"Таня, — говорю, — а сколько ты зря потратила, как думаешь?" — и она не задумываясь чётко отвечает — "два миллиона". Но так многие могут, а вот второй вопрос — он коварнее... Таня, спрашиваю, а сколько ты недотратила?
— Около трёх миллионов, — говорит. — Надо было купить более дорогие кондиционеры, зря пожадничала. А на паркет надо было сразу взять отдельную специализированную бригаду, а то сейчас в некоторых местах смотреть неприятно. Двери межкомнатные, опять же, ну и так по мелочи...
К сожалению, здесь я не был знаком с работающими семейными домохозяйками с двумя детьми... поэтому приходилось изображать из себя что-то такое...
...
— Владимир Иванович, сколько таких химических лабораторий нам понадобится для проведения базовой разведки, скажем, на двести вёрст от имеющихся железных дорог?
— Мы не считали, Ваше Величество! Но пять лабораторий — это необходимый минимум миниморум... Петербург, Москва, Киев, Нижний, Красноярск.
— Владимир Иванович, я вовсе не призываю вас уменьшить число лабораторий! Их должно быть столько, чтобы мы смогли обеспечить исследования недр всей нашей страны, а потом — эффективно конкурировать на международной арене с англосаксами и немцами. Если Россия в геохимическом отношении — белое пятно, то как назвать какую-нибудь Африку или Южную Америку? Разведывательной и исследовательской работы хватит на века. Однако второй вопрос: у вас есть кадры на комплектование штатов этих лабораторий?
— Так точно, Ваше Величество! И на руководство, и на младший персонал — найдём! По нашим расчётам, кадрами мы смогли бы укомплектовать дюжину таких лабораторий, особенно если дать дорогу молодым...
"Старый хрыч Вернадский, Владимир Иванович, академик и профессор всего и вся, пятидесяти трёх лет от роду, собирается давать дорогу молодым... Интересный в этом времени научный мир..."
— Замечательно, Владимир Иванович! Тогда давайте и закажем дюжину!
— Но такая лаборатория стоит три миллиона золотом! Это половина нашего бюджета! и у неё ещё расходы на миллион в год!
— Владимир Иванович! Миллион золотом — это всего семьсот килограмм этого металла! Одно найденное месторождение, скажем, олова, никеля или меди, окупит комплектование и содержание всех лабораторий сторицей! Быстрее вложим деньги — быстрее получим результат!
— Хотя, конечно, стоит подумать, чтобы такие лаборатории использовались максимально эффективно — вплоть до непрерывной работы, как в "горячих цехах" у металлургов. Ну эту задачу я предлагаю поручить чуть позже кому-нибудь из перспективной молодёжи... А пока что скажите, пожалуйста. Я вижу у вас тут сроки поставки с жирными знаками вопроса... и вообще, "9 месяцев" — это как?
— Ваше Величество, эти пункты под вопросом, поскольку сейчас являются дефицитными. И наши союзники не всегда готовы, к сожалению, делиться тем, чего у них самих не в достатке, как они считают. А 9 месяцев — это уникальные приборы, которые изготавливаются на заказ в САСШ. И везти их к нам придётся с особым бережением, а также собирать под руководством изготовителей...
"И охранять от немцев со столь же особым бережением... Немцы не дураки, они уже поняли роль учёных в современной войне, так что мешать должны всеми средствами. Что же молчит Едрихин?..
Хорошо ещё тут пока не принято присылать Терминаторов для зачистки "слишком умных" в стане вероятного противника... хотя откуда мне это известно? Кстати, о немцах..."
— Владимир Иванович, здесь я не вижу немецкого оборудования и реактивов. Я понимаю, у нас с ними война, но в следующей редакции прошу вас учесть тот факт, что "приличный капиталист готов продать вам верёвку, на которой вы его повесите". Если мы не можем получить что-то в Германии официально, то через так называемых "нейтралов", пусть и втрое дороже, мы сможем получить необходимое зачастую быстрее, чем у союзников.
