— Хм... Олег, говоришь.... Ну пусть ближе подойдут, давай народ соберём, с пулемётами, на судостроительном, там и встретим их, на пирсе.
Жестами и воплями в рупор-громкоговоритель отправили лодку по каналу. Аккуратно, чуть не цепляя вёслами берег, под дулами внимательно сопровождающих лодку винтовок, пулемётов и огнемётов, новгородцы приблизились к пирсу. Там уже я стоял, в доспехах и плаще парадном. С лодки на пирс спрыгнул Олег... Тоже в красной накидке, только с соколом на всю спину! Олег встал и пафосно произнёс:
— Посольство к Государю Московскому и Российскому, почётному боряину Новгородскому(!), Сергею Игнатьеву от князя Новгородского Рюрика! — Олег осмотрел уставленные на него штыки и стволы, чуть смутился, отцепил меч и бросил его в лодку, — Для подписания роты... договора! С миром!
Напряжение, буквально пронизывающее всю Москву чуть поутихло. Говорить пришли, это хорошо...
— Государь Российский приветствует посольство от князя Новгородского! — вступил Лис, — Для проведения переговоров оставьте оружие на лодке, и выделите делегацию!
С лодки начал спрыгивать ещё народ, Влас мне на ухо вполголоса комментировал:
— Это из Рюрика дружины, эти вон Олега... О! А это родичи нашей Жуляны! Они что, тоже в посольстве?
— Её и девчёнок зови, они в салоне сидят, там медпункт запасной, — отправил я человека из ГБ, — Добро пожаловать, гости дорогие! Кто пойдёт на переговоры из вас?
— Я пойду, — Олег вышел чуть вперёд, — со мной трое. Остальные тут побудут.
Я махнул рукой, мол, за мной идите. Двинулся Олег, Вольга вездесущий, довольно старый уже мужик, отец Жуляны, и ещё один дружинник, незнакомый, это Рюрика воин. Остальные, включая оставшихся родственников нашей бизнес-вумен остались на пирсе. По дороге встретили девчёнок из "Салона", немало удивив тем самым Жуляниного отца. Барышни в камуфляже, с повязками с красным крестом на руках, вооружённые, серьёзные и суровые. Во главе — Жуляна. Увидела отца — расцвела, куда былая сосредоточенность делась. А вот папа дочку не узнал — на фото она в нарядных платьях, а тут — в форме. Встреча была бурной, но очень короткой — не до сантиментов сейчас, надо прояснить наши взаимоотношения с Новгородом.
Приём посольства и переговоры начали в актовом зале. Олег толкнул речь про "вечную дружбу", достал уже подписанные князем договоры. Причём — все, Рюрик даже исправлять ничего в нашем тексте не стал. Странно. После официальной части, когда обстановка чуть разрядилась, сели обсуждать уже на словах последствия нашего "дипломатического налёта". Олег попросил сделать это с глазу на глаз да достал письмо от князя, личное. Народ нас оставил, Олегу я доверял, сам погрузился в текст письма. На середине придвинул к себе чистый лист, начал рисовать схемы. Н-да, навертели наши послы дел, ой навертели...
— Олег, теперь словами скажи, что там в Новгороде было? Своих-то я наказал, а Рюрик уж очень расплывчато написал...
— Государь!... — вскочил Олег.
— Да садись, вон, отвара выпей. Мы, чай, не первый день знакомы. За встречу такую, осторожную извини, но сам понимаешь. Мои в Новгороде шороху навели, я их за это уже наказал, теперь вот опасаемся реакции твоего князя. Вон, Москва с винтовками ходит, работа чуть не вся встала...
— Государь, — уже спокойней начал вещать Олег, — ты сильно-то не переживай. Новгород наш теперь тоже... Взбудоражен...
Рассказ Олега дополнил письмо Рюрика, в котором в основном была "вода". А вот вместе с рассказом Ладожского воеводы интересная такая комбинация получалась. Да-а-а, сильно я князя недооценил, сильно...
