— Пожалуйста, не надо, — проворчал Айзек.
— Просто говорю. Ну, знаешь, как гипотетический вариант.
— Кефали? — спросил Айзек. — А как насчет тебя? Есть какие-нибудь соображения?
— Вроде того. Это скорее подход, чем идея.
— Я весь внимание. Давайте послушаем это.
— Хорошо. — Кефали открыла справочный отчет Сако и составила график ее действий до прибытия в СисПрав. — Давайте предположим, что мы продолжим придерживаться точки зрения Сако. Предположения о том, с кем она могла быть партнером, — это все хорошо, но тогда возникает вопрос, где сформировался этот заговор?
— Это должно быть на стороне Администрации, — сказала Сьюзен. — Сако впервые в СисПраве.
— Правильно. — Кефали выделила одну запись в расписании. — И это подводит нас к тому месту, где она впервые вступила в контакт с потенциальными сообщниками.
— Вселенский квалификационный турнир в университете Биргиуса, — сказал Айзек.
— Вот именно. И даже если Сако не та, кого мы ищем, заговор должен был где-то сформироваться. Именно здесь все люди, за которыми мы наблюдали — все игроки и люди, находящиеся на их орбите, — начали смешиваться.
— Это очень хорошая мысль, — сказал Айзек, — но, к сожалению, Биргиус действует в Администрации.
— Почему это проблема? — спросила Сьюзен.
— Ну, это... — Он нахмурился, глядя на нее. — Это во вселенной Администрации.
— Верно, — кивнула она. — И что?
— Ну, он же в Администрации, Сьюзен, — повторил он, не зная, как прояснить проблему.
— Но они назначили тебя следователем. Твоя власть простирается так далеко.
— Да, полагаю, ты права. — Айзек устало вздохнул. — Замечание принято. Мы можем поговорить с Ноксоном. Это не идеально, но мы должны быть в состоянии составить список материалов, которые они должны собрать и привезти сюда.
— Извини, но я думаю, ты меня неправильно понял, — сказала Сьюзен.
— Как же так? — растерянно спросил Айзек.
— Ты следователь, — подчеркнула она. — И у нас в ангаре есть два хронопорта.
— Подожди секунду. — Он сглотнул. — Ты же не хочешь сказать...
— Что тебе следует заказать один из них? — закончила она с сияющей улыбкой. — Почему нет?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
— Позвольте мне внести ясность, — сказал Ноксон, когда они все собрались на мостике "Следопыта-Один". — Вы полагаете, что еще один из наших игроков может быть причастен к этим преступлениям — в дополнение к тому, кто все еще находится в камере, — и вы хотите, чтобы я разрешил использовать один из наших хронопортов, чтобы вы могли попасть на нем в Администрацию для расширения вашего расследования, начиная с университета Биргиуса. Это обобщает ситуацию?
— Да, это примерно подводит итог, — вздохнул Айзек. — Я уверен, что эта просьба должна показаться...
— Извините, я отойду на минутку. — Ноксон положил руку на интерфейс персонального импланта.
Айзек молча ждал на мостике, затем взглянул на Сьюзен, которая быстро улыбнулась в его сторону. Он вернул свое внимание к Ноксону, который не двинулся с места.
— Мне жаль. Что вы делаете?
— Звоню, чтобы одобрить вашу заявку, конечно.
* * *
Генеральному директору Чабе Шигеки переговоры не нравились.
Не то чтобы он был плох в них. На самом деле все было совсем наоборот; он считал себя опытным переговорщиком, поскольку его природный талант разбираться в людях позволял ему заглядывать сквозь маски, надетые при споре по ограниченным запасам ресурсов. Он считал, что личная оценка была точной, потому что в этой сфере деятельности он должен был быть хотя бы в какой-то степени компетентен в ведении переговоров. Как еще он мог ориентироваться и манипулировать рычагами управления, чтобы сформировать ДТР и обеспечить ему достаточные ресурсы для процветания?
