| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Какая встреча... — Появление Ригана для нас пусть и не становится полной неожиданностью, но особой радости не добавляет. Похоже, где-то здесь есть стационарный портал — ничем иным его появление словно ниоткуда объяснить нельзя.
— И тебе здравствуй. — Лера проскальзывает между мной и Гадриэлем быстрее, чем мы успеваем это заметить. Вот только...
Мощный щит опускается за ее спиной, когда она, замерев на мгновение, делает еще один шаг, словно проведя линию, отделяющую нас от нее.
Но эта линия отделяет не нас и Леру, а нас и ту, которую можно назвать черной жрицей.
Ее движения... Она не идет — она танцует. Под ритм, которого никто, кроме нее не слышит: легкий наклон головы, поворот корпуса. Рука, ласкающая рукоять меча, скользит по воздуху, и золотое сияние лезвия рисует замысловатые узоры.
Она останавливается в полу-движении, на той грани, за которой холодной смертью к ее телу может прикоснуться кончик его полуторника.
— Не скажу, что рада тебя видеть, Ярангир. — Лезвия клинков разлетаются в разные стороны, когда она чуть приседает. Приветствуя своего... противника?
— Я редкий рассвет встречаю вдали от твоего тела, Асия.
— Мое имя еще не стало для тебя звуком, воин Хаоса? — Я так и вижу легкую улыбку на ее губах.
— Ты все так же остра на язык и прекрасна, черная жрица. — А вот его лицо продолжает оставаться бесстрастным, будто лишенным жизни.
Каждое их слово, каждая интонация, слышны так, словно их не отделяет от нас ни расстояние, ни переливающееся марево защиты.
И в этих нотках... Не скажу, что это открытие придает мне оптимизма, но по крайней мере мое сердце начинает биться чуть спокойнее: сознание Леры контролирует тень хозяйки оружия.
— Я хочу, чтобы ты отпустил своего носителя. И тогда... — Ее тело в постоянном движение. Оно словно живет своей жизнью. И сейчас оно соблазняет. Ее плечи то чуть тянутся вверх, потом замирают, распрямляются. Бедра чуть колышутся. Живот, грудь... И я понимаю, что больше не могу ни о чем думать, кроме этого тела и невыносимого желания ненасытным зверем, лишенным разума, кинуться к ней и, срывая одежду... — Я позволю тебе уйти.
На лице того, кого она назвала Ярангиром, насмешливая улыбка. Впервые с того мгновения, как он появился в этом зале.
— Ты так дорого оцениваешь мою жизнь?
— Нет. — И вновь ее меч скользит в воздухе, описывая сложный зигзаг. — Я так дешево ценю его.
Мой глаз не замечает ничего, но сердце замирает, и они одновременно бросаются в атаку.
И это уже не Лера. Скорость, с которой одна позиция сменяет другую. Звон мечей, сливается в единый протяжный звук на столь высокой ноте, что отдается болью в ушах.
Они вихрем проносятся по лаборатории, уничтожая все на своем пути.
И от того, что все это беспрестанно крутится перед глазами, от того, что звуки падения перемешиваются с визгом лезвий, я не сразу замечаю, как соскальзывают на гладкий пол и вонзаются в противоположные стены клинки черной жрицы.
А в руках... В руках Леры, у которой хватает сил держать его крепко и ровно, сияет черный меч рода Там'Арин.
Выражение лица ее противника трудно описать словами, так много эмоций отражается на нем. Но ярче других: ярость и обреченность.
— Отпусти его. — Ей не надо делать ни одного шага, потому что Пронзающий уже выпускает тонкую струйку крови по шее... Пока еще черного воина.
— Если он так тебе нужен, я заберу его с собой. — В его голосе уже нет гнева, но слишком много ненависти.
— Среди моих спутников есть дракон, и я успею вернуть ему жизнь. Даже если заберу ее вместе с твоей. Но если ты его отпустишь сейчас, клянусь тебе честью своего рода, я найду возможность передать оружие на землю даймонов.
— Ты столь великодушна?
— Нет. — И в ее голосе насмешка. — Я просто не люблю лишних проблем.
