— Нет, не надо ждать, — мотнула головой девушка. — Я готова. Пойдем в ординаторскую.
— Как скажешь, — следователь поднялся, тяжело опираясь на трость. — Куда идти?
— Вон туда, за угол. Здесь рядом, — показала Карина. — Помочь тебе? Я могу поддержать.
— Не надо, — отмахнулся орк. — У меня нога уже много лучше. На нас заживает гораздо быстрее, чем на людях. Веди.
В ординаторской действительно оказалось пусто, только Томара пристроилась за своим столом, манипулируя с терминалом. Полдень, все на обходах и операциях. Порадовавшись про себя, Карина усадила Тришши в противоположной от куратора конце комнаты и сама села рядом. Следователь положил на стол бумажный блокнот и приготовил стило.
— Ну что, Карина, — сказал он, — начнем. Имей в виду, я провожу официальный опрос свидетелей, так что все, что ты скажешь, пойдет в протокол и станет использоваться в интересах правосудия. Впрочем, — добавил он, — мне может оказаться лень записывать всякую чепуху, так что особенно не напрягайся.
— Да, Тришши, — Карина поежилась. — Скажи, а меня арестуют до суда?
— Что? — майор даже зашипел от удивления, его уши затрепетали. — За что?
— Ну... — Карина понурилась. — Я же убила двоих.
— Дор упоминал что-то про твое самоедство, — досадливо поморщился полицейский, — но я списал на шок. А ты, выходит, на полном серьезе думаешь, что закон нарушила? Кара, сегодня все утро я опрашивал других свидетелей. Судя по тому, что они рассказали, ты действовала абсолютно оправданно. Тебе угрожали летальным огнестрельным оружием, причем у тебя имелись все основания полагать, что оно заряжено и будет применено без колебаний. И применили его без колебаний, что характерно. Так что ты всего лишь действовала в целях самозащиты. А еще ты помогала полиции. К твоим действия не прикопается ни один прокурор. Если же ты продолжаешь рассуждать, как тогда, на совещании, что убивают только слабые и трусы, то тебе придется зачислить в их число всех полицейских, включая меня. Смотри, обижусь.
— Но я же убила двоих... — безнадежно проговорила девушка.
— Да и третий не слишком заживется, — фыркнул следователь. — Покушение на жизнь полицейского при исполнении им своих обязанностей карается газовой камерой. А он палил в присутствии семнадцати свидетелей и перед камерой охранной системы. Так что лучше бы ты оторвала ему голову прямо на месте. По крайней мере, сэкономила бы мне, судье, прокурору и присяжным кучу сил и времени.
Карина отвернулась. И он тоже ничего не понимает...
— Так, поехали, — уведомил ее майор. — Кара, расскажи мне с самого начала, как все происходило. Начиная с того, зачем ты оказалась в то время в том месте.
Девушка вздохнула и начала говорить. Рассказывать оказалось куда тяжелее, чем она думала. Мало того, что Тришши не позволял ей упустить ни одной мелочи — он еще и заставлял вспоминать самые разные вещи. Например — внешний вид сумки, в которую упаковали деньги, кто из девушек-операционисток с каким клиентом работал, какой макияж был у кассирши, что именно крикнул бандит, когда только-только ворвался в зал, и так далее. Его стило летало по страницам блокнота, оставляя загадочные значки, которые Карина не понимала.
— Стенография, — пояснил майор, поймав ее недоуменный взгляд. — Быстрее, чем с пелефоном возиться.
Все плохое когда-то кончается. Кончился и допрос. Тришши бегло проглядел записанное и довольно помурлыкал себе под нос что-то неразборчивое.
— Так, хорошо, — сказал он. — Кара, тебе как основному свидетелю обвинения придется присутствовать на суде. Свидетель имеет право потребовать закрытого опроса, в отсутствие репортеров и зрителей. Думаю, тебе с твоей скрытностью захочется именно такого режима. Возможно, до суда мне придется пообщаться с тобой на эту тему еще раз-другой, чтобы уточнить ускользнувшие сейчас детали. Напомни, пожалуйста, до какого времени ты в Крестоцине? До зимников? Планы не изменились?
— Нет.
— Хорошо. Меня устраивает. Когда состоится суд, не знаю, но вряд ли раньше конца зимы. Скорее, в третьем-четвертом периоде. Тебя вызовут, дорогу и гостиницу оплатят. Твой наниматель обязан предоставить оплаченный... ах, да, ты же еще будешь учиться на шестом курсе. В общем, приехать придется, если только судья не согласится на телесессию. Так что тебе действительно стоило придушить скотину прямо там, на месте. Сейчас у меня все, так что я пойду.
Он тяжело поднялся.
— Всего хорошего, госпожа Томара, — попрощался он с куратором. Та вежливо кивнула ему, не отрываясь от работы. Орк поклонился Карине и вышел.
Томара откинулась на спинку стула и потянулась всем телом.
— Ну ты даешь, моя милая, — сказала она девушке. — Я специально не вслушивалась, но кое-что уловила. Ты у нас прямо отряд быстрого реагирования и "скорая помощь" в одном лице. Сама головы отрываешь, сама на место пришиваешь.
