Искажающие реальность - 1

Прочие физиологические подробности женского тела жительницы альтернативной Земли я тоже с интересом изучил, но у меня всё же хватило такта не обсуждать это с "владелицей" этого самого тела.

— Совершенно неважно, что там нарисовалось. Главное, я действительно получил неопровержимое доказательство наличия других людей и двух человеческих трупов на пароме, вот только побочным эффектом сканирования стало то, что на пароме "отрубилась" вся электроника. К тому же выяснилось, что спешил я совершенно напрасно — у тебя высокий показатель Телосложения и хорошая регенерация тканей, так что и пулевая рана затянулась, и от яда ты оклемалась.

— Лучше бы я умирать, чем унижайся голый пленный у ты! — зло крикнула девушка и снова принялась трепыхаться и проверять путы на прочность.

Вовсе не желание оскорбить и унизить девушку двигало мной, когда я раздевал и связывал её. Не зафиксировать жёстко верёвками или оставить одежду пленнику в виртуальной игре, где смерть с дальнейшим возрождением в безопасном месте являлась наиболее напрашивающимся способом освобождения, было откровенно глупо. Технологии Тёмной Фракции находились на очень высоком уровне, и любое спрятанное в одежде миниатюрное оружие или срабатывающая по сигнальному слову капсула с взрывчаткой, контактным ядом или антиматерией могли помешать доставке врага на допрос.

И я совершенно не переживал, что пленница может освободится, так как крепко привязал ей запястья и голени туго натянутыми верёвками, зацепив другие концы за прочные металлические конструкции в этой комнате. В общем, действовал по примеру бойцов Второго Легиона, которые именно так фиксировали пойманных врагов, разве что уложил лицом вверх, глаза не завязывал, и рот кляпом не затыкал.

Посмотрев какое-то время на судорожно дёргающуюся пленницу и убедившись в надёжности пут, я потерял к ней интерес и вернулся к электрощитку, изучая жгуты проводов, пробуя многочисленные рубильники с переключателями и пытаясь понять причину отсутствия освещения. В тишине было хорошо слышно, как тяжёлые волны бьют о борт дрейфующего парома, и как пыхтит Минн-О Ла-Фин, пытаясь вывернуть руки или ноги из верёвочных петель. Я старался не обращать внимания на все эти посторонние звуки, поглощённый непростой работой.

Но через несколько минут из темноты до меня донёсся обиженный и требовательный голос представительницы Тёмной Фракции:

— Комар, ты нельзя так делать! Развязать быстро-быстро! Я благородность принцесса и нельзя быть такой срамной вид!

— Что, прям настоящая благородная принцесса? С интимной стрижкой и крашенными сосками? — насмешливо ответил я, не прекращая своей работы. — Кстати, когда тебя в первый раз поймали на территории нашей ноды, всего этого я что-то не припомню. Ты специально готовилась к новой встрече со мной? Или для гарпии так старалась?

Из темноты раздалось возмущённое сипение, затем прозвучало несколько длинных крайне эмоциональных фраз на непонятном мне языке, наверняка с использованием многочисленных нецензурных слов и эпитетов. Но я никак не реагировал на праведное возмущение Минн-О Ла-Фин, чем ещё сильнее выводил девушку из себя.

Навык Космолингвистика повышен до тридцать пятого уровня!

В эмоциональной речи Минн-О Ла-Фин вдруг проскользнула понятная фраза "сало с задницы кобеля", как-то увязанная в контексте с моим именем "Комар", но больше в потоке гневных слов я различить ничего не смог.

Наконец, пленница выговорилась и успокоилась, сменила тон на нормальный деловой и перешла на мой язык:

— Комар, ты не быть правый. Нельзя оскорбляй я. И подходить я просить близко. Предлагать переговоришь. Я страшно один быть темнота.

Минн-О Ла-Фин боится темноты? Странно было слышать такое от безжалостной расчётливой воительницы, с лёгкостью отдавшей своим миньонам приказ перерезать глотки четырём гэкхо, а то и вовсе лично поучаствовавшей в этом кровавом убийстве. Тем не менее, я всё же подошёл ближе к пленнице и присел рядом на какой-то ящик.

