Спасатель

Полковник встал и пошел отдавать команду на построение. Иван посидел еще с полминуты, встал и направился к построившейся шеренге.

— Итак. Давайте начнем с начала, но с небольшим отличием. Я сейчас перевожу скафандры и оружие в тренировочный режим. — Иван дал соответствующую команду по тактической сети и углу тактического дисплея скафандра появился значок “тренировка”. — Что это значит? Это значит, что вооружение заблокировано и вместо выстрела производится импульс маркером и при попадании в скафандр, фиксируется соответствующее попадание. Если щит уже “просел”, то данный участок “повреждается”. Если попадание в ногу, то данная нога скафандра перестает действовать и блокируется в текущем положении, если в шлем, то он становится черным и скафандр полностью блокируется. Понятно? Так вот. Я остаюсь здесь, а Вы взлетаете и повторяете все сначала, с одним отличием — Вашим противником буду я. Да, чуть не забыл, все попадания фиксируются и потом можно посмотреть, кто кому и куда попал. Если вопросов нет, то начинаем.

* * *

Но сразу начать не получилось, так как к ним подошел Ким. Он издали наблюдал за происходящим и, заметив что появилась пауза, решил присоединиться для получения детальных объяснений.

— Добрый день, Иван. Привет, Ард. Что-то ты выглядишь не радостным. — спросил он, подходя ближе.

— Тренируемся, Ким. Отрабатываем высадку и захват плацдарма, а Иван нас поправляет.

— Да, господин премьер-министр, обычный учебный процесс. Кстати, нам бы где-то место под тренировочный полигон выделить, чтобы можно было оборудовать по всем правилам, а то здесь мы можем только самые простые элементы отрабатывать. К кому нужно обратиться?

— Обсудить вопрос можно со мной, я потом подниму этот вопрос на собрании правительства. Какой участок нужен и какие к нему требования? Тем более, как я понимаю, мы его тоже сможем использовать для подготовки своих специалистов?

— Конечно. Для этого и будет создаваться. А по требованиям — желательно уединенное удаленное место, лучше если на острове, чтобы случайных пострадавших не было. А по габаритам — все зависит от желания. Минимум — квадрат со стороной километра три, максимум — без ограничений.

— Хорошо. Мы обсудим этот вопрос на ближайшем заседании. Я сообщу Вам варианты, а Вы выберите лучший.

— Хорошо. Тогда, если Вы не против, мы продолжим, а то времени мало, а намечено еще много.

— Да-да, конечно, господин майор. Был рад Вас видеть. Я с вашего позволения задержу на пару слов полковника?

— Конечно, господин премьер-министр, до свидания. — Ответил Иван и направился к штурмовикам, стоящим возле ботов.

— Ну что , Ард, ты что думаешь по этому поводу?

— Что могу сказать, Ким. Облажались мы по полной на этой тренировке, несмотря на выученные базы и тренировки в капсулах. Ты только представь, я, оперативник службы безопасности с огромным опытом, так радовался новым игрушкам, что забыл уточнить приметы объекта, которого мы должны найти и захватить!!! Да, какие-то знания и умения у нас есть — по крайней мере никто по ошибке никого не пристрелил, и это уже хорошо. Но без отработки совместных действий на практике, пока полный ужас. Так что майор прав на сто процентов — не готовы мы пока к самостоятельной работе. Индивидуально каждый из нас стоит нескольких обычных солдат, но вместе мы пока просто толпа, как бы неприятно было это говорить. Вот такие дела, Ким.

— Майор сказал, что это нормальный учебный процесс.

— Да. Мне он тоже такое сказал, после того как все что думает высказал. Говорит, что так и было задумано, чтобы нас на землю опустить. Теперь я понимаю, что он прав и это было нужно сделать, но как обидно — даже не могу тебе передать.

— Ладно, не раскисай. Тебе еще тренироваться надо.

— Хорошо. Я тогда побежал, а когда освобожусь — встретимся. — Полковник повернулся и скорым шагом отправился к штурмботам. Через несколько минут штурмботы взлетели, чтобы через минут двадцать опять начать высадку.

* * *

Следующие шесть часов превратились для десантников в самый настоящий ад.

При первом заходе штурмбот, на котором летел полковник, тряхнуло и голос искина заявил: “Попадание плазменного разряда в правый двигатель. Двигатель выведен из строя.” После чего свет в салоне погас и на тактическом дисплее все первое отделение окрасилось в красный цвет как погибшие. Через пять минут точно также погасло второе отделение, потом третье и четвертое. Высадка была провалена.

Когда боты приземлились на площади и все уныло вылезли на улицу, их встретил Иван и спросил:

— Теперь понятно, как можно сорвать высадку и последующий бой?

— Понятно. Просто сбить садящиеся корабли.

— Отлично. Первый урок выучили? Начинаем с начала.

Во второй раз до места садки долетели два бота и высадили десант, который был выведен огнем Ивана за полчаса.

