— Раз у нас нет проблем с коммуникацией — начнём сразу с вопросов. — Капитан щёлкнула пальцами. — Надеюсь, вас не затруднит на них ответить.
— Попробуйте. — Выражение лица сектогита слегка изменилось, но при его бедной мимике понять, стало ли оно насмешливым или сосредоточенным не представлялось таким уж лёгким делом.
— Вы сказали — "Слепки". — Мишель выгнула бровь. — Что такое "Слепки"?
— Вы. — Пожал плечами инопланетянин. — Вы — Слепок. Те, кто захватил мой корабль — Слепки. Понимаете?
— Кажется, да. Так вы называете людей? Но почему?
— А почему люди называют себя людьми? — Сектогит наклонил голову к плечу, как это сделала Хенриксен, задавая первый вопрос.
— Понятно, отложим. А почему вы общаетесь при помощи речи? Другие представители вашего.... м-м... вида... применяли иной способ.
— Так проще. — Пленник наморщил лоб и потёр тоненькой лапкой висок. — А конкретно с вами иначе и нельзя. Вы — странная.
— Да, мне это с детства говорят. — Со смешком ответила капитан. Ей очень хотелось развить эту тему, но раз полковник велел гнуть одну линию... — Однако сейчас поговорим о вас. Что вы делаете на Земле? Какие ваши цели на этой планете?
— Мои цели? — Сектогит развёл руками. — Собирать биологический материал и передавать его кораблям снабжения на орбите.
— Спросите его о глобальных целях пришельцев. Зачем им нужен этот биологический материал? Почему они нападают на нас?— Шепнул Краснов в наушнике девушки. — Почему они просто не вышли на контакт с нашими властями и не установили дипломатические отношения?
— Не против, если я присяду? — Мишель взглядом указала на свободное место рядом с сектогитом.
— Конечно. — Пленник даже немного подвинулся.
Девушка опустилась на койку, закинула ногу на ногу, поправила юбку и повернулась к серокожему:
— Если вам что-то от нас нужно, почему вы не попытались наладить контакт? Попросить... тот же биоматериал, например, если он вам так нужен.
— Откуда мне знать? — Сектогит покосился на неё снизу вверх. — Для этого есть те, кто решает. А у меня есть дело — и я его делаю. Знать то, что тебе не нужно — бессмысленно и нерационально.
Капитан наклонилась вперёд, чтобы её лицо оказалось на одном уровне с лицом сектоида, и поинтересовалась:
— А кто же решает? И почему именно они?
— Решают те, кто выше меня. — Пришелец ответил почти без паузы. — Я решаю за тех, кто ниже, за меня решают те, кто выше. Это же просто. Решают те, кто рождён, чтобы решать. Я решаю за корабль, а есть тот, кто решает за все корабли... Верно, и за него кто-то решает. Вы должны понять, это вам доступно. А теперь — давайте закончим. Мне неприятно долго общаться с вами, мне нужен отдых.
— А что со мной не так? — Девушка воспользовалась шансом вернуться к интересной ей теме.
— Я не слышу дыхания ваших мыслей. Говорить с вами — всё равно, что говорить с трупом, в рот которого вставлен динамик. — Практически невидимые губы сектогита скривились — это было самое понятное проявление эмоции с его стороны за весь разговор. — Я не могу воспринимать вас как живое существо, понимаете? Вы не живая.
— Э... Понимаю. — Неуверенно улыбнулась Хенриксен. — Кажется, понимаю. Тогда — пока закончим.
— И ещё. — Инопланетянин вдруг поднялся и встал перед Мишель, которая так и сидела на койке — таким образом, он оказался выше канадки. Глядя ей в глаза, медленно протянул ладонь. В движении не было угрозы, и девушка затаила дыхание, подавив боевые рефлексы. На краю сознания забилась мысль, что при угрозе рука рефлекторно дёрнется к пустой кобуре, ведь она никогда не полагалась на рукопашный бой, и потерянный миг может дорого обойтись... Но сектогит лишь вынул из её уха гарнитуру радиосвязи. Аккуратно оторвал наушник от провода и бросил на пол. Указал на него пальцем:
— Пусть спрашивают те, чьё дело спрашивать. Я не чувствую вашего дыхания, но вижу, что спрашивать — не ваше дело. Прощайте и не приходите больше, я прошу.
