Агентство "Другая Сторона"

Идею после обеда поваляться в спальне с книжкой сорвала Катерина. Девочка с хмурым видом стояла у подъезда совершенно одна.

— Что с тобой? — поразился я непривычно печальному выражению на ее лице. — Неужто кто-то тебя обидел, и при этом остался в живых?

Шутка вышла так себе, Катерина даже не улыбнулась.

— Дядя Миша, ты сам говорил, что не все проблемы можно решить силой. А жаль.

— Я могу как-то помочь? — уточнил я.

Душевное состояние в прямом смысле огненной девочки мне совершенно не понравилось. Это, конечно, все дела князя — но не уверен, что он еще помнит, как детям иногда нужно внимание. Хотя и взрослым, пожалуй, не меньше — но мы хотя бы сами можем о себе позаботиться.

— На твоей работе сказали, что ты выходной сегодня. Можешь погулять со мной? — огорошила меня Катерина.

Книжка вполне могла подождать и следующего раза. А вот грустная девочка — едва ли. И плевать, что она может меня сжечь, просто ненароком задумавшись.

— Конечно. — не задумываясь ответил я. — Есть какие-то конкретные пожелания?

— Давай куда-нибудь за город. Где лес и безлюдно.

— В лесу снег еще лежит, а в поле может быть мокро.

— Подсушим, если надо, — Катерина, кажется, вернула малую толику своего привычного оптимизма. — Поехали!

Дорога привела меня к окрестностям базы байкеров, где мы с Катериной и Костей вылавливали начавшую чудить Алису. Место показалось мне подходящим — тихо, тепло, рядом журчала неширокая речка.

Поле было, конечно, влажным, но Катерина, сосредоточившись, усилием воли заставила испариться лишнюю воду с пятачка в десять соток.

— Здорово ты умеешь, — в очередной раз восхитился я ее талантом. — Мне такого в жизни не достичь. Да и Алиске, наверно, тоже.

— Зато у тебя друзья есть, — мрачно ответила Катерина. — И Алисе ты наверно не откажешь, если она поговорить придет. Хочу иногда, чтобы провалился куда-нибудь этот огонь. Но ведь не провалится же?

Она посмотрела на меня с недетской тоской во взгляде.

— Я б тогда училась в обычной школе, была бы обычной троечницей, с подружками бы про принцесс и пони болтали. И на мальчиков бы жаловались друг другу, что глупые и не понимают ничего. А друзья папины на меня бы не смотрели с опаской. И папа, может, добрее бы был.

Взрослая и немного циничная логика меня поразила. Еще полгода назад в ее взгляде не было и тени сомнения в правильности своих действий и решений. И приемный отец был для нее почти святым — могучим и непогрешимым.

— Почему троечницей-то? — зацепился я за неожиданную мысль.

— Да потому что не дается мне учеба, — Катерина поморщилась. — Скучно. И пламя мешает, отвлекает, играет со мной. Да и с магией ведь тоже беда — кроме огня мне почти ничего не дается. Я даже книжки читать пытаюсь последнее время. Но все равно отвлекаюсь. Расскажи чего-нибудь хорошего, а дядя Миша?

— Сейчас, стулья только из багажника вытащу, — я лихорадочно соображал, что бы такого вспомнить. — Старый я уже, весь день на ногах проводить.

— Папа старше тебя где-то вдвое, — уточнила Катерина. — Но он — не старый. И тебе не надо.

— Кстати, — обратил я внимание на несуразность, — книжки тебе ведь все равно помогли. Ты фразы стала длиннее строить.

— Правда? — девочка наконец-то улыбнулась. — Но тебя все равно послушаю.

И я начал рассказывать. О том, как учился, о службе в полиции, об Алисе и том, как с ней бывает непросто. Катерина слушала меня с непрекращающимся интересом — сейчас даже внутреннее пламя, ее дар и проклятие, не могли пересилить простого человеческого любопытства.

— А как ты смотришь на то, чтоб поиграть с огнем? — закончив рассказ об одной из давних ссор с дочкой, я встал со стула и от души потянулся. — Подвигаться охота.

