Вечный Странник

— А, пусть идет, — непочтительно отмахнулась она, осматриваясь по сторонам: в боулинг-клубе "Фламинго" ей еще бывать не доводилось. — Что я, без пресс-конференции не напишу, что ли? Давай, Никита, лучше походим, посмотрим! Ты, главное, снимки сделай!

— Ну, пошли тогда в боулинг-зал, — распорядился сисадмин, расчехляя фотоаппарат. — Дядька-то, ну, тот, что на входе, в желтом пиджаке, сказал, что сегодня игра бесплатно . Хочешь, сыграем?

Но Сати подумала и твердо отказалась.

— Лучше не надо, — она глянула в сторону дорожек, откуда доносился веселый шум. — У меня с боулингом, знаешь, как-то не очень. В прошлый раз, когда я пробовала, ну, не здесь, само собой, в "Сакуре", там попроще... так меня всем клубом пытались играть научить.

— И что? — поинтересовался Никита. — Успехи были?

— Ага... потрясающие. Шаром для боулинга чуть администратора не убила, он случайно мимо проходил. Вот с тех пор и не играю больше.

— Ну, тогда правильно! — горячо одобрил Никита. — Действительно! Так на тебя и администраторов не напасешься!

Он сделал пару снимков, покосившись в сторону бара.

— Брось, Никита, — вполголоса сказала Сати. — Нашей зарплаты тут только на один бутерброд хватит! Тут народ небедный собирается, сам понимаешь! Наверное, одни олигархи!

Никита осторожно покосился в сторону "олигархов".

— С такими физиономиями? Ты глянь!

Сати решительно направилась к подиуму, мельком глянув на "олигархов".

— Да... это, Никита, знаешь кто?! Это, наверное, ликвидаторы!

Она ускорила шаг.

— Чернобыльцы?— с удивлением спросил сисадмин, с трудом поспевая за ней.

— Какие, нафиг, чернобыльцы! — сквозь зубы пробормотала она. — С такими-то рожами! Не-е-ет, это ливидаторы из этих... ну, знаешь: "устраним ваши проблемы за сравнительно небольшую плату". Вот надоел тебе кто-то — даешь заявку, приезжает этакий специалист и говорит: " Все решаемо, дорогая! Деньги давай, портрет трупа давай!!". И все, нет твоей проблемы! На кладбище она!

Никита остановился, потом осторожно оглянулся. "Ликвидаторы" вели негромкую беседу, тыкали вилками в закуски и чинно отхлебывали пиво из высоких бокалов.

— Видел? Видел? Вот, небось, как раз проблему чью-то обсуждают!

Возле подиума Сати остановилась.

— Вот что, дорогой камрад! — сказала она, поглядывая в сторону гуляющей публики. — Делай-ка быстренько снимки — и уходим отсюда! Что-то мне здесь не очень нравится!

Никита с готовностью закивал. Сати вытащила из кармана расписание мероприятий, полученное у администратора и углубилась в чтение.

— Так... пресс-конференция... ну, мы все равно опоздали уже, так что какой смысл туда идти... конкурс "Мисс бикини"... глупости какие, на что там смотреть...

— А что? — оживился вдруг сисадмин. — Когда он начинается?

— Поздно, Никита, очень поздно начинается. Мы к тому времени уже уедем давно! А, вот, слушай! Выступление культуристов! Прямо сейчас!

— На что там глядеть? — недовольно проворчал он. — Лучше уж бикини...

— Ну, не скажи! Такие, знаешь, накачанные загорелые мужики — приятно посмотреть! Не знаю, почему тебе не нравится! Представляешь с таким-то кавалером можно по темной улице пройти — и никакой хулиган тебе не страшен! Потому что парень с такой мускулатурой любому обидчику монитор начистит!

Никита скептически хмыкнул.

— Да и просто пообщаться, наверное, приятно, подружкам показать опять же, — она свернула расписание.

— Ну -ну. Пообщайся. Имей в виду, с культуристами только в тренажерном зале общаться можно. И только на тему бицепсов-трицепсов.

Сати поглядела на пустой подиум, где вот-вот должны были начаться выступления культуристов клуба "Апполон".

— А, ты им завидуешь, — догадалась она. — Завидуешь мелочно и злобно!

— Да уж, — язвительно проговорил Никита. — Конечно! Ничего от тебя не скроешь!

Сати подумала и вздохнула.

— Но вообще-то я тоже так думаю. Ну, это я об общении.

Она двинулась по направлению к выходу из зала.

— Нет, понимаешь, гармонии в жизни! Что-то одно всегда в наличии имеется: или мускулы или интеллект! А вот так, чтобы и про Кафку поговорить и морду набить, если надо, это, Никита, большая редкость! Мне такие пока что не попадались!

