Новые дороги - новые заботы

Высадив мужчин, Мрия занялась облетом территории, начиная от Уральских гор и дальше к востоку. Просканировали несколько сотен отдаленных деревушек на наличие людей. Наиболее подходили те, где проживало не более трех-четырех человек. Надо же у кого-то уточнить, посещают ли деревню люди и как часто. Гости могут разнести о странных поселенцах слух и раньше времени привлечь внимание криминала или власти. Долго сохранять в тайне наличие народа в ранее пустовавших местах вряд ли удастся. Однако чем позже о новых жильцах услышат, тем лучше.

Начать решили с деревеньки на двадцать дворов, расположенной на южном склоне небольшого холма. На выбор повлияло то, что почти все дома выглядели целыми, хотя ремонт, порой и серьезный, не помешает. Большим плюсом являлось небольшое озеро с вытекающей из него речушкой, в полукилометре от домов и всего два человека на весь поселок. Мрия собралась сходить, поговорить с хозяевами, поспрашивать, но Ррорх категорически заявил, чтобы и думать забыла в одиночку по земле разгуливать. Да и драконы так перевозбудились от осознания, что перед ними другая планета, что пришлось и их брать. Телепортировались на окраину. Предупредив девушек, чтобы не расползались далеко, Мрия, в сопровождении Ррорха, отправилась к дому, в котором система показала наличие людей. Стучать в колотушку, привешенную у калитки, пришлось минут пять. Скрипнула дверь, в проеме двери появилась худощавая старушка с морщинистым, похожим на печеное яблоко лицом, и бесцветным голосом спросила:

— Кто там? Чего надо?

— Добрый день, бабушка, — как можно доброжелательнее улыбнувшись, прокричала Мрия, — нас тут собралась небольшая компания... Не хулиганистые, непьющие, в меру шумные. Захотелось отдохнуть от городской суеты. Вот надумали на лето выбраться на природу. Грибы там... рыбалка... Не подскажите, нет ли в округе такого местечка, где мы могли бы пожить, не напрягая местных жителей?

— Не надо кричать, я хорошо слышу, — скупо усмехнулась бабуля, цепко сверля их глазами.

"Угу, угу. Хорошо слышишь, — хмыкнула про себя Мрия, — еле достучались".

— Грибы у нас знатные, — вздохнула старушка, — да и рыбка водится... А дома... Некому напрягаться. Почитай все свободны... Кроме моего и Фроси, — еще раз вздохнула она, — да и то ее дом через день-два освободится. А там и я не задержусь. Если не побрезгуете похоронить, то вся деревня в вашем распоряжении.

— А что с вашей подругой? — спросила Мрия, подпустив в голос нотки сочувствия.

Хоть бабуля и не смотрелась умирающей, но старики приход смерти могут чувствовать. А ведь для того, чтобы принять окончательное решение по поводу размещения базы, нужна подробная информация о самой деревне, о людях ее населявших, кто уехал, кто умер, о соседях, о местной власти... И интернет тут совершенно бесполезен. И вот вам, здрасте-пожалуйста, ценный источник информации планирует вскорости загнуться.

Мрия оценивающе посмотрела на бабушку. — "Наверное, стоит подлечить. Хотя, конечно, источник сомнительный. Возраст. Однако маразм во взоре не просвечивает, может и обойдется".

— Старость, — тоскливо выдохнула собеседница. Помолчав, она неопределенно взмахнула рукой, — и в первую очередь у меня. Я раньше знатной травницей была. Со всей округи ко мне приезжали. Последний раз год назад наведывались... Но закончилось все. Травнице без крепких ног никак... Порой не один десяток километров прошагать приходилось, чтобы нужную травку найти... А так бы Фрося еще не один год прожила.

Мрия вежливо молчала. Старушка в словах сочувствия не нуждалась.

— Ой, что это мы у порога разговариваем? Заходите, чайку попьем, — встрепенулась хозяйка. — Вот тольки електричиства нету. Придется печку разжигать. — Она оценивающе посмотрела на молча маячившего сзади Ррорха, — Может он нарубает дровишек? — бабуля вздохнула, — последние остались.

