По всему выходило, что такого быть не могло. Несмотря на нежный возраст, маленький Ставрас хорошо знал обитателей Великой Степи, — человек всегда хорошо знает свою среду обитания, — если ты живешь в городе, то ты знаешь, что хмурый дядька, торгующий на ближайшем углу свежей рыбой, несмотря на свою внешность, — добрый человек, а улыбчивого, симпатичного Эрика, по кличке Блондин, лучше обойти за версту, — может покалечить ни за что, просто так, — все с той же приятной улыбкой. Так и в степи, — Ставрас знал, что даже сытый степной лев, никогда не откажется от того, чтобы перекусить нежной человечинкой, — трое людей из их рода пошли на обед Хозяину Степи... Почему лев подарил ему жизнь Ставрас не знал, поначалу он часто вспоминал про этот случай, потом воспоминание подернулось дымкой забвения, но вот сейчас он снова увидел глаза, встретившегося ему в детстве, степного льва. И хотя цвет был серый, а не желтый, но Ставрас дал бы руку на отсечение, что это те же глаза! Вот и взбледнул немножко...
— Нет пир... как можно... такие клиенты!.. как ты мог подумать... да никог...
— Ты видел, что камень менял цвет на красный? — прервал его главком.
— Да-а...
— Это означает, что они больны...
— Я не знал... я бы никогда...
— Верю. Еще есть? — хмуро поинтересовался верховный главнокомандующий.
— Есть... но... — бородач изобразил лицом и пальцами, что есть-то есть, но... — не то, — явное не то...
— Веди всех. Разберемся.
На этот раз распорядитель притащил шестерых девиц, единственным достоинством которых была молодость. Они явно уступали в привлекательности предыдущей партии, причем в хитонах из них были только две, остальные четыре — в грязных платьях и передниках — складывалось впечатление, что их привлекли на кастинг прямо с кухни, или еще откуда... Это предположение подтвердило отношение "безхитонных" к тестированию — они принялись визжать и остановил их только суровый окрик чернобородого. Результат осмотра был не то что бы совсем провальный, но-о... скажем так — не сильно удачный: четыре красных карточки и две синих. Причем в "финал" вышли именно те две "кухарки", которые наиболее интенсивно визжали в процессе незаконного осмотра.
— Это все? — спросил Шэф с таким видом, что с приплатой, он так и быть разрешит этим замарашкам остаться и начистить сапоги, — больше они ни на что не сгодятся.
— Все! — твердо ответил Ставрас, демонстрируя в ответе, что колодец вычерпан до дна! Ресурсы исчерпаны! Не хочешь, не бери — дело хозяйское. Остались только банщики... или козы. Выбирай!
— Ладно, — махнул рукой главком, оставляй этих, и он показал пальцем на "золушек", проскочивших на синий.
— Делать все что прикажут господа! — грозно сверкнув очами, начал инструктаж чернобородый. — Если они пожалуются...
— Ставрас, мы сами разберемся... — мягко остановил его Шэф, — лучше скажи, кто будет стирать?
— Я сам заберу, и сам принесу чистое, — с этими словами бородач протянул главкому большой мешок. — Сложите сюда что нуждается в стирке и поставьте за дверь. Командор внимательно взглянул на него, как бы спрашивая: "Осознает ли он меру ответственности?" Ответным взглядом Ставрас дал понять, что мол: "Не извольте беспокоиться ваше высокоблагородие!" После этого он скрылся за дверью в сопровождении своих четырех помощниц, не прошедших кастинг.
— Ну-у... давайте знакомиться, — обратился верховный главнокомандующий к оробевшим девицам, которые молча теребили края своих фартуков, опустив глаза. — Лорд Атос, северный варвар.
— Лорд Арамис, оттуда же.
— Ада я, господин, — несмело улыбнувшись, стрельнула глазками в Дениса одна из девиц.
— А я Геля... — представилась вторая.
