Омская правда (Черновики Апокалипсиса)

— Взяли, но пока больше технически, руки толком не дошли разобраться.

— Дело в том, что симки можно выдавать только проверенным людям, мне это один из бойцов посоветовал, дельная мысль, как думаете?

— Точно, обязательно будем реализовывать, — он тут же записал что-то себе в ежедневник.

— Третье, опять про связь. В городе полно банд. Просто мародеров и настоящих грабителей, если первые в принципе приемлемы, то вторых надо безжалостно уничтожать, вопрос как. Тут опять же можно задействовать связь. Контроль радио частот и запись с последующей локализацией переговоров может дать шанс вычислить все крупные банды и их базы. Когда основные базы будут вычислены, надо будет провести одновременную операцию по их уничтожению, готов предоставить ресурс ОСБ для двух-трех таких акций. Вы вычистим город. Потом они будут ученые, но и силу их мы вырвем под самый корень, не скоро эта мразь сможет голову поднять, а если будем стараться, то и никогда.

— Полностью согласен. Вот что Глеб, я создам штаб по проведению этой акции, назовем ее 'Большой Чисткой', считаю, что ты должен принять самое активное участие в его разработке и реализации, так что войдешь в состав группы по 'Чистке', договорились?

— Хорошо, Михаил Дмитриевич. Разрешите, я продолжу.

— Конечно, я внимательно тебя слушаю.

— Вам необходимо определиться с тем, что вы планируете делать дальше с беженцами в лагере. Людям нужна определенность. Отсортируйте их, проверьте кого можете. Проанкетируйте, кто что умеет и разбейте на отряды. Начните активно обучать их, при этом вовсе не обязательно привлекать к задаче ресурсы дивизии, среди беженцев есть, я уверен, спецы очень многих профессий. Объявите что-то вроде конкурса, пусть они сами предложат чему и как могли бы обучать людей.

— Переговорите с епархией, может, она пришлет к вам батюшку, он бы тут очень не помешал. Создайте из числа самих беженцев группы психологической помощи и хотя бы, начните обучать их обращению с оружием, тем самым вы покажете им, что готовы воспринимать их как граждан, а не как лагерных. Организуйте какие-то спортивные соревнования или еще что-то.

— Верно, мысли ты высказываешь хорошие, кое-что мне уже предлагали в этом роде, теперь вот и ты говоришь, да, пожалуй, я использую ряд мыслей, с твоего позволения.

— Для этого я вам и говорю. Только сейчас появилась мысль, лагерь наиболее рационально использовать, как накопитель-распределитель. Люди должны знакомиться и организовываться в новые структуры, сюда, к вам, они приходят одинокие и потерянные, здесь же могут найти единомышленников и друзей. Но оставлять это дело на самотек нельзя. Необходимо создавать группы по интересам, по темам, тогда беженцы начнут сами искать себе применение. Кроме того, было бы оптимально помогать им находить себе новый дом. То есть предлагать что-то вроде списка на заселение ряда объектов, то есть сел, деревень, пром. предприятий и тд. Помогите новым общинам обосноваться на новых ПМЖ, поддержите оружием, ресурсами, можно на первое время выделить небольшую бронегруппу для защиты и вы сами поразитесь, как быстро начнет пустеть ваш лагерь.

— Следующая тема. Я готов забрать с собой несколько десятков мужчин, если они вызовутся добровольцами вступить в ОСБ, — и, отвечая на безмолвный вопрос, добавил, — само собой я заберу и семьи, причем сразу, для этого и автобусы привел.

— Так у тебя уже все продуманно?

— Вчера я четко понял, что в лагере никого не держат, и что вы сами будете рады избавиться от некоего количества людей.

— Верно. Я и не против. Продолжай.

— Теперь основной вопрос. Что будет с Омском дальше? Как он будет жить или он умрет? Что вы думаете, Михаил Дмитриевич?

