Воспоминания, всегда болезненные, были готовы снова нахлынуть на него и скрутить, унося в прошлое, туда, где были Пол и где он снова и снова терял его, но Полина мягко повела разговор дальше, чувствуя, что ему отчего-то нелегко говорить.

Когда-нибудь она всё узнает о своём мальчике. Постепенно. Очень аккуратно.

— Мне стыдно, но я не видела ни одного твоего фильма.

— Правда? — Анджело казалось, что вряд ли найдётся, помимо Ленки, ещё хоть пара человек, кто не выдел хотя бы фильм Брайана.

— Я слышала название, да. И знаю, что все очень хвалили, но я не смотрела. Покажешь как-нибудь?

— Не очень люблю смотреть на себя со стороны. Но если тебе хочется...

— Слушай, а ты бывал на "Оскаре"? Я в детстве так мечтала когда-нибудь оказаться на красной дорожке. Это, наверное, здорово,— Полина смолкла, потому что Анджело прикрыл глаза ладонью.

Да, он был однажды на церемонии, когда получал посмертную статуэтку Пола.

У Полины сжалось сердце: ну почему он всегда так реагирует, когда речь заходит о "той" жизни? Всегда страшно прикасаться к его воспоминаниям, словно там одни только кошмары.

— Я люблю тебя, ты знаешь?

Слова Полины, вырвав его из темноты, привели Анджело в чувство и одновременно потрясли своим смыслом. Что она сказала? "Люблю"? Разве не он должен был сказать ей это первым?!

Он крепко обнял её. Полина!

* * *

11 ноября 1996г.

Полторы недели в Париже пронеслись на удивление быстро. И Йон, весьма довольный результатами, направился со всей своей компанией в нелюбимый им Лондон. В этот раз он был спокоен: англичане обычно очень ревностно следили за всем, что происходит в Париже. И если французы рукоплескали маэстро, то в Лондоне не должно быть никаких проблем.

Однако, как оказалось, он здорово заблуждался.

Обычно регистрация в вип-зале южного терминала Гатвика, принимавшего чартерные рейсы из Парижа, занимала минимум времени. Англичане всегда отличались пунктуальностью и упорядоченностью. Даже пресса у них была на первый взгляд более спокойная, чем везде. Йон знал, что у порога здания аэропорта его встретит лимузин, а багаж будет аккуратно доставлен в гостиницу ещё до их приезда, с чем всегда были проблемы, например, в Милане.

Однако, сегодня время шло, а их консьерж-менеджер что-то не возвращался с документами. Йон уже начал подумывать о том, не зря ли отказался от чашечки кофе, когда тот, взмыленный и весь пунцовый, явился в сопровождении какого-то офицера и направился к маэстро и его спутникам.

Офицер паспортно-визового контроля вежливо поздоровался со всеми и попросил "господина Анджело Сантанну" проследовать за ним.

— Что такое? — Йон, удержав Анджело за рукав, решил потребовать объяснений у чопорного чиновника. — Какие-то проблемы?

— Мы задерживаем только мистера Сантанну. Он должен пройти в паспортную службу. Остальные могут отправляться в гостиницу. Менеджер отдаст вам ваши документы. И добро пожаловать в Соединенное Королевство, господа, — офицер дежурно улыбнулся.

— Ждите нас здесь. Я пойду с ним и выясню, что стряслось, — скомандовал Йон и все, включая Ксавье, были вынуждены расположиться на диванах возле кофейных столиков. Дэрил, нервничая и предчувствуя нехорошее, ринулась было за ними, но офицер категорически отказался брать с собой кого-либо, кроме Анджело и "руководителя группы". "Руководитель группы"? Йону дико не понравилась такая формулировка, но сейчас это не имело большого значения. Что-то с документами Анджело, похоже, было не в порядке. Или же этот мальчишка успел натворить ещё нечто такое, о чём Йону не было известно.