— Так барышни, набирайте горячую воду и мойтесь, — распорядился главком, начиная разоблачаться. — Когда помоетесь, наберите чистой... мы скоро.
— Интересно... а сапоги они вычистят... — задумчиво пробормотал Денис, раздумывая совать обувку в мешок, или нет.
— Вычистят, господин, вычистят! — отозвались девицы хором. Все их смущение куда-то делось и сейчас они, весело переговариваясь и хихикая, ждали когда ванны наполнятся.
"И на хрена было визжать?" — с усмешкой подумал Денис.
"Для порядка-с!" — важно ответил внутренний голос, поражаясь бестолковости хозяина.
"Вот бы я без тебя не догадался!" — ухмыльнулся Денис, беззастенчиво разглядывая Аду и Гелю, сбросивших свои лохмотья и готовящихся сигануть в воду.
Ну-у... что можно было про них сказать, — молодые пышки. Обе невысокие, полненькие, коротконогие... не модели однозначно, но... на безрыбье... Как говорится: от судьбы не уйдешь! Дело было в том, что в той, далекой, "довоенной" молодости на Земле, Денис чем-то интриговал девушек определенного плана: мечтательных, не очень красивых и пухлых. Почему мечтательные, не очень красивые девушки, которые хотели с ним спать, были поголовно пухлыми, осталось для него загадкой. Сам он никогда, никаких, телодвижений для сближения не предпринимал и этим "тургеневским барышням" приходилось придумывать самим способы для знакомства.
Особым разнообразием эти способы не отличались — он был умный, хорошо учился и надо было просто прикинуться дурочкой, или не скрывать этого приветствуемого в девушках качества, и просить помощи в учебе. Денис никому не отказывал, он был добрый, и когда его укладывали в постель, не сопротивлялся, чтобы не обижать людей. Он считал девушек людьми, и за это на Страшном Суде ему многое скостится! Определенное удовольствие он конечно получал, — кто бы спорил, но нравился ему совершенно другой тип девушек: высокие, стройные и красивые. Подойти первым, к понравившейся ему девушке, отвечающей вышеупомянутым критериям, он боялся, ожидая отказа и насмешек. Может и напрасно, кто теперь знает... Короче говоря — не имея гербовой, пользовался простой. Все они, как-то незаметно, исчезали из его жизни, а их номера в мобильнике он стирал... и вот, на тебе! — снова появились!
Чтобы привести в порядок шкиры, много времени не потребовалось, — промыл с лицевой стороны; вывернул, — промыл с изнанки, — все! Никаких моющих средств и усилий для этого не требовалось, — на Тетрархе умеют делать качественные нанотехнологические изделия. Покончив со "стиркой", компаньоны немножко потусовались в прохладной воде и вернулись в баню, где в ваннах их ждали теплые, упругие мочалки, шершавыми у которых были только ладони и пятки, а все остальное мягким и нежным.
Обслуживанием напарники были вполне удовлетворены, — так прямо они и сказали Ставрасу, принесшему выстиранную одежду. Аду и Гелю никто ни о чем не спрашивал, но по их счастливому виду можно было предположить, что и они остались не менее довольны. Напоследок девушки получили по серебряной монете, ласковому шлепку по попе и с радостным хихиканьем покинули помещение.
— Сколько с нас? — поинтересовался верховный главнокомандующий. Чернобородый на секунду замялся, а потом твердо сказал:
— Пять серебряников. — Шэф порылся в рюкзаке и протянул ему золотой эмар. — Я сейчас принесу сдачу, — сказал распорядитель Царской Купальни, убирая монетку куда-то в глубь хитона.
— Не надо работать себе в убыток... нам действительно понравилось.
— Спасибо за добрые слова.
Завершающим штрихом банного праздника жизни стало облачение в чистое белье, и легкие, ненадеванные, брюки, рубашки и мокасины, из стандартного полевого комплекта бойца отряда специального назначения "Морской Змей". Оценить степень блаженства, испытываемого компаньонами в этот миг, может только тот, кто сам неделями ползал в разных не сильно приятных местах, не снимая пропотевшего комбеза.
