этого меню мне пришлось бы ждать минимум полгода. Михалычу тут же принесли оба меню, причем, их принесла очень симпатичная девчонка, как родная сестра, похожая на Веруню. Она подошла к нашему столику, оба меню разложила перед Михалычем. Затем она склонилась к его уху и начала ему нашептывать что-то сексуальное. Михалыч внимательно слушал эту девушку, а глаз своих, этот старый мерзавец, не отводил от двух прекрасных девичьих полушариев, которые так хорошо просматривались, когда девушки к тебе так низ наклоняются! А затем череда официантов начала приносить на наш столик различные блюда. Через полчаса я насытился, Михалыч же продержался, постоянно двигая челюстями, не менее полтора часа!
После обеда, совмещенного с ужином, я едва смог самостоятельно подняться из-за стола. Еще находясь в ресторане, я заказал номер люкс для Михалыча, прошлой ночи было более чем достаточно для того, чтобы время отдыха провести с ним в одной постели. Но после ресторана Михалыч, совершенно не слушая меня, в это время я ему говорил, где находится его номер, вместе со мной дошел до моего же номера. Там он тут же прошел в мою спальню и, широко раскинув руки, распростерся на двуспальной кровати, забыв снять ботинки и заодно раздеться. Мне же пришлось довольствоваться диваном в гостиной, так, как мне показалось, я ближе всего находился к телефону, стоявшего на столике рядом с диваном, а вдруг мне кто-нибудь позвонит. Правда в тот момент я никакого звонка я не ожидал, так как все номера моих телефонов уже были переведены на Мириам. Эта девчонка, выздоравливая после ранения, все равно занималась ответами все телефонные звонки ко мне, так мне было гораздо спокойнее!
