— Знаю святая лож! Истина одна, а религий много, значит, у верующего больший шанс ошибиться, чем у атеиста!
— Атеист даже если и прав, то его правда не даст ему прибыли, а вот верующий человек даже заблуждаясь, получит счастливую жизнь и достойную смерть.
Стать атеистом все равно, что обокрасть свою душу! — Заявила Фаташа.
— Если права наша Христианская вера то тебе не будет спасение, за колдовство будешь вечно мучима. — Заявил Победоносцев.
— Глупости! Если магия существует это угодно Всевышнему и всем прочим богам.
— В Христианстве нет!
— Значит вера у вас неправильная!
Пока они так разговаривали, шестерка нанесла серию ударов, противник ответил. Видно было, как искрили поля испускаемые генераторами, и вибрировала броня. Штурмовики двигали очень быстро почти неуловимо, разрядив боекомплекты. Но одному летающему роботу не повезло, его подорвали из мощной пусковой установки, штурмовик разлетелся как стекло.
С верху прилипли новые перехватчики, но им на встречу спешили новые истребители. Возле извилистой линии и огненного рва вспыхнул воздушный бой. Было видно, как горят подбитые машины жрунов, они были похожи на детские игрушки только со стволами. Дым был зеленый и розовый, вился причудливыми завитушками, это придало Солдатову игривое настроение, и он с юмором ответил на последнюю реплику:
— Вера как одежда, носить тяжело и голому нельзя! Поменять ее можно только помывшись, и выбрав современный фасон! А вообще религия как жена, надоедает, и сменить страшно!
— Ценю твой юмор, Солдатов! Впрочем, ты прав не надо быть фанатиками. Если Богу угодно было открыть Себя по разному, то нет правых и неправых!
Вера как указующий пест— всего одна и над ней смеются лишь дурачки!
— Нас атакуют! — Предупредила сержант.
Впереди летели сравнительно не большие, утыканные пушечками рыбки. Они были довольно забавные, но когда открыли огонь, стало страшно.
Одновременно такие же существа стали обстреливать и позиции соседней роты.
— Это роботы! — Невероятно быстрой скороговоркой заявила Фаташа. Положитесь на свои излучатели, компьютеры, что находятся в них лучше, рассчитают траекторию этих летунчиков. А вот уклоняться от обстрела лучше вам самим.
Наверное, конструкция рыбок-летунов была несовершенной, они действовали слишком уж прямолинейно, траектория предсказуема. Их сбивали одного за другим. Рыбки каждая размером с пони, взрывались, другие были подбиты и падали. Солдатов стрелял не напрягаясь, умный излучатель передвигался сам. Другие тоже не оголели. Вот рыбная атака захлебнулась, а вскоре они последняя рыбешка была сбита. Единственной проблемой было перемещение.
— Слава великому космосу! Мы победили! — Гаркнули солдаты.
Фаташа вздохнула:
— А без потерь не обошлось.
Ударом излучателя пополам перерезало юношу почти мальчика, на вид не старше шестнадцати, ранило также двоих девушек. Одна осталась без ноги, но сохранила игривое настроение.
— Никто не заметит ранения, только кость станет прочнее.
Солдатов не удержался от вопроса:
— А если бы ты была ребенком?
— И в этом случае можно клонировать, но есть способы получше. Кроме того, в некоторых империях модно делать такие протезы, что они могут делать все, в том числе сказочные вещи. Некоторые женщины уже на половину или больше кибернетические!
— Ужасно.
Его слова оборвало очередное появление штурмовиков, летевших на позицию жрунов, острие этих машин светилось.
. ГЛАВА Љ 17.
Бидда и Часса сцепились в яростном поединке. Две девушки, одна беленькая, как только что снятое молоко, другая красно-коричневая, рубили с двух рук. Палач и бывшая рабыня, сталь против пламени, добро против зла.
Бидда была крупнее, выше ростом, Часса поменьше, но ловкая. Девушки так упорно сражались, что с них стал стекать пот. Затем у Чассы появилась царапина на животе, но рабыня быстро вернула должок. На спину мамонтовой ящерицы капала кровь. Видно как блестели костяные плитки панциря монстра.
