Вот если бы Лизабет была действительно просто мисс Уэлсон, тогда герцог чувствовал бы себя спокойнее. Хотя, с другой стороны, девушка с такой привлекательной внешностью, умом и талантами могла бы привлечь к себе внимание любого охотника за женой, без приданного, но достаточно состоятельного, и не столь щепетильного в отношении родословной своей избранницы. Однако Блэйкстоун не был бы самим собой, если бы позволил какому-нибудь другому мужчине увести у него Лизабет.
Войдя в кабинет, он вызвал настенным шнуром Бриггса, размышляя об осведомленности Леди Лизабет о его семейных тайнах. Нортон был вынужден согласиться на этот маленький шантаж с ее стороны, лишь бы девушке не вздумалось в противоречие подвергнуть себя опасности. Дворецкий явился через несколько минут, за которые герцог успел написать письмо знакомому сыщику с Боу-Стрит, мистеру Хиггинсу, в котором он просил прибыть в замок для выяснения обстоятельств и лиц, совершивших покушение на его жизнь. В письме он так же упомянул о готовящемся судебном разбирательстве по разводу с герцогиней, что могло послужить для сыщика еще одной зацепкой. Вопрос вознаграждения при этом герцог оставил на усмотрение самого мистера Хиггинса.
Велев доставить это письмо в Лондон срочной депешей, Блэйкстоун поинтересовался у Бриггса, спрашивал ли кто в последнее время у прислуги о леди Дженевре и Лорде Вильяме Стиле. Получив отрицательный ответ, Нортон впал в еще большую задумчивость. Затем попросил передать запечатанную записку мисс Уэлсон и подать ланч в кабинет.
* * *
Переодевшись и приняв пищу, Лизабет решила заняться творчеством. Посещение осеннего леса вдохновило ее на написание картины. Однако не успела она развести масленые краски и приготовить холст, как появился Бриггс с запиской от герцога. Не дожидаясь ответа, дворецкий тут же ушел. Люси бросала любопытные взгляды на хозяйку, так как последнее время стала обращать внимание на некоторые знаки внимания со стороны его светлости к леди Лизабет, что не могло ни смущать горничную. Ее удручал тот факт, что его светлость имеет хоть один, но очень большой недостаток — в лице его супруги.
Лизабет, заметив на личике Люси непомерное любопытство, улыбнулась и подмигнула девушке.
— Люси, приготовь для меня самое лучшее из траурных платьев...я должна быть неотразима даже в нем, — хитро проговорила миледи, скомкав записку и бросив ту в пылающий огонь в камине.
Лизабет не стала посвящать горничную в содержание записки, в которой герцог просил уделить ему время в кабинете для приватного разговора через час.
— Миледи, а может вы облачитесь в одно из бархатных платьев не столь строгих оттенков? — расстроено спросила Люси, как же она давно не видела свою хозяйку во всем ее великолепии.
Лизабет отказалась, чем вызвала горестный вздох у девушки. Что ж, траур миледи по покойному отцу будет длиться еще как минимум месяца три.
Ровно через час по лестнице спускалась божественно прекрасная леди в черном атласном платье, с кружевом на корсаже, а так же по краям пышных рукавов и стоячего воротничка. Гагатовая брошь и длинная нитка с серьгами из морского жемчуга украшали наряд, при этом не нарушая траурного этикета в одежде. Жемчуг олицетворял неутешные слезы, а гагат, по старинным поверьям, считался талисманом, наделенным "силой древнего света". Гагат помогал преодолевать страхи, смягчал разлуку и утешал душевные боли, давал забвение от несчастной любви, открывал обман — все скрытое через него становилось явным.
