сп 1

Ватага Стальных псов, занявшая один из центральных столов, смотрелась среди этого великолепия, как здоровенное чернильное пятно на белоснежной рубашке. Их грязноватые и покрытые щербинами доспехи, потёртые кожаные ремни, грубые сапоги, на контрасте с изящным убранством залы, казались убогими. Да и сами ребята, с их сальными шуточками, громким смехом и чавканьем, явно выбивались из окружения.

Впрочем, сами они, судя по всему, нисколько не парились на этот счет.

Органично в этой аристократичной обстановке смотрелся только — кто бы мог подумать — Стинг. Он где-то успел сменить свою кожаную броню на цивильную одежду и теперь с важным видом цедил вино из тонкостенного бокала и о чем-то щебетал с куртизанкой, сидящей у него на коленях. Где и когда он раздобыл эту кралю — тоже никто не успел заметить.

Я сидел между Доком и Данилой и доедал уже не то шестой, не то седьмой шашлык. В реале я бы, наверное, попросту лопнул, но здесь дело обошлось не особо обременительным дебаффом "Переедание", снижающим на час скорость движений. Ну так я никуда и не торопился.

— Чего празднуем-то, кстати? — спросила Ката, запивая запеченную в углях белую рыбу вином изумительного розового оттенка.

— А хрен его знает, — пожал плечами Док. — Ну сейчас Лео вернется, расскажет. Мне без разницы — банкет-то не за наш счет.

— Я так понял, новенького надо благодарить, — усмехнулся Берс.

Он был в отличном расположении духа и даже со мной вёл себя вполне благосклонно. Да и от остальных я за сегодня не услышал в свой адрес ни одной подначки. Даже странно. Наконец-то начали воспринимать меня как равного?

Скорее всего, это из-за новой экипировки. Я и сам себя человеком почувствовал, а не оборванцем каким-то.

— Мангуст, а ну колись, чего ты там вчера наворотил? — пихнул меня локтем Док.

Он уже изрядно захмелел, как, впрочем, и остальные.

Я промолчал, делая вид, что слишком занят едой. И сам бы хотел знать, из-за чего весь сыр-бор. То, что происходит что-то из ряда вон выходящее, — это точно. Вот только хорошо это или плохо? И связано ли это вообще со мной? Я-то вчера облажался. Вот если бы мне удалось выкрасть чертежи — другое дело.

Ни черта не понимаю...

Терехов появился четверть часа спустя, к тому моменту, когда основательно перебравший Док, пригорюнившись, на пару со Стингом затянул какую-то заунывную старинную песню, причём от женского лица. Что-то там про то, как голос дрожал у девицы, когда пела она своему возлюбленному. И что ничего она с этим поделать не может — любит ведь, хоть ты тресни. Самое страшное, что подпевать начал даже Данила, а это звучало пугающе — слуха у него нет от слова совсем, но он пытается компенсировать это мощью голоса.

Господи, с кем я связался?..

— Мангуст!

Паладин коротко мотнул головой, давая знак следовать за ним. Я выбрался из-за стола.

— Шеф хочет сам с тобой переговорить, — негромко произнес Терехов, когда мы с ним поднимались по лестнице в сторону VIP-залов. — Только помни, что я тебе сказал вчера. Следи за языком.

Вот тебе раз! Выходит, сам серый кардинал решил почтить меня беседой? Ну что ж, посмотрим...

Поначалу Молчун меня, если честно, разочаровал. Внешность в Артаре он выбрал крайне непримечательную — лысоватый, одутловатый коротышка с блеклыми водянистыми глазами. Одет в простецкую мантию, похожую на монашескую — только не боевых монахов, а церковников. Разве что верёвкой не перепоясан.

VIP-ложа, к слову, тоже не впечатляла. Небольшой кабинет, отделанный резными деревянными панелями. Освещён слабо — только канделябр на семь свечей, стоящий на столе. В пятне света — часть стола с шахматной доской и сам Молчун, да и то наполовину скрытый тенями. Спинка массивного кресла над ним нависает, как расправившая капюшон кобра, делая его еще более маленьким и невзрачным.

