Я наградил всех вернувшихся воинов, дал им жён, дома, и сказал, что они могут больше не ходить в поход никогда, свой долг родине они отдали. Надо сказать, мне пришлось пойти на такой щедрый шаг, потому что люди начали роптать. И это не впервой, я уже сто лет посылал войска по всему миру, ради уничтожения неандертальцев. Предыдущее поколение людей, которые жили в среднем до 60 лет, помнившие те страшные времена, когда мы чуть не вымерли и жуткий ледяной поход, поддерживали меня и говорили что это правильно. Но молодые воины современного поколения, несмотря на уроки истории и внушения, не видели врага в лицо, и полагали, что посылать тысячи воинов во все концы мира, ради уничтожения народа, который итак уже почти уничтожен, не имеет смысла. И да они роптали и сильно, и даже гвардия, но я сдерживал их настроения, мне осталось победить врага в двух землях, я знал, что неандертальцы остались в Испании, и самое главное, в южных районах Европы. Мои разведчики донесли мне, что на севере сформировался мощный ледник, там за Босфором, вдоль ледника сейчас живёт множество неандертальцев, зимы там холодные, но жить можно. И я объявил своим людям, что нам осталось выбить неандертальцев из Европы и Испании, и для начала мы займёмся Испанией и дальней северо-западной Африкой, там последние, крупные агломерации врага. Надо только ещё потерпеть.
И мы начали готовить поход в Испанию, я решил плыть также морем, но вдоль побережья Африки. Однако, вскоре мои разведчики донесли, что достаточно много неандертальцев уцелело в Малой Азии. Там снова стали складываться племена врага, и с ними предстояло разобраться, минимум несколько десятков тысяч огненных людей. И я собирался отправить туда отряд воинов, чтобы снова добить врага, и объявил свою волю. Требовалось ещё несколько лет, и я уничтожил бы неандертальцев под корень. Я никогда не правил столь огромной державой как теперь, с двадцатью деревянными городами и более чем ста тысячами людей населения. Со столь высоким уровнем развития ремёсел, резьбы по дереву, судостроительства, искусств. И всё было хорошо...
Только вот я пренебрёг настроениями в обществе, и не учёл того факта, что после гибели целой армии в Италии, воины больше не хотят походов чёрте куда, не понятно ради чего, в которых гибнут почти все отправившиеся в поход. И по возвращении немногие выжившие получают сомнительные награды в стиле куска мяса и трёх кувшинов вина, а также бабу на месяц. Притом что ремесленники и земледельцы живут и в ус не дуют. Причём, если в моём математическом видении мира, гибель трёх тысяч человек ради зачистки от неандертальцев целой части света вполне обоснованная жертва, поскольку три тысячи человек от ста тысяч при нашем темпе рождаемости это немного, то для остального народа поход в Италию выглядел настоящим провалом. А теперь, не прошло и нескольких лет, а я задумал новый, очередной кровавый поход в котором погибнут слишком многие, никто кроме меня этого не хотел, и главное не понимал зачем. То есть на словах я помногу раз объяснял им зачем и почему мы воюем, и на словах они соглашались, но ментально или подсознательно, неандертальцы были для народа чем-то далёким и ненужным. Люди не понимали, где необходимость идти за тысячи километров умирать куда-то на войне, если здесь их дом, и их семьям итак ничего не угрожает.
Я спал в своём дворце, в роскоши на деревянной кровати, и вдруг ко мне в комнату ввалилась толпа воинов. И один из них крикнул:
-Ты арестован и низложен, не смей сопротивляться или мы убьём тебя. Одевайся, ты пойдёшь с нами.
Я сразу всё понял, и быстро оделся, но не пытался сопротивляться, их здесь была целая сотня, и все были хорошо вооружены. Они взяли меня под руки и проводили в одну из камер для заключённых, и оставили там. И я просидел в камере три дня, но обо мне помнили, и три раза в день приносили пищу, воду и еду. В то время как где-то наверху, судя по звукам, шёл пир на весь мир, и лилось вино.
