Тень Фукусимы

— А о чём?

— Пытаюсь вот понять, оставить ли этот пульт или уничтожить. Вы все знаете, как его можно использовать. Представляете, что было бы, если б он попал в лапы российских властей?

— Да ничего бы страшного не случилось, — предположила Алла. — И Путин, и Медведев вполне адекватные люди. И оба мне нравятся.

— Чудесный аргумент, — улыбнулся Левченко. — Чисто женский. Ладно, Алла, учитывая твою симпатию к этим деятелям, считаем, что они ничего плохого не натворят. А вот что будет, если их сменщик откроет портал в Индийский океан, чтобы в нём свои сапоги помыть?

— То есть, ты считаешь, что России эту штуку доверить нельзя. Что тогда тебе непонятно?

— Ну, вот, Штатам, я считаю, тоже нельзя. Все согласны? Как насчёт Китая? Тоже? Англия, Германия — кто-то полагает, что можно? Нет? Может быть, ООН? Международная организация, какая-никакая, всё-таки. Есть у кого-то сомнения, что дать пульт ООН — это всё равно как попросить передать его США?

— Да ясное дело, — подтвердил Волчара. — Империалисты проклятые!

— Украине тоже передавать бесполезно, мы все сегодня видели, что наша страна — просто транзит в Россию. Примерно как ООН и США.

У Волчары зазвонил мобильный телефон, и он отошёл немного в сторону, чтобы не мешать остальным.

— Но это же шеф СБУ хотел пульт в Россию отдать, — возразила Алла. — Может, нужно выйти на самый верх и всё рассказать президенту?

— Шеф сказал, что с президентом всё согласовано.

— Как говорит Игорь по поводу и без повода, ничьим словам слепо верить нельзя.

— Правильно всё он говорит. Но неужели, Алла, ты считаешь, что у нас злые бояре, а добрый царь, то есть президент, об этом не знает, и если ему рассказать, то заживём, как в раю?

— Ну, не так утрированно, — немного смутилась Алла. — Но за нашего президента я голосовала, да и Игорь тоже, если не врёт.

— Ха! Вы голосовали! Я вот выборы подтасовывал, по нашему городу. Не один, конечно, но тем не менее. И всё равно, не хочу я давать ему в лапы такую игрушку. Ещё, не дай Бог, получится, как с тем венком. Волчара, ты что-то хочешь сказать?

— Да. Вам всем привет от Ярослава.

— Действительно, давно не виделись. Даже соскучиться успели. Но вернёмся к нашему вопросу. Этот пульт даёт нам ворота в другие миры. И этот же пульт — угроза жизни на Земле. Что будем делать?

— В чём угроза-то? — не понял Игорь.

— А ты, Игорёк, представь, что кто-то этой штукой воспользовался против России или США, причём применив ядерный заряд. Как думаешь, хоть те, хоть другие не нанесут ответный удар своими ракетами?

— По кому?

— По тому, кого посчитают виновными. Короче говоря, с государствами всё понятно. А что скажете насчёт частных лиц? Нас, например?

— Нет! — решительно ответил Игорь. — Чем мы лучше президента, которого сами избрали?

— Я тоже так подумал. Ну, раз такое дело, пульт должен быть уничтожен. Мы теряем дорогу в параллельные миры, но...

В этот момент в цех вбежал полковник Малышев, увидел вожделенный пульт и заорал:

— Вот оно! Ни с места! Никому не двигаться!

Свои требования он подкрепил демонстрацией пистолета, поэтому все действительно застыли. Кроме Тарасова, к которому приказ полковника и не относился. Пётр бросился к пульту, желая побыстрее убрать его из опасной зоны. Но не успел. Левченко нажал на пусковую кнопку молота (он уже давно держал на ней палец), и удар силой в несколько тонн (точных цифр начальник цеха не знал) превратил пульт в некоторое подобие металлопластикового блина.

— Ну, вот и всё, — подытожил Левченко. — Хотя нет, ещё не всё. Контрольный выстрел.

Он нажал кнопку ещё раз, и вновь громада молота обрушилась теперь уже на остатки пульта.

— Забирай, — предложил Левченко. — А пистолетик спрячь. Ты не у себя дома, хотелось бы напомнить.

