Она замолчала, выжидающе глядя на Разящего. У того чуть дергался уголок рта, и Карина испугалась, что все-таки не рассчитала с импульсом. А вот Яна бы наверняка справилась идеально...
— Нам... доложили совсем иначе, — наконец сипло произнес вайс-граф. Он явно пытался понять, как снова овладеть ситуацией, и позади его глаз чувствовалась усиленная работа мысли.
— Охотно верю, — высокомерно кивнула Карина. — Так часто случается. Думаю, с глаза на глаз сын оой-графа должен признаться отцу, как дела обстояли на самом деле. Тем более, как оказалось, на месте присутствовали полицейские, и весь инцидент записан. Вне всякого сомнения, тебе дадут возможность ознакомиться с записью. На всякий случай я сделала себе копию, так что могу прислать ее оой-графу, если ты дашь его адрес.
— Меня не интересуют никакие записи, — недобро прищурился посланник. Он очень быстро приходил в себя. То ли Карина неверно просчитала его реакцию, то ли он настолько привык чувствовать себя безнаказанным в тени своего хозяина, но испуг уже сошел с его лица. — Я знаю, что сын рыцаря Белого Пика — не насильник и не садист, что бы ты ни говорила. Фальшивки, которыми ты попытаешься шантажировать его, никого не обманут. Я не знаю, что такое Кисаки Сураграша, но грязные дикари в джунглях могут изобретать любые титулы своим вожакам. Здесь, у нас, они ничего не значат, и если ты полагаешь, что они придадут вес твоим...
— Ты прекрасно знаешь, что такое Кисаки, рыцарь Разящий, — перебила Карина, с трудом сдерживая злость. Положительно, дядька совершенно непробиваем. И что с ним делать? Не звать же Яну, чтобы ментоблок ему поставить! — Я никогда не поверю, что военная разведка не делала докладов о текущем положении дел в Сураграше. Или что ты как помощник начальника Генерального штаба с ними не ознакомился. Ну так что? Мы расходимся без взаимных претензий? Или мне придется подать официальный иск против сына господина оой-графа?
Многострадальная дверь в зал щелкнула язычком замка и распахнулась, недовольно скрипнув петлями.
"Карина, контакт. Миованна в канале. Приготовься к спектаклю".
— Могу я поинтересоваться, где в этом заведении... — проговорил мелодичный женский голос, и граф Разящий резко обернулся. В комнату вплыла эффектная брюнетка неопределенно-среднего возраста, с высоченной прической и в синем брючном костюме. Ослепительно блеснув искрами бриллиантов в сережках и нескольких брошках на груди и плечах, она очаровательно захлопала глазами. — Кара! Кара, девочка моя! Как давно я тебя не видела!
Не обратив на посланника Белого Пика никакого внимания, но неуловимо разминувшись с ним в узком проходе меж столами, она подплыла к Карине и крепко ее обняла. Краем глаза Карина увидела, как расширились глаза криминалиста Павая.
— Как давно, как давно! — продолжала щебетать брюнетка. "Кара, да подыгрывай же! Тетя Цина, ну?" — Сколько лет прошло, пять, шесть? Почему ты перестала приезжать к нам в отпуск? Мы все по тебе ужасно скучали!
— Здравствуй, тетя Цина, — пробормотала несколько ошарашенная Карина. — Я... э-э-э... у меня работы много. Я отпуск много лет не брала, я же рассказывала.
— Ах, да, малышка моя, Каричка моя любимая! — проворковала брюнетка, отпуская ее. — Я совсем запамятовала, что ты жить не можешь без своей работы. У меня такая слабая память, ты же знаешь! Но как хорошо, что ты у нас снова появилась! Когда я прочитала репортаж в утреннем выпуске "Свечи", я так и знала, что ты меня не забудешь. Только... — Она сморщила носик и брезгливо огляделась по сторонам. — Что ты делаешь в этом ужасном грязном месте? Как ты сюда попала? Да, кстати, я хочу тебя поздравить — сам Повелитель удостоил тебя аудиенции! Ты определенно делаешь успехи в высшем свете. Но почему ты меня заранее не предупредила о приезде? Или ты решила устроить мне сюрприз?