— Хм. Ты же ведь и впрямь можешь, — обрадовалась Катерина. — А во что играть будем?

— Да хоть бы даже и волейбол, — мне вспомнилось упражнение из одной из первых глав отданной мне князем книги. — Сделай маленький сгусток огня, и медленно кинь в меня, как мячик.

Снаряд получился размером с хороший арбуз, но комментировать я не стал. Сосредоточился, почувствовал родственную стихию, и попробовал оттолкнуть огненный шар обратно в сторону Катерины.

По первости получилось не очень — траектория полета снаряда круто ушла в землю.

— Неважно получилось, — я улыбнулся и развел руками. — Зато мы новую игру с тобой сейчас придумываем. Давай еще раз!

Вскоре нам обоим удалось научиться управляться с огненным мячом. И мы настолько увлеклись, что услышали рев мотоцикла только когда его наездники были уже совсем рядом.

— Папа? Катерина? — дочь выскочила из-за спины недоумевающего Тимофея и строго посмотрела на нас. — Вы что тут вообще делаете?

— Мячик гоняем, — я не глядя отмахнулся от совсем уж здоровенного снаряда, выпущенного в меня увлекшейся девочкой, — Давай с нами?

— Присоединяйся, сестренка, — поддержала меня Катерина.

— А вы вообще в курсе, что при потере контроля кто-нибудь из игроков может запросто превратиться в тлеющие головешки? — буркнула Алиса. — Конечно, хочу! Тимка, пока, меня домой папа отвезет!

Тимофей тяжко вздохнул и поехал в сторону города. Я не стал спрашивать, почему дочь в учебное время болтается черт-те с кем и невесть где. Сам, в общем-то, такой же сегодня. И не то чтоб в юности сильно другим был.

Зато поиграли отлично. Я сидел за рулем, слушал, как Катерина с восторгом рассказывает Алисе, какой у нее умный папа, и краем глаза любовался на темнеющее небо, благо пустая дорога позволяла. Кажется, день психологической разгрузки удался на все сто не только у меня одного.

И работалось на следующий день тоже отлично.

С утра Василий пришел с каким-то невероятно довольным видом. Глядя на его лицо мне более всего хотелось спросить "много ли сметаны съел на завтрак".

— Ты чего такой радостный? — поинтересовалась у стажера привидение.

— Вася, не наводи загадочность, — усмехнулся я. — Начальник-то знает, у кого когда день рожденья.

Традицию отмечать дни рожденья мы так и не завели. Иванна к своему относилась довольно прохладно, Ярослав в силу профессиональной деформации вообще не любил, когда о нем знают больше, чем он сам рассказывает. А больше у нас пока за эти полгода памятных дат и не было. Новый год, разве что — но там мы тихо посидели вечером с тортиком, парой рюмок коньяка на нос, да и разошлись по своим делам.

— Ну вот, — деланно огорчился стажер. — Испортили мне сюрприз. В общем, не знаю как у вас, а у меня это дата важная. Потому в обед приедет всякое-разное вкусное, и попыток увернуться от угощения я не потерплю. Всем все понятно?

— Яволь, — фыркнул Костя. — Поесть мы точно никогда не отказываемся.

Не знаю, где Василию удалось найти настолько продвинутый ресторан русской кухни, но уха, пироги и все остальное были выше всяких похвал. По окончании трапезы Светлана усилием воли телепортировала грязную посуду в сторону посудомоечной машины, и я, сыто отдуваясь, попросил стажера рассказать о его последних успехах в нашем любимом странном деле Юлии Корос.

— Вы, может, помните, что у них новая переводчица из кошачьего племени? — уточнил Василий. — Так вот, я ее обаял и на свидание позвал.

Надо отдать парню должное — он умеет выглядеть серьезно. Правильно подобранный костюм, строгая прическа вместо его вечной лохматости — и внешность школьника-старшеклассника меняется как минимум на образ студента старших курсов. Реальных же цифр не знаю даже я — точнее, понятия не имею, соответствует ли действительности дата в его паспорте. У нашей братии это сплошь и рядом. И ничего удивительного, что еще достаточно молодая с виду кошка-оборотень нашла его довольно интересным.