Полковник шевелил губами, но так ничего и не сказал, и пистолет спрятал. У него за спиной спрятал оружие и Ярослав (Малышев не заметил даже, как тот его вытащил).

— Как ты мог, Левченко? — чуть не плача, спросил Тарасов. — Это же был путь к звёздам! А ты его уничтожил! Ты мерзкое хохлятское быдло, которое, кроме своего хлева, ничем не интересуется!

— Хватит, — распорядился полковник. — Тем более, Левченко тут уже нет.

— А где он? — удивился Тарасов.

— Исчез, — развёл руками Волчара.

— Но ведь только что он был здесь!

— Он вечно то исчезает, то появляется, — пояснил старый чекист. — Задолбал уже!

* * *

Синяя "Таврия" с Левченко за рулём глотала километры шоссе, проложенного вдоль Днепра. Пассажиры некоторое время ехали молча. Волчара, сидевший на переднем сиденье, тихонько похрапывал. Аллу знобило, она всё пыталась согреться, но ей это не удавалось, потому что причиной озноба был не холод, а нервное напряжение. Когда Малышев размахивал пистолетом, ей казалось, что дуло направлено или на неё, или на Игоря. Сам Игорь пытался разобраться в последних событиях, они ему казались какими-то театральными, постановочными. Так и не придя к определённому выводу, он решился расспросить Левченко.

— Слышь, Левченко, что-то я ничего понять не могу с этим полковником Малышевым.

— Что тебе непонятно?

— Да вот представил, что не пришёл туда, на завод, этот полковник. Ты уничтожил пульт. Поддельный пульт уехал в Москву. Там они тупо смотрят на тёмный экран. День смотрят, два, месяц, год... Но ведь рано или поздно разберут они эту штуку, и увидят, что ты им отдал ноут, а не пульт. Значит, пульт ты заныкал. Берут тебя за жабры, просят сказать, где пульт. Ты им: уничтожил я его! Так хрен они тебе поверят, даже под сывороткой правды! И настанет тебе хана.

— Пусть так, и что?

— А то, что теперь, когда полковник видел, как ты грохнул пульт, такой опасности больше нет. То есть, Малышев тебе был просто необходим, и он случайно пришёл. Ну, не верю я, Левченко, что ты положился на случайность! Ты его сам туда притащил, пригласил, или что-то вроде этого.

— Так и было, — признал Левченко. — Ему эту идею, что пульт фальшивый, должен был подкинуть Ярослав, если полковник сам не догадается. Вышло немного не так. Малышев ничего не подозревал, Ярослав выжидал три часа десять минут, как мы его попросили, и время ещё не истекло, но тут полковнику кто-то позвонил, и он уже всё знал. Теоретически можно выяснить, кто ему звонил, но зачем?

— Значит, всё шло по твоему плану. И ты, наверно, считаешь, что всё прошло просто великолепно. А ничего, что этот тип размахивал пистолетом практически у нас под носом?

— Он ничего не смог бы сделать. Тарасов наверняка оружия не имел. А один против троих в перестрелке обречён. Я, Волчара и Ярослав его бы мгновенно увалили, тем более, парень стоял у него прямо за спиной.

— Ты, Левченко, ни хрена стрелять не умеешь. Я видел, как ты на таёжной базе из трёх выстрелов попал только раз. К тому же другой рукой ты жал кнопку молота, то есть, поза для стрельбы у тебя была неудобная.

— Согласен.

— Волчара ни хрена не видит, какой из него стрелок?

— Волчара ещё вас всех похоронит, — пробормотал старый чекист и снова захрапел.

— А Ярослав — мальчишка! — продолжил Игорь. — Он мог заколебаться, прежде чем стрелять в спину так называемому союзнику!

— Могло быть и так.

— То есть, у нас с Аллой были неслабые шансы заполучить пулю! И посмотри, что случилось с Аллой! Она на себя не похожа!