— Вопрос этот очень сложный. Я не могу ответить на него однозначно, скажу лишь, что готов приложить все силы, для сохранения хотя бы части Омска, — он помолчал и добавил, — особенно его промышленности и энергетики, этот ресурс очень скоро сильно понадобится нам и нашим потомкам. Мы с вами, Глеб, не вправе потерять все, что создано нашими отцами и дедами. Ну, что вас устроит такой ответ?

— Вполне. Тогда я готов озвучить пару идей по этому поводу.

— Слушаю вас внимательно.

— Во-первых, нужен транспорт. Городской транспорт. Конечно, не для простой езды по городу а для перемещения между ключевыми объектами. Заводами, военными частями, анклавами и базами. На территории самих заводов жить не слишком интересно и удобно. Поэтому, во-вторых, логичней создать по периметру города ряд хорошо укрепленных поселений на базе уже существующих микрорайонов или коттеджных поселков. На том же Левом Берегу. Или у вас, в Амуре. А для перемещения работников, которые будут трудиться по длинным сменам, например часов по двенадцать или больше, можно пустить тепловоз с несколькими вагонами, которые как следует укрепить и защитить, первым и последним поставить бронеплощадки с ЗУшками и все. Транспорт готов. Все заводы в Омске соединены сетью железнодорожных путей, да и ваша часть тоже, я уверен, имеет подъездные пути.

— Все верно, есть ветка от основных путей. Знаете, Глеб, идея просто замечательная. Причем вовсе не обязательно бронеплощадки пускать, можно просто на платформу БМП загнать или 'Шилку', танк, наконец. И ведь получится настоящий городской трамвай, что ли.

— Фирменный бронепоезд 'Омск' к вашим услугам каждый день. И всех жителей уцелевших анклавов за лето перевезти в укрепленные поселки. В итоге и проблему беженцев снять можно, и город зомбякам не отдать, да и производство сохранить, тем более что задач для заводов масса, хотя бы взять то же переоборудование машин в безопасный для езды вариант, изготовление доспехов противозобийных, изготовление оружия и конструкций для окон, дверей, да море всего.

— Согласен. Что же на сегодня, я думаю, достаточно. Теперь я хотел бы познакомиться с этим вашим Али Бабаем. Пойдемте вниз, прямо на крыльце и пообщаемся.

Али невозмутимо ждал нас на ступеньках крыльца. Он молча попыхивал трубкой, но порывистый весенний ветер не давал ароматным облачкам окутать его. Я не связывался с Али, но его присутствие здесь нисколько не удивляло, я начинаю привыкать к его странностям.

Познакомил своего напарника с полковником и некоторое время стоял рядом, изображая внимательного слушателя. Разговор у моих визави не слишком сложился, оба быстро исчерпали темы для общения и полковник, пожав руку мне и Бабаю, вернулся к себе. Мы же еще постояли молча на крыльце штаба. Спустя несколько минут, подошел адъютант Скороходова с документом предписывающим выдать мне на складах РАВ автомат специальный 'Вал', два ящика девяти миллиметровых патронов к нему, два полных БК для тридцатимиллиметровой пушки БМП (тысяча выстрелов) и ПКТ (четыре тысячи патронов). Также он передал целую пачку пластиковых карт, наподобие водительских прав, которые и должны были в новой реальности стать нашими удостоверениями личности.

Все это очень хорошо, даже замечательно. Тянуть же с получением боеприпасов явно не стоит, лучше сразу забрать. Уселись на БМС и двинули в сторону складов. Там без особых проблем загрузились боеприпасами. С автоматом же вышло чуть сложнее. Пришлось изрядно подождать, а потом еще и выслушать приличную порцию ворчания, но это же мелочи, верно? Зато я стал счастливым обладателем чудо-оружия, расставаться с которым совершенно не хотелось.

Можно сказать, что сегодня я полностью поменял свое вооружение, вместо АПС — АПБ, вместо АК-74М — АС 'Вал', вместо 'Фабарм СДАСС' 12 калибра — КС-23 'Дрозд' 23 калибра. То есть и глушености и размеров по калибрам явно прибавилось.