— Не смотри свой наглый глаза! — возмутилась обнажённая пленница, проследив за моим взглядом.

Однако заметив, что все истерики, попытки командовать или отсылки к благородности её происхождения не имеют никакого отклика, девушка-картограф перешла к делу: — Я хотеть узнавай цена мой выкуп. Три тысячи кристаллов быть хорошо?

Тут я даже рассмеялся, настолько нелепым выглядело данное предложение:

— Твой дед за пять тысяч выкупил у меня свою кривую палку, неужели ты ценишь себя меньше неодушевлённого предмета?! Но вопрос сейчас не в сумме, не собираюсь я тебя выпускать ни за какие деньги. Во-первых, меня самого за такое руководство фракции порвёт на мелкие кусочки. Во-вторых, хватит уже, жалели тебя раньше и отпускали, как внучку уважаемого лэнга, но те уроки не пошли тебе впрок. Так что побудешь пленницей на общих основаниях, может и наберёшься уму-разуму.

— Я не есть обычный пленник! Меня нельзя так относишься! — снова завела Минн-О Ла-Фин старую пластинку, но я привычно проигнорировал все эти причитания и продолжил:

— Ты очень много знаешь и представляешь большую ценность для моей фракции, так что я отдам тебя следователям для проведения самого досконального допроса. Информация в твоей голове стоит дорого, куда как больше жалких трёх тысяч кристаллов!

Девушка снова принялась пробовать путы на прочность и даже попыталась сильно стукнуться затылком о металлический пол. Я запоздало сообразил, зачем Второй Легион привязывал пленников именно лицом вниз — чтобы они не смогли убить себя, проломив затылок о твёрдый предмет. Перевязывать буйную девушку-картографа было уже поздно, да и опасно, так что я просто подстелил ей под голову снятое ранее с самой же пленницы нижнее бельё и пригрозил:

— Убить себя ты всё равно не сможешь — у меня имеется аптечка, так что я тебя вылечу. А если не прекратишь дёргаться или попытаешься откусить себе язык, всуну тебе в рот кляп из твоих же ажурных трусиков. Ну что, сделать это? Или ты пообещаешь вести себя смирно?

Минн-О Ла-Финн молчала и лишь гневно зыркала на меня, но когда я потянулся за её одеждой и принялся скручивать кляп из ткани, всполошилась и быстро затараторила:

— Хорошо, Комар, я обещать не вырывайся, не калека и не убивайся. Слово принцесса!

Я отставил приготовления и отсел обратно на ящик, поправив покатившийся фонарик. Так уж совершенно случайно вышло, что яркий луч направился совсем на другую часть женского тела. Девушка безуспешно попыталась свести ноги, а затем на пепельно-серых щеках Минн-О проступил румянец стыдливости и смущения.

— Комар, зачем ты позорить я? Военный секрет я не знать, ценный большой только как принцесса. Если внучка будет стыд позор то Тумор-Анху Ла-Фин лишай я титул. И нет больше ценность.

Это было справедливым замечанием, да и не собирался я насмехаться над пленницей, лишь слегка поддразнивал за совершенно неуместную в её ситуации напыщенность. Поэтому я отвёл луч фонаря в сторону и даже предложил девушке вернуть ей нижнее бельё и вообще развязать, вместо этого оставив скованные за спиной наручниками запястья.

— Просто так? За бесплатно? Не за много тысяча кристаллы? — Минн-О Ла-Фин крайне удивилась моей неожиданной уступке, но отказываться конечно же не стала.

— Комар, ты поступай благородно. А рассказай, какой у ты есть титул у себя дом? Или ты звание старший военный?

Странный вопрос, я даже усмехнулся про себя. Неужели Минн-О Ла-Фин считает, что для проявления элементарной вежливости обязательно необходимо благородное происхождение или офицерское звание? Я честно ответил, что у меня на родине уже давно нет разделения на сословия и, хотя военная служба у нас в чести, но сам я пошёл скорее по научной части.

