Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Причина мощного взрыва исчезла под покровом тайны — не осталось живых свидетелей. Конечно, красивый сундучок видели многие, только связать трагедию именно с ним никто не догадался. Тем более у хана имелись не менее привлекательные экземпляры, причём гораздо больших размеров. И разве может какой-то сундучок натворить столько бед? Здесь как минимум просятся две здоровенные бочки... В общем, многотысячное войско оказалось без командования. О войне с Московским князем больше никто не помышлял. Десятки разрозненных отрядов бросились грабить близлежащие земли. Голод и холод последний недель этому только способствовали. В результате Верховские княжества, принадлежавшие Литве, подверглись страшному разорению. Однако вскоре пришла весть, что Сарай и близлежащие улусы пожжены и пограблены. Пришлось поспешить домой. Как оказалось — не зря. Сибирские и Ногайские мурзы тоже решили поживиться на землях Большой Орды, пока Ахмат далёко, тем более пример был подан — небольшая судовая рать Московского князя успела 'погулять' на славу. Неожиданная встреча хозяев и воришек произошла в шестидесяти километрах от Сарая на берегу Ахтубы. Не успевая перебраться через реку, чтобы уйти в свои земли, союзникам пришлось дать бой. Шестичасовое противостояние победителя не выявило, а ранние сумерки развели оба войска по разным сторонам. Под покровом ночи Ногайские и Сибирские отряды ушли. Однако эта битва сильно ослабила все три ханства, забрав жизни лучших воинов и их командиров...
Московские рати ещё две недели держали дозоры на Оке и Угре, пока случайно не поймали нескольких ордынских воинов, которые отбились от своего отряда и заплутали. Они-то и поведали, что Великого хана вместе с сыновьями забрал к себе шайтан. Им сначала не поверили, но вскоре к Ивану III пришли послы. Они просили, чтобы Нур-Давлет занял ханский трон, ибо других явных претендентов не осталось. Великий князь обещал подумать, хотя в душе очень обрадовался. Во-первых: Нур-Давлет был соперником Крымского хана. Хоть Менгли Герай и являлся союзником, но держать против него козырь — лишним не будет. А во-вторых: Нур-Давлет имел в Орде много врагов, к тому же разграбил Сарай, а значит, не сможет набрать большую силу, как ныне покойный Ахмат...
25 октября 1480 года от Рождества Христова всему войску было объявлено о победе и возвращении домой. Кроме этого отправили гонцов в Москву и другие города, чтобы как можно скорее разнести радостную новость по всей Руси. Пусть народ готовится встретить своих победителей...
— Эх, убёгли ордынцы, — то ли радовался, то ли сожалел племянник Кондрата.
— А тебе, Семён, что за печаль? — спросил у него капитан Кудрявцев, подойдя к сотнику для какого-то разговора.
— А пусть бы ещё сунулись! Потопили бы не меньше, чем в прошлый раз!
— Сунулись, говоришь, — Кудрявцев задумчиво почесал подбородок. — А знаешь, Семён, какая самая лучшая битва?
— Конечно! В которой ты одержал верх! — радостно ответил юноша.
— Запомни, — усмехнулся капитан, — самая лучшая битва это та, которой не было.
— Как так? — не понял паренёк.
— А ты у дядьки своего спроси, он тебе расскажет.
Кондрат стоял поблизости и понятливо кивал головой. Его левая рука, удерживаемая перекинутой через шею повязкой, была перебинтована от кисти и до локтя. В отличие от племянника последний бой не прошёл для него бесследно.
— И ещё запомни, — продолжил капитан, — в этой реке потопло столько людей и скотины, что лучше из неё пару лет вообще воду не пить.
— Почему? — удивился Семён.
— Потому что отравлена вся.
— Неужто вообще нельзя пить? — это уже спросил сотник. — Течением же вроде всё смывает...
— Кондрат Петрович, а сколько трупов лежит и гниёт вдоль берегов? Кто их убирать будет?
— Наверное, никто, — пожал тот неуверенно плечами.