Но это все замечательно, а главная задача сегодняшнего дня еще впереди, так что, быстро загрузившись в изрядно осевшую БМС, мы двинули обратно к штабу. Там пересели в джип и выдвинулись к лагерю беженцев.

Все последние сутки я много думал, как построить диалог с обитателями лагеря беженцев. Задача представлялась мне крайне не простой.

Первая трудность состояла в том, что общая численность бригады на сегодня — порядка тридцати клинков, а в ряды планируется влить еще столько же. Это может очень серьезно разбалансировать структуру и идеологию отряда, чего крайне не хотелось бы допустить.

Вторая трудность состояла, на мой взгляд, в том, что отряд у нас далеко не мирный, а самый боевой, настоящая штурмовая бригада, а значит, и шансы погибнуть, в таком случае, становятся реально высокими. Как убедить в большинстве своем семейных мужчин идти добровольцами на передний край?

Третья трудность состояла в отборе бойцов, ведь не всякий годится для дела. Провести быстрое анкетирование? Как-то невнятно выйдет, да и проверить достоверность вряд ли быстро получится, так что остается либо верить людям на слово, либо устроить что-то вроде теста на вшивость. Только не тот у нас пока статус, чтобы принародно проверки добровольцам устраивать. Тогда как? Надо думать.

Четвертая трудность, пожалуй, самая большая, как обеспечить четкость и эффективность управления такой большой группой людей — ведь не шутка, только бойцов соберется под сотню, а всего народу под две сотни окажется под моим управлением. И здесь не остается ничего иного, как вводить четкую дисциплину, уставы и правила, причем правила суровые и беспощадные, иначе вся затея рухнет в одночасье. Прежде, когда нас было значительно меньше, я мог ограничиваться устными договоренностями и общим согласованием, теперь ситуация полностью изменяется и необходимо быть готовым к ней.

Остается вопрос, как убедить людей подчиняться приказам и правилам? Самым логичным представляется провести присягу или некую клятву, только сначала надо написать ее текст. И вообще надо разработать сами правила или законы ОСБ, иначе как решать возникающие разногласия? Кроме того, надо определиться по поводу частной и общей собственности, гарантий для раненых и погибших, членов их семей. Надо понять, как будет делиться, если она в принципе будет делиться, добыча и имущество, взятое в бою или созданное своим трудом.

Вот примерно с таким грузом идей и мыслей я и ехал к лагерю. На въезде в лагерь у нас проверили свежевыданные удостоверения и разрешили въехать на территорию прямо на машинах. Колонной из пяти машин (мой джип, за ним БМС, в серединке автобусы и 'караван' Олега, который шел замыкающим) двинулись к центральной площади лагеря, располагавшейся вокруг флагштока с развевающимся на ветру триколором.

Дорога, несмотря на значительные размеры лагеря беженцев, оказалась недолгой, все же машина, даже медленно едет быстрее, чем идет человек. Я аккуратно пристроился, справа от флагштока, следом за мной встала БМС, чуть наискосок к площади, за ней подтянулись и два автобуса. Двери броневика открылись и на землю один за другим соскочили бойцы первой группы во главе со своим командиром, вид у них был очень бравый и лихой. Молодые, здоровые, отлично оснащенные и вооруженные, уверенные в себе и своих силах, они быстро построились вдоль машины и замерли, верно, уловив некую театральную компоненту ситуации. Олег не спеша, выбрался из фургона и сразу пошел навстречу не знакомому мне человеку в потертом камуфляже. Они поздоровались и коротко переговорили, затем этот человек, я предположил, что это и есть товарищ Медведева, Игорь Мохов, быстро пошел в сторону палаток, Олег же подошел ко мне и сообщил.