Бидда попробовала ударить ногой, но Часса парировала. Вспомнив прием, подсказанный Победоносцевым, прыгнула на левой ноге и ударила Бидду коленом в солнечное сплетение. Девушка-истязатель застонала:
— Ты гнида!
— Я свободный человек!
Бидда задыхалась, ее движения замедлились и после сильного удара по рукояти, девушка выронила меч. Часса сотворила самую очаровательную улыбку:
— Ты теперь в моей власти, но я милосердна и предлагаю тебе сдаться и жить счастливо!
— Счастье это придирчивый жених, который ходит на пару лишь со свободой! — Заявила Бидда.
— Ты моего парня парализовала. Так что я дам тебе шанс, только в том случае если ты его расколдуешь.
Бидда скривила личико:
— Но это ведь так сложно!
— Не ври! Иначе я тебе отрежу палец.
Палач не утратила остроумия:
— Тогда начни с мизинца.
— Ты мне верно подсказала. А ты погонщик остановили эту ящерку с бивнями, а то не посмотрю, что ты невольник и как рубану!
— Вообще я свободный гражданин, и остановлю свого звереныша не из-за страха, а потому что меня просит такая дама. Ты достойна, быть украшением сераля самого султана.
— Гаремы, серали попирают права женщин, я за полное равноправие в этом вопросе.
— В шахстве Бунш, у шахини Тарафы есть мужской гарем. Так что и женщина может быть деспотом.
— На счет последнего это интересно.
Мамонтовая ящерица остановилась, Часса толкнула мечом Бидду:
— Ну что исправишь ошибку, вернее преступление? Или тебя отдать лихим парням. Они за вожака с тобой знаешь, что сделают?
Бидда посмотрела на скачущих рабов, их не меньше дюжины и ребята здоровые, всех не уложишь.
— Я его освобожу, но только дай честное слово, что меня отпустишь или лучше поклянись!
— Я не люблю произносить клятвы, у меня каждое слово, правда! И этого с тебя довольно.
Бидда кивнула:
— Для меня достаточно!
Девушка достала кисет и высыпала на ладонь желтый порошочек. Когда жертва застывает ее невозможно допросить, поэтому нужен способ, вернуть пленника в нормальное состояние. Верховный колдун предоставил ей средство, эффективное и быстрое.
— Вот сейчас он станет прежним! — Бидда сыпанул желтенького порошка в каменное лицо, и прочла короткое заклинание. Победоносцев открыл глаза и шевельнулся:
— Что это такое! Словно дубиной по голове врезали!
— Ты в порядке!
— Вполне! А это красавица, похоже на меня чего-то сыпнула:
— Я влюбилась в тебя и хотела владеть тобой всецело! — Девушка игриво подмигнула.
— С тобой можно провести веселую ночь!
— Не будь таким развратником! — Возмутилась Часса. — Иначе и я заведу себе любовника.
— Если тебе это нравиться можешь доставить себе удовольствие, но может лучше сразу с двумя! — Пошутил Победоносцев.
— Я обещала ее отпустить. — Заявила Часса.
— Так может пускай присоединиться к нам! Ведь она, судя по всему, наложница-рабыня!
Бидда усмехнулась:
— В некотором роде да! Дарю чувственные наслаждения.
— И тебе не охота отмстить своим эксплуататорам?
— Может даже с удовольствием, иногда даже хочется помучить султана. Бэффа совсем зажирел.
— Последняя идея нравиться и мне, можешь стать бойцом.
Бидда подумала, соблазн был велик, особенно если бы дали истязать богатых. Палачи и восставшим нужны.
— Может, если ты сделаешь меня своей любовницей.
Часса взвыла:
— Что ты хочешь змею приложить к сердцу — в преисподнюю открыть дверцу!
Бидда попыталась возмутиться:
— Я всегда держу слово! Вот и сейчас у меня большие сомнения в вашей победе. Ведь восстания рабов были не раз, в разных странах и, как правило, кончались поражением и массовыми казнями.