Посольство в первый день вызвало пересуды да обсуждения по всему городу. Новгородцы подивились и лодке странной, и составу посольства, и подаркам князю, о которых слухи просочились. Но на второй день все малость затихло, а на третий — так и совсем забылось. Ну приехали варвары какие-то в славный град, странные, богатые, не без того, но таких послов в крупном торговом городе — десятка три каждый день. И "царьки", что деревней в пять дворов управляют, тоже все из себя разнаряженные и расфуфыренные. Что ж теперь, мозги себе этим забивать? На это князь есть, и купцы богатые, что городом рулят, пущай у них и болит душа за странных гостей. Разве что возницы, что дрова таскали к пристани, рассказывали про необычные порядки да странные вещи на лодке белой, но таких сказок тут каждый сам с десяток рассказать может.
А вот князь после официальной церемонии и достаточно наглого ухода послов "по своим делам", послал человека доверенного проследить, что, мол, там за дела у них. Человека того Влас и поймал на пути из родного дома Жуляны, ему же глаз подбили и бумагу с описанием дел своих выдали. Над той запиской Рюрик с доверенными лицам и просидел чуть не половину ночи. Потом выждал чуть, и начал при помощи нашего посольства решать свои дела!
Три группировки купцов в Новгороде, одну ослабим, политически и финансово, будет легче, рассудил князь. Инструмент для финансовое ослабления мы ему сами подкинули, торговое соглашение о монопольной продаже наших товаров через князя. За это, кстати, у нас теперь письменная благодарность имеется от Рюрика. А вот с политическим ослаблением... Как "уронить" авторитет купца, семья которого не одно поколение в городе дела торговые ведёт? У таких связи в Новгороде, куча соглашений, гласных и негласных, масса должников и обязанных людей. И таких кланов олигархических — три штуки. И если два хотя бы против князя выступят совместно — пиши пропало.
Вот и родился у князя некий план. Насколько я понял, автором его был тот самый доверенный человек, которому наши "фонарь" под глазом поставили. План был достаточно прост, и по своему элегантен. Надо спровоцировать конфликт между послами, которые сами уже поводов дали немало, одна торговля исключительно с князем чего стоит! Как так, обойти уважаемых и авторитетных людей Новгорода, лишить их практически по праву рождения положенных прибылей и отдать их какому-то варяжскому выскочке, которого вообще-то мечом махать во славу Новгорода и его уважаемых людей нанимали! Да ещё и Жуляны отец, тоже купец, но средней руки, получил кучу всяких дорогих подарков, зеркал тех же, а старых, родовитых олигархов обидели! Какого-то лавочника, что второе-третье поколение всего торгует, одарили как князя, а тех, кто реально власть держит в городе и на землях княжества — обошли! Непорядок! Такие, кстати, настроения подогревали наушники князя до пира, на самотёк Рюрик это дело пускать не стал..
Потом князь хотел сделать просто. Организовать конфликт с нашими людьми, Рюрик его "разрулит" на словах, товар Московский придержит под соусом того, что "обиделась Россия, нового на продажу ничего не шлёт". Ну а дальше опять слухи в дело пустить в городской и купеческой среде, мол, из-за купчины вот этого, имярек, такая хорошая торговля встала! На этой волне князь хотел чуть принизить значение выбранного купца, ослабить его группировку, выторговать себе больше власти. Торговца, что с пулей во лбу в итоге оказался на пыльной земле перед княжеским теремом, тоже выбрали не случайно. Во-первых, он возглавлял самую сильную группировку из трёх. Во-вторых — на баб был падкий, ни одной юбки мимо себя не пропускал.
Сценарий есть, актёры определены, мизансцена готова — пир. Дальше дело техники. Пара комплиментов купцу выбранному, мол, силён ты, брат, все девки перед тобой штабелями укладываются. Несколько намёков сальных насчёт краль московских, что с послом приехали. Ну и настойки нашей плеснуть в пиво, не без того, и дело готово.