* * *
...Только когда дверь тюремного бокса встала на место, снайпер позволила себе утереть пот со лба. Привалившись спиной к стенке, помассировала виски и тихо попросила:
— Господин полковник, если это возможно — выполните его просьбу. Я боюсь, такая работа... не очень мне даётся.
Глава 16. Маркус Штреллер. Доктор Гигербсергер.
31 марта 2014 года.
Российская Федерация, Якутия, база "X-UNIT".
После ужина Штреллер остался в столовой, ожидая Хенриксен. Они договорились обсудить пожелания снайперов по экипировке, ну и заодно выпить по чашечке горячего шоколада без посторонних глаз — пока он не кончился на кухне. С продовольствием у "X-UNIT" проблем не возникало никогда, но разные вкусности завозили редко и в небольших количествах. Девушка задерживалась, так что, дабы не терять времени зря, Маркус занялся сбором общей заявки на новое оборудование — поглядывая в бумажку с пожеланиями от летенанта Барсова.
Ситуация получалась такая, что очередной командир оперативников затеял очередные реформы. Оставалось надеяться, что хоть этот успеет довести все задумки до конца. Ну или вернётся Лайтман, и снова всё переделает. Штреллер жалел об отсутствии опытного американца, пусть тот своим пунктиком на дисциплине и доводил до белого каления подчинённых. Впрочем, у Ивана нашлись свои тараканы. Как понял немец, бывший офицер ГРУ был изрядным консерватором. Отсюда и требования на закупку стрелкового вооружения вместо желания заполучить побольше инопланетных трофеев, и просьба эти самые трофейные стволы подогнать под что-нибудь привычное. Хотя тут с ним было сложно спорить, конечно. Плазмомёты подходили под любую руку или лапу, но удобными их не назвали бы даже мутоиды. Замена оригинальных прикладов и рукоятей на варианты от земных винтовок, предложенная русским, имела смысл. Кроме того, Барсов просил закупить партию автоматов SCAR-H, несколько снайперских винтовок и гранатомётов, тяжёлый пулемёт, бронежилеты... Но это скорее проходило по разделу бухгалтерии, мало касаясь инженерной службы.
От чирканья в блокноте Маркуса отвлекло тихое покашливание. Вскинув голову, он обнаружил сидящую напротив него Мишель. На столе перед девушкой стояли две исходящие паром кружки и тарелка с булочками, одна из которых оказалась уже надкушенной.
— А... Кхе-кхм... Давно ты здесь? — Немец отодвинул бумаги, чувствуя себя ужасно неловко.
— Не очень, шоколад не остыл ещё. — Канадка улыбнулась. — Не хотела тебе мешать. Ну что, можно поговорить о деле?
— Да, конечно. — Штреллер почесал карандашом щёку. — Только моджно спросить? Мишель, ты не знаешь случайно, как там допрос прошёл? А то у меня не пригласили, странно даже...
— Ну, на сей раз пленного не о технологиях спрашивали. — Пожала плечами снайпер. — Если в общих чертах...
Она быстро пересказала содержание своей беседы с сектогитом — как показалось Маркусу, опустив многие подробности, касающиеся её самой. Закончив, девушка негромко рассмеялась и полушёпотом, наклонившись через стол, призналась, что ощущала себя как в старшей школе, у доски. Штреллер, однако ж, не улыбнулся в ответ. Побарабанив пальцами по краю кружки, он медленно проговорил:
— Так Краснов специально именно тебя отправил допрос проводить? Одну, без оружия, к неизученной инопланетной твари, а сам слешал за дверь...
— Но ведь со мной они телепатически общаться не могут. И вреда причинить, судя по всему, тоже не способны. — Хенркисен выглядела искренне удивлённой.