— Репортаж в "Свече"? — подал голос из-за своего стола криминалист. — О каком репортаже речь, дама графиня Подосиновик? И что за аудиенция?
— О, мы знакомы?.. — графиня, сияя улыбкой, повернула к нему очаровательную головку. — Прости, я не припоминаю, чтобы нас представляли...
— Вайс-граф Павай Лиственник, Агентство криминальных расследований, — Павай поймал взгляд Карины и едва заметно подмигнул ей. — Нас не представляли, и я не любитель появляться в обществе, но несколько раз видел тебя издалека на приемах. Правда, случая приблизиться как-то не выдалось — я так робел перед твоей красотой, что просто терял дар речи. Большая честь познакомиться с тобой лично, дама Подосиновик. Пользуясь случаем, хочу выразить тебе свое преклонение. Готов служить и исполнять любые прихоти.
— Ах, рыцарь Лиственник, ты такой милый! — шаловливо улыбнулась ему графиня. — Как жаль, что мы не встретились раньше! Определенно, стоит исправить такое упущение. А репортаж... Ах, да, репортаж. Каричка, ты обязательно должна его послушать прямо сейчас! Я специально записала его себе в пелефон, чтобы показать Манначке — помнишь Манначку? — ведь она, ты представляешь, на "Свечу" не подписана! Вот...
Откуда-то из-за отворота приталенного жакета она извлекла пелефон и несколько секунд манипулировала с ним под пристальным взглядом графа Разящего. Потом положила его на стол, и над устройством вспыхнул миниатюрный кубик дисплея, в котором замелькали крошечные фигурки.
"Высокое общество, собравшееся сегодня в особняке графини Мушиного Плеса на обычную скучную вечеринку, внезапно для себя оказалось шокированным два раза подряд", — зазвучал тихий, но отчетливо узнаваемый голос Викары Бересты. — "Первое потрясение оно испытало, узнав, что на вечере безо всякого предупреждения появилась некая Карина Мураций, гражданка Катонии и уникальный девиант, в последнее время известная также как Кисаки Сураграша, что на одном из забавных тамошних языков означает "императрица". Сопровождала ее, как и следовало ожидать, новоиспеченная глава департамента Сураграша Министерства внешних сношений дама Ольга Лесной Дождь. Сказать, что налет грабителей на дом произвел бы куда меньшее впечатление, чем появление означенных персон, означало бы серьезно преуменьшить эффект..."
Речь корреспондентки текла плавно и размеренно, и четыре пары глаз — посланника, криминалиста и двух телохранителей — впились в слегка мерцающие портреты (Карина и Ольга в разных ракурсах), стараясь не упустить ни одного слова. Графиня царственно опустилась на стул и с явным удовольствием оглядывала присутствующих. Карина пыталась выдерживать гордую позу, но получалось у нее, как ей казалось, плоховато. К счастью, Викара практически не упоминала ее саму, сосредоточившись на описаниях ее собеседников и собеседниц, не упуская ни малейшего шанса проехаться по их внешности и одежде. Слушая ее, Карина решила, что полученные в собственный адрес эпитеты "невзрачная молодая особа" и "скромненькая, на грани нищеты, одежда из магазина готового платья" для Викары являлись верхом сдержанности и, скорее всего, следствием признательности за вчерашнюю помощь.