— Вот и я про то же. Хотя, в случае большой нужды, пить можно, только сначала нужно воду хорошенько прокипятить, чтобы бурлила минут пятнадцать.
— А это сколько? — удивился Семён.
— Ты что, часов не разумеешь?
— Нет.
— А счёт знаешь?
— Знаю... До тысячи...
— Тогда, как забурлит, начинай считать до своей тысячи. Будет в самый раз.
— Так ведь это долго...
— Долго? — нахмурился капитан. — Вот когда начнёшь по большому ходить кровавым поносом, а от рези в брюхе стенать и молиться, мол, Господи, помоги! То обратит Всевышний к тебе своё лико и спросит: 'Зачем я должен помогать лентяю, который не сподобился сосчитать до тысячи?'
— А я покаюсь! — выпалил паренёк.
— И что Господу Богу с твоего покаяния? Тысячи и тысячи страждущих каждый день по всему свету взывают к Нему о помощи. Молодая жена просит о ниспослании ей детей, крестьянин о богатом урожае, мать раненного в битве воина о выздоровлении сына... Скажи мне, где тут место засранцу, который не внемлет к советам старших? Или ты думаешь, что я глупости тебе говорю? Так знай же, многотысячные армии погибали не в славной битве, а от кровавого поноса. Армии! И никакое покаяние их не спасло.
— А может быть, их Господь Бог наказал? — засомневался Семён.
— Их собственная глупость наказала, а не Господь Бог. Вот тебе же лень считать до тысячи, так, причём тут Всевышний?
— Дон капитан, — решил вмешаться Кондрат, — а ты ко мне по какому делу пришёл?
— Да вот, мазь тебе принёс, — и Кудрявцев протянул сотнику склянку из коричневого стекла. — Будешь мазать ей руку два раза в день, утром и на ночь, быстрее заживёт.
— Благодарю, дон капитан. Если бы тогда не ваши трубки, плюющие огнём, уж не знаю, стоял бы здесь перед тобой или нет... С таким оружием никакой враг не страшен...
— Эх, Кондрат Петрович, если бы... Не бывает идеального оружия. Им близи действовать хорошо. А коли нападут в чистом поле конные лучники, то стрелами и посекут... Тем более оружие это очень дорогое и сложное, требует больших забот и внимания.
— Ну, как бы то ни было, всё равно, спасибо! — не стал спорить сотник. — А в знак признательности прошу принять от меня вот это...
По незаметному жесту один из его холопов вынес нечто, завёрнутое в льняное покрывало. Развернув материю, он протянул капитану искусно выделанную шапку на собольем меху.
— Ох, ты! Красота-то какая! — заулыбался капитан. — Что ж, благодарю тебя, Кондрат Петрович. Шапка мне будет в самый раз, тем более зима на носу... Только не могу я принять такой подарок, не отдарившись. А поэтому прими от меня...
С этими словами Кудрявцев отцепил от своего ремня ножны индийской чеканки, в которых находился булатный кинжал с волнообразным клинком и рукоятью из зелёного нефрита. Сотник, не ожидавший такого подарка, даже растерялся вначале.
— Ну, дон капитан, это поистине княжеский подарок...
— Так и твой от чистого сердца, — улыбнулся Кудрявцев. — Ладно, пойду я, дела...
Глядя вслед уходящему капитану, сотник отвесил племяннику здоровой рукой подзатыльник.
— За что, дядька? — насупился тот, потирая ушибленную макушку.
— Это за то, чтобы знал, дурачина, с кем спорить!
Капитан между тем шагал по лагерю мимо аккуратно установленных палаток и улыбался. Шапка ему действительно очень понравилась, но ещё приятнее было видеть обожание в глазах сотника, не ожидавшего получить кинжал, на который он неоднократно заглядывался, когда ему доводилось встречаться с Кудрявцевым по каким-либо делам... Увидев стоящего возле одной из палаток Захара, капитан ему загадочно подмигнул и негромко сказал:
— Ну, что боец, победа? А ты сомневался...
