Эпизод 2. Странник и Вселенная

— Командир, разреши, пожалуйста, мне тщательно "пообследовать" эту планету.

— Зачем тебе это? — спросил он.

— А вам самим неинтересно как здесь аборигены живут?

— А что интересного? Колыбельная цивилизация, в худшем её проявлении. Сплошная резня и разврат. Самые низменные чувства. Без содрогания смотреть на это невозможно. Аура страха для них норма жизни.

— Ну и картинку ты нарисовал, командир, — не выдержал я.

— Хорошо, бери глайдер и сам убедись, — командир посмотрел на меня как на маленького недоверчивого мальчика. — Опасности вроде пока никакой нет. Если ты так легко с "телепортами" справился, то с местными бойцами легко разберешься.

Так я стал штатным наблюдателем-исследователем на новой планете.

Мне было интересно чувствовать себя, как я представлял, разведчиком на чужой планете. Я и не знал, что подсматривать так интересно...

Мой глайдер был в состоянии невидимости, и я нарезал расширяющуюся спираль, вокруг нашего корабля. Чтобы меня случайно не обнаружили, в селения я пока не совался. Облетал их издалека, наблюдая за ними в могучую оптику. Через день свободной охоты я обнаружил идущий куда-то караван, и естественно увязался за ним. Караван был небольшой, всего-то двадцать повозок, но растянулся почти на километр. В середине колоны, задавая темп движения, медленно двигались с десяток грузовых крытых шаланд, на которых лежали тюки с одеждой и обувью. Это было заметно даже невооруженным взглядом. Охраны на них не было. Все ящеры расположились в повозках в голове колоны, а в самом конце каравана была одна кибитка, откуда слышались детские голоса. Караван как караван, но... вдоль всей вереницы колымаг пешком тащились желтолицые азиаты. На них лохмотьями висела грязная рваная одежда, явно не представлявшая серьёзной защиты от непогоды. Было заметно, что они безмерно устали, но они как однажды запрограммированные роботы, упрямо шли и шли с караваном. Без слез на них смотреть было невозможно. В их глазах не было ничего. Полная безысходность и никакой надежды. У них есть цель — идти за караваном, и больше их ничего не интересовало. Какая там природа, прогулка на свежем воздухе... Такая покорность судьбе враз не обретается, на это нужны годы и годы. Меня поразила полнейшая безучастность азиатов к себе и друг к другу. Они просто с равнодушным отчаянием шли вперед и старались не падать, потому что каждому их них было понятно, что если он упадет, то товарищи пройдут мимо и его не поднимут. А поднимут его ящеры, и это означало только одно — смерть.

По отношению ящеров к ним, как к живому скоту, можно было сделать только один вывод, азиаты были рабами. Ящеры всё время, что-то приказывали им сделать, и, не смотря, на смертельную усталость рабы делали, ведь кнуты свистели постоянно, выискивая очередную жертву.

Рабов было много, может сотня, может две. Сосчитать их даже примерно у меня никак не получалось, они беспрерывно сновали туда-сюда. А в самой последней кибитке, жили маленькие, не более десяти лет отроду, но очень упитанные мальчики и девочки, и тоже азиатской внешности.

Как сюда, на эту планету попали азиаты? Этот вопрос гвоздем засел у меня в голове. Может спросить у самих азиатов?

Теперь каждый день я преследовал караван, наблюдая за ними. Караван шел уже не первый день, и явно не последний, дорога впереди ещё была длинная, до ближайшего селения две сотни километров. Меня поразило одно обстоятельство, как только наступал вечер, из последней кибитки доставали одного малыша и уводили в повозку к главному ящеру каравана. Он тут всем командовал. После того как малыш попадал к нему в повозку, вскоре караван останавливался и начинали готовить еду. Рабы собирали хворост, разводили костры, искали воду. А потом у ящеров начиналось застолье. Но малыш из повозки главного бесследно исчезал. Иногда такой вечерней трапезы не было, и малышей никто не тревожил. Я был заинтригован. Через неделю наблюдений, я всё-таки понял, куда исчезают малыши... Их, просто напросто, съедали ящеры.