"...однако же вызванный госпожой Мураций интерес вряд ли выходил за рамки любопытства к экзотической обезьяне, пока на дом не обрушился грохот вертолетных моторов Дворцовой охраны. Верховный Князь не так уж и часто навещает кузину в ее особняке, предпочитая принимать ее, как и прочих родственников, в надежной цитадели Кремля. Целая толпа аристократов средней руки немедленно принялась пускать слюни, надеясь переброситься с Повелителем хотя бы несколькими фразами о погоде. Выяснилось, однако, что Повелитель прибыл на вечеринку с одной-единственной целью: устроить незапланированную встречу с госпожой Мураций. В последние недели по столице ходит немало слухов о том, какой в конце концов окажется официальная позиция дома Полевок по отношению к событиям, происходящим в Сураграше. Похоже, гаданиям пришел конец. Верховный Князь явно и недвусмысленно продемонстрировал, с кем и в каком ключе Кремль намерен иметь дело в дальнейшем. Хотя о результатах получасовой аудиенции, в которой участвовали также министр внешний сношений рыцарь Сноповайка и дама Лесной Дождь, пока не объявлялось, прощальные слова Повелителя явно свидетельствовали о том, что процедура официального признания нового правительства Сураграша может начаться в самое ближайшее время. О том же самом свидетельствует произведенное на той же аудиенции присвоение наследственного титула графини бывшей вайс-баронессе даме Лесной Дождь. Действия Повелителя также могут свидетельствовать, что и Дворянской палате, и Совету регентов придется серьезно пересмотреть..."
После окончания статьи графиня Циннана Подосиновик поднялась со стула, снова заключила Карину в железные объятия и расцеловала в обе щеки.
— Я знала, девочка моя, что рано или поздно ты выйдешь на высокую орбиту! — растроганно заявила она. — Никогда в том не сомневалась! Сам Повелитель удостоил тебя великой чести!
— Я должен откланяться, — проскрежетал из-за ее спины посланник Белого Пика так, словно пережевывал мелкий гравий. — Госпожа Мураций, от лица рыцаря Белого Пика приношу тебе извинения за недостойное поведение его сына. Возможно, рыцарь оой-генерал свяжется с тобой лично... попозже.
Он коротко кивнул — скорее, неуклюже дернул головой, не в силах пересилить себя — резко повернулся и вышел. Его телохранители выскользнули за ним.
— Ура, мы победили, — деловито сообщила Миованна, глядя на закрывшуюся за ними дверь. — Боюсь только, Кара, врагов, папашу с сыночком, да и этого типа за компанию, ты себе нажила на всю их жизнь. Могущественных врагов, между прочим. А параллельно с тобой — и я тоже. Ну и замечательно. Как-то расслабилась я в последнее время, забыла, что такое хорошая, со вкусом завернутая интрига с подковерными схватками...
Внезапно она звонко рассмеялась.
— Ну и физиономия же у него была! А уж какие эмоции внутри бушевали! Как только удар не хватил? Даже жаль его — ехал по-быстрому размазать по полу какую-то безвестную проститутку, а наткнулся на особу, вхожую к Верховному Князю!
— Госпожа Мураций, — задумчиво спросил криминалист, — а почему ты сразу мне не сказала, что вчера тебя удостоил личной встречи сам Повелитель?
— А зачем? — непонимающе взглянула на него Карина. — Ему же все равно нельзя позвонить и попросить помочь.
— Достаточно было позвонить в дворцовую канцелярию — у меня есть контакты — и через пять минут здесь бы появился взвод гвардейцев, которые никаких посланников и близко к тебе не подпустили бы. При необходимости весь участок разобрали бы по камешку.
— Что ты, господин Павай! — перепугалась Карина. — Я очень тебя прошу, не надо никому рассказывать о том, что произошло. Ольге же господин Тайлаш приказал меня охранять, а я, вдруг оказывается, в одиночку по городу гуляю и под пули лезу. Ее же за такое уволят запросто! Мне вообще срочно пора обратно в гостиницу, а то она еще приедет раньше времени и обнаружит, что меня...
Положительно, сегодняшнее утро оказалось для входной двери роковым, потому что в этот раз она распахнулась и врезалась в стену с такой силой, что жалобно треснула, покосилась и повисла на одной петле.
— Где она!? — рявкнула встрепанная Ольга, врываясь в помещение бурным и очень злым ураганом. — Где госпожа Му... Кара, чтоб тебе о порог запнуться! Во что ты опять вляпалась в мое отсутствие?
— Твое пожелание, Кара, трудновыполнимо, — невозмутимо заметила Миованна. — Видишь ли, двадцать минут назад я посчитала нужным позвонить даме Лесной Дождь и сообщить о твоем местонахождении. Ты ведь не сердишься на свою глупую тетушку, нет?