Нет, он неплохо умел вести переговоры. Он просто предпочитал более комфортную и приятную работу по управлению созданной им организацией. В организации была простота — элегантная красота иерархии, — даже если задачи ДТР были совсем не простыми. Он получал указания от главного исполнителя, и, в свою очередь, давал указания своим подчиненным. Иерархии были простыми, и они срабатывали чаще, чем нет. Более того, ему нравилась его работа и та большая роль, которую она играла в обеспечении безопасности и процветания Администрации.
Переговоры были... беспорядочными, по сравнению с этим.
— Нет, я не могу с этим согласиться, — заявил комиссар Клаус-Вильгельм фон Шредер. — Если это должно быть совместное предприятие, то это будет совместное предприятие с самого начала. И это означает, что и СисПрав, и Администрация вносят одинаковое количество экзотической материи для "Провиденс".
Шигеки напустил на себя храбрый вид, но в глубине души ему хотелось закричать. Вести переговоры со Шредером было все равно что биться головой об укрепленный металлический барьер. На самом деле, хуже, потому что через барьер он, вероятно, в конце концов смог бы прорваться.
На первый взгляд, можно было бы подумать, что Шредеру не хватало двуличия, чтобы вести спорные переговоры. Во-первых, он не носил масок. В его позиции не было никакой лжи, никаких подлых манипуляций. Он стрелял метко и требовал того же от другого конца стола. Если бы они играли в карты, весь его набор лежал бы лицевой стороной вверх. Теоретически, это должно было быть серьезным недостатком, но этот человек обладал сверхъестественным вторым чутьем, позволяющим вынюхивать точки давления, а затем тыкать в них раскаленной кочергой.
— Я всего лишь предложил скромное перераспределение, — возразил Шигеки. — Шестьдесят на сорок, при этом СисПрав получает большую долю. В конце концов, ваша индустрия экзотических материалов значительно опережает нашу собственную. Как с точки зрения количества, так и с точки зрения качества.
— Достаточно справедливое замечание, — признал Шредер. — Но что я получу взамен?
— Я считаю, что шестьдесят на сорок — разумное распределение, учитывая различия в наших производственных мощностях.
— С чем я не могу согласиться. Либо делим пятьдесят на пятьдесят, либо вы идете на уступки в другом месте.
Ты хоть представляешь, насколько дорого нам обходится производство экзотических материалов? — мрачно подумал Шигеки. — На самом деле, вероятно, представляешь, вот почему собираешься выжать из меня столько, сколько сможешь. Я ни за что не смогу убедить главного исполнителя предоставить пятьдесят процентов экзотического материала. Ад, я даже не уверен, что он согласится на сорок!
Он оглядел длинный стол для совещаний, собравшиеся лица, представляющие как Гордиев отдел, так и старший персонал ДТР, и его взгляд остановился на докторе Эндовер-Чене, а затем на докторе Хиннеркопф.
Он коротко фыркнул про себя.
Дело не в том, что у проекта нет достоинств, — подумал он. — В нем есть огромные достоинства, но вы, технические типы, всегда зацикливаетесь на одном и только одном вопросе: можно ли это сделать? Ну, конечно, это возможно, но задумывались ли вы когда-нибудь об ограничениях времени, бюджета и персонала? Нет, конечно, вы этого не делали. Вы увидели, что это возможно, и поэтому ухватились за эту возможность.
Но есть серьезная проблема, с которой кому-то приходится иметь дело, и под "кем-то" я подразумеваю себя. Наш флот не вернется к докризисной численности как минимум еще в течение года. Обеспечение ресурсов и бюджета для этих новых кораблей было болезненным, изнурительным опытом, но теперь вы хотите, чтобы я вернулся к главному исполнителю с протянутыми руками и сказал что-то вроде: — Пожалуйста, сэр. Я хочу еще немного.
Я уже слышу его ответ.
