Магия мёртвых

Отлично! Кольцо Огня, в этот раз разросшееся всего метров до тридцати, всё-таки задачу свою выполнило. Путь к объекту моей наибольшей ненависти теперь преграждал лишь некромант, закрытый слабеньким заклятьем по типу Сферы Огня — Сферы Тьмы и с незаконченным атакующим заклятьем в руке, да пара магов телохранителей. В связи с этим возникает важный вопрос: стоит ли тратить на них один из двух оставшихся Шквалов или поработать ювелирно: ручками и плетениями? Я быстро взглянул по сторонам, с неудовольствием отмечая, что в сторону штабного холма движется отряд в пять десятков всадников... эх, всё-таки придётся раскошелиться на Шквал! Как жаль, что я пока не освоил Астрал, мне бы усиление заклятий сейчас пригодилось!

Реально оценивая свои силы, могу констатировать, что сжечь способен около тысячи человек — формула исчисления количества жертв магии проста и требует лишь вписать тип и класс заклятья, количество Силы мага и разделить это на количество целей, учитывая уровень и тип их защиты и уровень развития энергетики. Как известно, урон магией поглощается энергетикой человека, то есть, для заклятья существует определенное число целей (различное в каждом конкретном случае), которое оно может уничтожить прежде, чем потеряет убойную силу. Мой набор из трёх Шквалов и одного Кольца Огня как раз и рассчитан на тысячу легионеров в стандартной экипировке — на данный момент это мой самый 'убойный' набор заклятий. Пожалуй, лучшим результат был бы лишь у Гнева Стихии или других заклятий А-класса, тогда я положил бы тысячи три-четыре и без всякого Астрала, но Гнева у меня нет — не освоил пока. Ладно, хватит лирики!

Два хлопка в сторону холма и в сторону приблизившейся на дистанцию поражения кавалерии, превратили окружающее меня пространство в филиал Нижнего мира: пламя и крики заживо сгорающих в нем людей, уверен, будут мне сниться теперь в кошмарах. Некроманта, принявшего удар первым, а также телохранителей герцога, смело за секунду, хотя последние и успели активировать все свои амулеты и защитные заклятья, прикрывая хозяина. Антонису же повезло, хотя сам герцог так, наверняка, не считает, превратившись в наполовину обугленный, воющий от боли кусок мяса. Лицо аристократа сильно обгорело: глаза лопнули, кончик носа исчез, а кое-где стали видны кости черепа и почерневшие зубы, волос не осталось и в помине, за исключением затылка. Одежда сгорела, плоть обуглилась и лишь на груди герцога осталось неповреждённое место, где расположился амулет, формой напоминающий паука с необычной черно-алой аурой. Магия Крови, однако! Защитные свойства так себе, зато жизнь в хозяине поддержать такой амулет способен, даже если тот превратится в головешку. И, что мне нравится больше всего, амулет не позволяет владельцу потерять сознание или умереть от шока. Боль он, конечно, слегка гасит, но до определённого предела, как видно (ради такого случая я снял блокировку эмпатии и эмоций, теперь наслаждаясь моментом с наверняка безумной улыбкой на губах). Вид извивающегося у моих ног в попытках уползти прочь от смерти врага, доставлял мне непередаваемое удовольствие... как же долго я этого ждал!

— Жаль ты меня не видишь, гнида, — я с силой наступил ногой на живот взвывшего от боли Антониса, прижимая его к земле и пачкая сапог в крови и какой-то слизи (пусть лекари разбираются, что там из кого и где течёт, мое дело убивать).

— Кх-кх-то т-хы? — неожиданно прохрипел Нос и я удивлённо хмыкнул. Оно ещё и говорить способно? Неплохой амулет!

