Кончается это обычно не очень хорошо. Если кто-нибудь что-нибудь не придумает. А придумывать, по большому счёту, и некому. И по маленькому тоже некому. Кроме нас, чуть не сказал, но мы не в счёт. Потому что нас нет. Как бы.
На самом деле, мы, конечно, как бы есть, но совершенно по другому поводу, и совсем мы не для этого. А деваться некуда, потому что социум, он, как дитя малое. Если буча созрела, то всегда найдутся желающие чего-нибудь замутить. Если им не помешать.
Вот этим и придётся заняться. А по счетам пусть платят. Потому что даром только птички чирикают.
* * *
Что ж, сами этого захотели. Можно сказать, нарвались. Службу они, видите ли, организовали, структуру создали. Инженерия мемо-чего-там, перевода точного нет, но, как и всё в Пентагоне, серьёзно засекреченная, и с очень приличным бюджетом. Ладно бы, просто денюжку пилили, как в приличном государстве, так ведь нет, надо им добросовестно отработать, победить врагов. Супермены стукнутые, ну куда лезут то?
И ведь уже начали активную фазу. Ни теории порядочной, ни практики нормальной, несколько дурацких сект сподобились организовать, в смысле Муна этого, белое братство вроде, саентологов тоже они, вот и считают, что всё, ухватили бога за бороду, нашли универсальный алгоритм.
Да не тут-то было. И в Украине прокололись, и в Киргизии облажались, и в Судане с Египтом ничего путём-то у них не выгорело.
Одного они понять не могут, им снобизм имперский мешает понять-то, что все эти попытки инфицировать инородный социум инородными мемами, не внутри социума возникшими, а привнесёнными по чуждому сценарию, ни к чему конструктивному привести не могут.
Могут только спровоцировать кратковременный всплеск, а дальше что? До основанья, а затем... ? На собачках бы уж, что ли попробовали, или еще на каких червячках, а уж потом пытались хоть что-то чудить, с древними-то культурами, которые настолько древние, что и представить себе невозможно. Ну, держитесь!
— Да, скифы мы, да, азиаты мы... — сразу, безо всяких вступлений начинаю, на Блоке мне раскачиваться не надо, Блока я с любого места могу, и сразу есть контакт, пошли интонации и обертоны, ритмика завораживает, жуткий психоделик Блок, а эти, организаторы, казачки засланные, похоже так и не въехали, иначе бы сразу микрофон отключили, и с трибуны стаскивать начали. Сейчас мне микрофон уже и не нужен стал, я его за ненадобностью отбросил, мешает он мне, глоткой беру, понеслись, не остановишь.
Семинар они проводить вздумали. Гуманитарный фонд, культурная общественность против ущемления прав и свобод. Попытка лодку раскачать, мемовирусов подзапустить. Чтобы как раз к выборам и бабахнуло, или чуть попозже.
А я ничего такого этакого и делать-то не буду. Коротенькое вступление, пара стишков Блока с чувством, толком расстановкой, 'Скифов' им и 'Девушка пела...', всё, достаточно, грохнулись все их мемы и мемчики. Чего бы им первоначально ни хотелось, и чего бы им эти грантодатели гуманитарные ни вправляли, ничего у них уже не вышло, мемы эти ихние уже так мутируют, так мутируют, эффект получается полностью противоположный тому, зачем они сюда понаехали.
— Предлагаю при разработке ваших мероприятий учитывать особенности социокультурной парадигмы, доминирующей в титульной национальности, что её, национальность эту, титульной и делает, вне зависимости от крови предков и прочих генеалогических изысканий.
Это уже для них, для грантодателей концовка, экивок в их сторону. Потому что те, которые въехали, те уже не слышат, слышат только те, кто не въехали. Вот так. Думайте. Если сможете, конечно, думать.