Шигеки снова обратил свое внимание на Шредера.
Прекрасно, — подумал он. — Мне нужно, чтобы он согласился с "шестьдесят на сорок". Время прикинуть, что мы можем предоставить взамен.
Справа от него прочистил горло Джонас, и Шигеки кивнул ему, чтобы он продолжал.
— Есть одна технология, которую мы потенциально могли бы предложить, — предложил он.
— Вы имеете в виду дополнение к вашим конструкциям импеллеров? — спросил Эндовер-Чен.
— Это то, что мы разрабатываем. Недавно мы приступили к практическим испытаниям, и технология демонстрирует большой потенциал.
Черт, только не это, — подумал Шигеки. — Он точно знал, что собирается предложить его сын, и какая-то часть его хотела оборвать его прямо здесь и сейчас. Я надеялся сохранить эту технологию при себе. Но Джонас, вероятно видит ту же проблему, что и я. Правда в том, что еще мы можем предложить такого, что стоило бы компенсации затрат на экзотические материалы? Мы не можем позволить, чтобы переговоры провалились, особенно учитывая, что антигравитационная технология СисПрава является слишком заманчивым призом. Они могут не осознавать, как много для нас стоит один этот кусочек.
— Что вы предлагаете? — спросил Шредер.
Джонас посмотрел на Шигеки, и тот махнул сыну, одобряя продолжение.
— Продолжай. Дай им краткое описание проекта. Пусть они хорошенько на это посмотрят.
Джонас положил руку на стол для совещаний, и на нем материализовалась абстрактная диаграмма, демонстрируя тонкий шип хронотонного импеллера. Хотя этот утолщался ближе к основанию. Диаграмма начала циклически анимироваться, и основание расширялось до тех пор, пока не стало напоминать цилиндрическое выпускное отверстие с толстым шипом по центру.
— Импеллер нового типа? — спросил Эндовер-Чен, улыбаясь с ликованием ребенка, который скоро может получить новую игрушку.
— Это еще одно усовершенствование наших существующих конструкций, — пояснила Хиннеркопф.
— Импеллер вращающегося типа, такой же, как и у всех наших, но мы внедрили в конструкцию некоторые функции, вдохновленные СисПравом, в первую очередь за счет активного изменения проницаемости экзотической материи.
— Эта трансформирующаяся секция у основания, — указал на нее Шредер. — Для чего это?
— Думайте об этом как о форсажной камере реактивного двигателя, — предложил Джонас. — Это позволяет нам временно превысить максимальную скорость вращения импеллера.
Шигеки не был уверен, почему Джонас выбрал именно эту аналогию, но иметь дело со Шредером всегда было приключением. В конце концов, этот человек был выдернут из 1950-х годов правления Администрации, и иногда архаичные сравнения срабатывали лучше, что, похоже, и произошло на этот раз, поскольку Шредер понимающе кивнул, явно заинтригованный предложением.
— Это может летать быстрее девяноста пяти килоединиц?
— О да. — Джонас ухмыльнулся, как заядлый коммивояжер. — И почти без ущерба для маневренности.
— Тогда почему бы не сделать его активным все время?
— Модификация создает значительную нагрузку на импеллер, — объяснила Хиннеркопф. — Она не подходит для длительных круизов. Кроме того, — возмущенно продолжила она, — это не форсаж.
— Но как насчет...
В боковом зрении Шигеки замигало предупреждение о приоритетности, и он увеличил его, чтобы увидеть входящий звонок от Ноксона. Он посмотрел на время.
— Ребята, извините, что прерываю, — начал Шигеки. — Сегодня мы занимались этим почти два часа, и я думаю, нам пора на обеденный перерыв. Кроме того, Клаус, я хотел бы дать тебе и твоей команде немного времени, чтобы наедине обдумать наше последнее предложение.
— Звучит неплохо, — сказал Шредер, поднимаясь со своего места. — Встретимся снова через час?