Сисадмин пару раз щелкнул фотоаппаратом.

— Ну, не теряй надежды! — фальшивым голосом посоветовал он.

— Да я не теряю. В мире, знаешь ли, три миллиарда мужчин! Наверное, среди них, если поискать хорошенько, можно найти миллиона три-четыре отличных парней!

Никита захохотал.

— Ладно, — он убрал фотоаппарат в кофр. — Ну что, будешь культуристов смотреть? Я подожду, если что.

Сати подумала.

— Да нет, — сказала она. — Поехали-ка лучше в контору. Или к Марианне. Стрелять, похоже, сегодня все равно не будут, так что ничего интересного!

Сдав фотоаппарат ответственному секретарю, Сати и Никита побрели на бульвар. Проходя мимо кафе, где за стойкой хозяйничала Марианна, они переглянулись и, не сговариваясь, прошли мимо, по направлению к набережной. С причалившего теплохода валила толпа загорелых дачников с тележками, с корзинами, откуда торчали пучки зелени и виднелись яркие пестрые овощи.

— Блин, а на даче своей я так и не был, — пробормотал сисадмин. — С того самого дня, как, ну...

— Да плюнь ты на дачу, — посоветовала Сати. — На базаре купи чего надо, а жене скажи, что сам вырастил! И все!

Ветер лениво колыхал тенты над ларьками с мороженым и сахарной ватой. В кафе, где они когда-то сидели вместе с Тильвусом Сати и Никита купили по пакету орешков и отправились дальше.

Возле утеса набережная заканчивалась и начинался парк, который тянулся до музея археологии и этнографии.

— Знаешь, Никита, с музеями у меня в последнее время связаны довольно неприятные воспоминания, — призналась Сати, с неприязнью взирая на небольшой старинный особнячок. Вот этот музей — хоть и не художественный, а смотреть все равно противно!

— Ну, не смотри! — согласился сисадмин, щелкая орешки.— Пойдем отсюда!

Они завернули за угол особняка и тут, к своему удивлению, наткнулись на Хамера и начальника рекламной службы.

Приятели стояли под окнами музея, бурно выясняя что-то.

— Боги-козероги! Нет, пойду я лучше к Марианне, пива попью. Лучше от цирроза печени помереть, чем от твоей тупости! — категоричным тоном заявил начальник рекламы.

Хамер на такие слова обиделся и сдернул с шеи приятеля портновский сантиметр.

— Ты! Неврастеник! Разве не видишь — вот! И вот! — тыкал он ему под нос ленту, держа палец на цифре 95. — На целый сантиметр больше, чем в прошлом году! Она выросла!

— Игорь, ты что тут делаешь? — удивилась Сати, но криминальный корреспондент только с досадой отмахнулся.

— Ты видишь, что она выросла?

— Конечно! — голосом, полным сарказма, отозвался рекламный начальник и прислонился к фасаду красного кирпича: держаться на ногах ему было

непросто. Наблюдательный сисадмин кинул в рот парочку орешков и хмыкнул:

— Что отмечали?

— С фабрики макаронных изделий платеж пришел. И еще заказ на размещение рекламы в четырех номерах, — честно признался начальник, по-прежнему обнимаясь с фасадом археологического музея. — Ну, мы немного у Марианны посидели...

— Не слушайте его! Ничего хорошего он не скажет! Он даже не верит, что наша черепаха растет! — не унимался Хамер.

Сати насторожилась.

— Он? — она ткнула пальцем в направлении начальника рекламы. — Не верит?!

Хамер кивнул.

— Ну, знаете! — с возмущением заявила Сати. — Это уж слишком! Все-таки всему есть какой-то предел!

Сотрудники музея взирали из окон на происходящее из с полнейшим равнодушем: они давно привыкли к тому, что время от времени возле каменной черепахи, что стояла во дворе, образовывались стихийные митинги горожан и гостей города.

Здоровенная рептилия была найдена много лет назад при археологических раскопках и, для завлечения посетителей, установлена во дворике музея, рядом с высеченными из грубого серого гранита фигурками трех обезьян. Обезьяны не произвели на горожан никакого впечатления, но вот к черепахе они почему-то прикипели всем сердцем. Неизвестно откуда появившийся слух, что черепаха растет, с годами переродился в твердую уверенность. Каждый житель города считал своим долгом раз в год приехать к музею с сантиметровой лентой и лично измерить каменную достопримечательность, чтобы окончательно утвердиться в мысли — растет! Вопреки всему!

Хамер плюнул в сторону приятеля и самолично полез на древний экспонат, чтобы произвести замеры с максимальной точностью. Когда он рухнул оттуда во второй раз, Никита торопливо сунул Сати пакетик с орехами и поспешил на помощь.