Ничегошеньки вы, похоже, и не поняли, что произошло-то на самом деле. А произошло именно то, чего вы и в кошмарном сне не могли увидеть — ваши тщательно отобранные сторонники стали вашими заклятыми врагами, те, конечно, которые могут.
А те, которые не стали, в смысле из тех, кто это сейчас тоже слышит, толку от них теперь, как от козла молока, пусть любые команды и инструкции выполняют, хоть лоб расшибут, они не просто бесполезны, они теперь только навредить могут.
Вам, дорогие организаторы, навредить, вам-то как раз больше пользы было бы, если бы они ничего не делали, ан нет, будут делать, точно так, как скажете, с усердием будут делать, тщательно будут.
На кофе-брейке пару раз руку пожали, проняло. От организаторов парнишка поблагодарил проникновенно, из усердных парнишка, хотя и его тоже зацепило, не безнадежен.
А акция не только не удалась, провалилась акция с треском и грохотом, и, что самое забавное, те, кто её проводит, ни треска, ни грохота не слышат, и вообще, они так ничего не поняли.
* * *
Вот все говорят про мыслящий океан. В том смысле, что океан умеет думать. Ну как это — я мыслю, значит, я существую. Океан существует, не будете же вы это-то отрицать. Потому что это отрицать просто глупо.
А глупостями вы не занимаетесь. Вернее, скорее всего, иногда не занимаетесь. А иногда занимаетесь. Вот сейчас, например. Это же глупость — читать эту белиберду, которую я тут написал. Потому что никакие два человека не будут воспринимать окружающих мир одинаково.
Или не глупость? Скорее всего, не глупость, потому что я-то хотел написать что-нибудь умное. Чтобы прочитать что-нибудь умное. Чтобы прочитать что-нибудь умное, надо сначала написать что-нибудь умное. Но у меня не получилось. Наверное, не получилось. Потому что получилась какая-то глупость.
Океан существует, значит, он думает. Но объясните мне, о чём может думать океан. Вот я, например, думаю мысль. Есть у меня одна мысль, и я её думаю. У океана тоже, наверное, есть мысль. Но я как-то представить себе не могу, что это за мысль такая, которую думает океан.
Вот еще какая глупость в голову пришла — а на каком языке думает океан? От этого вообще-то очень многое зависит. Потому что от этого зависят алгоритмы мышления и вообще всё всё всё. 'На каком языке говорит рыба кит?' — такую фразу поэт написал, и это было прозрение.
В смысле, что он даже и не думая в эту сторону, понял, насколько это важно. Потому что от этого зависит очень многое. Поэты, они вообще странные люди, ляпнут чего-нибудь, не подумав, а потом остальные понимают, что это прозрение, что это не просто, так, а не иначе, как осенило.
NoБыстрее всего мы забываем то, о чем нам прискучило говорить.
Глава 7, в которой быстрее всего мы забываем то, о чем нам прискучило говорить
Нам ночь бы продержаться... На восток,
как можно дольше... дальше — от заката,
в багровом небе молния чревата
оборванными снами между строк.
Бессонницы бессильного Пилата
обходятся недёшево. И срок
уже назначен. Вряд ли всем — по сто
нам одиночеств... В чём ты виновата,
прекрасная, безумная страна?
Так мало сил... так много — обелисков,
расплавленное солнце — слишком низко,
и слишком близко третья сторона
медали... дали? Кто-нибудь, услышь нас!.
Мы даже — не в пути, мы только... вышли.
NoЛада Пузыревская
* * *
Массаж даосским веником Барисманом сегодня рекламируется нашим спа-салоном. Жуть какая-то. Излечение посредством вибраций, идущих от металлических прутьев. От целлюлита излечение. Еще предлагают миофасциальный рилиз, краниосакральную и висцеральную мануальную терапию.
Основной целью которых является поддержание ровного тока жизненной энергии и возобновление её естественного течения при каком-то нарушении.
Интересно, при каком таком нарушении? И что именно они считают естественным течением?