Карина с подозрением взглянула на куратора. Она что, так шутит? Не смешно, между прочим!
— Ладно, дорогая, — Томара уселась прямо. — Подсаживайся ко мне. Я тебе обещала, что от меня легко не отделаться? Обещала. А я слово держу.
Разговор с ней показался Карине ничуть не лучше допроса Тришши. Мало того, что Томара заставила ее вспомнить каждую мелочь о том, что именно она делала с ранеными. Она еще и устроила ей настоящий экзамен по анатомии, заставив вспоминать названия и расположения всех частей человеческой грудной клетки вплоть до последнего сосудика, а также некоторые их заболевания и методы хирургического лечения. Попутно она расспрашивала о методах первой помощи, диагностики заболеваний и послеоперационного ухода, так что к концу разговора от напряжения голова у нее гудела как колокол.
— Ну хорошо, — наконец завершила допрос Томара. — С теорией у тебя вполне прилично. С практикой плоховато, прямо скажу, баллов на тридцать-тридцать пять, не выше. Я говорила с Ромирой, так она страшно сердилась на парамедиков, которые парню первую помощь оказывали. Заявила, что руки за такое отрывать надо. Кровь до конца не остановили, повязку кое-как наложили...
Карина понурилась.
— Правда, — сжалилась хирург, — когда госпожа Марина ей объяснила, что помощь оказывала ты, интерн-первогодок, впервые в жизни, в полевых условиях, голыми руками и после того, как в тебя палили из ружья, она мнение сменила на прямо противоположное. Она просила передать тебе искренние поздравления. А Ромира слов на ветер не бросает. Расслабься, милая, — улыбнулась она. — Для первого раза ты превосходно справилась, особенно с учетом того, что оказалась в шоке и совсем одна. Ты спасла полицейскому жизнь. Да и другому, возможно, тоже, он мог просто истечь кровью. Гордись. Две спасенных жизни можешь записать на свой счет, правда, пополам с оперирующими хирургами.
— И два трупа — тоже.
— Вот еще! — хмыкнула Томара. — Можно подумать, им кто-то в руки силой ружья сунул и в банк за уши притащил. Бандит — он и есть бандит, законная мишень для каждого. Окажись я там и с твоими возможностями, свернула бы им шеи, не задумываясь. Хватит переживать. Однако, я тебе скажу, пора нам серьезно заняться твоими способностями. Руки у меня никак не доходят, но надо.
— Занимались уже, — буркнула Карина, насупившись. — В Институте Человека.
— И теперь ты до конца жизни намерена страдать? — саркастически поинтересовалась куратор. — Даже несмотря на то, что они могут спасать жизни там, где бессилен обычный хирург? Кара, девочка моя, объясни мне одну простую вещь: если ты за несколько секунд запаяла межреберную артерию с помощью своего "микроманипулятора", или как ты там его называешь, почему ты точно так же не закрыла ему пневмоторакс? Ведь ты потратила столько времени на перевязку, да и ту выполнила отвратительно! Почему не ликвидировала разрывы тканей, вызвавшие эмфизему? Парень вполне мог бы умереть до того, как попал на стол к Ромире. И почему ты не запаяла сосуды парню с простреленной рукой? Ведь для тебя эффектором работать куда проще и надежнее, чем перетягивать конечность импровизированным жгутом.
Карина вспыхнула. Действительно, а почему она не догадалась обработать наноманипулятором всю рану в груди? Ведь так действительно вышло бы быстрее и легче, чем возиться с бинтами!
— Вот видишь? — назидательно сказала Томара. — Ты не знала, как именно останавливать артериальное кровотечение, не имея под рукой даже бинта, и воспользовалась воображением, чтобы изобрести свой метод. Но тебе вбили в голову, что пневмоторакс следует закрывать герметичной повязкой, а конечность перетягивать жгутом, и ты именно так и поступила. Ты мыслила шаблонно, а поискать свой путь тебе даже в голову не пришло. Сложно тебя упрекнуть в стрессовой ситуации, но подобную бездумность надо уничтожать на корню. Тебя учили точно так же, как обычных людей. Но ты не обычный человек, хочешь ты того или нет. И если ты твердо намерена спасать людей во искупление совершенного в детстве, ты просто обязана пользоваться своими способностями. Но сначала их следует изучить и понять пределы твоих возможностей. И не надо бояться — ты не в Институте Человека, никто не станет тебя пытать под видом экспериментов.
Она хлопнула ладонью по столу.
— А теперь поднимайся. Я из-за тебя, между прочим, обход отложила. Давай, милая, отрывай свою героическую попку от стула и пошли. Думаешь, ты от меня на сегодня отвязалась? Как бы не так!
Уже перед дверью первой палаты Карина мысленно пожала плечами и решила отложить моральные терзания на потом. Убийца она или нет, а оценку за практику все равно придется получать. И если она не хочет огрести от суровой Томары полтинник, а то и ниже, придется пока что забыть о посторонних мыслях. Да и учиться пользоваться своими способностями тоже надо, тут Томара абсолютно права.
Кстати, а как там себя чувствует дома всеми покинутый Парс?