Глава 16.
Суровая проза жизни.
В кабинет к императору ЮАР зашёл министр безопасности, сел в кресло и с довольной улыбкой сказал:
— Хана Ахмата больше нет.
— Что, пришли новости из Москвы? — спросил Павел Андреевич.
— Да, секретным кодом всё передали.
— Каким таким секретным? — удивился император.
— Павел Андреевич, сообщения наших людей могут перехватывать наши же люди. Скажи, зачем кому-то в Индии знать, что произошло на Руси?
— Совершено незачем, — согласился тот.
— Вот и я про то же. Каждый должен знать ровно столько, сколько должен.
— Точно! — снова поддержал император. — Кстати, как раз по этому поводу хотел спросить, как наши женщины отреагировали на моё последнее заявление о пропускном режиме?
— Нормально отреагировали. Они-то вначале испугались, думая, что раскрыты их амурные дела...
— Амурные дела?! — изумился Павел Андреевич.
— Ну, да, — усмехнулся Бурков.
— Вот же неймётся, — неодобрительно покачал головой император.
— Лишь бы это делу не мешало, — снисходительно улыбнулся Артём Николаевич.
— Ты уж за этим проследи... Только аккуратно.
— Конечно, прослежу. Пусть и дальше думают, что самые умные.
— Пусть... А в остальном, значит, отреагировали нормально?
— Да. Теперь каждая может задирать нос, потому что имеет личные секреты от других. А Ольга Яковлевна так вообще в восторге. Считай, для её министерства будут строить целый комбинат.
— А куда деваться, Артём Николаевич? — развёл руками Черныш. — Я много думал по этому поводу, и пришёл к выводу, что развитие лёгкой промышленности намного важнее железной дороги...
— Это пока важнее. Только не забывай, что строительство металлургического завода и прокладка хотя бы этих тридцати километров железной дороги даст такой толчок к индустриализации, о котором мало кто может мечтать.
— Согласен, важно и то и другое. Только сколько на это денег уйдёт? — вздохнул император. — А ещё фармацевтический завод для Гладкова... Как думаешь, успеем за пять лет всё сделать?
— Та-ак, — задумался Бурков и начал загибать пальцы, — резиновый завод, цементный завод, металлургический завод, текстильный комбинат, фармацевтический завод... Пять. Ну, а чё, за пять лет — пять предприятий... Думаю, осилим.
— А дорогу проложим?
— По крайней мере, начнём прокладывать...
— Ладно, поживём, увидим. А что там по Москве? И вообще, какие есть новости?
— Как я тебе сказал вначале, хана Ахмата больше нет. И это заслуга наших людей. Мы не стали ждать повторения истории, тем более она как раз могла и не повториться.
— Согласен.
— С братьями Великого князя тоже вовремя подсуетились...
— Да, помню, ты мне месяц назад докладывал. А что по поводу женитьбы его младшего брата?
— Намечается сразу две свадьбы, — загадочно улыбнулся Бурков.
— А вторая с кем?
— С Василием — родным братом твоей жены. Запал парень на нашу девчонку...
— Это хорошо! — тоже улыбнулся Черныш. — А когда намечаются свадьбы?
— Зимой. Так что, думаю, следующим летом можно ждать молодожёнов у нас...
— Дай-то Бог, дай-то Бог...
— И ещё одна новость, правда, несколько неожиданная.
— Какая?
— В Литве русские князья подняли восстание и убили Казимира. Теперь там Великим князем сидит Михаил Олелькович... Только тяжело ему придётся в кольце врагов...
— Ничего, Московский родственник поможет.
— Обязательно поможет, особенно за кой-какие земельные уступки, — иронично усмехнулся Бурков. — Кстати, он подбивал клинья к нашему капитану. Ненавязчиво поинтересовался его желаниями. Кудрявцев естественно прикинулся дурачком.