Едва Лизабет успела спуститься на первый этаж, как в холле столкнулась с друзьями ее светлости, которые, видимо, собирались на верховую прогулку. Мистер Арчибальд Спенсер был довольно крупный мужчина, с такими же крупными чертами лица. Одет он был в темно-синий твидовый костюм для верховой езды, длинные кожаные сапоги доходили до середины икр, высокий цилиндр лихо сидел на его голове с недлинными вьющимися каштановыми волосами. В руках он держал хлыст и перчатки. Баронесса Лили фон Дирингтон была так же облачена в амазонку того же оттенка с красными лентами по корсажу и в затейливой шляпке с шарфом, повязанным вокруг рыжей головки с бантом под подбородком. Они окинули девушку внимательным взглядом, при этом мужчина слащаво улыбнулся, пробежавшись по всей фигуре девушки. Алчный взгляд его задержался на ее груди, затем переместился на лицо. По тому, как загорелись огнем его глаза, Лизабет поняла, что увиденное мужчину не разочаровало, скорее напротив, вдохновило. Мистер Спенсер тут же пересек холл и подошел к девушке, которая хотела уже повернуть в сторону кабинета, чтобы скрыться от их жадных взглядов.
Однако мужчина пресек ее попытку к бегству, внезапно схватив девушку за руку в фамильярном жесте.
— Боже, какую фиалку Блэйкстоун скрывал от меня столько времени! — Воскликнул мистер Спенсер, игнорируя ее гневный взгляд и твердо сжатые губы.
— Что вы себе позволяете, мы даже не представлены друг другу, чтобы вы могли со мною говорить в подобном тоне! — возмутилась Лизабет и попыталась выдернуть свою ручку из его крупных рук.
— О, да это не фиалка, а роза с шипами! — с еще большим восторгом воскликнул развязный повеса. — Лили, душечка, подойди и скажи, правда ведь хороша, чертовка?
Лизабет еще больше вспыхнула и готова была оттолкнуть мужчину от себя, потому что он уже ухватился свободной рукой за ее талию, притягивая к себе. Баронесса даже с места не сдвинулась, лишь иронично приподняла изящную бровь и брезгливо сморщила свой чуть длинноватый нос.
— Ну, ну, не будь скромницей, ведь я знаю, что его светлость весьма щедро одаривает таких цыпочек, как ты...Я тоже могу подарить тебе пару побрякушек за поцелуйчик, — толстые губы мужчины уже тянулись к лицу Лизабет.
Девушка с силой оперлась в грудь мистера Спенсера и резко вырвалась из его объятий. Звук пощечины разлетелся как взрыв.
— Ах, ты, маленькая дрянь, — взревел мужчина, подняв руку для ответного удара, как вдруг был отброшен в сторону, застонав от боли в руке, которую ему едва не сломал появившийся Блэйкстоун.
— Что здесь происходит?!! — раздался свирепый голос герцога у него за спиной.
Мистер Спенсер резко повернулся, и побледнел. Такого гнева на лице супруга Виктории он не видел никогда. Пожелав оказаться в тот же миг как можно дальше от Даркхолта, трусливый повеса тут же извинился, и припустил в сторону выхода, прихватив за собой по пути баронессу.
Лизабет обхватила себя за плечи руками, стараясь унять нервную дрожь. Бросив благодарный взгляд на Блэйкстоуна, она увидела, что тот стоит с мрачными видом, сжимая и разжимая кулаки.
— Спасибо, — произнесла девушка, — я не ожидала подобного отношения, поэтому и повела себя грубо.
— Леди Лизабет, вы не должны извиняться, я и сам едва сдержался, чтобы не прибить этого гада, здесь же в холле...вот мерзавец! Ноги его не будет в замке, сегодня же! Он не смеет прикасаться своими грязными руками к вам...Пройдемте, вам надо выпить бокал шерри. "Да и мне не помешает", — подумал он про себя.
Блэйкстоун взял девушку под локоть и провел в сторону кабинета, отметив как излишний румянец на ее лице начал уменьшаться. Вдохнув в себя лавандовый запах с примесью женского аромата, мужчина хмыкнул про себя, что сам-то недалеко ушел от мистера Спенсера, раз готов наброситься на эту девушку прямо в кабинете. Лизабет молча прошла к креслу возле растопленного камина и, присев, подняла свои очи на мужчину, который разливал шерри по бокалом. Блэйкстоун уже успокоился и казался несколько отстраненным, задумчивым.
Подав девушке бокал и дождавшись когда та выпьет шерри, убрал опустевший бокал на барный столик возле камина. Отхлебнув из своего немного, тоже отставил в сторону. Затем мужчина оперся рукой о каминную полку, разглядывая Лизабет оценивающим взглядом.
— Вы, миледи, умудряетесь выглядеть очаровательно даже в черном. — Вдруг произнес он несколько удивленно. — Скажите, как долго вы намереваетесь держать траур по отцу?
Девушка казалась озадаченной.
— Почему вы спрашиваете?
— Через две недели, если я правильно посчитал, будет уже четыре месяца, как погиб ваш батюшка, верно?
Девушка кивнула, скорбно поджав губы.
— Можете вы снова позволить себе нарушить этикет и снять на один вечер траурные одежды, чтобы облачиться в более яркие, праздничные?
Лизабет вдруг ясно поняла, к чему герцог задает эти вопросы. Он хотел пригласить ее на бал-маскарад, при этом боялся, что заденет ее дочерние чувства и понятие долга. Сердце вдруг радостно встрепенулось, ее уста уже готовы были ответить "да", как разум возобладал. Не посчитает ли он ее тогда легкомысленной и ветреной особой, для которой траур по любимому отцу ничего не значит? И как после бала вновь вернуться к черному цвету, если люди уже увидят ее в бальном наряде? Станут ли говорить о ней дурное, тыча пальцем?
Видя замешательство на лице девушке и тень разочарования, Нортон понял, девушка опасается, что после подобного шага многие не правильно истолкуют ее поступки.
— Лизабет, — он подошел к девушке и присел на корточки напротив нее, положив руки на подлокотники кресла, — вы можете вообще не снимать маску весь вечер, никто вас не узнает, если вы сами себя не выдадите.
Тон и выражения лица мужчины были настолько вкрадчивы, а слова соблазнительны, словно он приглашал ее не на бал, а, по меньшей мере, испить вина из одного бокала на брудершафт.
Девушка судорожно вздохнула, выдав свое желание ответить положительно на его предложение, но ответила только, что подумает. Представив, какое это будет волнующее и приятное времяпрепровождение, а она так давно нигде не появлялась в обществе, Лизабет облизнула пересохшие губы. Блэйкстоун впился взглядом в ее алые, блестящие губы, едва ее розовый язычок прошелся по ним. Он вдруг качнулся слегка и прижался своими губами к ее.
Жар страсти опалил обоих, стоило их губам соприкоснуться. Герцог прижал к себе податливое женское тело, погружаясь языком в упоительный и сладкий рот девушки. Лизабет не была готова к столь неожиданному повороту, хотя в глубине души жаждала вновь испытать его поцелуй, прижаться к его сильному телу, вдохнуть аромат морских волн и соленого мужского пота.
Страстный поцелуй длился, казалось вечность, однако, мужчина, с трудом совладав со своим затуманенным страстью разумом, медленно оторвался от девушки, напоследок пройдясь губами по ее глазам, щекам, лбу, подбородку. Тяжело дыша, он резко встал и отошел к окну. Оперевшись о подоконник и стиснув зубы, Блэйкстоун прижался лбом к холодному стеклу. Желание и боль в паху медленно отступали. Вскоре он успокоился настолько, что смог снова подойти к девушке, намереваясь извиниться. Однако, ошеломленный вид Лизабет и лихорадочный блеск в глазах сказали ему, что девушка испытала удовольствие от поцелуя, не меньшее, чем он. Отчего в настоящий момент была не способна ясно мыслить. Видимо, не остановись Нортон сейчас сам, девушка могла и не оказать сопротивление дальнейшему соблазнению, что обрадовало мужчину. "Она не равнодушна к моим поцелуям и ласкам. Значит, есть шанс получить ее согласие выйти замуж за меня", — довольно подумал мужчина, присаживаясь в соседнее кресло.
— Лизабет, — чуть хрипло произнес Нортон, нарушив тишину. — Вы не обиделись за этот порыв с моей стороны? Если я задел вашу скромность, прошу меня извинить...не сдержался, ведь вы так прекрасны...
Лизабет искоса посмотрела на мужчину, потрогав кончиками пальцев опухшие от поцелуев губы. Она не могла вымолвить ни слова, только не знала, куда деться от стыда, так как ей не хотелось прерывать на этот раз страстный поцелуй.
— Давайте сделаем вид, что ничего не было, — наконец ответила девушка нерешительно.
Она не знала, как себя вести с этим опасным соблазнителем. С каждым разом ей становилось все труднее сопротивляться его чарам. Нортон ту же вскинул бровь в немом удивлении или возмущении.
— Как это ничего не было? А поцелуй?...Знайте же, что еще ни одна женщина не могла зажечь меня одними только поцелуями, так как вы...
Девушка вспыхнула.
— Я думаю, что мне лучше уйти.
— Ну, уж, нет...не сейчас. — Возмутился мужчина, приподнимаясь в кресле, словно готов к прыжку, что бы удержать девушку. — Я собираюсь выполнить ваше условие, которое вы высказали мне в лесу, забыли?
Лизабет облегченно вздохнула, так как он сменил тему на более безопасную для нее.
— Так вот, что вы хотели бы знать о моих брате и сестре, и, кстати, от кого вы узнали о них?
Девушка собралась с мыслями и ответила, загибая пальцы на руке, словно стараясь вспомнить все вопросы:
— Во-первых, почему вы убрали портрет вашей сестры из моих апартаментов? Во-вторых, вы считаете, что смерть мисс Дженевры наступила в результате несчастного случая? В-третьих, почему ничего не известно о вашем брате и куда он, по-вашему, пропал? И, в-четвертых, пожалуй, это самый важный вопрос на сегодня, как вы относитесь к Лорду Стилу в настоящий момент?
Нортон откинулся на спинку кресла, размышляя над вопросами девушки. Затем решив быть откровенным, в благодарность за ее прямоту, он ответил спокойным голосом:
— Я велел убрать портрет сестры, так как не хотел, чтобы вы задавали мне подобные вопросы. Тогда я считал, что вы авантюристка и не испытываете ко мне каких-либо чувств...а этот портрет мог натолкнуть вас на мысль, каким образом можно манипулировать мною, ведь моя покойная сестра действительно имела некое сходство с вами. Только вот я не считаю, что вы похожи на нее...пусть внешне и есть некоторые черты, но характер у вас намного многограннее и сильнее, нежели у Дженевры, она была слишком доверчива и добра. Так, на второй вопрос затрудняюсь ответить положительно, так как доктор Фримен, насколько помнится, еще после осмотра ее тело заявил мне, что сестру прежде задушили...но вот кто мог это сделать и зачем, не знаю, да и вряд ли смогу узнать всю правду по прошествии семи лет после тех событий. Опять же у меня есть сомнения, думаю он мог ошибиться...Но считать сестру самоубийцей еще хуже.
Помолчав какое-то время, словно собираясь с духом, Блэйкстоун мрачно продолжил:
— О брате Вильяме я не слышал с того самого дня, когда погибла сестра, боюсь даже думать, что его нет в живых. Чувствую сердцем, что его исчезновение как-то связано со смертью Дженевры, но даже и предполагать о его причастности к этому не хочу. Он слишком любил свою "маленькую девочку", так он называл сестренку, всегда заступался за нее и подкидывал ей сласти в постель перед сном, думая, что я не знаю об этом. — Нортон печально улыбнулся. — Я многое отдал бы, лишь узнать бы, что с ним случилось, где он, жив ли...может, ему нужна помощь. Я все бросил бы и поехал за ним на край света, лишь бы вернуть в семью.
Мужчина вдруг яростно стукнул по подлокотнику сжатой в кулак рукой.
— Да, черт возьми, я все бы отдал, и состояние и титул, чтобы вернуть моего брата!
Лизабет с довольной улыбкой поднялась и прошлась возле камина, тем самым заставив мужчину обратить на себя внимание.
— Я рада, что вы мне ответили на мои вопросы, Нортон. — Мягко произнесла девушка. — Считайте, что свою часть договора вы выполнили. Я обещаю вам, что не буду покидать замок без предупреждения, да и в парк на прогулку тоже буду ходить только после того, как сообщу вам о своем намерении. А теперь я вас покину.
