Исповедь странного человека

- Что, реально тир? - спросил я.

- Не знаю, - ответила девушка. - Я там ни разу не была.

Школа мне показалась смутно знакомой. Крыльцо, коричневые деревянные двери. Наверно, все школы в таких городках, чем-то друг на друга похожи.

Возле школы мы повернули налево, перешли дорогу и уперлись в железную уже дорогу.

- Что-то маленький у вас вокзал, - сказал я, осматривая действительно, очень маленькое здание возле перрона.

- Нет, - улыбнулась девушка. - Это не вокзал. Это лишь остановка. Вокзал там.

Она махнула рукой, вдоль линии.

- Ага, - ответил я.

Мы перешли железную дорогу, немного прошли по дорожке и вошли в лес. Хотя скорее это был парк.

В нем под разными углами пересекались и довольно широкие и почти незаметные тропки, из поверхности которых, то и дело вылезали корни сосен, из которых и состоял этот лес. Пахло хвоей, смолой и еще чем-то. Я вдохнул полной грудью.

- Хорошо! - откомментировал я.

Пляж был диким, почти не оборудованным. Хотя лодочная станция имелась, и на глади, довольно широкой реки, виднелись яркие пятна катамаранов.

- Покатаемся? - спросил я.

Марина согласно кивнула. Улыбчивый пожилой кавказец, после оплаты сделал приглашающий жест в сторону причала, возле которого покачивалась тройка свободных катамаранов.

- Толко втарой нэ бэрите, - предупредил он. - Сламался.

Придерживая Марину за руку, я посадил ее, перебрался сам и вот уже мы выплываем на середину. Я встал, стащил рубашку, расстегнул ремень брюк...

- Хо! - выдал я, когда вынырнул. - Класс!

В два гребка я подплыл обратно к нашему плавсредству. Марина улыбалась, глядя на меня.

- Вода отличная! - радостно известил я.

- Я плохо плаваю! - сказала девушка.

Я поплавал еще, понырял с катамарана. Потом мы подплыли к берегу, где Марина тоже залезла в воду. Визгом он встретила мои действия по обрызгиванию. В ответ я рассмеялся.

Мы плавали, смеялись. Тепло, речка. Все отлично!

... Нырнув, я схватил под водой убегающую от меня девушку и, встав (мелко, дальше Маринка ни в какую, не шла), поднял ее за талию. Она, смеясь, смотрела на меня сверху.

Хмель мягко ударил в голову. Я опустил ее вниз, не размыкая впрочем, рук. Ее руки лежали на моих плечах.

Я коснулся губами ее губ. Отстранился, посмотрел в глаза...

... Сколько мы так целовались, я не отразил. Когда я в очередной раз оторвался от нее...

... - Ой! - засмеялась девушка, показывая мне за спину.

Наш катамаран, оставленный без присмотра, медленно отплывал от берега.

- О, блин! - удивился я и погреб вдогонку...

... Сдав аппарат, мы шли по берегу. Марина, с распушенными, еще влажными волосами, сейчас удивительно походила на русалку. По крайней мере, в моем представлении. Слегка затуманенном, надо сказать...

... За лесом загрохотал поезд. Через некоторое время звук приблизился. Я поднял голову, и увидел железнодорожный мост. Как-то раньше я его не заметил. Н-да, был занят!

Состав, грохоча, вылетел на мост. А я в это время соображал. Что-то не так. Как-то не по себе. Этот мост...

Что такое, а? Кольнуло что-то под сердцем. Фигня какая-то...

И вдруг я остановился, как вкопанный. Я вспомнил...

* * *

Евгений стоял с таким видом, будто его по голове огрели. Марина прошла еще несколько шагов, а потом удивленно обернулась.

- Жень? - позвала он парня.

- Не может быть, - пробормотал тот.

- Что случилось? - недоуменно спросила девушка.

Парень потер лоб. Помотал головой. Потом резко вскинул голову и посмотрел на мост.

- Этого просто не может быть, -произнес он.

- Жень? - Марина пошла ближе, с тревогой смотря на парня.

А он вдруг медленно поднял руки, так, будто кого-то поднимал.

- Твою мать, - вырвалось у него. - Охренеть.