Главное, что проверить их никак невозможно. Хотя, наверное, можно бы и попробовать вывести некоторых на чистую воду. Хотя, цены у них тут реально смешные, триста рэ отдать не жалко за удовлетворение любознательности.
А вдруг на самом деле что-то есть, не на пустом же месте они всё это тут затеяли, знают же, тем более, куда на самом-то деле приехали, или хотя бы догадываться должны, тем более, аборигены, насколько мне известно, про нас такие ужасти рассказывают, что мы тут чуть ли не взглядом самолёты сшибаем, и наложением рук и рак и ВИЧ на раз излечиваем.
А они тут со своим даосским веником Барисманом. Ну куда им до нас с этим их веником.
* * *
Лучшая защита — нападение, но зачем было от них защищаться? Молодые, любознательные, случайно наткнулись на непонятную для них нишу, и решили разузнать получше, а нельзя ли типа по отработанной технологии и сюда тоже застолбиться, не имея ни информации, ни вообще представления, с чем столкнулись.
И если бы реально их не пробили и не увидели, что команда-то достаточно эффективная, то получили бы ребята щелчок по носу всего-навсего. Но показалось, что поскольку они всё-таки чего-то нарыли, их дешевле по-простому прибрать. Это дело оказалось вообще не стоящим и выеденного яйца. Рената по совету Вениамина Николаевича подставила Аргентуму аудиторскую компанию.
Не всему Аргентуму, естественно, сначала одному из их предприятий. Впрочем и подставлять не пришлось, никакой комбинации даже и не было. Прежние хозяева еще с этой компанией работали. Так просто такие концы не рубятся.
Остальное оказалось делом техники. Как раз тот самый случай, когда коготок увяз — всей птичке пропасть. Правда птичка оказалась крупновата.
Да и сама, птичка-то, полакомиться захотела было. Просто ребята так сперва и не поняли, с кем дело имеют.
А когда расчухали, уже поздно было. Ловушка захлопнулась. Нет, нет, они при своих остались, никто на эти их свои и не покушался. Но оказались втянуты в совсем другую структуру, и при этом совсем не лишними в структуре оказались.
Более того, оказались как бы на острие. В смысле на гребне атаки. Их мобильность и незашоренность в условиях кризиса ой как кстати пришлись. Пока, правда их втёмную использовали, на французов пока не выводили, но это дело времени, за ними не заржавеет.
* * *
Почвенники, они как бы считают, что если есть почва под ногами, тогда есть куда пустить корни. В зависимости от вида и качества почвы как бы и формируется определённый тип индивидуумов.
То, кем вы являетесь сегодня, были вчера и будете завтра, в большой части формируется условиями, с которыми вы сталкиваетесь на разных этапах своей жизни.
То есть на суглинках одни люди проживают, на чернозёмах другие, а на подзолах так и вовсе третьи. Как мне кажется, существует множество факторов в нашем географическом месте расположения, сильно влияющих на наши социальные ценности и взаимодействия. Иногда, правда, возникает сознательное провоцирование, попытка растормошить, заставить посмотреть на вещи под иным ракурсом, задуматься — так или не так.
А те, которые с места на место кочуют — те перекати-поле или вообще вырви-глаз. Почему вырви-глаз пришло в голову я не знаю — но раз оно пришло, значит, так оно и есть, в смысле правильно. Это, наверное, потому, что я в сей момент к чему-то там подключился.
Потому что просто так поток сознания — ага, он бывает, но он чаще какой-то плоский и закольцованный, а когда в нём вдруг появляются инородные вкрапления, то тогда и появляется точка бифуркации текста. И далее текст может плавненько так сойти на нет, стать финитным, закрыться, закуклиться.
А может и наоборот распуститься пышным цветом, махровым таким цветком, радующим и глаз и душу, стать инфинитным, таким, что его просто так и закончить ни за что не удастся, только усилием воли оборвать, при этом испытывая жалость и уныние.