— Кстати, подумайте насчёт "длинных" позиций... Что если мы по ним объединим усилия российской науки, промышленников и инженеров, и поручим какие-то позиции создать "с нуля", да ещё и под перспективные требования?
— Какой интересный термин — "позиция", Ваше Величество...
"Как хорошо, что я не Штирлиц!"
...
10-го июля. Воскресенье. Совещание Георгиевских кавалеров.
Чудный день. Аликс с дочерьми приехала ровно в 10 ч. к обедне. Доклад окончился вовремя. Завтрак был многолюдный. Занимался до 2.45 и затем отправились вниз по Днепру на трех моторах. Немного не доходя до Дашковского моста, повернули назад. Выкупался с Алексеем. После чая поехали в кинем, и к обеду в поезд. Сидели снаружи и беседовали с двумя бывш. ранеными офицерами.
* * *
Ну вот, наконец, и долгожданное Совещание!
Восемь тысяч человек георгиевских кавалеров, практически дивизия... круче, чем партийные съезды позднего СССР... и адски мало в масштабах страны! Большевики... даже этих маргиналов свыше пятидесяти тысяч. По крайней мере так докладывает Спиридович, да и Иосиф Виссарионович сквозь зубы примерно подтверждает эту цифру.
Задвинув программную речь, пошёл по секциям. Первым делом, конечно, "о мире". Потому что ну очень хочется прихватизировать Проливы и обеспечить передышку хотя бы лет на двадцать. А для этого придётся ещё повоевать...
...
Толкались, орали, острее бритвы солдаты крыли друг друга при этом...
— У меня три Георгия, ты мне "трусом" не замай! Я и при Государе скажу, чай Он всю правду должен узнать! Кто ему скажет, как не мы? Надо замириться с германцем, и плевать, что там англия-франция подумают! Никому эта война не нужна! Ни в наших окопах, ни в ихних!
"Ого, о Государе наконец вспомнили! Мы с Ивановым, который Николай Иудович, зашли в секцию "Мир" примерно через час после начала заседания. Чем ещё на час парализовали её работу — не каждый день народ видит своего Государя с единственным Георгием на полевой форме, сидящим на простеньком стуле задом наперёд, "по кавалерийски", положивши голову на переплетённые пальцы рук. Но постепенно ожили, а потом и распоясались. А что, перед Государем — это не перед полковником! Государь нынче для большинства — вместо Господа Бога, перед ним ни хитрить, ни щёки надувать — бессмысленно. Тем более что Он сидит, как на иконе... всё видит и ничего пока не комментирует."
— Ты, Ветряев, не передёргивай. Трусом тебя никто не называл. Ты на каком фронте был? — На Югзапе. Там австрийцы, а больше вообще славяне, чехи да словаки. Ты их с настоящим германцем не равняй. Тот германец, мы в пятнадцатом его видели прекрасно, он воюет, а не ром на шинели меняет. Мы тогда троих зажали, на контратаке остальных выбили за четыре версты. А эти остались. Так они до последнего отстреливались, пока патроны не кончились. Штыками ощетинились в рост Случай описан в воспоминаниях Свечина....
— И что вы?
— А что мы? — пристрелили, раз не сдаются. Не штыками же колоть... Так что германец — он за что-то воюет...
"Триандафиллов Владимир Кириакович... Вот ты какой, северный олень... Активный...
Каждому участнику Совещания было велено крупно вышить на форме фамилию, имя и отчество. Чтобы обращаться "без чинов". Многим помогли патриотично настроенные девицы и дамы... а Триандафиллова найти было легко, с такой-то фамилией. А через него вышли и на Свечина. Труднее было быстро организовать Триандафиллову "Георгия", но я взял грех на душу и высказал мнение.
Однако после упоминания Государя все опять как-то зажались и снова начали пялиться на нас с Ивановым. Чёрт, опять ждать два часа, пока они раскочегарятся? Придётся вмешаться"
— А как вы считаете, Владимир Кириакович... за что же так можно воевать? Точнее — умирать? Вроде пленных у нас не обижают, Красный Крест работает. Отечество своё они своей гибелью не спасут. Семьи? Честь? Что скажете?
— Ваше...
— Без чинов, товарищ Триандафиллов!
— Так точно,.. — прямо видно было, что прапорщик глотает воздух, мысленно проговаривая наименование визави... — Николай Александрович, мы долго обсуждали этот случай! Говорят, у немцев тех, кто сдался в плен — там не разбирают, с патронами, без патронов, — семьи лишают пайка. А у них голодно, и это едва ли не верная смерть. Вряд ли этот ландвер был из сильно обеспеченных людей.
— Но мы всё-таки решили, что это не так. Потому что — трое! Не знаю... Возможно, они нас просто презирали... и считали ниже достоинства нам сдаваться. Лучше, мол, смерть, чем мной будут помыкать какие-то там русские... У германцев же мы — вместо негров и китайцев у англичан... прошу прощения.
— Лучше смерть... чем нами будут помыкать... недочеловеки... интересная мысль! Прошу прощения, товарищи, продолжайте без нас с Николаем Иудовичем!
...
Слухи пойдут... Великой мудрости слова, никем не понятые — Императором сказаны... "Без чинов" — прозвучало... Для первого дня достаточно... пора и головой поработать...
============================== опубликовано 13.09.15
11-го июля. Понедельник. Кто кого закопает?
В 10 час. пошел к молебну со всеми детьми по случаю Ольгина дня. Аликс осталась в поезде до завтрака. Погода была отличная. Сделали прогулку вверх до нашего берега и все купались. С пристани поехали в расположение Конвоя, пили чай, слушали песенников и смотрели их игры! В 6Ґ уехали. Читал и к 8 ч. поехал в поезд. Нам всем привили оспу. У Алексея заболела голова и к вечеру темп. поднялась до 38,4.
* * *
Штирлиц с Мюллером по очереди катались на танке. Очередь сначала возмущалась...
Государь со странным кавказцем, про которого шёпотом представляли как "Иосиф Виссарионович" и "он за народ и справедливость", тихо сидели в секции "Земля"...
— Вот ты, Матвеев! Сколько у тебя земли?
— Дык, пять десятин! Так что толку, по нашим местам хлебушка-то только до Сретенья порой хватает! Остальное-то купить надо, а урожаю сам-семь, а то сам-четверт!
— И что толку тогда с твоей земли? У людей по сто пудов с десятины выходит, а в Англии все двести, пишут, собирают! А вы всё лето горбатитесь без роздыху, чтобы на полгода еды заработать? Может, тебе лучше в город на фабрику? Вон, кто умеет, те по два рубля в день получал до войны, да на хозяйском жилье. Так за три месяца сто пятьдесят рублей выходит! По рублю пуд — объешься от пуза! У тебя сейчас с твоих пяти десятин, это сколько же выходит... Двести пудов с небольшим. А кто ведь и пять рублей в день получал! Кто с профессией. Ты, смотрю, в армии-то профессию приобрёл? И в городе приобретёшь! Так и сыновья, небось, помогают землю болтать — а могли бы тоже на фабрике, денег заработать.
— А кто другой-то хлеба больше взрастит? Рублями сыт не будешь! Если землю пустить — так там ничего и не вырастет, кто-то должен работать! Не я, так другой. И вот говоришь, рубль пуд. Это когда было! Нынче, пишут, семь копеек фунт хлеба, так на пуд это выходит скоро три рубля! И куда я с твоими двумя рублями в месяц да с семьёй?!
Вот, блин, математики! Всего образования-то — ЦПШ, а считают не хуже Экселя! Что значит — мотивация на нижнем уровне Маслоу, а проще — когда пузо бурчит от голода!