"Пе-е-ечка-а-а... Электричества нет? О-ох! Мать моя женщина! — охнула мысленно Мрия. — Я же никогда не топила простую печь! Да и драконы вряд ли знакомы со столь примитивным оборудованием. А готовка?! Совершенно не помню, когда последний раз с кастрюлями возилась. Вот разве что яичницу смогу... наверное. Но где яйца брать? До магазина или хотя бы базара далеко, а куда куры складывают яйца, не представляю. Мда-а-а... И еще свеженьким, с огорода, питаться надумали! Х-ха три раза! И где тот огород, на котором все растет в уже приготовленном виде, или хотя бы разложенном на порции?! А ведь Максим с Михаилом еще народу должны подогнать... Лечить бабулю! Однозначно лечить! И ее подругу! И поискать по окружающим деревенькам тех, кто готов за поправленное здоровье нас продуктами обеспечивать. Иначе мы, вместо поиска кадров, только и будем заниматься заготовкой и доставкой продовольствия".

Бабушка с недоумением смотрела на застывшую с вытянутым лицом гостью. Шумно выдохнув, девушка тряхнула головой и горящими глазами посмотрела на хозяйку.

— Уважаемая, — вкрадчиво произнесла странная посетительница, — а если я вас... эм-м... и вашу подругу подлечу, вы научите нас пользоваться печкой... ну и вообще... по хозяйству управляться.

— Девонька, — усмехнулась грустно старушка, — у нас не болезнь. Старость.

— Старость — это тоже болезнь, — махнула рукой та. — Так вы согласны? — нетерпеливо притопнула ногой.

— Ну, попробуй, — равнодушно пожала плечами бабуля. — Если у тебя выйдет, то че ж не поучить.

— Так... так... нет, это не то, — от волнения совершенно забыв, куда пристроила универсальные таблетки, Мрия зашарила по многочисленным карманам. — Во-о-от, — выдохнула она облегченно, доставая пару таблеток.

На следующий день, вся их толпа, в ходе экскурсии по деревне, словила от бодрых старушек трехчасовую лекцию. Перебивая друг друга, радостно сияющие бабушки тыкали в тот или иной дом, колодец, забор, подробно описывали, что надо подправить, подремонтировать, где печку переложить, а где и полоть пора... К концу третьего часа Мрия не выдержала, плюнула на конспирацию, и затолкала бабулек в лечебный саркофаг, выставив требуемый возраст в пятьдесят лет. Благо саркофагов было два. Шташи в счет будущих поставок подсуетились. Вспомнила объем работ по приведению деревни в жилой вид и задумалась. Без надежной базы требуемую работу не выполнить, а базу без обслуживающего персонала не создать. В размышления влезла жаба и напомнила, что каждый дополнительный год пациенту жрет немеряное количество энергии. "Бабке и тридцати скинутых лет за глаза хватит. Только для Флокса нужно не менее сорока человек подобрать и подремонтировать. А если более основательно подойти к вопросу подбора кадров, то и три сотни человек мало будет. Накопителей же всего семь штук. И то в последний момент перед вылетом те же шташи и всучили. Обкладывают Сержа долгами, а ты тут... Все вроде бы верно, но с другой стороны база все же нужна, а значит и люди". Тяжело вздохнув, решительно потопталась по жабе и выставила сороковник.

Пройдясь по деревне еще раз, Мрия решила, что пока в домах порядок не наведут, ночевать лучше на корабле. С трудом загнала дракон отдыхать, пригрозив, что завтра они нагуляются, а особенно напашутся на этих галерах... Услышав угрозу, девушки бросились разыскивать в библиотеке корабля информацию про галеры. Мрия еле отбилась от вопросов, в духе: из нас, что ли рабов делать будут? Отговариваясь, что, типа, пошутила, а сама хмуро вспоминала обрисованный бабками объем работ и про себя вздыхала. Как бы не оказалось, что пахать им придется ничуть не меньше, чем рабам.

На следующий день бывшие старушки, выбравшись из саркофагов, долго крутились перед зеркалом, с удивлением, переходящим в восхищение, рассматривая свои помолодевшие тела. Мрия еле загнала их одеться. Перерыв свои сундуки и перемеряв все, что там находилось, они предстали перед Мрией.