— Игорь говорит, желающих в бригаду вступить много набралось, человек пятьдесят, он и так многих отсеял, теперь уж нам самим надо решать, кого брать, кого нет. Поручиться он может от силы за четверых, эти, говорит, точно не подведут, так что думай, командир.

— Отлично, что предложишь? Как отсеивать лишних? — вопрос этот оставался для меня пока не слишком ясным.

— Я тут подумал, надо брать быка за рога, чего крутить, давай, прямо им скажем, что через три дня штурм, могут быть потери и т.д. Запросто кто-то отвалится, тут уж или готов драться или нет, не открутишься.

— Верно, полностью согласен. Тогда так и сделаем.

Пока длился наш не долгий разговор на площади начала выстраиваться длинная шеренга, не знаю, что там наговорил Мохов обитателям лагеря, но эффект оказался очень серьезным. Кроме кандидатов в санитары на площади собралось еще немало народу, все выглядели взволнованными и заинтересованными. Появился и комендант лагеря с группой сопровождения и самим подполковником Крушининым, который знаком показал, что внимания на него обращать не стоит, он, типа, в сторонке постоит. И на самом деле, группа расположилась в дальнем углу площади, не привлекая к себе особого интереса.

Я неожиданно сильно заволновался, даже в горле пересохло. Как будто ниоткуда возникла рука с бутылкой минералки, к которой я и припал с жадностью. Повернувшись, обнаружил, что заботливость проявил вездесущий Али, которого до этого мгновенья просто не было видно. Я молча поблагодарил его и снова развернулся к уже полностью построившейся шеренге добровольцев. Все. Пришло время. Ну, с Богом.

Вышел перед строем и встал так, чтобы всем кандидатам было меня хорошо видно. На площади быстро воцарилась тишина, шеренга замерла. Для себя я сразу решил, что тех, кто не встанет по стойке смирно, в отряд брать не стану. Оглядел строй и заметил буквально пару таких персон, они и сами почему-то встали в самом конце шеренги, ну, значит судьба у них такая. Дольше затягивать паузу не стоило, и я начал.

— Здравствуйте, товарищи, — тут же поднял руку и добавил, — отвечать пока не надо. Считаю тот факт, что вы стоите здесь вполне достаточным приветствием.

— Меня зовут Глеб Николаевич Шмелев, я командир Первой Омской Санитарной Бригады имени Федора Михайловича Достоевского. Сейчас за моей спиной стоят ее бойцы и командиры, кто-то из вас также, уже через несколько минут сможет занять место в их строю. Но прежде чем решать этот важнейший вопрос я хочу коротко рассказать вам, что такое Первая ОСБ и какие правила обязательны для ее бойцов бригады — санитаров.

Внимание всех присутствующих было, безусловно приковано ко мне, теперь надо продолжать также четко.

— Бригада создана для очищения земли от всей погани, которая лишила нас домов, сломала нашу жизнь и хочет саму эту жизнь отнять. Старая власть оказалась совершенно бездарной и недееспособной. И прежняя мир рухнул. Мы решили взять в руки оружие и своими силами бороться со всем этим злом, помогая живым людям, близким и дальним. В этом деле мы на переднем крае и заменить нас некому. Ждать от кого бы то ни было помощи и поблажек, не стоит, но если мы сильны, нас будут уважать, признавать и сотрудничать. У Санитаров есть три врага — это ожившие мертвецы, стремящиеся сожрать живых, это бандиты, стремящиеся убить и ограбить людей и это опасные производства, которые в любой момент могут рвануть и убить уже не только людей, но и саму землю. Первых мы должны безжалостно уничтожать везде и повсюду, вторым грозит та же участь, если они не остановятся, я вам твердо заявляю, что ни одно преступление не останется безнаказанным. Наконец, третий враг, он пожалуй самый трудный. Для того чтобы одолеть его, нам нужен мир, нам необходимо вернуть город себе, живым. Только тогда будет возможность частью закрыть безопасно производства, а частью сохранить и продолжить без угрозы экологической катастрофы.