— К сожалению, Вам отказано во въезде в страну, господин Сантанна, — офицер, сверкая знаками службы Её Величества, строго посмотрел на Анджело.

— Нам бы хотелось получить объяснения! — Йон, вне себя от возмущения, и в то же время, не зная, чего ожидать, старался не сорваться на крик.

— Конечно, господин Клас. У нас нет никаких секретов. Господин Сантанна объявлен нежелательной персоной на территории Её Величества, как "представляющий угрозу общественному порядку и безопасности", — офицер, не дрогнув ни единым мускулом, процитировал какую-то бумажку, словно зачитывая приговор суда.

— И что это значит? — оторопел Йон, бросив взгляд на сохранявшего удивительную невозмутимость Анджело.

— Это значит, что нам бы не хотелось проблем, подобных тем, что возникли в парижском аэропорту имени Шарля Де Голля. Вы же в курсе, не так ли? На своей территории мы отвечаем за безопасность наших гостей и наших граждан. А в случае с господином Сантанной мы, к сожалению, такой гарантии предоставить не можем.

— Но это...это же чёрт знает что такое! — до Йона, наконец, дошёл смысл сказанных офицером слов. — Какое право вы имеете судить о том случае по отзывам в бульварной прессе? Анджело не преступник! Покажите мне заключение суда. Ваши действия по меньшей мере незаконны. Я буду вынужден обратиться в своё посольство. Уверен, это идиотское недоразумение. Где у вас телефон? Будьте добры связать меня с консулом.

— Нет такой необходимости, господин Клас. Вас лично и всю остальную Вашу группу никто не задерживает. Более того, для нас является огромной честью принимать у себя такого уважаемого человека, как Вы. Что же касается господина Сантанны... вот, можете ознакомиться с письмом, адресованным в ваше посольство. Видите, это подпись консула, свидетельствующая о том, что он ознакомлен и не имеет никаких возражений. Так что господин Сантанна в течение нескольких часов покинет территорию Соединённого Королевства, и я очень хочу надеяться, что на этот раз обойдётся без каких-либо эксцессов.

— Вот как? — Йон чуть не задохнулся от такой наглости и несправедливости. — Вы очень сильно ошибаетесь, если полагаете, что это вам пройдёт безнаказанным! Как бы кое-кому не пришлось пожалеть о таком чудовищном решении. Мы уходим, Анджело.

И он потащил за собой юношу, не успевшего и рта раскрыть во время этого разговора.

— Мы возвращаемся в Штаты, — Йон буквально огорошил всех этой новостью.

— Но... как же... а турне?!... — Ксавье и Дэрил оторопело переглянулись, а представители принимающей стороны бросились к Класу:

— Вы не можете прервать турне, маэстро Клас! У нас уже всё готово. Билеты проданы на большую часть показов. Вас все ждут. Это же скандал!

— Не я его затеял, — отрезал Йон и велел вконец обескураженному консьерж— менеджеру немедленно оформлять документы на вылет в Майами.

Глава 40. Гатвик.

11 ноября 1996г.

— Ты соображаешь, что делаешь?— зашипел Ксавье, узнав о причине такого решения Йона и оттащив того в сторонку, подальше от любопытных ушей. — Ты что, собрался ради этих зеленых глаз отказаться от британского рынка?! Чёрт подери, да ты понимаешь, что рискуешь лишиться вообще всего? Не боишься, что Европа устроит нам бойкот? Не можешь без него и дня прожить? Ради кого ещё ты мог бы совершить подобное? На нём что, свет клином сошелся? Фак! Я уже готов самолично притащить этого сукина сына, снять с него штаны, чтобы ты засадил ему и наконец успокоился и перестал творить чёрт знает что!

— Хватит нести вздор, — резко оборвал его Йон и подозвал Дэрил, пытавшуюся выяснить у юноши, что произошло.