Он постоял некоторое время с поднятыми руками. Потом опустил их и задумался, будто что-то вспоминая.

- У вас в городе есть роддом? - неожиданно спросил он.

Марина удивленная таким вопросом, кивнула.

- Пойдем, - сказал он.

- Куда? - спросила Марина, ничего не понимая.

- Покажешь, - коротко бросил парень и добавил негромко. - Вот чума!

* * *

Кто-то ввалился в дом, грохнув дверями, и от него сразу поплыли запахи. Запах дыма, леса.

- Мам! - крикнул он с порога. - Хочу есть!

Послышались шаги. В проеме двери, что вела из большой комнаты промелькнула Любовь Алексеевна.

- У нас гости, - негромко произнесла она.

- Это я уже понял, - ответил парень. - Кто приехал то?

В проеме появился крепкий парень, среднего роста, одетый в потертый камуфляж. И тут он увидел Марину. Брякнул об пол выпавший из руки рюкзак.

- Маринка, - прошептал он.

Девушка, смущенно улыбаясь, встала с дивана.

- Маринка! - заорал он и метнулся к ней.

Девушка подлетела к потолку, стиснутая в объятиях.

- Блин, я знал, что ты найдешься! - прогремел он вновь. - Мам, я же говорил тебе!

Любовь Алексеевна стояла сзади и улыбалась.

- Опа, - парень увидел меня, поставил сестру.

Несколько секунд он осматривал меня, потом протянул руку и представился:

- Михаил.

- Евгений, - ответил я, вставая.

Рукопожатие у парня оказалось крепким, но не давящим. Уверенное. Он открыто и прямо глядел мне в глаза. Черты его лица были типично деревенскими: нос не рубильник, но мощный такой, мясистый, картошкой, губы обветренные, глаза ясные, серые. Вообще такой внушительный парнишка. И можно его было принять за "деревню", если бы я не видел его движений. Всего то пару шагов он сделал, но как. Мягко. Будто втек в комнату. И это под влиянием стресса от неожиданной встречи. То есть забито на уровне рефлексов.

И еще глаза. Взгляд прямой, открытый. Но цепкий. Охватывающий такой. Подмечающий. Не деревенского увальня взгляд...

... Ближе к ночи, я вышел в огород, покурить. Положили нас с Маринкой спать на веранде.

Мысли лезли в голову, не давая уснуть. Мост, школа. Роддом. Я узнавал их. Я знал эти места. Я видел их.

Почему мне они снились? Как такое возможно вообще? Когда мы ходили по городу, у меня практически чуть не задымила крыша. Со все большим изумлением, я понимал, что воспринимаю этот город, как родной!

Город, в котором я впервые в жизни! Маринка с тревогой смотрела на мои метания. Она ничего не понимала, все спрашивала, что со мной. Если бы я мог ответить...

Добил дом. Тот самый, из сна. Картина с тремя богатырями изрядно потускнела и выцвела, но была вполне узнаваема. И лавка перед домом.

Как во сне я подошел к ней, сел, вытирая дрожащей рукой пот. Маришка стояла рядом испуганным ребенком. Сердце тяжело бухало в груди. Мысли замерли тогда, в смятении. Е-моё. Что же это получается? Что я видел в тех своих снах? Ответа не было...

... Звездное небо сияло над моей головой. Тихо потрескивала сигарета. Я стоял, смотрел на звезды. Ответы...

Может, не нужны ответы? Макс... Предел... Что случилось со мной тогда? Почему те сны, приходили ко мне?... Тишина в ответ...

... Я почему-то не удивился, когда услышал стук двери и тихие шаги сзади. Михаил вышел, встал рядом со мной. Молча.

Он тоже смотрел на звезды.

- Я ведь долго искал ее, - сказал он, наконец. - До самой осени. Излазил все овраги, в той стороне, да и вообще, почти все, вокруг города. Всех ее подружек тряс, даже того, кто их крышует нашел.

Он замолчал. Потом вздохнул и продолжил.

- Я никогда не верил, что она..., - он запнулся. - Что ее больше нет. Я чувствовал, что ей плохо, но знал, знал, что она жива!