Хотя стоило встретиться с ним взглядом — и впечатление начало меняться. Взгляд у плешивого был спокойный, холодный, но, кажется, пронизывал насквозь. Не знаю, как это у него получалось. Наверное, есть некая харизма, которая передается даже здесь, невзирая на фальшивую внешность. А в том, что образ никчемного монаха — лишь маска, я не сомневался.

— Ну, проходи, садись, — негромко произнес он, указывая на кресло напротив себя — такое же коброобразное, как его. — Леонид, можешь идти. Поговорим завтра.

Терехов, бросив на меня быстрый взгляд, вышел.

Я поёрзал в кресле и, чтобы не встречаться с жутковатым взглядом плешивого, принялся разглядывать шахматы на столе. Дорогие, судя по всему. Доска — из полированного камня, похожего на мрамор, каждая фигурка — маленькое произведение искусства. Детализированные до мелочей скульптурки воинов, всадников, осадных башен...

— Играешь? — спросил Молчун.

Я покачал головой.

— Жаль. Вот и из Леонида игрок так себе. А было бы интересно найти достойного противника.

В шахматах я и впрямь разбирался не больше, чем свинья в апельсинах, но для того, чтобы оценить обстановку на доске, глубоких знаний не требовалось — и так было видно, что белые разгромили черных подчистую. Либо Терехов совсем нуб, либо Молчун — настоящий гроссмейстер. И может, не только в шахматах.

— Леонид рассказал мне о вчерашней твоей вылазке к Дервишам. Всё сложилось как нельзя более удачно.

— Да я как-то не заметил, — проворчал я. — Мне же ничего не удалось выкрасть. Еще и умереть пришлось...

Молчун снисходительно улыбнулся, поглаживая пальцем одну из белых пешек — копейщика в круглом шлеме и легкой кожаной броне. Мне он напомнил себя самого. Маленький боец с палкой на фоне здоровенных закованных в латы слонов.

— Для рядового, офицера и генерала одно и то же поле боя выглядит совсем по-разному. Ты же это понимаешь?

— Конечно. Вот только пешкой быть не очень хочется.

Он улыбнулся еще шире.

— Да, Леонид говорил, что ты амбициозен. Я это ценю в людях... Кстати, почему Мангуст?

— Что?

— Ну это твое прозвище — откуда оно?

Я пожал плечами.

— Нравится просто этот зверек. Бесстрашием каким-то своим, что ли. Как дерётся он со змеями. Причём у него же нет иммунитета к яду, так что вся надежда — на точность и скорость.

— Стало быть, любишь риск?

— В пределах разумного.

— О, эти пределы у каждого свои. В какой-то момент можно переоценить собственные возможности. К слову, о тех же мангустах. В Индии их держат как домашних животных, чтобы изводить мышей и змей. Когда-то пробовали завозить и в Новый Свет — там ведь змей тоже полно, в той же Мексике. Знаешь, чем кончилось?

— Нет.

— Затея не удалась. Против гремучих змей мангусты оказались бессильны — те намного быстрее кобр. Так что каждому — своё место.

— Поучительно, — проворчал я. — Это вы к тому, что пешке не стоит рыпаться?

— Жаль, что ты не играешь в шахматы, — вздохнул Молчун, снова задумчиво трогая фигуры на доске. — Тогда бы знал, что пешка, оказавшаяся в нужное время в нужном месте, порой сильнее ферзя. Как, например, ты вчера. Рассказать, что вчера произошло?

— Давайте, чего уж там, — пожал я плечами.

— Но понадобится некая предыстория. Ты ведь представляешь карту юго-востока Артара?

— В общих чертах.

— Подробнее и не понадобится. Ты уже наверняка знаешь, что земли к западу от Гавани осваивает гильдия Красный легион. На юго-восточном побережье обосновались Корсары. Это две главные силы в данном регионе. Сейчас на старте игры всё еще очень условно. Но именно сейчас закладывается облик Артара — каким он будет через полгода, через год, через два. Кто будет сильнее, кто объединится, кто вообще исчезнет.