— Скажи Анджело, что ему пока лучше побыть в комнате отдыха. Если желает, пусть возьмёт с собой Полину. И собери, пожалуйста, прессу. Я хочу сделать заявление, чтобы не было всяких ненужных домыслов на счёт этого инцидента. Мир должен узнать о происшествии с нашей подачи, а не из сплетен.

— Да, конечно. Йон, — Дэрил виновато покосилась на Анджело, — может быть, тебе не стоит идти на такой серьёзный шаг? Пусть Анджело возвращается в Майами. Это турне так много значит для тебя, и...

— Я тебе сказал, Ди, займись прессой.

Удивительное спокойствие и решимость Йона заставили Дэрил умолкнуть.

— Я не намерен проглатывать подобные недружелюбные выпады в свою сторону, а это постановление британских служб я не могу расценивать иначе. Если безо всяких на то веских оснований меня лишают одной из моих лучших моделей, это говорит лишь о том, что мне нечего здесь делать, ибо это высшее проявление неуважения к моей работе. Мне жаль разочаровывать британскую публику, но я вынужден сегодня отказаться от участия в Лондонской Неделе моды и не уверен, что мне захочется вернуться сюда и в следующем году.

— Вы назвали Ангела своей лучшей моделью, нет ли тут каких-то личных мотивов, господин Клас?

Йон так и знал, что этот рыжий не преминет сделать попытку ущипнуть его. Йон всегда мог из толпы журналистов выделить того, с кем лучше не встречаться взглядом. А потому он проигнорировал вопрос:

— Мне нечего добавить, господа. Спасибо за внимание.

И Йон повернулся к журналистам спиной, показывая, что разговор окончен. Он вовсе не собирался устраивать пресс-конференцию и отвечать на провокационные вопросы. Для этого здесь была Дэрил. И он знал, что она всё сделает, как надо.

— Подумать только! Закрыть тебе въезд в Великобританию! Я всегда полагала, что такое происходит только с какими-нибудь преступниками, — Полина держала Анджело за руку, словно боясь, что если она его отпустит, то он снова влипнет в неприятность. — Они же понятия не имеют, за что ты ударил Фабио. А Йон... Я не ожидала, что он способен на такой шаг.

— Я не просил его вмешиваться и выставлять меня полным идиотом, — Анджело досадливо дернул плечом. — Я выглядел, как дурак без языка. Меня отчитывают, как мальчишку, а добрый дядюшка Йон кидается на защиту, как будто я сам не могу за себя постоять. Чёрт, как бы я хотел поскорее убраться отсюда!

Он с ненавистью оглядел стены крохотной комнатки, предназначенной для приватного отдыха вип-гостей.

— Он хотел как лучше, — Полина погладила его по плечу. — Он так волнуется за тебя. Я сроду не видела его таким. По-моему, он на самом деле влюбился.

Анджело стиснул зубы: "по-моему"... да этого уже только слепой не разглядел! Наверное, пора возвращаться в ЛА. Вот только как забрать с собой Полину?

— Ты в порядке? — Йон быстро оглядел комнату и подошёл к Анджело и Полине, сидевшим в обнимку на огромном бархатном диване, дожидаясь, когда решатся вопросы с рейсом. Ксавье, рискуя вызвать недовольство, притащился за ним следом.

— А разве что-то не так?— Анджело с вызовом глянул на Класа.

Йон, удивленный, проигнорировал его тон:

— Ближайший самолёт до Майами через полчаса. Вы не проголодались? Можно заказать обед.

— А до Лос-Анджелеса?

— Что?— Йон уставился на юношу.

Ну да, мальчик рассержен. В такой ситуации это понятно.

— Ты хочешь лететь в ЛА?

— Думаю, что так будет лучше. Для всех. И Вам нет необходимости затевать всё это, прерывая из-за меня турне.

Анджело почувствовал, как напряглась Полина, но это его не остановило.

— Давай вернемся в Майами, а затем всё решим. Хорошо?— Йон говорил очень мягко, понимая, что Анджело может сорваться.