— Как же так быть? — искренне удивилась моя собеседница. — А я слышать от лэнг Тумор-Анху, что ты есть участник много-много военный турниры и побеждай всегда!

Откуда она могла это знать?! Далеко не все во фракции H3 знали о моём прошлом, так что услышать об этом от явного врага было крайне неожиданным. У меня сердце тревожно запрыгало в груди, но не от ощущения опасности, а скорее от предчувствия чего-то важного. Кажется, Минн-О Ла-Фин несколько увлеклась и проговорилась, выдав секретную информацию.

Но я постарался сделать вид, что ничего серьёзного не произошло, и сперва сменил тему разговора, а потом и вовсе попросил пленницу немного помолчать, так как мне нужно было сосредоточиться на работе. И вот длинноногая красавица со скованными за спиной руками молча сидела на ящике, зябко ёжась от холода в тонком нижнем белье, я же продолжал копаться в электрощитке.

Наконец, мне удалось найти нужное положение рубильников, и по всему парому загорелся свет.

Навык Электроника повышен до двадцать второго уровня!

Навык Электроника повышен до двадцать третьего уровня!

Отлично! Теперь можно было завести двигатели парома и продолжить путь к берегу. В этот момент пленница поинтересовалась, что я собираюсь дальше делать, и в частности конкретно с ней?

— Как подойдём ближе к берегу, я вызову по рации помощь. На берегу передам тебя руководству фракции для допроса, а потом уже дипломаты будут решать твою судьбу. Может, твой дед тебя снова выкупит, если договорится с моим начальством о цене. Но если не договорятся, тебя передадут гэкхо для дачи показаний о четырёх убийствах на пароме. У наших общих сюзеренов наверняка возникнет масса вопросов к твоей фракции, так что я даже не представляю, как вы будете выкручиваться...

Минн-О Ла-Фин резко вскочила с ящика и, повысив голос фактически до крика, принялась яростно доказывать:

— Мой народ тут не быть причастный! Это предложить мой лично слуга! Только он виноватый! Только он гэкхо наказать!

— Ага, так тебе и поверили! — откровенно не согласился я. — Соверши убийства сюзеренов два никому не известных бойца, все претензии гэкхо были бы только к ним, вашу фракцию задело бы лишь постольку-поскольку. Но так как во всём оказалась активно замешана "принцесса", причём родная внучка соправителя твоего народа, то не остаётся никаких сомнений, что это была спланированная и согласованная с твоим дедом операция.

— Нет! Не так! Лэнг Тумор-Анху Ла-Фин не участвовать! Это мой раб слуга предлагать хозяйка план мстить Комар, а я соглашаться! Ты был раньше позоришь благородный девушка, и я нужно быть мстить Комар по законы мой народ для сохранить честь!

— И что, отомстила? — усмехнулся я насмешливо. — У меня в инвентаре уже не помещаются раз за разом отбираемые у тебя предметы, а ты всё мстишь да мстишь... Думаешь, твой дед будет рад очередной "мести"? А на этот раз ты ещё и выставила уважаемого лэнга Тумора-Анху Ла-Фина пустозвоном, нарушившим своё слово.

— Как? Нет такого быть! — вот сейчас девушка-картограф реально испугалась, видимо даже угроза допроса людьми или гэкхо не страшила её настолько сильно, как возможный гнев сурового Мага-Псионика.

— Лэнг Тумор-Анху Ла-Фин в весьма пафосных словах и в присутствии большого количества гэкхо пообещал, что никто из вашей фракции не станет подстерегать меня на выходе из космопорта. Но за мной не просто следили, но даже проникли на паром и попытались так жестоко подставить перед сюзеренами. Чего тогда вообще стоят обещания лэнга твоей фракции, если им нельзя верить?! Когда гэкхо об этом узнают, репутация твоего деда просядет в их глазах очень и очень сильно...

Такого неприкрытого неподдельного ужаса в глазах Минн-О Ла-Фин я не видел ни разу, даже когда её атаковала похотливая гарпия. Девушка-картограф просто затряслась и произнесла с обречённостью в голосе:

— Когда дед авторитет пострадать, гнев старик быть ужасный... Я есть мог даже лишайся титул. Это позор хуже смерть.