— Перенервничала. Бывает. Это пройдёт. А чего вы, ребята, ожидали? Вы вторглись в мир спецслужб. Шансы выжить у таких вторженцев примерно как у баранов на бойне. Но вы живы и возвращаетесь домой. Между прочим, благодаря мне. Вы видели и слышали очень много лишнего, и путь вам был один — в землю. Но я поставил условие, что передам пульт только в вашем присутствии. Гуманоид я, как выражается один из наших общих знакомых. Именно поэтому вас не только не убили, но и максимально быстро доставили в Украину. Чуть ли не ковровую дорожку перед вами расстелили. Заодно и Лаврентий Павлович выжил. Потому что раз вы остались на этом свете, то нет смысла и его убирать. И при всём этом всё равно Левченко плохой! Так всегда почему-то получается, видно планида у меня такая.

— Не ври! Малышев был недоволен, когда мы садились с ним в вашу маршрутку. Значит, не было никаких условий, связанных с нами!

— Малышев — просто курьер. Он мог быть не в курсе. Договаривались на уровне, намного более высоком. Или просто голову морочил, знал, что вас всё равно повезут к шефу несмотря ни на что. У него весёлое настроение было, отчего бы и не пошутить малость? Радуйтесь, что живы. Тарасову такое счастье не выпало.

— Это ещё почему?

— Он, как и вы, слишком много знает. А самое главное, он знает, что полковник облажался по полной программе. С такими знаниями долго не живут. Тем более, пульт я уничтожил, теперь Тарасов никому не нужен. Я думаю, он встретит смерть в самолёте. Сердечный приступ или что-то подобное. Наверняка в группе Малышева есть палач. А вы что, думали, в сказку попали?

— Мы не вторгались в твой мир, Вася, — тихо произнесла Алла. — Вы сами нас туда втянули. Отправили в гости к Волчаре, тот всё передал Леониду Сергеевичу, Игоря похитили, и дальше у нас уже просто не было выбора.

— Алла, если уж хочешь искать крайнего, вспомни, с чего всё началось. Вы пытались вытянуть информацию из Генки. Взяли в разработку сотрудника спецслужбы! Неужели вы думали, что это не привлечёт к вам внимания? Вроде не дети уже, пора понимать, что от мафии и спецслужб посторонним нужно держаться подальше?

— Вот именно. Спецслужбы и мафия. Найдите десять отличий. Если не вышло, найдите хоть одно. У меня не получается.

— Повторяю, вы легко отделались. Насчёт того, что работу потеряли, не волнуйтесь. Я обещал решить вопрос с вашим начальством, и я его решу. Ваши начальники умнее вас и не захотят связываться со спецслужбой. Может даже, вам немного зарплату увеличат, но этого не гарантирую. А больше я для вас ничего сделать не могу. И в дальнейшем держитесь от нас подальше.

* * *

Развезя всех по домам как заправский таксист, Левченко подъехал к своему подъезду, припарковал машину и задумался. Размышлял долго, но решение, в конце концов, принял. Он вышел из автомобиля, достал из багажника чемодан, поставил "Таврию" на сигнализацию и направился к себе домой. Супруга встретила его традиционным приветствием:

— О! Глядите, явился! Где ты шлялся столько времени? Опять по бабам бегал?

— Работал я, — пояснил Левченко. — Ты же знаешь. Следил.

— И, конечно же, за бабой! Небось переспал с ней?

— Действительно, спал с ней разок, хотя и не в том смысле. Маша, погоди скандалить. Совет твой нужен.

Мария Левченко, уже готовая произнести очередную гадость в адрес мужа, так и застыла от неожиданности с открытым ртом. Уже лет двадцать Василий обходился без её советов.

— Что? — только и смогла выдавить из себя она.

— Маша, смотри, вот эта штука может делать удивительные вещи, — он поставил на стол извлечённый из чемодана пульт, включил его и открыл портал. — Видишь? Это ход через пространство, ведущий куда хочешь. Спецы называют его "портал". Понимаешь? Можно залезть в банк или ювелирный магазин. Можно пристрелить кого угодно или там отравить. Путешествовать можно, в конце концов.

— И ты умеешь им пользоваться?

— Пока нет. Но уверен, что разберусь.

— Допустим. Но какой совет тебе нужен? Я в технике ничего не смыслю.