Я "метнулся" на корабль и тотчас доложил об этом командиру.

— В караване есть азиаты-рабы, и кибитка где содержатся живые консервы, — я уставился на командира, ожидая, что сейчас он даст единственно правильное решение.

— А что ты хотел, они так живут..., — он мрачно посмотрел на меня. — Ты для них тоже только обед.

— Но с этим же надо что-то делать..., — перспектива быть чьим-то обедом совсем не прельщала, да и за "человеков" было обидно. Я считаю, что Человек это звучит гордо! А не просто чей-то обед.

— И что нужно? Перебить всю охрану каравана, освободить пленников, и что с ними затем со всеми делать? — спросил Филлип.

— Главное освободить, иначе их просто напросто съедят, — не унимался я. — А как жить дальше они сами пусть решают. Если захотят быть "консервами", это будет их выбор, но шанс на выбор у них должен быть.

— Твоя миссия наблюдение и не более того, — сурово напомнил мне командир.

И я продолжил наблюдение.

Через два дня наблюдения я всё-таки не выдержал. Сообразил простенький камуфляж и стал похож на местного воина, но на воина-человека. Глайдер быстро догнал караван, я приземлился немного впереди, и пешком пошел ему навстречу. Посреди лесной дороги я встал на пути каравана и стал спокойно ждать. Вскоре появился головной дозор, из двух ящеров-воинов. Они меня заметили, остановились поодаль в нерешительности. Позыркали глазами вокруг.

Ветер слегка качал верхушки деревьев, и они иногда поскрипывали, негромко шелестя листвой. В остальном всё было тихо. Я просто стоял и ждал. Ящеры решили не рисковать и тоже стали ждать... О чем-то спорили между собой вполголоса. Наконец спор закончился и один из них поскакал назад. Потянулись минуты ожидания. Пока гонец доложит, пока они решат что делать, придется немного подождать. Минута шла за минутой... И вот спустя некоторое время подтянулся весь караван. Все охранники в нем были уже полностью вооружены. Караван, скрипя всем, чем можно, подъехал. Охранники, не понимая, что надо делать в такой ситуации, уставились на меня, и снова наступила тишина. Продолжалась она недолго, вскоре лес наполнился гоготанием и цоканьем непонятного мне языка. Все из каравана с беспокойством осматривали близлежащий лес вокруг. Наконец они не выдержали и послали парламентера. Он очень осторожно стал приближаться ко мне, постоянно оглядываясь назад, как бы ища поддержки у товарищей. А тем все больше и больше становилось невтерпеж, очень уж хотелось понять, что надо делать дальше. Они весьма недвусмысленными жестами "подбадривали" своего парламентера, который, решил всё-таки не рисковать и остановился в нескольких метрах от меня. Наверно он хотел узнать, кто я и что от них хочу. Он цокал и цокал своим языком, пока мне это не надоело. На сегодня цирка хватит. Я включил электронный переводчик и через него приказал ему вести меня к самому главному.

Делать было нечего, и он подчинился. Мы медленно пошли к каравану. Как минимум пару чужих глаз с разных сторон в лесу я заметил. Значит, всё-таки подстраховались ящерицы.

Меня подвели к главному, и я обратился к нему.

— Я странствующий воин племени сиу, и забираю всех пленников себе, — а что я ещё мог сказать. Помню, у североамериканских индейцев было такое воинственное племя.

От такой наглости все даже за оружие не схватились. Недоумению их не было предела. Потом пошел гогот по всему каравану. Смеялись даже пленники. Они уже поняли, что я один одинешенек и без оружия. Предводитель махнул рукой в мою сторону своим охранникам и стал наблюдать.

Три охранника с опаской приблизились ко мне, кто его знает, что у сумасшедшего на уме. А может всё-таки я не один. Самый смелый из них, приказал отдать оружие, которого у меня не было.

— Попробуй, возьми, — ответил я, — только сначала найди.