— Сын! — я ткнул мечом в бедро врага, вызывая очередной вопль боли. — Брат! — меч в правое плечо. — Смерть! — клинок вошёл Антонису в живот, а затем я его несколько раз провернул, с наслаждением вдохнул воздух, наполненный запахом мести, победы и герцогского дерьма. Эта сволочь недооценила меня, нужно было довершить дело ещё тогда и прикончить вместе с отцом и меня! Нельзя оставлять врага в живых, уж я это знаю отлично, а потому всегда добиваю противника! Я оглянулся и с сожалением вздохнул — пора заканчивать развлекаться, иначе вот та, стремительно приближающаяся толпа злых и решительных легионеров может испортить праздник.

— Брат? — выплёвывая вместе со словами кровь спросил Антонис. — Кха-ха-ха, — выглядел смех, учитывая состояние лица весельчака, довольно жутко и мерзко. — Я узнал тебя, смерд, — хм, а ведь речь его стала вполне себе четкой. Регенерирует, падла?!! — Она говорила, что ты здесь! Сдохни! Кха-кха-к... — я резким движением отрубил голову явно рехнувшемуся от пережитого врагу, пропахав мечом при этом узкую борозду, насадил голову на острие меча и поднял её вверх, демонстрируя всем желающим. Заранее оговоренный знак был сразу же замечен на противоположной стороне поля боя.

Ход битвы, практически проигранной нами, сразу перевернулся на сто восемьдесят градусов. Ополченцы, уже собравшиеся было драпать куда глаза глядят несмотря ни на какие угрозы и отступающие под натиском врага наемники, разом воодушевились и ринулись вперёд, наконец-то поддержав успешно развивавшуюся атаку Третьего легиона. Конечно, сами воины вряд ли с такого расстояния поняли, что за шарик я держу над головой, но командиры им разъяснили все подробно. А вот войска фор Неймара разом потеряли задор и цель, ведь на холме погиб не только Антонис, но и добрая половина его знатнейших союзников и вассалов. Для большинства простых воинов смысла продолжать сражаться больше не было. С таким боевым духом сражения не выигрывают, а значит мне здесь больше делать нечего.

Я равнодушно посмотрел на остановившихся в растерянности у подножия пологого холма легионеров, сбросил им под ноги голову герцога и пошёл прочь, не обращая больше ни на что внимания. Я просто наслаждался ощущением легкости, появившегося после свершения мести. У меня словно гора с плеч свалилась... и пусть говорят, что месть не спасает от боли и становится только хуже — пусть! Видимо, я урод.

Урод, который возвращается домой.

Глава 7.

Джейкоб

— Опять спать?! — грубый, слово просоленный и оттого загрубевший за годы жизни в море голос Хродвира Три Весла (два весла в этом прозвище произошли от длинных, с широченными ладонями, рук северянина, а третье... о третьем в поисках подробностей нужно обратиться к труженицам портовых борделей), был полон возмущения и даже справедливого гнева на спящего на корме драккара, укрывшись парусиной с головой, молодого колдуна. Вот уже две недели новичок только и делал, что спал сутки напролет, просыпаясь только для исправления естественных надобностей за борт и чтобы поесть. Естественно, свободо— и правдолюбивым мореходам, сидящим на веслах вне зависимости от заслуг и возраста, подобное очень не нравилось... Исключение в плане гребли по традиции делалось лишь для корабельного жреца Рун и капитана, но непонятный юнец с дорогим мечом на поясе и странного цвета кольчуге, ни к одной из этих категорий, в понимании морских волков, не относился. Естественно, в первый же день как новичок прибыл на драккар, команда возмутилась его поведением, а заводилой правдолюбов как раз и стал Три Весла, который и отправился первым за борт, подхваченный внезапно налетевшим порывом ветра. Остальные пираты намёк поняли, достали из воды товарища и, наверняка затаив обиду, от новичка отстали.