* * *
*
— Так, Шумахер...
— Я Авлос!.. господин... А кто такой Шумахер?
— Самый быстрый возница у нас... — главком сделал паузу, — ... на севере.
— Тогда ладно... — зови Шумахер! — разрешил Авлос, но разрешение запоздало: пока кучер обдумывал услышанное и внутренне соглашался идти на компромисс, Шэф решил обойтись вообще без обращений:
— Короче, нам нужна гостиница, где в номерах есть печи. — Авлос ошеломленно взглянул на командора:
— Вы мерзнете?!
— Да.
— Вы же с севера!!!
— Полярник жара не боится! — это туманное утверждение Шэфа, Авлоса добило окончательно и он задумался, — и судя по наморщенному лбу — глубоко.
— Нет таких! — твердо сообщил он после продолжительного молчания.
— Не может быть! — не менее твердо заявил верховный главнокомандующий. — Вспоминай!
— Ну-у... может...
— Ну... Ну! — поторопил его главком, — рожай!
— Так... эта... если только в "Империуме"...
Денис хотел было влезть в разговор со своим стереотипным: "Чё за хрень?", но по зрелому размышлению воздержался, — может такая лексическая форма опять оскорбит религиозные, или патриотические, или еще какие чувства Авлоса, и придется снова платить... — нет уж, — нафиг-нафиг... — пусть лучше Шэф с аборигенами сам контактирует, — он привычный.
— Что за "Империум"?
— Так эта... лучшая гостиница в Бакаре! — с величайшим удивлением, что кто-то может не знать этого общеизвестного факта, уставился на командора кучер.
— Гони! — приказал верховный главнокомандующий. nbsp; Денис хотел было влезть в разговор со своим стереотипным: "Чё за хрень?", но по зрелому размышлению воздержался, — может такая лексическая форма опять оскорбит религиозные, или патриотические, или еще какие чувства Авлоса, и придется снова платить... — нет уж, — нафиг-нафиг... — пусть лучше Шэф с аборигенами сам контактирует, — он привычный.
Часть пути к широко разрекламированному отелю пролегала по Королевской набережной. Домов в привычном понимании этого слова на ней не было, — была сплошная линия дворцов. Некоторые стояли впритык друг к другу, выходя фасадами прямо на набережную, как например дворец Белосельских-Белозерских, соседствующий с Домом великого князя Сергея Александровича на Невском, другие же скрывались в глубинах дворцовых парков, отгородившись от улицы великолепной решеткой, как Шереметьевский дворец на Фонтанке. Все здания, на вид, были как новые: ни грязи, ни потеков, ни облупившейся штукатурки.
"Да-а-а... — завистливо подумал Денис, — похоже на этой улице сумели-таки решить проблему ЖКХ..."
"...путем массового геноцида неэффективных менеджеров..." — высказал свою точку зрения на сей феномен внутренний голос.
"Думаешь?.." — засомневался Денис.
"Ну-у... или может каким магическим путем..." — выдвинул, казалось бы, более реалистичное предположение сторонник решительных мер, но Денис был уверен, что эту гипотезу голос выдвинул только для того, чтобы скрыть свои истинные взгляды. Надо честно признать, что голос был приверженцем методов, широко используемых в свое время, в практике работы "Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете народных комиссаров РСФСР", но Денис его сдерживал, развернуться не давал, и все попытки применить их на практике, пресекал.
Широкие тротуары по обеим сторонам проезжей части были выложены разноцветными каменными плитками. Низкий бордюр из светлых, гладко обтесанных камней, отделял тротуар от песчаного пляжа, протянувшегося вдоль всей набережной, — чем-то все это напомнило Денису Капокабану, которую он видел много жизней назад по зомбоящику. В отличие от тротуаров, мостовая была выложена крупной брусчаткой и безрессорный, "эконом-класса" экипаж Авлоса трясло изрядно, но этот факт не мог испортить прекрасного впечатления от набережной. Дополняла картину праздничная пестрая толпа на тротуарах и густой поток гужевого транспорта на мостовой.
