Третий шаг. Книга 1. Магия Мериты

Меритцы, кстати, могут воспользоваться и свободной нуль-транспортировкой. Вот только не опасно ли это на таком удалении от их миров? Скажем, Марк еще может переместиться на поверхность планеты. Он маг, от него можно ожидать чудес. А вдруг, Лара задумает последовать за ним и не рассчитает свои силы?

Чтобы отвлечься от легкого тревожного чувства, Вэр принялся с усердием разбирать почтовые поступления. Оказывается, незадолго до поломки эст получил по электронной почте несколько отзывов различных научных организаций на его публикацию в Фонде научно-технической информации.

Поступившая корреспонденция вызвала у Вэра сначала возмущение. Никто не попытался разобраться с его изысканиями по существу. Вступить в полемику, если не согласен. Поддержать, если разделяешь изложенные взгляды. Развить и дополнить своим видением проблемы. Сплошные отписки, объединенные одним — резким неприятием, неприкрытой враждебностью.

Изобиловали общие утверждения, что "материалы сырые, и не ясно, что хотел сказать автор...". Были редакционные поправки, словно Вэр выставил на всеобщее посмешище чисто филологический труд. Однако основная масса критических замечаний содержала невнятные обвинения в недопустимости интерпретировать полученные результаты столь широко и тому подобное. Одна заметка, по общему объему превышающая труд Вэра почти в десять раз, была посвящена анализу, насколько точны используемые исходные данные. Авторы — малоизвестные, но по уши обвешанные всевозможными регалиями ученые мужи — убедительно доказывали, что тут Вэр ошибся на два процента, там — на все пять, здесь он точен, но сама величина известна в лучшем случае с десятипроцентной ошибкой... Все бы ничего, но критики забыли упомянуть, что даже двукратное изменение перечисленных параметров никак не отражалось на выводах.

Перечитав полученные отзывы, Вэр не смог сдержать улыбку. Когда его только-только назначили ассистентом на кафедру, позже им возглавленную, то нагрузили рутинной научной перепиской. Чуть ли не каждый день приходилось отвечать на очередную "бумагу", в основном — составлять отзывы на статьи и авторефераты кандидатских диссертаций. Помучившись пару месяцев, Вэр решил по научному организовать свой труд и составил клише или, как еще называют такие произведения, "рыбу" — последовательность типовых выражений, между которыми достаточно было вставить несколько слов, относящихся к конкретно рецензируемой работе, и отзыв был готов. Фразы эти известны: "Данная работа посвящена... Важность и актуальность поставленной темы исследований не вызывает сомнений. Действительно,... Главной особенностью работы является... К полученным научным результатам, представляющим наибольший интерес, относятся... Практическая значимость работы обусловлена... В качестве недостатков работы необходимо указать следующее...". Все полученные им отзывы были составлены по его схеме и содержали его ключевые слова. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись.

Скорее всего, это последние отголоски тех неприятностей, которые пришлось ему преодолеть. Реликты прошлого, достойные только того, чтобы их отдали утилизатору. Вэр так и сделал. А потом принялся обдумывать одну невеселую мысль. Конечно, ученый обязан сомневаться всегда и во всем. Это его священный долг. Но неужели его человеческая совесть осталась бы чистой после подписания подобных бумаг?

Эст подал сигнал о новом почтовом поступлении. На сей раз какое-то официальное уведомление, скрепленное специальным паролем. При вскрытии автоматически формируется расписка в получении. Вэр с нетерпением открыл конверт.

Долго же он ждал этой весточки! Глава делегации новой меритской общины маг Марк Второй предлагал Вэру встретиться для переговоров в такое-то время в такой-то комнате при Канцелярии Галактического Совета. Сухие официальные слова на дипломатическом сленге, допускающем только однозначную трактовку. Тут же приписка: данное приглашение служит разовым пропуском для прохода во Дворец Содружества.

Требовалось дать ответ. Вэр сообщил, что принимает приглашение.

До назначенной встречи оставалось совсем немного времени, и, решив еще раз прогуляться по Зоне пешком, Вэр вышел на улицу.

Зона преобразилась. В последнее время ходило много слухов о том, что Простаки поставили цель сорвать Генеральную ассамблею Содружества. Видимо, поэтому были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Праздно гуляющих по линиям почти не осталось, их заменили суровые ребята в полной амуниции космических десантников. Все перекрестки перегородили бронетехникой. В воздухе ни одного летательного аппарата. Несколько раз Вэра останавливали и подвергали тщательному допросу, так и эдак крутили полученное от Марка приглашение, сомневаясь в его подлинности. В результате к намеченному сроку он не успел дойти до помещений Канцелярии, а добрался лишь до Южного входа во Дворец Содружества. Как оказалось, правильно сделал, ибо явился свидетелем прохождения Марка.

Маг шел своей обычной походкой. В том же простом одеянии, в котором встречал инспекторов на Элефантиде — в просторной рубашке и коротких брюках, в сандалиях на босу ногу. Какой контраст со всеми аборигенами Зоны! Мощные его руки не обременял никакой груз. Вокруг — пустота. Встречные прижимались к зданиям, освобождая дорогу. Но тысячи глаз напряженно отслеживали каждое движение мага.