— Значит, час, — согласился Шигеки.
Собрание начало расходиться. Клосс и Джонас направились в один конец комнаты, где отвалилась стеновая панель и выдвинулась массивная полка для продуктов питания, уставленная напитками, закусками и продуктами для сэндвичей "сделай сам". Они оба взяли тарелки и начали набирать свои обеды.
Шигеки положил руку на стол и установил связь с Ноксоном.
— Нокс. Шигеки слушает, — начал он, его губы не шевелились. — Извини, что я так долго не отвечал.
Ноксон не отвечал несколько секунд.
— Нет проблем, сэр.
— Где ты? Произошла некоторая задержка с вызовом.
— Я на Луне.
— Что ты делаешь там?
— Ваш сын послал меня сюда, — сухо ответил он.
— Ой. — Шигеки пожал плечами. — Это из-за игрового турнира, о котором он говорил?
— Так и есть. У меня есть соответствующая заявка, которая требует вашего рассмотрения. Передаю ее сейчас.
— Вижу. — Шигеки открыл файл и начал его читать. — Одному из наших следователей нужно воспользоваться хронопортом?
— Верно. Прямо сейчас у нас здесь есть два, "Защитник-Один" и "Следопыт-Один". С вашего разрешения, я намерен вернуть "Защитник-Один" в Администрацию, где он будет служить вспомогательным кораблем для следователя. "Следопыт-Один" останется здесь в качестве нашего командного центра для обеспечения безопасности мероприятий.
— Для чего нужен хронопорт?
— Двое из наших гражданских лиц, посетивших страну, получили угрозы убийством, и корень этих преступлений может быть на родине.
— Понял. Ты улетаешь или остаешься?
— Направляюсь к отлету. Я намерен оставить первоначального руководителя, агента Мигеля Переса, ответственным за безопасность мероприятия. Если только вы не хотите, чтобы я остался.
— Нет, все в порядке. Я доверяю вашему суждению. — Шигеки провел пальцем по виртуальному документу, затем остановился на строке внизу. — Что за чертовщина?
— Сэр?
— Ты знал, что у нас есть звание "младший временный следователь"?
— Я не обращаю особого внимания на то, что Клосс делает в разведке.
— Хм. — Шигеки еще раз взглянул на бланк, затем покачал головой. — Подожди. Мне нужно кое-что подтвердить. Сейчас вернусь. — Он переключил звонок на удержание и повернулся на своем сиденье так, чтобы оказаться лицом к столу общепита. — Клосс!
Его подчиненный поднял голову от тарелки в одной руке и недоеденного бутерброда в другой, его щеки были надуты, как у бурундука.
Шигеки сурово поманил его пальцем.
Клосс поспешил к нему, удерживая тарелку на кончиках пальцев и одновременно пытаясь запихнуть в рот вторую половину бутерброда. Кусочки измельченного салата-латука полетели на пол, а заправка потекла по его пальцам.
— Эа, ош? — пробормотал он, что, как предположил Шигеки, означало: — Да, босс?
— Не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем?
— Эа? — Он прожевал и проглотил, прежде чем откусить еще один большой кусок, стараясь как можно быстрее проглотить еду.
— А что, скажи на милость, такое "младший временный следователь"?
Клосс застыл, наполовину засунув бутерброд в разинутый рот.
— Клосс? — Шигеки приподнял бровь. — Что-то не так?
Мужчина поднял палец, зажав бутерброд во рту. Он снова схватил его, откусил еще кусочек и начал неторопливо пережевывать пищу. Джонас, сидевший позади него за раздаточным столом, был совершенно очарован выбором десертов, и его отец не преминул заметить эту перемену в настроении.
— Потому что, — продолжил Шигеки, — насколько я знаю, нет ничего младшего или временного в ком-либо из наших следователей. Все они пожизненные с опытом работы в полевых условиях не менее десяти лет. Кстати, это требование, которое установил ты.