— Это интересно рабы ни разу не побеждали!
— А ты слышал об этом? Где они могли выиграть! Что у них есть, кирка, ломик, а тут регулярные войска.
— Это потому что к кирке и мускулистым рукам нужна голова! Вот сколько вас было, сто тысяч солдат — это сила. А теперь армия прошла стадию бритья, стрижки, и бани! Теперь осталось лишь похоронить.
— Я это видела. — Бидда смутилась. — Победа не плохая, но у султана еще пятьсот тысяч солдат. И вряд ли они еще раз попадутся на столь простую ловушку.
— Придумаю что-то новое! Полководец сродни актеру, только повторы на бис срывают не аплодисменты, а оплеухи, вгоняющие в землю!
— Тогда постарайся выиграть, посмотрим, что у тебя получиться. Воюй, как хочешь, но, даже взяв столицу, ты столкнешься с агрессией соседей. Рабы никогда не выигрывали, так что максимум, на что ты можешь рассчитывать это народная песня. А я пошла!
— Ну, иди! А я еще встречусь с тобой!
— Надеюсь! С таким парнем даже на дыбе весело.
Бидда поклонилась и стала ударяться. Часса предложила ей:
— А может споем?
— Песню боли!
— Лучше страсти!
— Можно слегка поразвлечься, но у меня нет настроения. — Бидда опустила глаза.
— Вероятно у тебя не совсем хороший голос?
Девушка-палач обиделась:
— Ну, уж нет! Меня сравнивали с неистовой сиреной и музой! Приступим.
Две девушки запели своими нежными, с пересыпающим льдом, голосами.
Дух воспарил в лихую ночь любви
Чисты ручья хрусталь воспоминанья!
Стыда оковы смело разорви
И удели возлюбленной вниманье!
Враги несутся дикою толпой
Но сквозь туман пролью потоки света!
Я верю, вечно будем мы с тобой
Моя мечта в мелодии воспета!
Лечу как птица — лик дрожит светил
Счастливы будут — первенцы творенья!
Меня ты страстно, жгуче полюбил
Пускай пошлет Господь благословенье!
Не сможем мы все горы одолеть
Хотя у нас с тобой большие силы!
Волчица воет и рычит медведь
Пейзаж вокруг печальный и унылый!
Когда голоса девушек смолкли, Победоносцев заметил:
— Вы закончили на печальной ноте!
Часса произнесла с сожалением:
— Любовь как туча, подвластна капризам и изливает слезы!
Бидда стала отступать.
— А теперь я удаляюсь. Надеюсь, мы встретимся в более благоприятной обстановке, располагающей к доверительной беседе.
— Я тоже! Знаешь, если ты передумаешь, пришли весточку, например от пламени! Тогда это будет куда интереснее.
— Я обязательно сделаю это!
Девушка палач оседлала тараканью улитку и поскакала к своим.
Победоносцев и Часса вернулись, нужно было добить тех, кто остался. Задача впрочем, не трудная, правда, пришлось преследовать отдельных вырвавшихся типов.
— Не дадим врагу спуску.
— Может, предложим сдаться. — Ласковые руки Чассы опустились на обнаженное оцарапанное плечо юноши.
— Если они еще не утратили способность соображать. — Могучий вождь восстания закричал:
— Спасите себя, ради будущего!
Почти двадцать тысяч солдат доведенных до отчаяния побросала оружие и рухнула на колени. Они истошно молили о пощаде.
Победоносцев решил:
— Пленных не убивать. Милосердие черта сильных, жестокость рождена неуверенностью, а неуверенность слабостью!
Пленных построили в колоны и предложили присоединиться к повстанцам. Большинство солдат были из числа бедноты или рабов, и служба в армии своего рода разновидность дани.
Примерно половина пленных была обожжена или ранена. Им спешно оказывали медицинскую помощь.