Мегуми нахмурилась. Василий же, не обратив на это внимание, продолжил.

— Что могу сказать. Киса действительно японская. Не с Хоккайдо даже. У этой вашей островной республики слишком много от советского периода осталось. И слышал, что изменяться они не спешат. В общем, некоторых реалий она совершенно точно не знает.

— Да что ты про республику северного пути* знаешь? — возмутилась Мегуми. — А я там до десяти лет прожила, пока родители во Владивосток не переехали! Никогда мы толком Японией и не были! Поэтому и присоединяться не стали обратно, когда Союз рухнул!

— Тише, — попросил я. — Вася, продолжай.

— У нас, конечно, нестандартной для наших краев нечисти, перебравшейся с острова на континент хватает, — стажер бросил недовольный взгляд на волчицу, — но в некоторых аспектах я не ошибусь. Сколько бы она ни рассказывала, что сама, как и ты, из Приморья. Но английским, японским, русским и корейским владеет как надо, не поспоришь. То есть вроде бы не профессиональная шпионка, но подготовка хорошая. Разве что натаскивали ее в форсированном режиме, и не все успели.

— Контрразведка — не наш профиль, — задумчиво ответил я. — Видимо, еще одна загадка в общую копилку.

— Так может и корейцы не настоящие? — неожиданно спросила Мегуми.

— Это как? Мы ж давали языковеду послушать записи — настоящий корейский не подделать, разве только с рождения там жить. — Ярослав не любил несоответствий и сомнений в результатах своей экспертизы.

— В Японии под семьсот тысяч корейцев живет. Я интересовалась как-то, — смутилась волчица.

— Ого, спасибо, Мегуми, — информация была интересной, и давала уже хоть какую-то ниточку. — Будет что сообщить нашей заказчице, пусть сама разбирается. Еще что-нибудь?

— Да вроде бы на этом и все, — Василий развел руками. — Может, на следующем свидании удастся еще что-нибудь понять. Иногда даже грустно, что это только для дела надо.

— Не забывай о профессионализме, — я шутливо погрозил ему пальцем. — А то есть у нас уже один любитель лютневой музыки.

Мегуми надулась и демонстративно уставилась в окно, а Костя благополучно сделал вид, что ничего не слышал.

Вернувшись в кабинет, я сверился с календарем. Был у меня один вопрос к бесшеему, не предназначенный для посторонних глаз и ушей.

*<Хоккайдо буквально переводится с японского "Северный морской путь". Прочие попытки перевода выглядят натягиванием совы на глобус>

— Как там наше маленькое дело? — спросил я Костю, когда мы оба вышли из офиса по окончании рабочего дня.

— Ну, я уже очень близок, — чуть замявшись, ответил бесшеий. — Даже думал сегодня закончить. Хотите, вместе посмотрим?

— Спрашиваешь тоже. Пойдем!

Костя последнее время снимал квартиру минутах в двадцати ходьбы от работы. Свое жилье, оставшееся от родителей, у него тоже было, но он предпочел в свою очередь сдать его каким-то своим дальним родственникам.

Типовая девятиэтажка родом из конца семидесятых, гудящий и лязгающий лифт, запах влаги в подъезде даже зимой — мне довелось пожить в таких домах. Там может быть довольно уютно, хотя повторения как-то совсем не хочется. Но всегда гораздо интереснее всегда то, что скрывается за тяжелой металлической или поеденной временем деревянной дверью, покрытой вытертым дерматином.

Жилье может много рассказать о своем хозяине. У Кости дома я был впервые, и не брался предугадать, что же увижу. Даже несмотря на полгода совместной работы и несколько пережитых вместе серьезных передряг, загадочнее бесшеего для меня был только Василий.