— Дарья. Ефросинья, — пошептавшись, представились помолодевшие старушки и, с бьющей через край энергией, навалились с двух сторон, и с пристрастием допросили по теме: кто такие, откуда и какого черта забыли в ихней глуши.

Мрия ничего скрывать не стала. Раньше или позже и сами догадаются. И скорее раньше, чем позже. И лучше не ждать пока они навыдумывают всякую чушь. Переубеждай потом. Лучше уж сразу выдать правильную картину. Подробно рассказала о Флоксе, о планах по созданию государства и про нехватку кадров. Рассказ сопровождала показом на развернутом во всю стену голоэкране коротких фильмов из жизни на острове. Увидев, что старушки-подружки как-то уж очень скептически поглядывают на экран, типа, мало ли куда техника дошла, а в кино и не то покажут, позвала одну из дракон и попросила обернуться. Естесс-но оборачивалась та на подворье, чтобы дом не развалить. Когда на зеленой травке возникла синяя дракона, бывшие бабули рухнули на пятую точку и с минуту, раскрыв рот, разглядывали чуду-юду. Затем, захлопнув рты, переглянулись, поднявшись на ноги, бросили на Мрию внимательный взгляд и настороженно приблизились к драконе. Та насмешливо фыркнула, выпустив струйку пара. Бабки отскочили на пару шагов, замерли на несколько секунд, переглянулись и сделали еще пару шагов. Снова замерли. Ничего. В смысле никто не кушает и даже не надкусывает. Решительно подскочив, Дарья с Фросей принялись кружить вокруг, ощупывать шкуру, даже попытались подковырнуть чешуйки. Они бы и на зуб попробовали, да рот так широко не раскроешь. Дракона раздраженно порыкивала, с трудом удерживаясь, чтобы не шарахнутся от слишком бойких бабусь. Видя, что никто не одергивает, парочка осмелела настолько, что полезла щупать нос, оттянув веко, заглянула в глаза. Дракона сердито зарычала и отодвинулась. Мрия показала кулак. Дракона не облезет, а хорошие взаимоотношения с женщинами им нужны. Хотя, конечно, ведут те себя несколько более нахально, чем следовало. Когда, совсем уж обнаглев, помолодевшие бабушки попытались посмотреть драконе под хвост, та не выдержала. Отскочив от наглой парочки, быстро обернулась человеком:

— Извращенки, ... идиотки... трям...парарам..., — покрутила пальцем у виска дракона и, изобретательно матюкаясь, выскочила за калитку.

— У майора набралась, собака кусачая, — сердито выдохнула Мрия, злясь на себя, на дракону, на растерявших последние мозги бабок, — он у нас матерщинник знатный... Но вы могли бы и поделикатнее вести себя.

Дракону она понимала. К ней бы кто в зубы или под хвост... в смысле, под юбку кто полез, она бы и круче высказалась... И не только высказалась.

Женщины же, блестя возбужденно глазами, лишь переглянулись и чуть смущенно хихикнули.

"Не переборщила ли я с омоложением? — недовольно покосилась она на сияющих женщин. — Слишком шустро скачут. Как бы на перетрах не потянуло. И где я им мужиков в лесу искать буду? Не Ррорха же отдавать? Он мне и самой пригодится. Вот ведь! Хочешь, как лучше, а получается, как всегда".

— Не сердись, — усмехнулась Дарья. — Должны же мы проверить насколько, — тут она не сдержалась и весело рассмеялась, — вы толерантны.

"Надо же! Какие образованные!" — ехидно хмыкнула Мрия.

— Не ко всем. Убивать нам нельзя, но это не значит, что должны терпеливо и молча сносить оскорбления и нападения, — чуть резче, чем хотела, произнесла она.

Обе женщины согласно закивали головами.