— Ну, что? — возбужденно пыхтел криминальный корреспондент, дыша на сисадмина алкогольными парами. — Сколько?

— Ну, скока-скока... — Никита покосился на начальника рекламного отдела: тот переехал в этот город всего пару лет назад и не понимал пока многих вещей. — Ну, больше, конечно, чем в прошлом году! Пару сантиметров она, конечно, прибавила!

Хамер торжествующе замахал руками, попирая черепаху щегольскими ботинками и вдруг заорал в сторону:

— О, сестра по разуму! Привет, Сати! Ты откуда?

Та сильно удивилась:

— А ты что, до этого меня не замечал?! Здорово же вы нагрузились, прямо сердце радуется, на вас глядя! И когда успели?!

— Неважно, — бормотал Хамер, сползая с археологической находки и цепляясь за Никиту. — Главное, что она выросла!

Сати вздохнула.

— Хамер, а ведь вас в кутузку упекут за такое поведение! А на этой неделе твоя очередь Интерфакс обрабатывать!

— Не посмеют! — продолжал бормотать криминальный корреспондент.

Он достал сигарету, пошарил в кармане в поисках зажигалки, не нашел, подумал немного и по-хозяйски залез в карман пиджака начальника рекламы.

— Нету, — ответил он, фокусируя взгляд с видимым усилием. — У Марианны оставил. Но мы сейчас снова к ней пойдем! Разве нет?

Хамер ненадолго задумался

— Добыть огонь можно с помощью трения, — авторитетно заявил он, деловито озираясь кругом. — Как дикари на необитаемом острове. Берешь две палки...

— Дикари? Они же какое-то дерево определенное юзали для этого, — сказал Никита. — Здесь оно точно не растет!

— А вы бы, ребята, шли уже отсюда! — сказала Сати. — Слышь, Никита, может такси для них поймать?

Хамер понизил голос.

— Сати! Это, конечно, не намек ни в коей мере, но вон киоск, где холодное пиво продают! Рядом совсем! И пиццы, и кальмары сушеные, и еще много разных хороших вещей!

— А деньги там не продают? — мрачно поинтересовалась она.

Криминальный корреспондент с сожалением развел руками.

— Ладно, Хамер, — неохотно проговорила Сати, после короткого раздумья. — Куплю я вам пива и... чего вы там еще хотите? Кальмаров? Но гляди у меня! Я на этой неделе Интерфакс принимаю, если завтра утром сводку не обработаешь...

— Сдам! — горячо заверил он. — Сдам вовремя! Ты иди пока за пивом поскорее, а мы еще раз ее измерим!

Он указал на каменную черепаху.

Никита с сомнением глянул на приятелей.

— Может, не будем все-таки около музея мусорить? — спросил он, прекрасно представляя, чем закончится измерение знаменитой черепахи. — Оберткок сейчас тут накидаете, бутылки, опять же... Давайте в сторонку отойдем! Или на набережную спустимся!

— Бутылки дед заберет, — пояснил криминальный корреспондент, тщательно прилаживая ленту по шершавому панцирю и высовывая язык от усердия. — Вон, на лавке сидит, дожидается. Санитар природы...

Сати и Никита замерли, потом одновременно медленно обернулись. Неподалеку на скамейке сидел "санитар" — потрепанный жизнью городской бродяга. Возле его ног валялся старый полиэтиленовый пакет: сквозь дыры просвечивало зеленое стекло пивной бутылки. Рядом сидела большая черная собака. Бомж глядел на реку, блестевшую в вечернем солнце, и еле заметно улыбался.

Сати почувствовала, как сердце ее ухнуло куда-то вниз.

— Никита, — свистящим шепотом проговорила она. — Как думаешь — он нас еще не заметил?

— Не знаю, — тоже шепотом откликнулся сисадмин, не сводя глаз с бродяги. — Может, и нет! А что?

— А то! — Сати оглянулась в панике. — Бежать надо! Бежать со всех ног пока он нас не увидел!

— Слушай, — вклинился в разговор Хамер. — Ты идешь в киоск или нет?

— Нет! Не иду!

Криминальный корреспондент пожал плечами, направился к начальнику рекламного отдела и они, посовещавшись, двинулись прочь неверными шагами.

— Вот! — продолжала Сати. — Я говорила: терпеть не могу музеи! Тут постоянно гадости какие-то происходят! Видишь, вот и он, — она ткнула пальцем в сторону скамейки. — К музею приперся!

— Тихо! — скомандовал Никита. — Отступаем, но достойно, так, чтоб со стороны это не выглядело паническим бегством!

— Да мне все равно, как это выглядит! Бежим!

И они скрылись за углом.

Бомж поднялся, закинул за спину продранный полиэтиленовый пакет и, шаркая шлепанцами, побрел к пляжу.