— И вы в этом принимаете активное участие...

— О, я только слегка корректирую процесс — точечными воздействиями, — мягко улыбнулся Молчун. — Так сказать, обеспечиваю плацдарм — мне ведь с этим в дальнейшем работать. Так вот, о юго-востоке. Здесь картина более-менее сложилась. Но есть — точнее, была — одна штуковина, которая портила весь баланс.

— Дервиши.

— Верно. Они в этом ущелье — как кость в горле. Хотя сразу было понятно, что это плохая затея. И для Легиона, и для Корсаров это стратегически важное место, так что они всегда будут претендовать на него. А это более крупные и перспективные гильдии. Дервиши ничего не добьются, сидя там как собака не сене. Их обложат с обеих сторон и рано или поздно раздавят. К счастью, Турок это вовремя понял. Точнее, ему помогли понять. Он вёл переговоры и с Крушителем, главой Красного легиона, и с Дэйвом Джонсом — о том, чтобы заключить альянс. Либо и вовсе войти в состав одной из гильдий. Мне лишь нужно было, чтобы он не ошибся с выбором...

Молчун сделал небольшую паузу, будто хотел убедиться, что я ничего не упускаю.

— Увы, наши мнения не совпали. Я сделал ставку на Легион, он же договорился о перемирии с Корсарами. А там и до альянса было недалеко.

Я нахмурился.

— Что-то я не совсем понимаю... Мы ведь, наоборот, по заказу Корсаров все это время пакостили Дервишам? Да и вообще — сами Корсары позавчера рейд устроили на рудник. Я же собственными глазами видел!

— А что конкретно ты видел? — вкрадчиво поинтересовался Молчун.

Я притих. Догадки роились в голове, не выстраиваясь в чёткую картину. Единственное, что было понятно, — меня всё это время водили за нос. Не самое приятное открытие. Я с трудом подавил волну раздражения.

— Засопел, засопел, — рассмеялся Молчун. — Начинаешь догадываться, верно? Кто вообще сказал тебе, что рудник штурмуют Корсары?

— Терехов, кто же еще? Ну и до этого... Он упоминал Корсаров пару раз. И Дэйва Джонса. Он вроде бы даже встречался с ним. Правда, без нас.

— А тебе не показалось странным, что он так вот запросто обсуждает планы и приказы с новобранцем?

— А что тут такого? Тоже мне, секреты великие... — буркнул я, хотя уже понимал, к чему он клонит.

Я помолчал с минуту, собираясь с мыслями. Молчун спокойно ждал, разглядывая меня. Явно хочет, чтобы я сам до всего допёр.

— Значит, это все специально? Терехов как бы невзначай пробалтывался мне, что мы якобы работаем на Корсаров... А потом отправил в одиночное плаванье. Он ведь знал, что я попрусь в земли Дервишей, буду пытаться там чего-нибудь вынюхать. И знал, что меня по-любому поймают. На это и был расчет?

— Вот видишь. Достаточно получить чуть больше информации — и всё начинает выглядеть совсем по-другому, верно? Ты ведь знаешь, что такое дезинформация?

— То есть все эти дни со мной возились только ради того, чтобы я подбросил Дервишам дезу? А как-то попроще нельзя было? Или хотя бы меня предупредить, а не использовать как безмозглую пешку?

— А зачем? Ты сам должен был верить в то, что говоришь. Турок не дурак, вранье бы раскусил. Они бы и пытать тебя не постеснялись, чтобы выведать всё, что ты знаешь. Я слышал, у Турка есть подручный, спец по таким делам. Поэтому посылать кого-то из основного отряда было нельзя — мог сболтнуть лишнего о других наших операциях. А ты... Что с тебя взять?

Стиснув зубы, я с трудом поборол в себе желанием смести чертовы шахматные фигурки со стола.