Я пытался несколько раз бежать, но понял, что руками расковырять кладку в своей лучшей тюрьме нереально. Я знал и понимал, меня могут попытаться убить, и убьют, если захотят. Как-то я упустил ситуацию из виду и пренебрёг недовольством, слишком уж долго я жил уверенный в своей непогрешимости и несвергаемости. Что ж, сам виноват, и что особенно плохо, в этот раз был бунт военных и гвардии, а это хуже всего. То есть восстали те, на кого я традиционно полагался во всём, те, кто должен был хранить мою власть. А значит, в этом мире ни на что нельзя положиться. И я не знал теперь чего ждать.
А как я много потерял, у меня было множество городов, система чиновников, население свыше ста тысяч человек. Огромная профессиональная армия, множество удалённых мелких деревенек на границах державы. Фактории в дальних частях мира, что тоже мне подчинялись, разведка. Столица с населением десять тысяч человек, огромный деревянный дворец в несколько этажей. Такого у меня никогда раньше не было, и всё это я по глупости потерял, огромнее культурные достижения, первое настоящее государство. И всё это было очень давно, на заре человечества в ста километрах к востоку от реки Нил, в нескольких десятках километрах от побережья средиземного моря. Правда, тут было мало камня и не было металлов, но зато были глина, кость и много древесины, плодородные поля, что тянутся на километры вокруг городов. Огромные богатства, социальные завоевания, соль, вино, школы, система обучения. И я, наконец, добился создания института брака, понятий мой сын, моя дочь, мой потомок. Дома из дерева на несколько этажей, огромный город и всё это будет потеряно. И хуже всего, если я сейчас потеряю жизнь. Эти знают, что я силён и живуч, они убьют меня.
Наконец на четвёртый день меня вывели прочь из моей тюрьмы, провели наверх в тронный зал, и здесь на моём деревянном троне сидел один из моих генералов. Не самый умный, не самый талантливый, слегка нечестный на руку и беспринципный, я знал его. Этот будет плохим правителем, но они выбрали новым царём именно его, да люди не умеют правильно выбирать себе правителя, также как не умеют уважать тех, кто действительно достоин уважения. Справедливо оценивать действия правителя, популярные и непопулярные, но нужные меры.
-Склонись перед новым царём великого царства. — Приказал он мне. И я встал перед ним на колени, понимая, что сейчас я должен пойти на что угодно, лишь бы вырваться отсюда живым.
-Ты признаёшь мою власть?
-Да. — Покорно согласился я.
-Ты должен знать, мы свергли тебя не просто так, ты был плохим царём, при тебе всем нам было плохо. Ты постоянно отсылал тысячи лучших из нас на смерть, и они гибли за тебя раз за разом, это не может продолжаться вечно. Враг повержен, он изгнан из наших земель. А то, что где-то на другом конце мира, в дальних землях сохранились отдельные семьи неандертальцев, это ничего страшного. Враг слаб и неорганизован, мы много воевали с ним, и убивали его людей тысячами, они слабее и хуже нас, у них не бывает государств, правительственной системы и городов. Они не угрожают империи, мы не хотим больше умирать и отправляться в походы за тридевять земель. Тем более, эти походы не дают империи ничего кроме крови. А вернувшиеся воины, часто ведут себя ненадлежащим образом, и никто не хочет и не должен их терпеть, и никто не хочет идти умирать в поход. Мы больше не будем ходить на войну, такова моя воля и воля народа. Я связался со всеми городами, все признали мою власть, вообще все, теперь я новый правитель. А поскольку в отличие от тебя я смертен, после моей кончины, трон наследует мой сын. Вот так.
-Что будет со мной? — Задал главный вопрос я.
-Ничего, я не собираюсь убивать тебя, и не убил бы, даже если бы ты не признал мою власть. Поскольку, ты признал мою власть, ты можешь остаться здесь в столице и свободно жить как почётный ремесленник, и никто не будет иметь права обидеть тебя или оскорбить. Мы помним, что это ты построил наш город, мы умеем быть благодарными.