Но тут я решил проявить великодушие и поспешил успокоить красивую благородную девушку, пусть даже и представительницу враждебной фракции:

— Минн-О, лично я поднимать эту тему в разговорах с гэкхо не собираюсь, так что, если ты сама не проболтаешься, ничего плохого с твоим титулом не случится. Мне ведь даже в какой-то мере приятно, что противостоит мне не простая воительница, а представительница правящей семьи... или кто уж ты там в вашей иерархии.

— Комар, — девушка аж задохнулась от переполняющих её эмоций и даже не сразу подобрала нужные слова, — я есть ненавидеть тебя сильно-сильно, как и столько же восхищайся ты благородство. Когда твой фракция скоро проиграть войну, я замолвить словечко за ты, чтобы взять к наша сторона! Твой сияй синий глаза быть красиво очень, ты быстро-быстро находить девушки моя родина и жить счастливый у наша!

Наверное, сама Минн-О Ла-Фин полагала, что говорит сейчас мне комплимент, хотя мне решительно не понравилась убеждённость собеседницы в скорой победе над моей фракцией.

— Ну уж нет, такому не бывать никогда! — я сделался максимально серьёзным и проговорил жёстко со сталью в голосе, глядя прямо в глаза красавице: — Минн-О, я приложу максимум усилий, чтобы моя фракция разгромила вас. Клянусь! Что же касательно тебя... — тут я решительно шагнул к красавице и, пользуясь тем, что руки принцессы были скованны за спиной наручниками, совершенно беспардонно обнял девушку и поцеловал прямо в губы.

От такой моей неслыханной наглости Минн-О Ла-Фин откровенно опешила и на несколько секунд просто замерла, не препятствуя моим действиям. Впрочем, совсем ненадолго.

Навык Ощущение Опасности повышен до девятого уровня!

Я с лёгкостью увернулся от удара коленом в пах и, довольно улыбаясь, отстранился от испуганной девушки:

— Это просто задаток. Просто каждая наша встреча обязательно заканчивается твоим полным или частичным раздеванием, это повторяется уже трижды и навевает на определённые мысли. И если такая твоя весьма своеобразная "месть" не прекратится, буду считать, что ты нарочно ищешь этих встреч, не зря красишь груди и делаешь интимную стрижку. Поняла? Вот и отлично. А сейчас пойдём наверх — покажешь мне, как включаются двигатели парома.

Глава тридцать третья. Лэнг Радугин

Несмотря на поздний час, моё возвращение в Столицу не прошло незамеченным. На "Пересвет", встретивший меня на грузовом пирсе Античного Пляжа и доставивший прямиком в центральную укреплённую цитадель, вышли поглазеть десятки членов фракции. Откуда-то все эти люди уже знали, что Изыскатель по имени Комар вернулся из двухдневного космического полёта на челноке гэкхо, причём не с пустыми руками. Меня встречали приветственными выкриками, одобрительно хлопали по плечам и задавали разнообразные вопросы про космос.

Известность повышена до 24

Конечно, такое внимание и доброе отношение со стороны соратников было чертовски приятным. Но я не мог задерживаться и общаться, так как в своём рабочем кабинете, расположенном глубоко под укреплённой столичной цитаделью, меня давно ожидали начальник Купола лэнг Радугин и оба его заместителя — Тюленев и Лозовский. Заставлять высокое начальство ждать было неправильным, так что я спешил на встречу, несмотря на подкашивающиеся от усталости ноги и едва соображающую голову.

Тяжёлые ящики с грузом крепкие бойцы Первого Легиона перенесли в штаб, а закутанную в непрозрачную ткань пленницу увели под руки куда-то в другое место. Я же в сопровождении двух высокоуровневых бойцов Первого Легиона спустился на лифте глубоко под землю в святая святых нашей фракции — центр, откуда велось управление нодами фракции H3 и координировалась работа всех боевых отрядов.