— Так я говорю о нормальной цене, а не о военной! И ещё Государь сказал, что цену на хлеб и другое важное опустит до старого! А до войны оно две копейки...
... и тут все посмотрели на Государя. Нет, приятно, конечно, что так вот от души, внимательно изучают твои речи и указы... менее приятно, что интерпретируют несколько вольно... но как предложите выкручиваться в такой вот ситуации?! И опять, блин — времени на привыкание аудитории к тому, что Нас вроде бы "тута и нету" Мы потратили уйму, и всё насмарку. Стоило произнести "Государь", так тут же операционки у всех перезагрузились, и на лицах радостно замигало "введите код доступа". Причём с намёком, что каждому — свой.
"Но у нас было!" Такой перескок внимания прогнозировался — никуда не годится тот руководитель, для которого вопрос "а будет в этом квартале премия?!" окажется неожиданным. И плох тот руководитель, у которого заранее припасено меньше трёх вариантов ответа на такие "неожиданные вопросы". Ну, а опытный руководитель из этих заготовок соорудит на практике, в режиме "джаз-импровизация", что-то особенное, под конкретную ситуацию. Как хороший шеф-повар.
Государь дисциплинированно посмотрел на председателя секции и неуловимым жестом попросил слова... Несколько обалдевший председатель слово предоставил... глубоко взглотнув и низко кивнув... не совсем процедурно грамотно, но вроде особых крючкотворов и желающих поспорить по процедуре незаметно? Вот и славно!
— Кто из присутствующих — крестьянин, поднимите руку, товарищи!
Jump! Простенький приём американских сержантов, а как работает!
... рук поднялось едва треть. Ну, иного ожидать сложно, при 70-процентной доле крестьян в стране — представительство их в верхних слоях не могло быть высоким по миллиону причин. Но публично подтвердить почвенность Государя — почему и нет? Первое слово — крестьянам!
— Вы растите хлеб. Хлеб — всему голова... будет хлеб, будет и песня...
Как ни странно, меня даже не замутило от этой трескучей патетики! вот что значит — комсомольская юность! А слушают — как будто Нагорную проповедь... скотина я... но чисто для их же пользы.
— Поэтому по-хорошему, вам и решать. Вот, какая справедливая цена на хлеб должна быть? Так, чтобы крестьянин обмолотил-провеял, и тут к нему приехали, скажем, на грузовом авто, или на тракторе, зерно взяли и тут же денег заплатили? Только понятно, не при войне, а в мире. И с учётом того, что Господь сделал земли разными...
И, не дожидаясь гуда, сразу к тем, кто не крестьянин:
— А вы скажите, сколько справедливо за хлеб считаете? Тут — вам решать! Вы за этот хлеб работаете да служите.
На самом деле, именно на эти два вопроса имело смысл отвечать в России во все времена. Всё остальное — это пляски вокруг да около, с бубнами или без, с флагами или транспарантами, с покрышками или с керосином... Кто будет собственником земли? Да какая нахрен разница, лишь бы все были сыты и довольны! Все, кто кроме набивания пуза, заливания глаз и упражнения простаты ещё и делает что-то для родной земли. Остальные интересуют меня нынче лишь постольку, поскольку сей навоз истории удастся преобразовать в цветы и плоды. Не подцепив по пути какой микробиологии или вульгарных гельминтов.
Удачно, что удалось их задать именно сейчас... совещание, конечно, сорвано, но — не человек для субботы, в конце концов!
...
— Всё, что сделано человеческими руками, может быть в безраздельном владении человека, быть частной собственностью. Но то, что создано Господом — земля, реки, горы, месторождения... попытка владеть этим единолично, извлекать пользу только для себя из того, что ты никого не пускаешь к Божьему Дару без оплаты — это есть смертный грех. И потакание таким попыткам — грех такой же.