— Я бы тоже прикинулся, — понимающе кивнул император. — Если он останется служить у Великого князя, то весь его полк скатится до уровня поместного войска. Нормальный порох там делать не умеют, о боеприпасах к пушкам вообще молчу. Огнемёты тоже можно выкидывать — заправлять станет нечем... Даже мы, имея кучу учебников, самые современные станки и опыт поколений, сколько лет с этим мучились?! И продолжаем, кстати, мучиться! А уж они...
— А они, — подхватил Бурков, — смогут лишь сидеть гарнизоном в какой-нибудь крепости, не больше. Тем более конному бою вообще никто не обучен. Пехота...
— Согласен.
— Да! — вспомнил Бурков. — Как раз по этому поводу хотел с тобой поговорить...
— Слушаю.
— Я насчёт освобождения Мореи... Без конницы там никак. Тут и высылка дозоров, и быстрое реагирование на угрозу, и охрана обозов, и участие в мелких стычках.
— У тебя есть какой-то план? — спросил император.
— Да. Я тут проконсультировался с разными людьми и в конечном итоге пришёл к выводу, что армия должна быть примерно такая... Семь тысяч копейщиков, тысяча стрелков с дробовиками, две тысячи кавалеристов на манер улан, пятьдесят человек огнемётчиков, пятьсот артиллеристов с разным типом орудий и ещё пара тысяч разного обслуживающего персонала. Короче, всех вместе должно быть примерно пятнадцать тысяч.
— А сейчас сколько?
— Сейчас пока четыре. Кстати, наш Владыка отправил в Грецию письма нужным людям... Да мы и сами стараемся выискивать молодых греков, желающих повоевать за свободу страны. Шериф тоже помогает... Нападает на некоторые галеры, а освобождённых пленников отдаёт нам.
— А у нас есть люди, которые в состоянии обучить двадцать сотен кавалеристов?
— Люди есть, с лошадьми тоже нет проблем. За тысячу сабель нам пригонят табун в пять тысяч голов.
— А как дела с продовольствием?
— Сельскохозяйственные продукты покупаем или обмениваем у местного населения, которое торгует с большой охотой. Плюс к этому солдаты занимаются охотой и рыболовством. Попутно строятся пекарни, коптильни, мельницы... Когда войска уйдут, там останется неплохой городок...
— Вот и продумай, как заселить его лояльными к нам племенами или ещё кем-нибудь...
— Уже думаю.
— Хорошо. А что там Руслан, плывёт?
— Да, плывёт, — кивнул министр безопасности. — А мы пока для будущих жителей Звёздного готовим территорию, где они станут жить. Всё-таки почти тысяча человек... Кстати, в Москве ещё две тысячи пленных, плюс куча свадеб намечается... Это сколько ж на следующий год народу придётся забирать? Четыре тысячи точно выйдет, если не больше.
— Ничего, надеюсь, сумеем решить этот вопрос. Кстати, не думал, что с пленниками делать?
— Предлагаю рассортировать. Одних определить в солдаты, которые отправятся освобождать Морею, других к нам, а третьих в Австралию. Считаю, что там тоже нужно построить тюрьму на манер, как в Шахтёрске...
— Хех! — хмыкнул император. — Не так давно ты говорил, что Австралия нам в убыток...
— Так если увеличить добычу полезных ископаемых, а заодно заняться разведением овец, то можно будет выйти в плюс... Тем более те земли по любому за нами нужно держать, то есть — развивать. И не забывай, в Австралии имеется уран. Конечно, атомную бомбу ещё очень долго не создадут, однако приоритет будет за теми, у кого под рукой все необходимые компоненты...
— Наверное, — кивнул император. — Но это значит, в Австралию придётся отправить обученных специалистов. Во-первых, чтобы они построили простейшие доменные печи. Не возить же руду оттуда?..
— Нее, возить руду морем на такие расстояния невыгодно, — согласился Бурков. — Да и хлопот с ней слишком много.
— Во-вторых, — продолжил император, — необходимо, чтобы они построили печи для коксования угля. Нечего раньше времени леса убивать.
— Согласен. Тем более уголь там есть.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |