Хью не винил его ни в малейшей степени. Он видел некоторые из видео в свое время, и только пожал плечами на них. Да, кое-что из случившегося здесь, было отвратительно — но была хорошая причина для рабов "Рабсилы" называть большинство этих работников "скорпионами".
Родители Хью и все его братья и сестры были выпихнуты в космос незащищенными и умерли ужасной смертью, поскольку именно так экипаж работорговца мог утверждать, что они не имели груза. У Хью было не больше шансов потерять сон из-за бойни, устроенной тем, кто связан с "Рабсилой", чем из-за уничтожения опасных бактерий. До сих пор, как он считал, любой, кто добровольно присоединялся к "Рабсиле", аннулировал любые права считаться человеком.
Это не значит, что он одобрял тактику Баллрум. В некотором смысле допускал ее, но в большинстве случаев нет. Как правило, Хью был склонен к точке зрения Веба Дю Гавела в этом вопросе. Но, как и для Дю Гавела, для него вопрос был в чисто тактической эффективности. По любым разумным моральным стандартам, любой присоединившийся к "Рабсиле", заслужил любую смерть, вынесенную в отношении них. Таково, по крайней мере, было мнение Хью Араи, которого он придерживался как скала с пятилетнего возраста.
Лифт остановился.
— Как глубоко...
— Одна тысяча восемьсот сорок два метра, — сказала Берри. — Я спросила себя, в первый раз. От этого места у меня по-прежнему мурашки по коже.
От лифта была короткая прогулка вниз по широкому коридору — здесь было много места для дополнительных компьютерных систем, если они были бы необходимы, хотя в настоящее время было пусто, а потом в круговую и очень просторную камеру. Глядя на оборудование, занимавшее большую часть пространства стены, Хью признал в нем устройства проверки безопасности.
Современные, к тому же. Большая часть оборудования была сделана на Мантикоре, он был уверен.
В самом центре камеры был большой и круглый стол. В форме тора, вернее. Достижение фактического "центра" стола с этим огромным диаметром было бы делом бессмысленным, а иногда даже неловким. Вместо этого, в открытом центре простаивал робот, готовый раздать бумаги и материалы вокруг и Хью мог видеть, где часть стола могла быть сдвинута в сторону, чтобы допустить человека в центральное пространство.
Короче говоря, это был настоящий стол переговоров, какой вероятно только существует, спроектированный и построенный где-то в Республике Хевен. Сам стол был сделан из дерева — или, возможно, натурального шпона — и Хью думал, что он понял, что это была одна из самых дорогих лиственных пород производимых на Тальмане.
Джереми был впереди, но, как только они добрались до камеры, Берри взяла ответственность на себе. Юной она могла быть, и вообще не склонной к атрибутам королевской власти, но уже тогда было ясно Хью, что, когда она хотела быть, королева была вполне способна взять вещи под свой контроль.
— Пожалуйста, все, занимайте места. Джадсон и Харпер, поскольку я полагаю ваше присутствие здесь означает, что вы те, кто будет делать доклад, я бы порекомендовала вам занять те два места там. — Она указала на два места по обе стороны от некоторого дискретно встроенного и сглаженного оборудования. Хью признал его в качестве центра управления сложными дисплеями.
Это оборудование, судя из того, что он мог видеть его, было сделано на Эревоне. В сочетании с происхождением большинства другого представленного оборудования — все осветительное оборудование было очевидно, соларианским, вероятно, сделанным где-то в секторе Майя — эта камера была свидетельством какую материальную поддержку получил Факел от своих многочисленных могущественных спонсоров.
Как только все уселись, Берри указала на двух мужчин, с которыми Хью не был знаком.
— Хью, так как вы никогда не встречались с ними, позвольте мне представить Харпера С. Ферри и Джадсона Ван Хейла. Они оба работают в Иммиграционной Службе. Харпер бывший член Одюбон Баллрум; родители Джадсона были оба генетическими рабами, хотя он был рожден свободным на Сфинксе и был лесничим до приезда сюда.
Это объясняло древесного кота. Хью кивнул обоим, и они кивнули в ответ.
— Что касается Хью, он член Биологического Корпуса Надзора Беовульфа...
Эта новость совершенно очевидно вызвала повышенный интерес Ферри. Как было верно для многих людей в Одюбон Баллрум, он знал, что БКН не был безобидным подразделением, как предполагало его название. Так же, очевидно, это ничего не значило для Ван Хейла.
— ...кто приехал сюда по причинам, которые я не думаю, что имею права обсуждать перед вами двумя — она улыбнулась им — если характер вашего доклада не изменит обстоятельств.
— Каковым это, конечно, будет, — сказал Джереми. — Но, по крайней мере на данный момент, Харперу и Джадсону не нужно знать все ходы и выходы из этого. Я просто добавлю, что знаю Хью с пяти лет. Он заявляет меня, как своего рода крестного отца, понятие, которое нелепо на первый взгляд. Тем не менее, я ручаюсь за него.
Он повернулся к Берри.
— Могу ли я продолжить?
— Пожалуйста.
Военный министр наклонился вперед на стол.
— Сегодня утром, встревоженные некоторыми странностями, эти два агента начали расследование. Все очень быстро развернулось, и к середине дня человек умер в одном из наших фармацевтических лагерей и заклеймив нашу новую звездную нацию — это мое мнение, по любой оценке — выделив столкновение с новыми и серьезными угрозами. Точнее, обнаруживая серьезную угрозу. Я очень сомневаюсь, что она на самом деле новая. Это одна из вещей, которые мы должны выяснить.
К этому времени он привлек всеобщее внимание. Он повернулся к Ван Хейлу и Ферри.
— Продолжите дальше, пожалуйста.
Харпер С. Ферри откашлялся.
— Я боюсь, что мы не имеем никаких визуальных записей за рамками основ, так что во многом это будет словесно. Чуть более двух месяцев назад, девятого февраля, присутствующий здесь Чингиз — он кивнул в сторону древесного кота на плече Ван Хейла — обнаружил необычную эмоциональную ауру, исходящую от одного из вновь прибывших иммигрантов. Человека по имени Рональд Аллен.
— Это было не так уж и необычно, — прервал Джадсон. — Аллен был, конечно, обеспокоен, особенно, когда увидел Чингиза. Но многие иммигранты нервничают, когда они прибывают, и древесные коты часто вызывают беспокойство у людей. В основном это был всего лишь вопрос Чингиза, чувствующего, что вкус "мыслесвета" немного... странен.
Все за столом посмотрели на древесного кота; кто, в свою очередь, ответил на их испытующие взгляды с видимым безразличием. Может быть, лучше сказать, небрежной беззаботностью.
Каковым это, вероятно, и было. Все в комнате были очень хорошо знакомы с древесными котами и их способностями.
Ван Хейл продолжил.
— Этого для меня было достаточно, чтобы довести дело до внимания Харпера, и он отправил запрос.
— Ничего особенного, — сказал Харпер. — Только вид рутинной перепроверки, что мы запускаем в любое время, если есть что-то, что кажется, возможно неладным. Тем не менее, моя вина, что я забыл об этом деле и не проследил за ним. И, к сожалению, клерк, который занимался запросом, не сообщил мне сразу же, когда появилась аномалия. Вместо этого она только запустила свою рутинную перепроверку.
— Сними ее проклятую шкуру, когда получишь шанс, — зарычал Джереми.
— Не думаю, что я бы не соблазнился. Но я не буду, возможно, убедившись, что она понимает свою ошибку, потому что ответственность в конечном счете моя. — Харпер сделал лицо. — К тому времени, как Джадсон напомнил мне о том случае — что случилось только сегодня утром — прошла неделя. Аллен получил работу как подсобный рабочий в одной из фармацевтических компаний — они почти всегда нанимают, с тем бумом, что мы имеем — и больше не проживал в столице.
— Что это была за аномалия? — спросила королева.
— Как я полагаю, вы знаете, ваше величество...
— Мы находимся здесь приватно, — напомнила она ему только немного едко. — Пожалуйста, зовите меня Берри.
— Ах... Берри. Как я думаю, вы знаете, мы сканируем языковые маркеры каждого бывшего раба-иммигранта, как только они появляются. Отчасти как средство безопасности, но в основном, как медико-санитарные меры. Много генетических линий "Рабсилы" являются субъектами медицинских проблем, некоторые из которых являются серьезными. Многие из таких условий восприимчивы к профилактическому или улучшающему лечению. Но часто бывает, что человек, о котором идет речь даже не знает о своей медицинской проблеме. Делая автоматическое сканирование, мы даем нашей медицинской службе подмогу.
Она кивнула.
— Да, я знаю это. Но что это была за аномалия?
— Номер Рональда Аллена оказался дубликатом. Другой иммигрант по имени Тим Зейгер, который прибыл на год раньше, имеет тот же номер.
Берри выглядела озадаченной.
— Но... как такой вид ошибки возможен?
— Это не так, — сказал Джереми категорически. — Эти штрих-коды генетически запрограммированы в раба при оплодотворении, Берри, и используемый для назначения процесс примерно так же близок к дуракоустойчивому, как только человек постарается получить. Это не та ситуация, когда "ошибки" происходят.
— Тогда как... — Лицо молодой королевы, бледное от природы, стало еще бледнее. — О... мой... Бог. Это означает, что "Рабсила", должно быть, намеренно нарушила свои собственные процедуры. И единственная причина, по которой они сделали бы это, было для того, чтобы...
Она посмотрела на Джереми, показавшись в тот момент еще моложе, чем она была.
— Они проникают в Баллрум, Джереми.
— Все верно. И теперь на Факел. Этот Рональд Аллен никогда не утверждал, что являлся членом Баллрум, да и мы не имеем никаких указаний на то, что он когда-либо присоединялся.
На мгновение выражение лица Джереми было облегченным.
— Имейте в виду, все еще возможно, что он пытался. По причинам, которые, я полагаю, очевидны, Баллрум никогда не имел традиции хранить точные и легкодоступные записи о своем составе.
Тихое нервное хихиканье обошло вокруг стола. Но все закончилось очень быстро.
— Отправка агентов контрразведки для проникновения в революционные режимы является тактикой, по крайней мере, столь же старой как царская охранка, — Джереми продолжил спустя момент, — и, правильно сделанное, это адски эффективно. Но, конечно, есть всегда эти маленькие проблемы, также, не так ли? Как эта.
Он кивнул Харперу, который быстро нажал несколько кнопок на дисплее управления, и в открытом центре стола возникла голограмма. Это была грубая голограмма, со своеобразными пустотами в изображении. Хью узнал то, что он видел немедленно. Как было верно для сотрудников полиции в большинстве мест в современной вселенной — или даже людей, чья работа затрагивает по крайней мере некоторые полицейские функции — Харпер С. Ферри и Джадсон Ван Хейл были юридически обязаны носить видео-записывающее оборудование все время и включать всякий раз при исполнении официальных обязанностей. Это было отчасти с целью защиты подозреваемых от возможных полицейских должностных преступлений, но в основном потому, что такие записи не раз сами по себе были доказательством и оказывали помощь полиции.
Грубость, а иногда неровность этой конкретной голограммы была вызвана тем, что это была компьютерная смесь только с двух видео-рекордеров — которые оба были расположены на плечах офицеров, с близких к земле точек обзора, и обе подвергались резким движениям во время критического последнего периода.