Вот и сегодня, поднявшись с облюбованного места, колдун сгрыз вяленую рыбину, запил водой и сразу завалился обратно спать, вызвав уже озвученный возмущенный возглас у злопамятного пирата. Впрочем, на недовольство команды Джейку было плевать, пусть это и не слишком благоразумно, но за свою безопасность авалонец не волновался. Во-первых — до боя с черным кораблем нападать на него никто не будет, во-вторых — застать его врасплох сложно, эмпатия и чуткий сон в этом помогают и, в-третьих — гарантом своей безопасности юный маг сделал корабельного жреца, человека авторитетного среди моряков... просто продемонстрировав тому, при помощи магии снов, своих учителей. И, если при виде явившегося к нему прямо посреди сновидения с тремя рыжими девицами Хлодвига Седобородого (с прозвищем никто явно не заморачивался) корабельный маг просто уважительно подобрался, но согласия стать гарантом безопасности молодого наглеца не дал, то после демонстрации Харлафа Бледного, готов был носить Джейка на руках и кормить с ложечки. Демонстрация слепка бушующей огненной ауры учителя (подделать такое во сне невозможно), возымела должный эффект. Оставил мысли о скармливании новичка рыбам после выполнения им работы и Кенгуд, который был хоть и смелым, очень жадным, как каждый пират, но отнюдь не дураком. Получить в личные враги Архимага не хотел никто, а уж в последующей за убийством ученика мести, сомнений у капитана не было.

В итоге, команда могла злиться сколько угодно, Джейк спать сколько угодно, с улыбкой в мечтах уже подсчитывая золото, а Хлодвиг обучать нового ученика искусству сноходца сколько угодно. Все были довольны, кроме капитана, ведь согласно договору, заверенному магией Крови, за каждый день в море маг Воздуха получал золотой империал и за каждый бой ещё по десять, плюс доля в добыче как у корабельного мага. На такие грабительские условия капитан согласился с лёгкостью, потому как оставлять юнца в живых и платить не собирался, вот только расспросить парня подробнее о его учителе Смелый как-то не подумал. Теперь же он вынужден думать о своем будущем, довольно мрачном, кстати, ведь обещанная ветродуву сумма обещала стать очень солидной, больше его собственной, капитанской доли... И обмануть учителя этого паренька не получится — в конторе найма осталась копия договора о найме, а рисковать и обманывать разозленного мага там никто ради Кенгуда не станет.

— Корабль прямо по курсу! — крик вперёдсмотрящего заставил команду мигом всполошиться и, сбросив оцепенение дремы, начать подготовку к бою. Оказался на ногах и Джейкоб, недовольный вынужденным перерывом в занятиях. Маг развернул сверток из грубого полотна, что лежал у него всегда под боком, и достал оттуда кольчугу, арбалет и меч, принявшись облачаться. Длинный нож и флягу с хлебным вином, по примеру учителя, Джейк закрепил на поясе, но вместо метательных ножей пристроил арбалет — не лежала у него душа к ножам, также как Харлаф отдавал предпочтение ножам перед арбалетами.

— Колдун, надувай паруса! — приказ капитана заставил Джейка подобраться и начать двигаться быстрее, хотя он и не видел причин торопиться. Жертва и не думала бежать от почти двух десятков пиратских посудин, уверенно встав на встречный курс и быстро с ними сближаясь.

Когда же противник приблизился достаточно, чтобы можно было рассмотреть его в подробностях, то стало понятно, почему он и не стал избегать драки... Джейк с ужасом узнал в этом корабле боевой катамаран со Змеиных островов, грозу омывающих Зион и Салад морей. Впервые с момента ухода из гномьих подземелий Джейк пожалел о своем решении...

— Великие предки, — упавшим голосом прошептал парень, разворачиваясь к капитану. — Капитан, это наги! Нужно убираться отсюда!

— Че-о?! — Кенгуд, которого голос Джейка заставил отвлечься от наблюдений за врагом и мысленного подсчета барышей, взглянул на запаниковавшего мага с недоумением и быстро проявляющимся во взгляде презрением. — Что еще за, Тьма их раздери, наги?!

— Со Змеиных островов! — на Джейка начали косо поглядывать и простые пираты. — Нам не справиться.