Одна из комнат была очевидно жилой — шкаф, узкая односпальная кровать, не исключено, доставшаяся еще от предыдущих хозяев, несколько стульев и неожиданный в такой обстановке мощный игровой компьютер. Полное ощущение холостяцкого бардака и никаких следов хотя бы периодического присутствия девушки.

— Шеф, на что вы так скептически смотрите? — подметил Костя мою задумчивость.

— Да вот размышляю, как вы с Иванной вместе время проводите, — не удержался я от аккуратной подколки.

— Так у меня ж еще игровая приставка есть! И там столько всего разного! Хотите, и вам покажу? — от ответа здорово хотелось взяться за голову.

— Да так можно до ночи застрять, — глубокомысленно отметил я. — Давай лучше к делу.

— Эт вы правильно заметили. Алиса, наверно, ругаться будет, — кивнул Костя и пробурчал что-то на санскрите, взявшись за ручку двери соседней комнаты.

Там располагалось настоящее увлечение нашего бесшеего — маленькая лаборатория, заточенная под одно-единственное дело — взлом обычных и магических замков. Уже после окончательного перерождения и изгнания демонического мотоциклиста, дар Кости развернулся на полную мощь. Большинство опытных и могущественных Детей имеет сродство с какой-нибудь стихией, но бывают и исключения. Костя вот имел особые отношения с замками. Буквально чувствовал и видел их насквозь. Эту склонность у него определили еще в институте, и она удачно наложилась на еще подростковое увлечение.

— Был у нас во дворе один старый механик, — уклончиво отвечал Костя на наводящие вопросы.

Надо полагать, вышедший на покой урка, в охотку возившийся с несколькими казавшимися ему перспективными пацанятами. Но эту догадку я благополучно держал при себе.

Обретя второй облик, Костя получил возможность манипуляции магической энергией, что позволило ему в полной мере работать со специализированными артефактами для взлома. Добывались они на черном рынке и стоили довольно дорого, но по-настоящему увлеченную натуру такие мелочи остановить не могут.

— Итак, ваш чемодан, — Костя показал на установленный на верстаке небольшой металлический кейс. — Интереснейшая задачка. Никогда такого не видел, но, как говорил один умный человек, если задачу вообще можно решить, то множество решений — бесконечно. Уж одно-то я точно нашел.

— Гордись-гордись, — улыбнулся я.

Кейс появился у моего порога воскресным утром три недели назад. Алиса сходу определила на нем помимо обычного замка, требовавшего ключа и кода, еще как минимум два магических. И она же заверила, что взрывчатки внутри совершенно точно нет, равно как и чего-то, несущего прямую угрозу жизни. Способности ведьмы, пусть и совсем-совсем начинающей, в таких вещах сбоев не дают.

Немного подумав, я отдал неожиданную находку единственному знакомому разумному, способному, во-первых, хотя бы оценить масштаб бедствия, а во-вторых — достаточно меня уважающему, чтобы не копаться в содержимом без меня.

Об увлечении Кости я узнал случайно — тот как-то обмолвился, что Иванна одновременно напоминает ему и замок, и ключ. Словно бы она сама себе дверь. Сказано это было с таким томным придыханием, что я не смог не заинтересоваться. И вот — пригодилось.

— У автора этого чемодана на редкость изощренная фантазия, — начал хвастаться бесшеий. — Начинать открытие нужно с подбора кода, но сделать это просто нельзя. Маленькая иллюзия, каждый раз искажающая нужную комбинацию. Здесь мне помогло истинное зрение. Дальше — ключ. Чистая механика, но довольно экзотической формы. Мне даже не хватило отмычек, пришлось заказывать на черном рынке парочку таких, о которых мой, кхм, наставник только рассказывал.

— Хорошие у тебя связи. Для детектива — особенно полезные, — уважительно кивнул я.

— А то, — одновременно с рассказом Костя начал открывать чемодан. — Дальше у нас неизвестные чары против открытия. Увидеть-то я их могу, и даже разобраться в плетении, только снять их может только маг. Типовые артефакты не помогают, это я уже проверил. Подайте, пожалуйста, вот сюда немного энергии.