-А если бы я не признал твою власть? Что было бы тогда?
-Тогда я бы отправил тебя в изгнание навсегда, мы бы дали тебе вещи, инструмент, еду, и ты ушёл бы отсюда навечно.
-Почему ты так добр?
-Ты был плохим, но великим царём, я учил историю, ты привёл народ сюда из ледяных земель. Ты построил эти города и правил ими более ста лет, что уж говорить, в каждом из нас течёт твоя божественная кровь, отчего мы сами маленько боги. Или демоны? — Усмехнулся новый царь. — Наверное, мы все теперь немного демоны. Но это не важно, важно то, что мы чтим тебя, хотя и многие ненавидят.
Я понимал, на самом деле он врёт, думаю, у меня было много сторонников, и им просто заткнули рты, и это не малозначимая причина, почему мне сохранили жизнь. Впрочем, возможно, не совсем врёт, да мои заслуги велики и все это знают теперь. И вообще, думаю, он пришёл во власть на штыках тех солдат, что должны были отправиться в Малую Азию насмерть, и да им нечего было терять, а это была целая крупная хорошо подготовленная профессиональная армия, и потому они легко победили. Так бы, если бы я пошёл на поводу у народа, он меня не сверг бы.
-Ты не боишься, что царство рухнет без меня? Ведь ты не умеешь править.
-Не беспокойся, я умею править, просто не очень хорошо, но все твои советники и помощники помогут мне, я решил по возможности не убивать никого, кроме тех немногих, кто выступил в твою защиту с оружием. И если ты не будешь против, я иногда буду звать тебя, и ты будешь советовать мне как поступить, я уважают твой возраст великий белый демон, и знаю, ты умнее меня в десять раз. И если бы я не понимал насколько ты умнее меня, я был бы последним глупцом, но по-своему ты тоже очень глуп. Ты не понимаешь одной вещи, мы живём, чтобы жить, а не умирать, твои идеи и стремления, сиюминутное желание выполнить историческую задачу, это не то, что нам нужно. Ты не понимаешь людей и их желаний. Мы не могли оставить тебя у власти, ты бы залил восстание нашей кровью, всех недовольных и несогласных. Но мы и не хотим и не можем жить также дальше, как живём сейчас. Хватит войн, хватит смерти, нет больше дальним походам, мы хотим мира. Никаких лишних ненужных убийств и смерти. Ясно?
-Ясно, только ты не прав, верно, потому что ты глуп, как ты сам заметил. Желания и стремления людей не всегда обеспечивают им лучшую жизнь и выживание. Люди слишком глупы в массе своей. Очень часто люди хотят несбыточного, а ещё люди очень не хотят работать и воевать, не понимая, что ради них самих же надо работать и воевать. Никогда хороший правитель не пойдёт на поводке желаний у народа. Для того, чтобы государство было счастливо, а народ процветал, надо делать вещи, которые простой народ не понимает и не принимает. Люди глупы, правитель должен действовать правильно, думать о будущем, а не как хочется простым и ленивым гражданам. Твой путь, путь в никуда, ты просто этого не понимаешь. Если ты хочешь счастья и процветания своему народу в целом, не следует при принятии важнейших государственных решений учитывать мнение тупого мужика от сохи. Мужик думает только о том, чтобы его жопе было тепло и безопасно и именно сейчас, не задумываясь о завтрашнем дне и других людях. И этим отличается правитель от мужика, мужик думает о себе и своих потребностях сейчас, а правитель о будущем всей своей державы и человечества в целом. Тупой мужик не может быть правителем и принимать государственные решения.
-Вот поэтому ты и проиграл, и это ты глуп, а не я! — Оскорблено прокричал новый царь.
Я решил больше не спорить, зачем испытывать судьбу, вдруг он передумает отпускать меня? Он сам был слишком слаб умом, чтобы понять то, что я пытался ему объяснить, что ж, значит, будет плакать и страдать в прошлом моя великая империя, и скоро впадёт в полосу упадка, но что поделать, такова судьба.
-Значит, я могу идти?