Преодолев несколько ступенек, Марк встретился глазами с Вэром. Широкая улыбка тронула лицо мага. Подойдя, он подумал и осуществил дипломатически выверенное приветствие — рукопожатие, а затем легкие объятия за плечи.

— Очень рад встрече, — сказал он. — Но еще больше будет рада увидеться с вами Лара — чуть заметная ехидная улыбка, — что отражает разницу наших с ней устремлений: у меня для вас сугубо официальное предложение, а она желает обыкновенного общения.

Какой бальзам на израненную душу!

— Пойдемте. Мое предложение должно прозвучать в соответствующей обстановке, дабы его нельзя было бы квалифицировать как профанацию важного акта государственного значения.

Вэр не понял, как они оказались в одной из комнат недалеко от парадного входа в Канцелярию. Торжественно помолчав несколько минут, Марк сказал:

— Народ Мериты предлагает Вам, Вэр Корев, стать нашим постоянным чрезвычайным и полномочным представителем в центральных органах Галактического Содружества, приняв на себя консульские обязанности. Вы даете свое согласие?

— Да-да... — растерянно пробормотал Вэр.

— Вот и прекрасно. Я полагаю, после завершения Генеральной ассамблеи вы возьмете на себя организацию всех контактов нашей общины с Содружеством. Откровенно говоря, у нас просто нет более подходящей кандидатуры на эту должность. Что ж, пойдемте, завершим формальности.

Марк повернулся и вышел в коридор. В руке у него оказался акон. Вэр готов был голову отдать на отсечение в споре о том, что только что руки мага были свободными.

У входа в церемониальный зал Канцелярии их остановил распорядитель.

— Подождите секундочку. Сейчас вас встретит начальник Канцелярии. Извините, но таков обычай.

Вэр был как во сне и не очень удивился очередной неожиданности — двери церемониального зала приоткрылись, выпустив Рюона с каким-то человеком. Они яростно о чем-то спорили. Наконец незнакомому спорщику надоел разговор, он в сердцах махнул рукой — что-то выпало из нее, — и почти бегом пошел прочь.

Рюон застыл в радостном изумлении, почти столкнувшись со старым знакомым. Вэр бросился к нему и не заметил, как Марк нагнулся и подобрал выпавший предмет.

— Вэр, дружище! Как я рад видеть тебя! А выглядишь ты ничего... словно помолодел.

— Зато у тебя вид, прямо скажем, неважный.

— Ах, я не ожидал, что политика доставляет столько хлопот. Я по уши погружен в мелочи и совершенно не располагаю временем подумать о серьезных вещах. Сейчас, например, я вынужден был потратить добрых два часа для того, чтобы вырвать никому не нужные символы, удостоверяющие членство в Совете. Сем Нарайн внезапно заболел — кому-то вздумалось применить против него психотропное оружие, — и не придумал ничего лучшего, чем послать по этому делу меня. Словно я у него мальчик на побегушках. Так мы с ним не договаривались. Мое дело — консультации, советы, разработка концепций и основных принципов ведения политики. Ни на что другое я не давал своего согласи...

Сильный звук, от которого заломило в ушах, прервал его слова. Все дальнейшее Вэр воспринимал как нечто нереальное, невозможное, происходящее не с ним.

Звуковая волна стала раскладываться на две составляющие — мощную басовитую и пронзительно высокую — и ушла за грань восприятия. По дверям, ведущим в церемониальный зал Канцелярии, прошла яркая полоса, и они рухнули, выдохнув из соседнего, полностью разрушенного помещения, клубы мелкой белой пыли и желтоватого удушающего дыма. Осколок балки задел плечо Рюона, повергнув его наземь. Закружились хлопья штукатурки. Последнее, что запомнил Вэр — спокойное лицо Марка, оттягивающего его и Рюона подальше от стен, и вдруг навалилось нечто во много раз более сильное, чем тогда, при его выступлении перед членами Совета. Мир погрузился в кромешную, изначальную тишину.

Через некоторое время Вэр пришел в сознание, но нестерпимая головная боль скрутила, и он вновь провалился в пропасть бесчувствия.

Вторично он очнулся тогда, когда ему оказывали медицинскую помощь. Промелькнули заботливые руки, на лицо опустилась дыхательная маска, подарив глоток пахнущего озоном воздуха. И вновь небытие.

Окончательно он пришел в себя, вероятно, через несколько часов после случившегося. Боль прошла. Осталась лишь беспредельная усталость. В голове плыл гудящий красный туман. Мысли текли, как тяжелые капельки ртути.

Вэр приподнялся с кушетки, на которой лежал, и внимательно осмотрел себя. Никаких повреждений. Лишь костюм чуть помят. Встал, надел ботинки. Когда наклонялся, почувствовал мгновенное головокружение, пошатнулся, но сумел сохранить равновесие. Все нормально. Главное — не совершать резких движений.

В комнату вошел Рюон. Левое плечо его было перебинтовано, рука бессильно болталась на перевязи, но глаза хищно блестели.

— Ну, как ты?