Победоносцев и Хром лично обходили ряды. Заодно шел подсчет убитых и раненых. Рабов погибло более двух с половиной тысяч и почти семь тысяч получили ранения. В тоже время как из всей стотысячной армии султаната смогло вырваться не более трех тысяч обезумевших солдат. Таким образом, одна из самых сильных и боеспособных армий султаната прекратила существование.
Хром, правда, отметил:
— Ты знаешь, напрасно все-таки отпустил Бидду. Это палач и на ее совести полно преступлений.
— За один день под моим командованием было отправлено на тот свет восемьдесят тысяч молодых парней. Порой я сам себе кажусь преступником, недостойным милости!
— Смотри не перегни палку в своем благородстве!
— Кто знает, может, и палач станет добрее
Весть о громкой победе стремительно распространялась среди всех угнетенных.
Победоносцев маршем прошелся вдоль рудников. В первый же день к нему присоединилось более пятнадцати тысяч рабов. Затем его войска почти без боя вошли в город Рос. Тут вождь восстания узнал, что пятидесяти пяти тысячное войско шейха де Хека движется с правого фланга, планируя прихватить один из захваченных повстанцами городов. Победоносцев решил, что не стоит оставлять врага в тылу и лучше его уничтожить. Что бы точно отследить маршрут был послан Хук и отряд юных разведчиков.
Сам Победоносцев встретился с бывшим архиепископом Бота. Священник сам приехал к ним, обманув бдительность стражи. Они встретились, один на один выбрав окраину лагеря, так чтобы никто не мог их подслушать.
Бота был с длинной седой бородой, но еще крепкий, с глубоким голосом. Они коснулись вопроса религии.
Победоносцев первым взял слово:
— Народу нужна религия. И не только тем, кто проживает в султанате. Вот посмотрите, сколько богов в каждой империи свой собственный пантеон. Есть разделение на низших богов, высших, средних, а также полубогов. То есть царит определенных хаос, а жрец приносят кровавые жертвы: убивая детей, женщин, животных, сжигая еду! В целом поклонение носит неуправляемый и дикий характер. Религия превратилась в тяжкое бремя и обогащает немногих.
Бывший архиепископ кивнул:
— Когда я был еще мальчиком, на моих глазах раздели, а затем разрезали на части девушку, почти девочку. Потом подобные казни повторялись несколько раз в год, в частности маленьких мальчиков сажали на кол и все во имя высших сил. Или массовое сжигание зерна в честь богини плодородия Бюты, заодно и невольника в сноп бросят. Можно подумать, что богам это надо, особенно слышать, как казнят и истязают гулей. Я выступил за церковную реформу, суть которой состоит в том, что богам нужны от людей не жертвы, а праведная жизнь, и любовь друг к другу.
Победоносцев на лету рассек кинжалом насекомое:
— Нельзя забывать о том, что зло должно быть наказано. Наказание зла самый ценный вид добра, оно требует душевной чистоты и силы духа!
— Вот это требует осторожности!
— Решительность незаменимое качество правителя, робость губит государства и оставляет народы сиротами! — Заметил вождь восстания.
— Любовь требует жертв, не меньше чем ненависть!
— Но к богам это не относиться! Вообще один тиран лучше, чем сотня! По этому я решил, что с многобожием пора кончать. Должен быть один Бог, одна вера, одно крещение! Я решил так, вместо сонма различных духов, напророчить веру во Всевышнего, всемогущего, вездесущего, всезнающего, предвечного, вечного! И не будет прочих богов!
Бота сотворил треугольник:
— А не боишься?
— Кого! Ведь столько богов реально существовать не может, если и есть творец во вселенной то только один!
— Не перегрузит ли это Всевышнего?
— Если он всемогущ, то не в коем случае. Будет один пастух, одно стадо! А вот народу поклоняться одному Богу будет легче. Каждое божество требует храмов, священников, а значит жертв и платы. А тут все одному. Причем подумай, зачем Всемогущему жертвы. Я думаю ни к чему, все это. Главное это соблюдение закона, заповедей божьих, повелений Всевышнего! Ты согласен со мной?