Искать они не стали. Они окружили меня со всех сторон, и тот, который стоял сзади, нанес удар мечом. Сильно он не старался. Рубить раба да без оружия не велика победа. Бедный, он не знал, кто перед ним. Результат не заставил себя ждать, меч оказался у меня в руке, а воин прилег отдохнуть.... Без сознания. Два оставшихся невольно отступили. А затем все охранники каравана побежали ко мне.

— Стоять, — заорал я очень громко. Переводчик хорошо усилил мой голос.

Невольно все остановились.

— Повторяю, отдайте всех рабов мне и больше никто не пострадает, — снова грозно произнес я.

Но они, конечно, меня не послушали, и после секундного замешательства снова ринулись на меня. Правда, теперь у меня был меч. Он так удобно лег в мою ладонь... Через несколько минут все воины лежали на земле. Убивать я никого не хотел, но тут уж как получится. Убегать или прятаться они тоже не собирались, поэтому лежали, тихо постанывая на земле... Некоторые из них уже и не стонали...

Осмелевшие азиаты, быстро сообразившие, что власть ящеров закончилась, вооружились брошенным оружием, и тут же добили всех раненых. Возбуждению азиатов не было предела, их глаза так и сверкали жаждой мести. А вот главного ящера пришлось поискать... Он был самый умный из них и быстро понял, что будет дальше. Спрятался так, что его с большим трудом нашли только сами рабы. Глаз поднять он не смел, только зыркал ими исподлобья, и глаза у него были, злые и трусливые одновременно... и под одним глазом уже была приличная ссадина, которую раньше я не заметил...

Освобождение каравана закончилось, но теперь возник вопрос, что с этим со всем делать. Командир ведь ответа мне так и не дал... и вообще он был против этой затеи, так что потом с ним тоже объясняться придется.

Как азиатам объяснить, зачем я их освободил? По доброй воле или с каким-то смыслом? Про добрую волю они, наверно, не поверят.

Для начала я попытался узнать кто у них старший, но они все вместе так галдели, что понять их было невозможно. Я понимаю перевозбуждение и всё такое, но поговорить то всё равно надо. Выделил из всей массы рабов наиболее разумного, и заставил остальных замолчать. Чуть голос не сорвал.

— Откуда вы здесь? — обратился я к разумному.

— Мы шли из Зурбагана караваном..., — начал он объяснять.

— Про Зурбаган ты мне потом расскажешь... когда-нибудь, — прервал я его. — Вы откуда здесь на планете?

— Мы здесь живем, — он был явно удивлен. — Мы здесь родились, это наш дом.

— А как попали в рабство? — спросил я.

— А что это? Мы родились, и у нас был хозяин, мы всегда так живем.

— Это ваш хозяин? — я показал на главного ящера.

— Нет. Этот нас купил у нашего хозяина и вез на перепродажу.

Я задумался. Ситуация то не из учебника. Азиаты родились на этой планете, для них рабство это норма. Переубедить их в том, что жизнь может другой, и быть свободной, у меня сегодня, однозначно, не получится. Они даже не понимают что такое свобода. Ящеров не любят, это да, но жить, самим выбирая свой путь, это выше их понимания. Как жить без начальника? Помнится, из опыта одного народа, нужно как минимум сорок лет, или два поколения, чтобы они стали другими, а у меня столько времени сейчас нет. Я вообще тут проездом... Ну что ж мы пойдем другим путем. Вернее пойдут они, и пойдут они... Я достал навигатор, выбрал на карте точку севернее нашего положения километров так на тысячу — другую. Выбрал место, чтобы будущая стоянка была удобной, чтобы это была большая поляна, чтобы река была рядом...