Но жалость и уныние никак не уместны в оптимистическом тексте, в нём куколки превращаются в бабочек и неминуемо находят своих Будд. Так древняя мудрость перекликается с современными открытиями.
Зачем они это делают, я не знаю, я знаю, что каждому Будде снятся бабочки, каждой бабочке снятся Будды, и вообще все спят и закукливаются. В противном случае они исчезают.
* * *
Боже ж мой, а я то и не знал. Вот зачем нас пострелять то водят. Я думал, это чтобы мы себя героями почувствовали. Бойцами невидимого фронта. И не расслаблялись. Оказывается всё гораздо проще.
Нет, про героев и бойцов невидимого фронта тоже всё правильно. Чтобы не расслаблялись. Чтобы были совсем как настоящие герои. А ещё оказывается, мы не просто так патроны жжем, что они всё равно как бы списанные.
Мы оказывается, так плотность вероятности определяем. По методу Монте-Карло. Или по какому-то другому, я не вникаю. И тип распределения тоже не знаю.
Потому что кому-то из наших пришла в голову дурная идея, что мы, то есть контора наша, на эту самую плотность влияем прямо и непосредственно. Но не только мы. Еще кто-нибудь тоже может повлиять.
Не одни же мы на этой планете такие. Еще на нее, предположительно, могут двадцать восемь человек повлиять. Если будут думать в одну сторону. И никто из них про белую обезьяну думать не моги. И тогда тип распределения может измениться. Очень даже может.
К чему это может привести, даже подумать страшно. Но нас именно для этого тут и собрали. И делать ничего не дают.
В смысле работой не грузят. Мы же фокус-группа. Ну не мы, а Бенедикт, Кардинал и Ларошфуко. И Ирина. Но на фокус группу, как говорится, надейся, а сам не плошай.
Поэтому каждый наш выстрел на полигоне тщательно фиксируется, и коэффициенты разные считают. Есть и другие разные способы, разумеется, но этот-то самый безобидный.
* * *
— Игорь, ты же сам понимаешь, что всё не так просто. Не могли они вот так, с улицы, взять и зацепить. Тем более, что зацепить то и не за что.
— Я так же подумал. Проблема в том, что по ним самим ничего. Вообще ничего. Как будто пустое место. Приборы никаких отклонений не дают. Но как-то они уцепились. Притом всё сделано абсолютно правильно.
— Может в семье у кого? Потому что просто так не бывает.
Мы с Игорем Николаевичем решили попробовать прокачать ситуацию с Аргентумом. Как-то они совершенно безошибочно определили последовательность ходов, которая единственно правильной оказалась. При всех талантах, всех организационных способностях, у них бы ничего не вышло, если бы не произошло инициализации.
Даже если брать просто мелкий бизнес, любой старт-ап обречен, если в команде или возле команды нет инициализатора. Такого своеобразного катализатора, в присутствии которого возникает то, что называется команда.
Редко когда этот катализатор является тем, кто действует активно, это вообще не правило, а исключение. Даже среди олигархов такое практически не встречается. Более того, 'катализатор' в 'реакцию' не вступает, он просто должен присутствовать, быть в наличии, но никаких активных действий он практически не предпринимает. Но если его удалить из команды, пиши пропало. Конец проекту. Конец бизнесу.
Именно так чаще всего и происходит в большинстве бизнесов, потерпевших крах. При малейших затруднениях стараются расстаться с теми, без кого можно обойтись. И расстаются. Как только 'катализатор' оказывается 'за бортом', так и наступает крах.
Или фирму конкуренты пожирают, или она сама разваливается. Все попытки спасти оказываются бесполезны. От пары месяцев до полутора лет может просуществовать фирма, потерявшая того, кто как бы и не нужен кажется, кто чаще бесполезен в бизнес-процессах.