— Эта штука в мире, наверно, не одна, но у людей — одна. Остальные — у тех, кто их придумал и изготавливает. Не спрашивай меня, кто они такие, я этого не знаю. Так вот, никому не известно, что мне удалось её заныкать.

— Ныкать ты мастер, кто бы сомневался.

— Так вот, Машенька, с помощью этого прибора мы сможем творить чудеса, но если кто-то о ней узнает, у нас будут крупные неприятности.

— Тебя за это уволят?

— Нет, скорее всего, убьют. И тебя тоже. И Мишку могут, но это вряд ли. Ну, что? Рискнём?

Мария задумалась. Риск — это, конечно, плохо, но как зато как ей будет приятно, если она станет полноправной напарницей мужа! А золото и бриллианты, добытые через портал — это хорошо, но совсем необязательно.

— Вася, я в доле! — заявила она. — Мы с тобой вдвоём, получается, единственные, кто знает об этой штуке?

— Да, только мы двое, — подтвердил Василий.

— Сообразим на троих? — предложил Волчара, неожиданно для хозяев входя в комнату. — Я третьим буду!

— Ты откуда тут взялся? — вскричал Левченко, выхватывая оружие.

— В гости пришёл, — пояснил Волчара. — А то сижу, думаю: "Вот же дурак Васька, почему он всего одну копию сделал? Было бы у него две копии, он бы настоящий пульт себе заныкал!". А потом такая мысль: "Но Васька же не дурак!". А раз такое дело, пошёл к тебе в гости.

— Как ты вошёл? Я же дверь запер!

— Отмычка, Вася. Есть такое изобретение у человечества. Ты думал, у тебя очень надёжный замок? А я его на раз отпер! Ты, Вася, ещё юноша по сравнению со мной. Так что учись, пацан, пока я жив!

— Волчара, ну зачем, зачем ты сюда припёрся? — Левченко чуть не плакал, так ему было жалко старика. — Мне же теперь придётся тебя убить!

— А вот теперь, Васька, ты дурак. С пультом — не дурак, а с Волчарой — дурак. Тебе нет никакого резону меня мочить. Я ведь чего от тебя хочу? Найди мне мир, где Союз не развален, и я уйду туда. Чем это тебе помешает? И ты ведь знаешь, что действительно уйду. При тебе пытался же! Пойми, мне тут жизнь — не жизнь. Мне СССР нужен.

— Я же не умею делать так, чтобы портал вёл в другой мир!

— Разберёмся, Васька. Не боги горшки обжигают. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Вот с помощью этого учения мы и заставим пульт работать так, как нам надо.

— Волчара, ты мне мозг своим Марксом не выноси! Давай лучше выпьем, раз уж я передумал тебя убивать.

— Вам бы только бухать! — буркнула Мария.

— Давайте проголосуем! — неожиданно предложил Волчара. — Васька, ты за то, чтобы забухать?

— Конечно. Это я же и предложил.

— Мария Николаевна?

— Я — против.

— А товарищ Волчара — за! Итого: два за, одна против, решение принято квалифицированным большинством, то есть, двумя третями голосов. Демократический централизм, понимаешь. Подчинение меньшинства большинству.

— Ладно, бухайте, раз уж без этого жить не можете, — махнула рукой Мария. — А я телевизор посмотрю.

— Э, нет, не уклоняйся! Правые и левые уклонисты — они те же враги народа.

— Не хочу! Чего ко мне пристал, старый чёрт?

— А знаешь, Мария Николаевна, если ты нам составишь компанию, я тебе расскажу, как на днях Васька у меня дома с одной бабой переспал. Я бы тоже не отказался, но, как ты правильно сказала, я уже для таких дел старый...

* * *

Сидя в салоне лайнера, совершающего чартерный рейс Киев — Москва, Тарасов подводил неутешительные итоги своей явно неудавшейся жизни. Он, по сути, так ничего и не достиг. Ни как физик, ни как обладатель волшебного пульта, ни как муж и отец, но это, впрочем, уже давно. И поправить уже ничего нельзя, поздно. Не требовалось гениального ума, чтобы понять — жить ему оставалось совсем недолго. Он слишком много знает, и больше не нужен — пульта ведь теперь нет, бандеровец его уничтожил. Значит, в ближайшее время уничтожат и Тарасова.