— Да вроде бы нормально. Только голова кружится.

— Ничего, пройдет. Тебя, оказывается, два дня подряд потчуют этим изысканным лакомством? Молодец Илвин, отлично поработал с тобой. Ты демонстрируешь поистине чудеса стойкости. Неотложную помощь тебе оказали вовремя, а с долговременными последствиями ты справишься самостоятельно.

— Что это было?

— А! — Рюон пренебрежительно махнул рукой. — Очередная провокация. Опять пытаются привлечь внимание общественности к Простакам. Показать, что они, дескать, всеми силами разваливают Содружество, хотят сорвать открытие Генассамблеи. А на самом деле — агония определенных политических кругов, катастрофически теряющих власть и влияние. Я только что провел пресс-конференцию, высказал всю правду. Она многим не нравится, но они ничего не могут поделать. Если еще вчера, например, они могли многое, вплоть до нашего физического устранения, но не решились на сей радикальный шаг, то сегодня у них у всех связаны руки. И ты, и я — особо важные персоны, подлежащие защите всеми силовыми структурами Содружества. Ты можешь идти?

— Не знаю. Попробую.

— Давай, выйдем на улицу. Илвин успел вернуться и желает поскорее увидеться. Сказал, что будет ждать нас у Южного входа. Пойдем, я опишу тебе по дороге сложившееся положение дел.

С помощью товарища Вэр поднялся и, преодолевая головокружение, сделал несколько шагов по комнате.

— Да, кстати, надень-ка эту бляху.

— Что это?

— Консульский значок. Свидетельство твоего нового социального положения. Его оставил для тебя Марк. Соответствующие документы, я полагаю, он передаст тебе позже.

— А где он сам?

— Не знаю. Исчез куда-то. Вероятно, нуль-транспортировался на свой звездолет. Пока ты был в беспамятстве — я также вначале составлял тебе компанию — он добился аудиенции у начальника Канцелярии и всучил ему верительные грамоты. Лучший способ пресечь нежелательные эксцессы против меритской делегации, да и против тебя. Мы с ним поговорили немного, но... В общем, я торопился на пресс-конференцию, а он — выполнить одно обещание. Тебя, кстати, касающееся.

— Какое обещание?

— Скоро узнаешь. Мне он обещал продолжить наш разговор сразу же, как я освобожусь. Пойдем? Сил у тебя достаточно?

— Не знаю. Меня беспокоит не столько головокружение, сколько какой-то туман перед глазами.

— Так и должно было быть. Не обращай внимания, все пройдет. Давай, я тебя буду придерживать. Э, а не так-то просто мне это сделать. У меня работает только одна рука, а надо нести еще этот дурацкий акон.

— Я могу его взять. Надеюсь, он не слишком тяжел.

Поддерживая друг друга, они вышли из Дворца Содружества. Офицер при выходе, заметив значок на груди Вэра, молодцевато отдал честь.

— И все же я ничего не понимаю, — сказал Вэр. — Для чего нагорожено столько несуразицы? Зачем предпринято какое-то нападение на нас? К чему явно бессмысленные попытки умолчать результаты нашей инспекции меритцев?

— Насчет смысла — это ты зря. В этом здании и вблизи него ничего не делается просто так. Те, кто стоит за всеми этими непонятными на первый взгляд действиями, добился многих из своих поставленных целей. Первая и самая важная проблема — новая расстановка политических сил в Содружестве. По давней традиции, все коалиции и группировки формируются до момента торжественного открытия Генассамблеи. Многим очень хотелось, чтобы в ходе этого процесса как можно меньше говорилось о Мерите. Слишком непредсказуем и грозен открытый нами фактор их магов. Ответа на вопрос, кто они такие, не знает пока никто. Я начинаю подозревать, что сами маги не понимают своей истинной сущности.

— Ну, это ты чересчур.

— Возможно. Давай-ка, присядем здесь. Подождем. Я схожу, принесу чего-нибудь прохладительного.

Разноцветные столики летнего кафе с укрепленными на них зонтиками для защиты от палящего солнца были в беспорядке расставлены меж колонн. Рюон, поколдовав у раздаточных автоматов, вернулся неудовлетворенным.

— Ужасный выбор. И холодильник, видимо, вышел из строя. Вот, попробуй этот тоник. Ничего лучшего я не смог получить.

Вэр лишь слабо махнул рукой. Зачем вообще обращать внимание на подобные мелочи?

— Так вот, — продолжил Рюон, — о Мерите действительно молчали до самого последнего времени. А сейчас даны взаимные обязательства и прочее и прочее. Кому захочется рушить свое заботливо свитое гнездышко?

— Но почему было предпринято покушение на Марка? Мало им старых ран от Меритской войны? Решили убить меритского посла?

— До вручения верительных грамот формально он не был послом. Так, одним из представителей их общины. Да и убивать его никто не собирался. Как я понимаю, задача состояла в том, чтобы напугать его, продемонстрировать свою мощь. А заодно понять, на что он действительно годится, что за силу из себя представляет. И надо же, какой облом!

— У тебя испортился лексикон. Раньше твой язык был более литературным.