Рюрик-то думал, что купец оскорбит послов, те запросят поединка. Князь против воина купца своего поставит, за послов вступится. Кто победит — не важно. Князя воин верх одержит — Рюрик руками разведёт, мол, мала плата за оскорбление была, Москва товар придерживает, ну и слухи распустит. Купца воин жив останется — так тем паче, послы оскорблены, торговать не хотят. Ну а нам тихой сапой письмецо вышлет или человечка доверенного, дескать, друг мой Серега, коллега по цеху, поучаствуй, подыграй, помоги олигархов к ногтю прижать, а я за это все предложения твои приму. Такая вот "многоходовочка".
Но вместо тайной операции в среде Новгородского купечества начался форменный бардак. Кто ж знал, что девка (!) на купца кидаться начнёт, а тот на неё! Где-то в тот момент, когда народ одобрительным гулом поддержал предложение Власа разрешить стрельбу на поединке, Рюрик уже начал сомневаться в правильности принятого решения. Послы же наши долго думать об этом ему не дали. Выстрел, взрывы гранат, "слезогонка" — события развивались стремительно. Когда князь и гости малость отошли от вспышек и громких звуков, послов и след простыл. Отправили за ними гонцов, мол, вернитесь, всё в порядке. Не успели окончательно прийти в себя, как к Рюрику ввалился дружинник, и завопил, что купец своих людей послал на лодках "Варяга" перехватить, ещё до поединка такой приказ отдал! Князь в состоянии лёгкой паники — вояк отправил, кого собрал, на лодках атаковать отправленных купцом налётчиков. Через пару часов они вернулись и доложили, что "Варяг" ушёл, перестреляв чуть не половину дружины купца, гонцы тупо не успели из-за свары посреди улицы! Князь в настроении питейном, убийства уважаемого купца новгородцы послам не простят, надо дружину собирать, готовиться выступать на Москву. Остановил его все тот же доверенный человек, Лок у него прозвище, сокращённое от Локки, ибо хитрый, зараза, и умный, и скандинав. И вот до того Лока стали доходить какие-то странные слухи. Да что там слухи, чуть не бунт в Новгороде! А кто виноват? Правильно, бабы!
После выступления нашей "комсомолки" Лады, митинг, организованный которой, не дал посланникам Рюрика дойти до "Варяга", народ чуть пошумел, но успокоился. А тут на сцену вышел отец Жуляны, внепланово, кстати. Папа собрал подарки дочери для подружек, и начал без задней мысли посещать таких же купцов средней руки, дарить их дочерям зеркала, косметику, показывать альбом, внуком да зятем хвастаться. Да девки его дворовые тоже язык подложили, тем похожие наборы подарочные сделали. В высокий политес папа не лез, тупо выполнил просьбу Жуляны. А тут ещё и мужики с пирса, которые дрова возили да уголь забирали, свои пять копеек добавили. Рассказали, что и плату им дали, и часть товара оставили, да ещё и извинялись за ущерб. А какой там убыток-то! Так, побили не больно да оглушили без последствий для здоровья.
Все это, митинг, подарки, рассказы, плюс безжалостная расправа с дружиной убитого купца, породило новые слухи. Мол, приехали люди добрые, всем бабам (!) обещали по зеркалу. Но купчина, козлина такая, на девку полез из послов, чем оскорбил её сильно, отчего послы собрались и уехали, оставив барышень новгородских без таких желанных "игрушек". Не верите? Вон, на девок дворовых гляньте у папы Жуляны, только им и успели послы оставить подарки. А все потому, что оскорбили "послицу"! О том бабам в детинце люди московские сами сказывали, мол, невинное дитя совратить собирался купец, мошной тряс, а как та на серебро не позарилась, так силой взять намеревался! Это они митинг Лады так восприняли.
День — слухи разошлись по городу. Ночь — бабы пилят мужей, мол, какого хрена я без зеркала, что, из-за купца на передок слабого!? День — замученные мужики уже сами по углам шепчутся, идут к папе Жуляны, прояснить обстановку. Там зеркало в человеческий рост и рассказ о том, как новгородская барышня стала первой московской "бизнес-вумен". Плюс про внука, что родился, а ведь дочка долго не могла забеременеть! Ночь — опять не спать мужикам, после их же рассказов жёнам. Им и про зеркало вспомнили, и про косметику, и про Ладу, что говорила о том, что женщин в Новгороде за людей не считают.