Движение было правостороннее, что с понятным удовлетворением отметили компаньоны. Зато наоборот — с неудовольствием они отметили, что их рыдван резко отличался от транспорта, снующего по Королевской набережной. Он выделялся, как "Москвич-412" на Рублевке. В районе порта и даже в окрестностях Банка Гильдии магов, не выделялся, а здесь выделялся, — и сильно. Но испортить праздничного настроения Дениса этот прискорбный факт не мог. Как только они въехали на Королевскую набережную, его настроение, бывшее до этого хорошим, стало просто отличным! Есть такие места, попав в которые, человеку становится хорошо на душе, и несомненно Королевская набережная в Бакаре на Сете, относилась именно к таким местам. Про настроение Шэфа сказать что-либо определенное было затруднительно — уж больно непроницаемым было лицо у верховного главнокомандующего, прям как у деревянного индейца в табачной лавке.
Но больше всего поразило Дениса то обстоятельство, что пляж отнюдь не был пуст, как можно было бы предположить зная, что находишься в самом что ни на есть, настоящем средневековьи. И присутствовали на нем отнюдь не только мужчины всех возрастов и размеров, одетые в смешные купальные трусы до колен, но и почтенные матроны, дамы приятные во всех отношениях, молодые женщины и даже юные девушки! Правда купальникам лучшей части пляжного сообщества Бакара было далеко до стрингов и мини-бикини их земных сестер... или же это стрингам было далеко до закрытых купальников местных прелестниц, — черт знает как правильно сказать... но главное в другом: никакого намека на земное средневековье с его инквизицией, удушением греховной плоти и прочими гадостями, в славном городе Бакаре не наблюдалось, и это очень сильно обрадовало Дениса, последний раз тусившего еще на Тетрархе, в обществе коварной красавицы Айшат!
А еще Дениса обрадовало, что значительный процент из общего числа всех встреченных особей женского пола, составляли красивые молодые девушки. Этот процент был никак не меньше, чем на улицах русских, белорусских и украинских городов, — что обычно так поражает иностранцев, впервые попадающих туда и привыкших, что красавицы бывают только в Голливуде и на телевидении. Единственной каплей дегтя в этой бочке меда было то обстоятельство, что пляжи были раздельные... увы и ах! — но между мужским и женским пляжем пролегала невидимая, но от этого не менее строгая граница.
— Неплохое такое средневековье! Мне нравится! — поделился своими впечатлениями с мудрым руководителем Денис.
— Да-а... средневековье с человеческим лицом... — констатировал Шэф.
Но!.. Всему на свете бывает конец — пришла пора и нашим путешественникам покидать Королевскую набережную и сворачивать на одну многочисленных улочек, выходящих на нее. Кстати говоря, из-за интенсивности трафика, осуществить этот маневр оказалось не проще, чем сделать левый поворот с Тверской, через две сплошные. Улица на которую свернул Авлос называлась "Короля Морехода". На закономерный вопрос главкома:
— Что за король такой? — возница дал исчерпывающий ответ:
— Так эта... король такой... мореход... — при этом посмотрел на верховного главнокомандующего как-то странно. Денису это напомнило ответ дедушки Козьмы Пруткова на вопрос: "Как правильно говорить: горячий кофий, или же горячее кофа"? Дед ответил: "На дурацкие вопросы не отвечаю!"
Ну что сказать... не подкачал "Империум"! Компаньоны издалека поняли, что это, — он! Если уж кто имел право называться "Империумом", то несомненно этот пятиэтажный дворец, расположенный в собственном небольшом парке, на улице Короля Морехода, — одной из самых фешенебельных улиц Бакара, выходящих на Королевскую набережную.