-Да, ты можешь уйти. Если решишь остаться, тебе уступят дом одного из генералов, что находится за оградой, это хороший большой дом, там есть деревянная мебель, еда и несколько женщин. Живи с миром, ты великий человек, просто ты не можешь править. Ты не понимаешь смысла жизни, и не знаешь, что нужно людям от своего царя.
-Могу ли я покинуть царство навсегда? Я желаю в будущем отправиться в северные земли, воевать с врагом сам.
-Можешь, в любой момент, а теперь, можешь идти, ты свободен. Я даже не буду приставлять к тебе охрану, потому что это не требуется, ты искусный воин и сам постоишь за себя, это знает каждый.
-Прощай царь.
Я поднялся с колен и свободно покинул дворец, никто больше меня не держал, только люди оглядывались и косились на меня, многие с неодобрением. Я дошёл до своего нового дома, осмотрел его. Сел за стол, и одна из женщин принесла мне еды, я ничего не опасаясь, поел, потом взял оружие, нож, и пошёл в город, я хотел пройтись по кварталам простых людей и солдат, узнать каковы настроения в обществе. И никто меня не остановил.
Выяснилось, что все поддерживают нового царя, и никто не собирается восстанавливать меня на царство, при этом, люди часто узнавали меня, но никто не пытался убить. Оказывается, днём ранее по городу распространился указ, что я помилован, и если кто убьёт меня, то сам будет приговорён к смерти. Бунтов и беспорядков тоже не было, город жил своей обычной жизнью. Видимо, восстание готовилось давно, и совершили его сравнительно бескровно, и даже многие бывшие мои командующие сохранили свои прежние посты. Всё государство жило по старому. Значит, восстание было совершено не спонтанно, а его долго и продуманно готовили заранее, что особенно опасно. В прошлом, таких организованных восстаний не было никогда, и меня свергали просто по кратковременному велению души, а потом все просто уже не боялись меня свергнутого. Тут всё было наоборот, восставшие подумали о том, как сохранить царство на плаву, чтобы всё не рухнуло в один миг. Учитывая также тот факт, что остальные более мелкие города также должны признать новую власть. Я думаю, царство не развалится сразу, но я понимал и другое. Новый царь, чувствуя шаткость своего положения, не сможет занять жёсткую позицию к другим жаждущим богатств и власти. Он быстро пойдёт на много уступок, и это вызовет постепенную утрату власти и распад государства, конечно, не в один день, а может быть за целое поколение или больше.
Тем не менее, мне нечего было волноваться, и я вернулся в свой новый дом, поел перед сном ещё хлеба, точнее не хлеба, а лепёшку на воде, которую мы готовили. Закусил мясом и выпил фруктового сока. Женщины сообщили, что они мои новые жёны, и готовы со мной спать сколько угодно и рожать мне детей. Я понял, их набрали специально из числа моих сторонников, чтобы мне было комфортно жить. Возможно, новый царь или его окружение даже подумали о том, что если я буду жить сыто и богато, то меня можно не бояться и у меня не будет стимула готовить контр переворот. Политическая технология слабых правителей древняя как мир, дай вкусный пряник своему врагу, чтобы он успокоился и не строил против тебя козни. Так что вполне возможно, они, наоборот, в тайне плохо ко мне настроены, и им приказано следить за каждым моим шагом, чтобы я не совершил контр переворот. В любом случае, если бы меня сильно хотели убить, думаю, убили бы, и народ принял бы это. Видимо я не вызвал в людях в этот раз такой уж ненависти, как раньше. Даже скажу более, они не ненавидели меня вовсе, скорее просто боялись, и их не устраивал мой политический курс на войны и дальние походы. Возможно, если бы я не был таким агрессивным и активным, в ближайшие годы меня никто не сверг. Хотя, возможно, не последнюю роль сыграла и жажда власти нового царя и элит. И всё равно формальным моральным предлогом к свержению является моё стремление к никому не нужным дальним походом в дальние земли, против племени, что никому не представляет угрозы в длительной перспективе.