14.14.849, перидень. Масария, главный кампус государственного университета
— Второй доклад на нашем сегодняшнем семинаре... — профессор Хирой вгляделся в экран терминала. — ...читает Яна Мураций. Госпожа Яна, прошу к кафедре. У тебя полчаса.... нет, даже тридцать минут. Поскольку семинар последний в текущем семестре, последние десять его минут посвятим оргвопросам — в частности, экзаменам автоматам по сумме набранных за семестр баллов. Итак, молодая госпожа, тема твоего доклада?..
— Космические империи как оксюморон будущего, — звонко сказала Яна, спускаясь по проходу между столами. По аудитории пробежали сначала недоуменные шепотки, потом тихие смешки.
— Вот как? — профессор удивленно взглянул на свою студентку над старомодной потертой оправой очков. — Госпожа Яна, я понимаю, что тема изначально задана свободной, а социология — наука с достаточно размытыми границами. Но предполагалось, что тема должна быть... м-м, более насущной и приземленной.
— Если мы откажемся думать о будущем, к чему изучать настоящее? — пожала плечами девушка, поднимаясь на кафедру и вставляя карту памяти в проектор. — Не фантастам же тему отдавать. Они такого бреда напишут...
— Интересная точка зрения, — хмыкнул профессор. — Напоминаю, молодая госпожа, что максимальная оценка за доклад — десять баллов, и тебе они бы совсем не помешали. У тебя за текущий семестр как раз восемьдесят набрано. Так, народ! — он припечатал ладонью по столу. — Тишина в аудитории, пока штрафы навешивать не начал! У кого там пять баллов лишних завелось?
— Если не заслужу десятку, сама виновата, — озорно усмехнулась Яна. — Господин Хирой, нельзя же всегда быть совсем серьезным.
— Шутить тоже надо с умом, — усмехнулся профессор в ответ. Он снял очки и аккуратно положил их на стол линзами вверх. — Итак, мы слушаем.
— Тема доклада — "Космические империи как оксюморон будущего", — повторила Яна. — Навеяно последним романом, который мне подсунул мой братец — кажется, "В поисках Империи" назывался. Сам роман мало что значит, проблема в тенденции. В фантастических боевиках тема космической империи муссируется часто. Вчера вечером я порылась в Сети и сходу обнаружила по крайней мере три сотни романов со словом "империя" в заголовке, написанных за последние полвека. Дальше даже искать не стала. Вот...
Она вывела на проектор длинный список заголовков и несколько секунд его листала.
— В современном мире много самых разных мнений о лучшем устройстве общества, но основная концепция либеральной демократии как первичной его базы сегодня не оспаривается никем. Даже в Четырех Княжествах, где традиционен авторитарный абсолютизм, принимаются два основных тезиса: что правление должно осуществляться в интересах и на благо большинства, и что интересы меньшинств, не только экономических, но и религиозных, расовых, сексуальных и прочих, также должны защищаться. Даже Церковь Колесованной Звезды уже не требует полного запрета других сект. Дискуссия идет разве что о том, как именно должны определяться и формулироваться интересы большинства и где проходит та граница, за которой интересы меньшинств должны ограничиваться в интересах всего общества. Обратите внимание на подмену понятий, случившуюся в ЧК менее чем за полвека: не княжеская власть как продолжение божественной власти Колесованного и церкви, а народная воля, выражаемая через Верховного Князя.
Она перелистнула слайд.
— Таким образом, либеральная демократия сегодня фактически является никем не оспариваемым стандартом. Но тема империи была популярна всегда, и остается такой и ныне. На диаграмме можно видеть процентное соотношение сторонников и противников демократии в ее чистом виде, построенное по результатам недавнего опроса, проведенного Институтом гражданского общества. Обращаю внимание на совокупный процент сторонников авторитарных методов правления всех разновидностей — более сорока, из которых тридцать — сторонники имперской формы правления. Можно предположить, что такая популярность империи основана на посылке, любимой многими современными экономистами и социологами: только сильная рука способна обеспечить быстрый экономический рост. Неявно предполагается, что такая "сильная рука" заинтересована иметь максимальную легитимность, чтобы иметь возможность проводить жесткую политику без оглядки на недовольных. Наилучший метод такого добиться — ввести наследственную власть императора. Сторонники абсолютистов в среде современных философов и экономистов часто приводят в пример экономическое благосостояние Катонии... в смысле, Империи Майно непосредственно перед ее распадом двести пятьдесят лет назад, а также впечатляющие темпы экономического роста, продемонстрированные Четырьмя Княжествами на рубеже веков. Также в пример приводят некоторые государства Восточного пояса наподобие Самукании, а также Грашский конгломерат, хотя власть Верховного Скотовода там довольно условна и за пределы Грашграда почти не распространяется. Не станем сейчас останавливаться на том, какие жертвы принесли Четыре Княжества ради индустриального рывка. Не станем также анализировать перспективы экономики ЧК в постиндустриальную эпоху, она не является предметом обсуждения. Отмечу только, что краеугольным камнем современного общества является свободный обмен информацией, контролировать который крайне сложно даже при наличии такой цели.