Придется мне, временно, побыть их начальником, благо возражений ни у кого не было. Я отвел "разумного" и ещё трех самых говорливых, от места столкновения подальше в лес, выдал "разумному" навигатор, объяснил, как им пользоваться (идти только по стрелочке), и строго настрого приказал, чтобы они шли точно в точку прибытия. Если они вздумают сделать лишний шаг влево или вправо, то гнев мой будет... Не зная точно, каков будет мой гнев, я сделал, насколько смог, очень страшное лицо. Напугать азиатов я смог, а вот ясности, что я от них хочу, добавить у меня не получилось. Видя их полное недоумение, даже "говорливые" не произнесли ни слова, не выдержал и попытался объяснить, что на севере холодно, поэтому ящеры туда не пойдут, но особого понимания в их глазах больше не стало. Думать самостоятельно и принимать решения, для них это было слишком, это всё читалось в их глазах. Поэтому я ещё раз строго приказал, идти и не останавливаться, только привалы на ночь. Идти надо будет дней сто, не меньше. А когда придут и выберут себе стан на месте, приказал вырыть там землянки, и впоследствии построить деревянные дома.

— Приду, проверю, — пообещал я "разумному". Его я назначил старшим. — Если землянок не будет, гнев мой падет на тебя.

Азиаты внимательно слушали, пытались даже понять, что я от них хочу, какой-то навигатор, какие-то землянки... А я понемногу вошел в раж. Приказал впоследствии расчистить поля для посевов, засеять их злаками которые к счастью оказались в обозе в качестве продуктов. И не дай бог, съесть их по дороге... Речь моя была немногословной, но очень убедительной, как мне казалось. Я как мог, делал из себя грозного владыку, повелителя морей, полей и огородов... Хотя Станиславский, в данном случае, сказал бы: "Не верю". Долго ли коротко, наконец, азиаты, всё-таки поняли, что от них хотят. Но тут возникла новая проблема, им стало страшно. Как без начальника все вопросы решать самим, как это можно? Для них это было слишком. И главное они боялись мести со стороны ящеров. Если те их найдут? Месть их будет ужасной! Насколько смог, я успокоил азиатов, я буду постоянно следить за их караваном, и всегда приду на помощь. Да ведь главный ящер будет у них в заложниках если что.

Затем мы всё-таки "собрали" народное вече. Все вокруг столпились около нас со старшим и внимательно молчали. Я решил сильно не экспериментировать.

— Ну что ж теперь вы мои рабы, вы обязаны мне подчиняться. Кто вздумает ослушаться, будет строго наказан, — громко, и главное грозно, сказал я, — Но мне нужны умные рабы.

Я внимательно осмотрел толпу, можно сказать, заглянул каждому в глаза. Наверно азиаты "прониклись" и "затрепетали" перед таким крутым хозяином. Я выждал секундочку, сохраняя нужный эффект, и произнес речь. Сказал что там, на севере уже живут мои рабы, такие же племена, как и они, так что скучно им там не будет. Если конечно они друг друга найдут. Тайга большая, можно и не встретится. Сейчас я "отскочу", но через некоторое время приеду, проверю, как они исполнят мой наказ. Если исполнят плохо, то... Я снова сделал страшный вид насколько смог. И чтобы ещё усугубить эффект, включил торможение и исчез. Воцарилась мертвая тишина. Минут несколько азиаты были в полной прострации. Наконец когда они отошли от увиденного, о чем-то погутарили на своем цокающем, и через пять минут, этим же караваном тут же двинулись в поход. Да, с послушанием и исполнительностью у них всё в норме. Если и дальше всё будет нормально, то на этой планете вскоре появится племя местных эскимосов.

Впоследствии я несколько раз навещал своих подопечных, по их дороге на север. Для пущей важности, всегда эффектно появлялся ниоткуда. Обычно пошелестишь листвой, то с одной стороны, то с другой, азиаты насторожатся, испугаются вплоть до ..., а потом уж предстанешь перед их очи. Сделаешь нужные внушения и также эффектно исчезаешь... Они и не знали, что навигатор отслеживал и передавал мне их расположение, а также все их разговоры... Однажды, где-то через неделю после нашего расставания, они задержались на одном месте на три дня, долго митинговали, и даже уже собрались повернуть обратно... Мое внезапное появление и жесткий "разбор полетов", отрезвило азиатов на двести процентов, и больше у них никогда даже мысли не возникало ослушаться приказа хозяина.