Наконец, с четвертой попытки была выведена схема подлета ботами с разных направлений на минимальной высоте, вжимаясь в любые складки местности.

В конечном итоге на шестом заходе удалось зацепить Ивана и, пользуясь заблокированной скафандром ногой, выиграть наконец хоть одну партию. У десантников, видящих свой прогресс, наконец появились улыбки, да и Иван стал немного мягче.

— Итак, — сказал он, собрав в очередной раз всех. — У нас наметились некоторые успехи и, чтобы их закрепить, меняем правила игры. Первое и второе отделения — высадка, третье и четвертое — защита. Потом меняются местами. Я играю роль объекта. По местам, начали.

Вот тут и началось веселье. Силы защитников и атакующих были равны, досталось всем. Такое развлечение продлилось еще часов шесть, после которых Иван дал команду возвращаться на крейсер. В целом итогами тренировки он остался доволен, так как начала нарабатываться слаженность подразделения.

* * *

Крейсер под управлением пока бессменно дежурящего Тонка выбирался из астероидного поля, а мы с Кьяри сидели в каюте и неспешно разговаривали. Что и говорить, поработали мы в эти четыре дня на славу: и большой объем работы выполнили, и сделали задел на будущее. Позади нас оставались только большой транспортник и автоматические крейсера охраны.

— Скажи, Кьяри, у меня все таки до конца не складывается картинка по вашей цивилизации…

— А что не так?

— Понимаешь, и у нас на Земле, и здесь в Содружестве, есть теория, что развитие такого общества как у Вас невозможно в принципе. Что цивилизацию вперед движут именно конкуренция, соперничество, войны, наконец. Я конечно знаком с вашей историей вкратце, но, насколько я видел, войн как таковых у вас не было, разделения на страны с их вечной конкуренцией — тоже. Религий и связанных с ними религиозных войн тоже нет. Буквально все кричит о том, что такого быть не может, а оно есть. Вот мне и непонятно: как такое может быть?

— А что еще ты о нашей цивилизации знаешь?

— Честно говоря очень мало: ориентировочный возраст чуть больше пяти тысяч лет, достаточно ровное развитие, монокультура. В общем знаю, что толком ничего не знаю.

— Тогда, если тебе действительно интересно, слушай. Но сначала ответь мне на один вопрос: язык, на котором мы сейчас разговариваем, ты давно знаешь?

— Еще и полгода нет, а что?

— В том то и дело, что это сразу заметно по акценту. Сразу видно, что знание языка тебе вложили, а практики не было. Сейчас уже ничего, по поначалу… Так вот, Саша, для нас это очень заметно, так как это наш родной язык.

Александр был несколько озадачен такой информацией:

— Как так может быть? Это ведь официальный язык Содружества, а вы находитесь от Содружества очень далеко..

— Чтобы это понять, я расскажу тебе легенду. Слушай.

Много тысяч лет назад, наш народ расселился на огромной территории. Это были умные, гордые, агрессивные люди. Они постоянно стремились куда-то вдаль, искали что-то новое. Они постоянно искали новое, изучали новые законы вселенной, опровергали старые — постоянно совершенствовались и развивались.

Всем управляли кланы: они заключали союзы, вели войны, в лабораториях создавались новые формы жизни. Они считали, что без борьбы нет развития для цивилизации. Вся жизнь была подчинена строгим правилам: когда воевать, когда отдыхать, когда строить, когда разрушать, но главным, было стремление вперед, к развитию, все должно было служить только этой цели

Так проходили века, тысячелетия, люди расселились практически везде, где были обитаемые планеты с подходящими условиями. Там же, где условия были не очень подходящими, они их исправляли: меняли орбиты планет, создавали атмосферу, модифицировали флору и фауну, создавали новые расы. Это было золотое время, время силы и казалось, что оно никогда не пройдет.

Они заблуждались. Около шести тысяч лет назад, а именно пять тысяч семьсот сорок два года назад, началась новая война. Что там именно произошло, мы уже точно не узнаем, но мир рухнул: все воевали со всеми, пока не уничтожили друг друга в этой бессмысленной войне. Скорее всего какой-то боевой вирус вырвался на свободу и поразил всех, кроме тех, кто находился в самых отдаленных местах.

Одним из таких мест, оказалась научная база, на которой находилось двести девяносто семь человек. Мужчины и женщины, которые остались последними, не зараженными вирусом, представителями нашей цивилизации. Так как на станции было ограниченное количество запасов, а подвоза новых, в связи со сложившимися обстоятельствами, не предвиделось, было принято решение погрузиться на корабль, найти пригодную к жизни планету и постараться начать все с начала.

Такую планету они вскоре нашли и обнаружили там колонию, которую начали создавать перед самой войной: первыми транспортными кораблями привезли около десяти тысяч колонистов и минимальный набор оборудования для создания колонии. Планировалось, что со следующими кораблями прибудет промышленное, добывающее и медицинское оборудование вместе c соответствующими специалистами. Не сложилось, война перечеркнула все планы. Кораблей больше не было и колония осталась без возможности полноценно развиваться. Вот в такой мир и попали ученые, которых встретили с распростертыми объятиями.