— Замечательный вывод из одного неудачного опыта. — Не меняясь в лице, немец сжал кулак и стукнул по столу. — С такой логикой человеку, выжившему при аварии, можно больше не бояться машин — один ведь раз повезло.
— Маркус, не стоит за меня так переживать, я уже не маленькая девочка. — Хенриксен накрыла его сжатый кулак ладошкой и улыбнулась шире. — Всё хорошо. И потом, не забывай — я солдат. И, смею надеяться, не самый худший. Делать вещи вроде таких — моя работа.
— Прости. Да. — Маркус, кажется, впервые за целую минуту вдохнул. — Я в последнее время действительно часто это забываю, и зря...
Больше они о допросе не говорили, перейдя сразу к обсуждению планов Штреллера по части снайперского оружия. Непринуждённой беседы не вышло — закончив, девушка сразу же попрощалась. Немец же ещё долго сидел в столовой, с меланхоличным видом потягивая остывший шоколад мелкими глотками. В его голове упорно крутилась мысль о том, что, возможно, он совершает большую ошибку... о которой ничуть не жалеет, и совершать которую готов раз за разом...
Первое апреля для главы инженерного отдела начался с большого совещания, им же и организованного. Почти чудом ему удалось одновременно собрать всех ключевых сотрудников и не дать им разбежаться по своим углам. Ещё раз побеседовав с утра с Мишель, Штреллер успокоился и, по её настоянию, оставил идею серьезно поговорить с Красновым. Вместо этого он с головой нырнул в работу.
Вчерашняя инвентаризация принесла много сюрпризов. Баттлер заявил, что с полностью исправным реактором новой тарелки он, как минимум, должен обеспечить перезарядку инопланетных блоков питания, а может и сумеет понять принцип их действия. Правда, о сроках он скромно умолчал. Вашингтон и Харрис практически разобрались с антигравами, а имея под рукой шары летунов, планировали создать рабочий прототип для собственных нужд. С Гэллэгером, из-за нехватки людей отвечающим за модернизацию БМП, решили до прибытия новых станков подготовить чертежи и общий план работ, чтобы не заниматься кустарщиной. На самом Штреллере и Ишере оставались оружие и личная броня. Дел впереди был непочатый край, и все надеялись, что обещанное командующим скорое пополнение в рядах персонала позволит серьезно продвинуться в исследованиях.
Разумеется, рабочее настроение царило не только у команды Маркуса. Неделю вся база успокаивалась после возвращения "курортников" и доставки уникальных трофеев. Новый командир понемногу приводил в порядок "Альфу", танкисты, отлучённые от машины, занимались теорией и иногда отрабатывали взаимодействие с пехотой, выезжая на единственном вооружённом джипе — благо, снег немного сошёл. Двери биологической лаборатории и технического подразделения на сей раз не закрывались — сотрудники то и дело бегали из отдела в отдел, порой таская с собой куски новых пришельцев, с лёгкой руки одного из оперативников прозванных "летунами". Не все, впрочем, были заняты здесь — Гэллегер почти не вылезал из павильона, копаясь в нутре НЛО, низший техперсонал подобно муравьям суетился вокруг БМП-3, потихоньку заменяя штатные детали на продукцию техцеха...
А восьмого числа в небе над базой появился целый воздушный флот — с северо-запада в строю шли три Ми-26, эскортируемые звеном ударных Ка-52. Груз был настолько ценным, что российское правительство сочло нужным позаботиться о его безопасности. Когда летучая эскадра достигла цели, "Аллигаторы" заложили дружный вираж и умчались назад, не задерживаясь. Транспорты же пошли на посадку. Грузовой вертолёт направился к полянке у автомобильного въезда, два пассажирских опустились в ангар базы. Из первого тут же потоком повалили солдаты в разномастной повседневной форме — войск NATO, бывших стран ОВД, ещё непойми кого. Полный взвод, всего тридцать человек, которых внешне объединяло одно — "лысые" погоны. Несмотря на национально пёстрый состав отряда, принимавший пополнение Сикорски без труда построил бойцов шеренгами и повёл к казармам. Английским новички владели все, а сержантский рык и вовсе был интернационален.