— Это правильно. А то мы тут как-то по телевизору смотрели фильм, явно же предназначенный превращать людей в покорных баранов, — сердито нахмурившись, произнесла Дарья. — Только представь, прогуливается вечером по парку молодой мужчина с детьми, женой и подругой жены. Тут навстречу группа пьяных или обкуренных парней лет по шестнадцать-двадцать и давай приставать. Он их, как и положено нормальному мужику, послал куда подальше. Тут один из обдолбаных уродов нож достал и на него. Ну, мужчина руку козлу закрутил и оттолкнул, а тот возьми да спьяну и упади, да на свой же нож и напоролся. Короче, сдох гаденыш. И ты представляешь, что скотина-режиссер показал дальше: все друзья и знакомые этого мужчины назвали защитника женщин и детей убийцей! — помолодевшая старушка чуть ли не скрипнула зубами. — Ведь и дураку же ясно — заказная муть. По фильму выходит, что тот мужчина должен был молча сносить оскорбления и безропотно позволить издеваться над собой, женой, ее подругой и собственными детьми, и добровольно подставить шею под нож! Не, ну ты представь! Вот же ур-р-роды! Мы дальше и смотреть не стали. Брешут суки! Ну, не довели еще россиян до полного оболванивания! Не довели! Однако, судя по фильму, к этому все идет! И ясно же кому это выгодно! Тем, кто разворовал все, что принадлежало государству, и стал грабить, насиловать, убивать одиноких стариков ради квартир, продавать в восточные гаремы молодых девчат, и на органы детей, — женщина полыхала гневом.

— Стоп, стоп! — подняла руки Мрия. — Я же не спорю. На покорности не настаиваю. И решительно заявляю, мы здесь точно не при чем. Только вчера прилетели с другой планеты кадры для своей подобрать.

Шумно выдохнув, Дарья постояла с минуту с закрытыми глазами, приходя в себя.

— Прости, наболело, — вздохнула печально она.

— Угу, угу, — скептически хмыкнула Мрия. — Ты уж прости, но на деревенскую старушку ты как-то слабо тянешь.

— В Ленинграде родилась, — грустно улыбнулась Дарья. — Именно в Ленинграде! — с нажимом уточнила. — Не в городе имени предателя собственного народа, желающего поражения своей родине, а городе на берегу Невы, за который во Вторую Мировую сражались и погибли тысячи и тысячи людей. Мои родители врачами были... До последнего в госпитале работали... Так одной бомбой и накрыло, — она мазнула рукой по сухим глазам и хмуро посмотрела на собеседницу. — И ведь не Петроградом, городом Петра переназвали, а заграничное имя вытащили. К-ко-о-озлы!

Мрия философски развела руками, типа, не виноватая я. Дарья насмешливо фыркнула и продолжила:

— Выучилась на врача. Вышла за военного. Поколесила по гарнизонам. Гибель мужа перенесла относительно легко. Вечно его носило по командировкам. Виделись редко. Привыкла, что его как бы и нет рядом. Сын пошел по стопам отца. Выучился на военного, — она скорбно поджала губы, — погиб в Афганистане. Думала, с ума сойду. Тетка сюда забрала. Заставила пойти работать. С лекарствами в деревне всегда плохо было. Хорошо, хоть соседка научила в травах разбираться. Втихую пользовала болящих. А как на пенсию вышла, так и в открытую начала травничать. Участковый не раз приходил ругаться, но от властей прикрывал. С Фросей в медицинском вместе учились. После учебы жизнь развела, но мы переписывались. Друг к другу в гости ездили. Как только начался дележ и прихватизация государственного достояния, сюда ее зазвала. Она ведь тоже к старости одна осталась. Могли за квартиру и убить, — она задумчиво вздохнула, — вот так то.

Мрия молча покивала. Что тут можно сказать? Судьбы, как и люди, разные. Похожих нет. Да и вряд ли женщины нуждаются в сочувствии.

Помолчали несколько минут, думая каждый о своем. Затем Дарья принялась осторожно выпытывать, а не собираемся ли мы вмешиваться в политику. Мрия неопределенно пожала плечами:

— Не волнуйтесь. Никто вмешиваться не собирается. Нам бы у себя на Флоксе порядок навести, да государство создать с нуля. Работы непочатый край, а мы в этом деле ни петь, ни плясать. Вот за кадрами и приехали. Да я к тому, что происходит в России, и не присматривалась. Ни нужного образования, ни времени, ни желания нет.