Учитывая, что опытных (да в принципе никаких) производственников у них не было, все технологии и производственные процессы пришлось изобретать заново, начиная с добычи руды и выплавки простого металла. Привычных 3Д-принтеров и расходных материалов к ним не было, а как можно было произвести что-либо по другому наследники погибшей цивилизации забыли уже много тысячелетий назад. Остро стоял вопрос практически со всем: начиная от наличия необходимых механизмов, заканчивая расходными материалами. Те же генераторы энергии, поставленные с первыми кораблями, могли служить до пяти ста лет, но при условии полноценного и своевременного технического обслуживания.

С чем пока не было проблем, так это с семенами и сельскохозяйственным инвентарем — учитывая мягкий умеренный климат, в этой колонии планировалось развивать растениеводство, так что хотя бы голод колонистам не грозил. Первыми привезли как раз строителей и работников сельского хозяйства, которые должны были заложить основу колонии.

Так вот, когда ученые высадились на планету, колонисты еще не знали о том, к чему привела последняя война и что произошло с остальными. Когда все колонисты осознали, что привычного мира уже нет и не будет, и что они оказались пленниками приютившей их планеты, были сделаны выводы и принят свод законов, запрещавший войны и провозглашавший целью возврат к звездам, для чего все силы колонии были направлены для сохранения и приумножения накопленных знаний. Для этого пришлось создавать свою научную школу по многим направлениям и с нуля по новому открывать законы мироздания — слишком уж фрагментарными оказались известные им знания.

Конечно, за прошедшие века были отступники, которые нарушали запреты и начинали войны, в которых гибли люди, книги, оборудование и которые отбрасывали этот мир назад в развитии. После победы над ними, их имена предавали забвению, как врагов цивилизации — настолько сильным оказался у выживших шок от последствий последней межзвездной войны. Шутка ли, чтобы выжить в изоляции, пройти все этапы от деградации до развития и выйти в ближний космос, потомкам звездной цивилизации понадобилось больше пяти тысяч лет

К тому же, они прекрасно осознавали, что кроме них наверняка остались выжившие на других планетах и рано или поздно им придется с ними встретиться. И какой будет встреча с братьями по разуму никто предполагать не мог, потому и думали сразу и о военном применении разрабатываемых технологий. Ученые работали над “многоцелевыми” технологиями, которые можно было использовать и в мирное время, и как оружие, а специально выделенные и обученные люди учились его применять.

Поэтому, когда их систему “открыли” пираты и попытались устроить террор, после первой волны растерянности, местные жители смогли взять себя в руки и дать достойный отпор нападавшим. Но при отражении атаки была уничтожена научная станция, на которой находилось много перспективных ученых. Наука опять понесла невосполнимые потери и была отброшена назад. И это накануне создания своего гипердвигателя.

С пиратами, в конечном итоге, справились, но контакты с “внешниками” поддерживать не горели желанием. Те пролетали транзитом через их систему и не рисковали связываться с местными. Только в последние лет десять ситуация сдвинулась с мертвой точки, но дело шло еще ни шатко, ни валко — “внешники” вербовали людей на работу, станция оказывала услуги по незначительному ремонту — сказывалось все-таки различие в технологиях. И дело не в разнице поколений техники. Как раз во Фронтире и зафронтирном пространстве, где находился Торвен, это не имело никакого значения. Разница была в принципах и подходах к созданию техники: разное топливо, несовместимые системы и так далее. Скажу больше, некоторые решения у “отсталых, диких торвенцев” были гораздо более тщательно продуманными, чем у представителей “технически продвинутого Содружества”. Взять то же управление гравиполями, которое применялось в производстве: представители Содружества печатали лист брони на 3Д принтере, а торвенцы отливали под давлением в форме, сформированной гравиполями, что было на порядок быстрее.

Так что сотрудничество с “внешниками”, которые размещали небольшие заказы на местном орбитальном заводе, потихоньку налаживалось. А потом и я туда прилетел.

Вот такую историю, если пересказать вкратце, поведала мне Кьяри.

— Так что получается? Вы и есть легендарные Джоре?

— Скорее их потомки. Правда, в легенде говорилось, что на этой научной базе и в колонии жили представители только одного, нашего народа, поэтому у нас и не было отклонений от основной генетической линии, как наверняка есть в других местах.

— Ну хорошо. Допустим. А язык? Он же должен был измениться за пять тысяч лет?

— Конечно, должен был и немного изменился, хоть за этим и следили. Просто мы уже достаточно давно общаемся с “внешниками” и смогли, даже не подкорректировать свой язык, а выделить его в галактический диалект, как язык иностранцев. А учитывая, что основа одна, то и изучение идет достаточно просто и быстро.