Тем не менее, запись была достаточно ясна. Независимо от мотивов и стимулов, возможно, управляемых человеком по имени Рональд Аллен, они были достаточно мощными, чтобы привести его к самоубийству, после всего лишь секунды размышлений. Даже то, что он видел только опосредованно, Хью знал, что никогда не забудет изображение широко раскрытых глаз Аллена у деревьев в течение двух или трех секунд, прежде чем он сжал свой зуб с ядом. Человек, бросивший последний беглый взгляд на мир, прежде чем он намеренно и сознательно закончил свою собственную жизнь. Хью не был бы удивлен, если бы любому Харперу или Джадсону — может быть, обоим — потребовалась психологическая помощь в ближайшем будущем. Такого рода яркая и мучительная картина — неважно, что Харпер был закаленным убийцей Баллрум, и человек, который умер, работал на "Рабсилу" — это была такая вещь, что может вызвать посттравматическое стрессовое расстройство.
Последним изображением был рот мертвеца, разжатый палкой, чтобы показать штрих-код на языке. Был что-то особенно ужасающее и отвратительное в этом зрелище, а выражение лиц всех сидящих за столом было немного осунувшимся, когда оно, наконец, исчезло. На самом деле, лицо Берри было почти полностью белым, когда Джереми вновь жестко заговорил.
— Нет никакого способа, известного тем, что может косметически подделать генетический маркер на языке, — сказал он, голосом ровным и твердым. — Не против того вида сканирования, который мы делаем, по крайней мере. Нет никакого способа, чтобы удалить его, не без препятствий и чертовской дороговизны — "Рабсила" убедилась в этом, сволочь — и эта вещь вырастет обратно, даже если вы просто ампутируете язык и используете регенерацию, чтобы вырастить его обратно Поверьте мне, мы уже определили, что оба кода в данном случае являются такими подлинными, какими подлинными могут быть. Дубликаты — да; подделки — нет.
— Но зачем? — спросила Берри тоном человека, просто счастливым от того, что имеет что-то, чем можно отвлечь ее воспоминания от запененного языка мертвеца. — Зачем использовать дублирующий номер? Ведь, "Рабсила" разрабатывает числа в первую очередь. Почему бы просто не использовать новые номера в целом, выделив для этой цели?
Джереми покачал головой.
— Процесс используемый для назначения и нанесения номера не так уж и сложен, на самом деле, Берри, — не для кого-то, кто проектирует полный человеческий генотип! Поверь мне, мы знаем, как это работает — и от слишком многих независимых источников — чтобы сомневаться, что "Рабсила" может, и делает так, чтобы не было никаких случайно дублирующих номеров. У них есть много причин, чтобы хотеть быть уверенными в этом, в том числе их собственные проблемы безопасности и необходимость уметь положительно и абсолютно идентифицировать любую особь в конкретной партии рабов в случае, если некоторые генетические аномалии внезапно обнаружатся, и они должны разыскать всех, кто может иметь их. Хранению правильного номера — как до, так и после фильтрации рабов — уделяется немало внимания, учитывая, что они производят рабов в столь многих различных местах размножения, и они приложили много усилий в разработке процедур, чтобы сделать именно это.
Если они начали хитрить с этими процедурами, они могли бы сделать дырку в них, которую они не хотят. О, они могли бы выделить случайный номер партии. На самом деле, я думаю, что они, вероятно, делают это, если им нужно много таких. Но они должны были бы выделять всю партию каждый раз, учитывая их процедуры, так что я сомневаюсь, что они делают это очень часто. Если бы они сделали штрих-коды, которым придется быть "изолированной группой", всегда был бы шанс — вероятно, довольно хороший, на самом деле — что кто-то может заметить связь между группой товарищей, делающих подозрительные вещи. Это может быть не слишком вероятно в случае одного агента, но у вероятности нет любимчиков. Рано или поздно, кто-то, вероятно, заметил бы агрегацию — или, если на то пошло, просто заметил бы возрастную протяженность или генетические вариации, или любое количество маленьких различий группы, которых ни одна команда не должна иметь. И если бы это произошло, то эти агенты были бы легкой добычей. "Рабсила", возможно, также имеет свои языковые маркеры "стреляй в меня немедленно".