— Когда тебя поймали в крепости и решили, что ты связан с Корсарами, Дервиши здорово переполошились. А тут и Крушитель подоспел — с новым предложением. По моей информации, Турок попросил у Легиона защиты. Они объединятся, и это усилит позиции Легиона на побережье. Этого я и хотел добиться. Но у меня ничего не вышло бы, если бы не маленькая, но очень храбрая пешка... Которая, возможно, со временем дорастет и до ферзя.

Я молчал. Спокойный вкрадчивый голос Молчуна действовал на меня гипнотизирующее. Будь это кто другой — тот же Терехов — я бы уже послал его куда подальше. Но этот упырь и правда внушал необъяснимый страх. И что-то подсказывало мне, что не беспочвенный.

— Это большая политика, делающаяся малыми силами. Ты в одиночку разрушил намечающийся альянс между двумя серьезными гильдиями. А между двумя другими начался конфликт, который, возможно, превратится в затяжное противостояние. Корсары вряд ли простят Легиону, что те отжали у них выход из ущелья. За крепость Дервишей еще не раз станут биться, она будет переходить то одной стороне, то другой. И всё из-за тебя. Ну разве ты не горд, Мангуст?

— Пока что я только чувствую, что меня поимели, — процедил я. — Только дурак будет гордиться тем, что его использовали вслепую.

— Это ты зря. Зачем я, по-твоему, рассказываю тебе всё это? С использованной вещью не разговаривают — её выбрасывают. А ты доказал, что годишься на что-то большее. Так что если готов двигаться дальше — ты в обойме.

Я медлил с ответом.

С одной стороны — всё, я победил, испытание пройдено. Я получу модем и смогу и дальше заходить каждый день в Артар. Да, придется работать на этого упыря, но не круглыми же сутками. Можно воспринимать его как непися, который иногда дает мудреные и не всегда приятные квесты, обязательные к исполнению.

Но радости не было. Из головы не шли слова Каты, да и самого Терехова, что связываться с Молчуном — это добровольно идти в кабалу, вырваться из которой не так просто. Хотя чем он меня удержит? Одним только моим желанием играть?

Впрочем, а разве мне нужно что-то еще? Я уже подсел на эту игру. Основательно подсел.

— Терехов говорил мне, что я смогу выдвинуть свои условия, — сказал я наконец.

— Вот как? — вскинул брови плешивый. — Ну что ж, я готов выслушать. Но учти — про новенький "Феррари" можешь даже не заикаться. Ты вообще пока не окупил даже свой модем.

— Мне ничего от вас не нужно, — холодно отчеканил я. — Ну кроме модема — сам я его пока купить не могу. Но и за модем я с вами рассчитаюсь — назовите сумму. Буду возвращать частями.

— И что хочешь взамен?

— А взамен... Я согласен работать на вас. Но не так, как работает Терехов. Я не солдафон, который выполняет приказы, не раздумывая. Я сам буду решать — браться за ваше очередное задание или нет.

Молчун задумчиво хмыкнул и щелчком пальца уронил одну из шахматных фигур — черного латника, упершего перед собой в землю огромный двуручный меч. Надолго задумался, время от времени роняя еще одну фигуру.

Я терпеливо ждал.

— Миллион, — наконец проговорил он.

— Это с арендой за использование? Так модем стоит процентов на двадцать дешевле.

— Не рублей. Золотых. Каждое задание, которое я буду тебе давать, мы станем оценивать в некую часть этой суммы. Так и будем уменьшать твой долг.

— За операцию на руднике вы отвалили Псам аж 200 золотых. Это сколько же мне расплачиваться за модем? Миллион — совсем уж нереальная сумма.

— О, это только сейчас кажется, на старте работы сервера. Инфляция неизбежна. Да говорю я не о гонорарах. Я просто буду оценивать прибыль, которую ты принесешь мне, если выполнишь миссию. А играть я собираюсь по-крупному.

— Насколько по-крупному? Какая будет минимальная ставка за моё задание?

Он поразмыслил.

— Ну пусть будет двадцать тысяч для ровного счета.

Это что же — чтобы расквитаться с ним, мне придется выполнить для него полсотни поручений? Чёрт побери, не хотелось бы растягивать это сотрудничество так надолго. Хотя пятьдесят — это максимум...