— Онка, ну не дуйся, а? — жалобно попросила Карина, глядя вслед шикарному черному лимузину, увозящему Миованну и так и не проснувшуюся Мидару. — Хочешь, я еще раз извинюсь? Ну пожалуйста, не злись! Я же не хотела...
— Я не на тебя злюсь, — угрюмо откликнулась Ольга, пытаясь ладошкой машинально пригладить растрепанные волосы. — На себя. Могла бы и догадаться, что без пригляда тебя оставлять нельзя. Горюшко ты мое... нет, не мое, всемирное! Кара, ты понимаешь, что мне сам Верховный Князь приказал за тобой приглядывать? А ты от меня сбегаешь. Меня же уволят за некомпетентность, и правильно сделают. Следовало с тобой в гостинице заночевать. Или хотя бы инструкции оставить персоналу...
— Тебя не уволят, потому что ты больше не телохранитель. А директору департамента охранником работать не положено, господин Тайлаш сам вчера сказал. А что ты так плохо выглядишь? Круги под глазами, кожа серая. Спала плохо?
— Какое там спала! — Ольга махнула рукой. — Думала, лягу и вырублюсь, ан нет — до полпятого с боку на бок ворочалась. Только глаза закрою, сразу кошмары начинают мерещиться, как кто-то гоняется за мной по всем коридорам министерства, а кто — не разглядеть. Во время такого кошмарика лампу на тумбочке щупальцем вдребезги разнесла, как сопливая девчонка, штору вместе с карнизом с окна сорвала. Хорошо хоть само окно не вышибла, а то еще и стекольщиков звать пришлось бы... Под утро вроде задремала, и тут вдруг трезвонит коммуникатор и кто-то женским голосом сообщает, что ты арестована и сидишь в полиции. Кстати, откуда у графини мой домашний номер? Мы же с ней не знакомы. Она вообще кто?
— Конструктор, специалист по тектоническим процессам... — автоматически откликнулась Карина. — Ой... Я имею в виду, у нее такое хобби. Просто... ну, хорошая знакомая. С детства.
— Опять врешь, — констатировала Ольга. — В жизни не видела графинь-красавиц, слышавших о каких-то процессах помимо бракоразводных. Одно из двух — или графиня, или тектоника. Наверняка кто-то из подручных твоего исчезнувшего папочки. Она хоть настоящая графиня? Или тоже соврала?
— Онка, ну я понятия не имею! — взмолилась Карина. — Я действительно давно о ней знаю, но до сегодняшнего утра мы лично практически не общались. Какая разница? Главное, что она о госпоже Мидаре как следует позаботится и домой отправит.
В конце концов, на сей раз она вообще не соврала, верно? Она же в самом деле не знает о реальном статусе Миованны. И они действительно практически не общались...
— А как сюда акр попал? Рыцарь Лиственник, я имею в виду?
— Я ему позвонила. Он же мне вчера визитку дал. Я думала, он госпоже Мидаре поможет. Ее, оказывается, сюда заманили меньше двух недель назад. Наврали с три короба и заставляли такую мразь обслуживать... Она уже думала, что не выберется. Сбежать пыталась — поймали и избили до полусмерти, — Карина вздохнула. — Онка, почему у вас проституция запрещена?
— Потому что те, кто на ее счет законы принимают, себе девок всегда найдут, — хмуро ответила новоиспеченная графиня. — А публичную мораль, типа, блюсти надо. Церковники, скоты, по слухам, даже в монастыри к себе шлюх толпами таскают, но послушала бы ты, как они по телевизору о нравственности распинаются! Давеча один такой на глаза случайно попался — морда поросячья, глазки жиром заплыли, жирный, как откормленный хряк, взгляд бегает, как у карманника, а сам разве что не хрюкает. Как он нынешние нравы обличал! Распустились, Единого забыли, да за что Колесованный свою жизнь под дубиной палача отдал!.. Тьфу. Ну ладно, что дальше делать намереваешься? Не надейся, я от тебя больше ни на шаг не отойду. А я, между прочим, не завтракала и жрать хочу от треволнений. Из-за дурацкого гиперметаболизма пять раз в день лопать приходится, и все равно никогда не досыта...