- А потом мне сказали, что она вернется. И я верил в это, - он улыбнулся. - И она вернулась.

Я посмотрел на него, покивал. Мы помолчали. Заливался где-то в теплой темени кузнечик. Приятно обвевал тело прохладный ветерок.

- Я спросить тебя хочу, - снова подал голос Михаил. - Маринка сказала, что ты байкер?

Я слегка удивился этому вопросу. Но кивнул. Парень искоса посмотрел на меня.

- Привет тогда тебе от Макса, - проговорил парень.

Я не понял, что случилось. То ли неожиданность от такого сообщения, то ли что-то еще. Но сигарета вдруг выпала из внезапно ослабевших пальцев. Мир вокруг вдруг подернулся какой-то дымкой, голову сдавило обручем. Я хватанул воздух, грудь сдавило...

- Эй, ты чего? - донесся до меня, будто издалека встревоженный голос Михаила.

Меня качнуло, я оперся о стену. В груди заныло, будто сердце вытаскивали из груди. Я практически упал на лавку (хорошо, что она была, то бы сел прямо на землю, ноги ватными от чего-то сделались).

Медленно меня отпускало, боль голове и груди делались не такими острыми.

- Все нормально? - встревожено спросил Михаил, стоя рядом.

Я махнул рукой, показывая, что помирать не собираюсь.

- Он здесь? - спросил я.

- Макс? - переспросил парень и после моего кивка ответил. - Да. Куда же ему деваться? Мы только сегодня же из Поиска.

- Отведешь? Завтра? - спросил я.

- Без проблем, - уверенно ответил Михаил. - Слушай, а как он узнал, что ты приедешь?

- А что он сказал? - поинтересовался я.

- Да так и сказал, что дома меня ждет сюрприз, - хмыкнул парень. - И просил передать привет байкеру.

- Что вот так и сказал? - удивился я.

- Слово в слово, - подтвердил Михаил. - Я тоже тогда не понял. Так ты что, его знаешь?

- Пересекались, - кивнул я...

... Позже, лежа рядом с тихо посапывающей Маринкой, я все гонял слова Макса, сказанные, когда мы с ним расставались. Он пожал мне руку и сказал:

"Когда ты сделаешь, то, что должен сделать, мы опять встретимся. Путь все равно сведет нас"

Блин. Я поерзал на кровати. Откуда он это все знает? Кто он вообще такой? Молодой вроде парень, а такие рассуждения о смысле жизни и все такое...

И веет от этого, чем то... Чем-то очень... Очень другим... И там, в груди, сердце совсем не против этого... Даже наоборот...

ГРАНЬ СЕМНАДЦАТАЯ

"Путь за грань"

Негромко потрескивал костер. Сидящие возле него люди, негромко разговаривали, иногда тишину леса нарушал негромкий смех. Люди эти, были явно не новички в лесу, одежда на них была потертой, и была видна привычка ее носить, вот такую именно, предназначенную для долгих хождений по лесам. Чувствовалось, что людям не впервой находиться так далеко от города, в таких условиях.

И хотя среди мужских лиц, попадались и женские, все же парней было больше. Возраста они были разного, от лет шестнадцати, до совсем уже взрослых. Но старше тридцати не было.

Парень в кожаной куртке, отсмеявшись, достал гитару из чехла, лежащего рядом с ним и привлек всеобщее внимание, подняв руку.

- Новая песня, - произнес он. - Только перед Поиском написал!

Люди начали усаживаться поудобнее. Никто не был против предложения парня.

Тот сел, положил гитару на колени, и, повернув голову, ухом к гитаре, взял несколько аккордов. Подтянув несколько колышков, он снова прошелся несколько раз по струнам и улыбнулся.

- Назвал я ее "Точкой Невозврата", - сказал он.

Между деревьев, по небольшой поляне заиграла, заструилась мелодия. Многим показалось, что в ней, почти, что явственно они слышали рычание мотора, шуршание шин по асфальту. Парень же, закончив со вступлением, ударил по струнам, и дождавшись, когда почти затихнет звук струн, запел:

Рев мотора, ветра свист

Один на всей земле

Солнце алым позади

Небо все в огне

Найти не сложно, эту грань

Едешь в никуда