Второй вертолёт всё это время ждал, заглушив моторы. Его пассажирский люк открылся, лишь когда волна людей схлынула, "всосавшись" в главный коридор как зерно в воронку. Пассажиров на борту оказалось меньше — где-то полтора десятка мужчин и женщин, треть из которых составляли азиаты. Все они были в штатском, многие при чемоданах и сумочках.
— Научный сектор — собираемся здесь! — Молодой ассистент из ведомства доктора Солнцевой помахал им рукой. — Я отведу вас к лабораториям!
Приглашённые потянулись к нему, причём как-то само собой вышло, что свежеприбывшие специалисты составили плотную группку во главе, а многочисленные лаборанты — длинный "хвост" позади них...
Последней с трапа на бетон площадки ступила миниатюрная пепельноволосая женщина средних лет — стриженная под каре, в больших круглых очках с тонкой серебряной оправой, с туго набитой спортивной сумкой на плече. Одета она была в серый брючный костюм, пиджак которого украшал, ни много ни мало, Серебряный Крест Заслуги Польского Красного Креста.
Присоединяться к основной группе женщина не стала — пропустила их вперёд и пошла следом, без особого интереса глядя по сторонам, словно на экскурсии, которую уже много раз посещала. В коридоре, возле двери с грубо намалёванным красным крестом (тот ещё пах краской) остановилась, смерила её взглядом и хмыкнула, скривив губы.
— Po prostu uroczy... — Вздохнув, женщина толкнула створку и вошла в комнату. Огляделась. Снова вздохнула. Набрав в грудь побольше воздуха, внезапно швырнула об пол свою сумку и рявкнула почти басом:
— Wsta?! Uwaga! Zasalutowa? funkcjonariuszy!
Фельдшер Константин, дремавший на трёх сдвинутых стульях, подскочил, будто ужаленный и, не успев толком проснуться, вскинул руку в воинском салюте. Его не знающий польского напарник, который в этот миг сидел за компьютером, спиной к двери, отреагировал менее бурно — просто вздрогнул и развернулся на вертящемся кресле. Осторожно спросил:
— А-а... С кем имею честь?
— Я — майор Доминика Гигерсбергер, ваш новый хирург и начальник. — Ответила женщина, переходя на английский. — А вы — бездельники.
— П... простите, почему? — Не нашёлся, что ответить младший фельдшер.
— Мы же ещё ничего... — Начал его старший коллега и запнулся. — Ох... Простите, пани. Я хотел сказать — с чего вы взяли? Вы ведь только что пришли.
— Не распакованные ящики у стены. — Указала пальцем майор. — Хирургический стол просто стоит. Холодильники открыты и не работают. Половина приборов не приведена в рабочее состояние, остальные не включены в сеть. Розеток, кстати, недостаточно для всего оборудования. Когда я вошла, вы не распаковывали ящики и не подключали приборы. Довольно?
— Мы уже начали! Просто рук не хватает! — Пожаловался Константин.
— Ну так теперь на одну пару больше. — Доктор присела возле сумки и расстегнула её, вытащила томик в мягкой обложке. — Приступайте. Я разберу вещи и присоединюсь. Втроём управимся быстро, но с розетками нужно что-то решать...
— Позвольте, пани, а почему спешим? Намечается боевая операция? — Майор, чей взгляд минуту назад мог прожечь бетон, выглядела теперь спокойной, даже флегматичной, однако младший фельдшер на всякий случай сохранил осторожный тон. — Мы ждём раненых?
— Нет. — Полька продолжила копаться в сумке, вытаскивая одну книжку за другой и складывая их на пол. — Но вы можете мне гарантировать, что через пару секунд какой-нибудь идиот в мундире не подавиться сухим бубликом или не ударится виском о край стойки в столовой? А у нас ни черта не готово...