— "Решим"? По-моему здесь всё решаете только Вы. Один за всех. Хватит с меня этого. Надоело.

Йон не был готов к такой внезапной агрессии и потому в замешательстве промолчал.

Зато Ксавье выскочил вперед и накинулся на Анджело:

— Неблагодарный! Да как у тебя язык поворачивается? Ты что, совсем не врубаешься в то, что происходит?! Мы из-за тебя рискуем остаться с голой задницей, а ты смеешь высказывать какие-то претензии? Ты, самовлюблённый сопляк! Хам!

— Уймись, Ксавье, — Йон отодвинул его в сторону, пытаясь заставить молчать.

— Да сколько я буду униматься? — возмущению Ксавье не было предела:— Или ты переживаешь, что он приложит свои кулаки и к моей скромной физиономии? Пусть попробует!

Анджело лишь, усмехнувшись, глянул на хлипкого друга маэстро.

— Давай поговорим спокойно, Эйндж, — предложил Клас.

Юноша не успел ответить, потому что в дверь постучали и консьерж впустил в комнату уже знакомого Анджело офицера и какого-то человека, лет тридцати, с внешностью выпускника Гарварда.

— Добрый день, господа, — незнакомец как-то слишком ослепительно улыбнулся и представился:

— Кларк Дэвис, консул Соединённых Штатов в Великобритании. Я только что узнал об инциденте и счёл своим долгом сразу же приехать. Кажется, произошло небольшое недоразумение. Господин Клас? — он протянул руку Йону, затем повернулся к Анджело: — Господин Сантанна? Эмм... мы могли бы попросить посторонних в данном случае удалиться? Мисс? Мистер?

Полина и поджавший губы Ксавье, которого даже не сочли нужным назвать иначе, как "мистер", вышли из комнаты.

— Ну что ж, теперь давайте постараемся разобраться и разрулить ситуацию. Присядем?

Консул, не переставая одаривать всех белозубой улыбкой, пояснил, что получил назначение совсем недавно, а начинать карьеру со скандала вовсе не входит в его планы.

— Мистер Сантанна, Вам предлагается подписать вот эту бумагу. И вопрос будет решен ко всеобщему удовольствию, — Дэвис жестом предложил офицеру передать Анджело листок, который он принёс с собой.

— Что это? — поинтересовался Йон, когда Анджело, сдвинув брови, стал изучать текст.

— О, ничего страшного. — Дэвис снова идиотски улыбнулся. — Господин Сантанна должен дать расписку в том, что, находясь на территории Соединенного Королевства обязуется не совершать противоправных действий и своим поведением не провоцировать других на совершение оных.

— Я не собираюсь подписывать эту чушь, — Анджело положил листок на столик перед офицером.

— Мистер Сантанна, Вы же понимаете, что это всего лишь формальность. Никто не собирается надевать на вас смирительную рубашку или наручники. Но для пущего спокойствия...

— А Вы уверены, господа, что Её Величество в курсе того произвола, который творится здесь от её имени?— Йон, покраснев от негодования, был готов разорвать этот несчастный клочок бумаги и швырнуть в лицо и британцу и этому идиоту, представляющему Соединённые Штаты.

— Таков порядок, сэр, — офицер, опасливо поглядывая на Класа и Анджело, подхватил свою бумагу и сделал шаг назад.

— То, что Вы предлагаете, унизительно для Анджело и оскорбительно для меня, как для человека, организовавшего турне. Я предлагаю вам оставить нас в покое. Мы, как было решено, возвращаемся в Штаты.

— И Вы такого же мнения, господин Энджел? — консул больше не улыбался, видимо прикидывая, чем для него может завершиться вся эта история. Интересно, насколько влиятельные покровители у этого маэстро Класа. Жаль, что некогда было ознакомиться с его досье.

— Я не вижу причин задерживаться в стране, для которой я представляю такую серьёзную угрозу, — с холодной улыбкой ответил Анджело.