Олигархический клан убитого купца распался на третий день, по сути. Кто с ним работал, почти все перестали, к другим ушли. Те же, кто поумнее был, отправились к отцу Жуляны. Просят к князю пойти, раз он тут доверенное лицо послов тех странных, и кланяться ему на момент мирного решения конфликта с Москвой. А то бабы со свету сживут. Вон, кучками по городу стоят, что-то обсуждают громко и мужиков к себе не подпускают. Папа в шоке! Где он, а где — князь! На этот счёт и растолковал пришедшим людям. Те поняли по своему — начали задаривать в счёт будущих поставок московских товаров! Чуть не силком суют серебро да золото, каменья да меха. Да интересуются, может чего другого той Москве надо? Папа в "непонятках", он-то про торговлю с нами и не в курсе. Пошёл, ветром гонимый, искать, кто имеет хоть какую-то информацию о новом государстве. Нашёл Олега — тот как раз готовился в составе дружины Рюрика идти на Москву. Ладожский воевода, к его чести, сопротивлялся решению князя ответить Москве силой, уговаривал дальнего родича оставить эту затею и пойти поговорить. Да и Лок не торопиться просит, мол, надо поподробнее узнать о людях новых.
С приходом купца Рюрик занял выжидательную позицию. Длилась она не долго — подворье убитого купца загорелось, подожжённое чуть не с десяти сторон. Причём семья его сбежала от греха подальше. На пепелище образовалось подобие вече, что постановило — войну отложить, переговоры продолжить, за обиды дать Москве мзду, конфликт считать исчерпаны. Вече, по словам Олега, было из двух частей — первая, мужики, стояли в окружении второй, толпы баб, которая зорко следила, чтобы от их, бабий, интерес, был соблюдён. Ну вроде как под конвоем женским собрание прошло. Под шумок всё оставшееся имущество купца, включая долги третьих лиц в его пользу, отошло казне, мол, за обиды послам его отдадим. Понятное дело, далеко не всё в Россию отправлять собирались, часть Рюрик споро поделил меж довереенными людьми и мелкими купцами, на всеобщую радость.
Дальше — больше. Лок, быстро сообразив что к чему, опять запустил слух. На этот раз о том, что не только убитый купец обижал бедных послов, но и остальные олигархи тоже хотели под себя товар подгрести. Опять народ шумит, купцы открещиваются от обвинений, старые союзы распадаются, новые образуются, "партия" отца Жуляны, Ратибора, растёт как на дрожжах. Под чутким взором Лока, новгородцы шумят, требуют решения конфликта. И вот когда окончательно люди созрели, Рюрик вызвал Ратибора к себе. Тому, внезапно поднявшемуся до небывалых высот, объяснили положение, и уже попросили (!) выступить в качестве посредника на переговорах в отправляемом посольстве. Папа Жуляны согласился. Во-первых, статус в это время очень много значит. Во-вторых — самому интересно, что там в Москве. Ну а в-третьих, как не согласиться, если друзья-товарищи, новые и старые, пороги оббивают, просят хоть как-то укорот на баб найти, привезти им те долбанные зеркала!
Рюрик же посовещался с Локом, и тоже со своей стороны решил "подмаслить" Москву. Его доверенный человек внимательно изучил нашу с князем переписку, уважительно отнёсся к идее с Орденом Дружбы Народов, и между строк прочитал именно то, что я и писал. Теперь лично мне давали невиданное звание — Почётный Боярин Новгородский. Обязанностей нет, прав — тоже, так, ради статуса. Ну разве что могу пожить месяц-другой с семьёй в Новгороде за казённый, княжеский, кошт. А Москва и Россия теперь — Почётное Новгородское боярство, примерно на тех же условиях, без прав и обязанностей. Вот такие вот повороты судьбы.