— Со мной (ну, тут Кенгуд приврал, потому как верховным конунгом в этом походе был не он), два десятка акул и больше тысячи воинов! Отрабатывай свои деньги, трус! — с презрением выплюнув последнюю фразу, капитан отвернулся, показывая, что разговор окончен и довольно оскалился — первые пять пиратских кораблей уже подошли к высоким бортам катамарана, метнули кошки и начали абордаж, быстро взбираясь по канатам на высокие борта вражеского судна совершенно не встречая сопротивления. — Работай, колдун! Или мы останемся с пустыми руками!

Джейк вздохнул, смирившись с судьбой (если он откажется, то его просто зарубят, несмотря ни на каких учителей, в таком сейчас состоянии команда), послушно призвал ветер, выпуская из ядра поток сырой разреженной Силы, и направил его на парус. Изрядно ускорившийся драккар Кенгуда взял курс к одному из уже пришвартовавшихся товарищей, намереваясь через него перебраться к цели. Идиоты!

Наги — лучшие маги Тьмы Калиона и одни из лучших мореходов. А ещё у них на островах тьма-тьмущая золота, а вот рабочей силы и пищи не хватает. Учитывая же, что змеелюды активные людоеды, то для них слова 'рабочая сила' и 'пища' являются синонимами. Точнее, сначала раб у них работает на полях и в шахтах на износ, а затем, когда работать уже не может, его съедают... чего добру пропадать? Так вот, добывают наги рабов двумя путями: покупают на рынках Зиона или же захватывают, как сейчас. Магия Тьмы, специализирующаяся на ментальном воздействии, иллюзиях (в том числе невидимости) и убийствах, служит им большим подспорьем.

— Проклятье, — воины Кенгуда начали перебираться на другой драккар вслед за своим конунгом, а Джейк принялся лихорадочно просчитывать варианты для спасения, попутно размышляя над вопросом вместимости катамарана — как только трюмы его заполнятся, наги просто уничтожат оставшихся пиратов. Самым реальным выглядел в нынешней ситуации вариант с 'угоном' опустевшего драккара, но осуществить свой план уроженец Зиона не успел.

Не понятно, то ли наги змеелюды где-то ошиблись, то ли северяне оказались умнее, но они быстро поняли, что происходит что-то не то. Яркая вспышка света, внезапно озарившая пространство над местом битвы, сорвала наложенную на катамаран иллюзию: звуки битвы пропали, оставив после себя лишь сопение карабкавшихся по канатам вверх норкцев и тихое с такого расстояния шипение нагов, расположившихся у самого борта катамарана и возвышавшихся над ним на два метра. Люди перелезали через борт, покорно отдавали оружие врагу, а затем поспешно проходили в глубь черного гостя со Змеиного архипелага, пропуская следующую жертву на свое место.

Из рассказов моряков и легенд Зиона, Джейк до сего дня уже примерно представлял себе внешний вид змеелюдов: существа ростом около трёх метров, с хвостом длиной ещё метра четыре-пять, без ног, но с двумя четырехпалыми руками на почти человеческом торсе, мордой, смахивающей на змеиную (небольшой капюшон, как у кобры, тоже имеется), желтыми змеиными глазами и черной чешуей с вкраплениями чешуи других цветов. Одежды наги не признавали, ограничиваясь лишь широкими металлическими браслетами на запястьях, стальным нагрудником и ножнами для кривого меча, который носили за спиной. Метательным и стрелковым оружием змеелюды не пользовались, но это им и не нужно, потому как число магов у жителей Змеиного архипелага достигает двадцати процентов, а в бою простой воин-наг, благодаря своей силе, скорости и живучести вкупе с прочнейшей чешуей, равен десяти легионерам коронного имперского легиона. А их элита способна посоревноваться в искусстве меча с Мечниками и даже Мастерами. К слову, один из трех гладиаторов-чемпионов Гонора, которого так и не смог победить Харлаф Бледный, был нагом. Впрочем, в том бою магия не использовалась, учитель же, хоть и придерживается мнения, что боевой маг должен владеть мечом не хуже, чем Силой, но все-таки больше маг.