И, похоже, именно этот аргумент, а не близость двуручника, убеждает Ярангира сделать то, чего она требует. Он склоняет голову, соглашаясь, его глаза закрываются, тело начинает обвисать, алая полоса на шее становится ярче. Клинки выпадают из ослабевших ладоней, касаются пола, и звук эхом разносится под сводами лаборатории.
И Лера опускает Пронзающий, оседая рядом с телом дракона.
Глава 24
Лера
Я, чуть прикрыв ноги пушистым пледом, откинулась на высоко поднятые подушки.
— И все-таки мы молодцы.
Подруга по привычке сидела, поджав колени, на широком подоконнике и смотрела вдаль. На то, как последние лучи заходящего солнца чуть подкрашивают снежные вершины гор, которые отсюда, из окон замка Аль'Аира, кажутся нарисованными.
Услышав мой голос, чуть вздрогнула, словно я ее вырвала из легкого забытья. Затем обернулась ко мне и, чуть улыбнувшись, кивнула головой.
Надеюсь, соглашаясь со мной, а не отвечая своим собственным мыслям.
Все-таки такие события интереснее вспоминать лежа на вышитом крупными яркими цветами покрывале в теперь уже собственных покоях — покоях младшей княжны рода Серебряного волка. А еще лучше читать в летописях, восторгаясь тем, как хорошие одерживают победу над плохими.
Да только действительность мало похожа на то, о чем поется бардами.
... — Лера, слева. — Я едва успеваю перехватить удар выскочившего из-за поворота воина. Тело прадеда обвисает на плече Валиэля, когда Рамон бросается мне на выручку. Потому что в мою сторону кидаются еще двое воинов.
А тех, кто может держать оружие, осталось лишь четверо: Гадриэль тащит на себе Ригана, которого тоже решили усыпить. На всякий, как говорится, пожарный случай.
Хорошо еще два факта позволяют надеяться на то, что у нас все получится: тень Асии, которая готова помочь в любую секунду, и поисковое заклинание, уверенно ведущее нас к Тамриэлю.
Я не успеваю досчитать до одного, как три тела остаются за нашими спинами. А Рамон, с мерзопакостной усмешкой, словно это именно он, а не я нахлебалась драконьей крови, обтерев лезвие меча об одежду убитого, склоняется передо мной в легком полупоклоне.
— Всегда к твоим услугам.
Жаль, ответить что-либо соответствующее его реплике я не успела — за следующим поворотом нас ждала новая встреча. И теперь уже я, успев оттолкнуть его с линии атаки, успеваю вонзить меч в живот одному, пока Олейор разделывается со вторым. И не оглядываясь, уточняю у друга моего возлюбленного, о скольких дюжинах демонов Хаоса шла речь, если те две, которые он нам обещал, уже лежат позади.
Молчание за моей спиной слишком красочно, чтобы не понять — наши отношения все еще остаются напряженными. Вот только... Мы оба знаем, что это всего лишь игра.
Хорошо еще, очередной поворот приводит нас в тупик, в котором и находится нужная нам дверь.
С большим трудом, но мне удается успокоиться. Массивная деревянная панель тяжело кряхтит, когда я пытаюсь ее не выбить, а аккуратно выставить, надеясь, что у того, кто за ней находится, хватит ума понять: визит тюремщиков вряд ли будет сопровождаться такими нестандартными действиями.
Не знаю, кому из нас повезло, но... хватило.
И когда мы вдвоем с должником вваливаемся внутрь, мне остается только улыбаться, глядя на встречу двух светлых принцев.
Конечно, я бы на месте Валиэля тоже радовалась тому, что тяжкое бремя власти свалилось с его плеч. Вот только отчего-то начинает расплываться реальность в наполняющихся слезами глазах...
Моя рука скользит по гладкому шелку. Взгляд случайно касается перстня на левой руке, на котором изображен волк — герб рода Аль'Аир.
Вопреки всем предположениям Рамона, мой прадед не выказал даже тени недовольства по поводу того, что рядом с моим именем не будет стоять знаменитое Там'Арин.
Я вошла в зал, в котором должна была проходить церемония принятия в род, опираясь на его твердую руку. И пусть на его лице следы усталости, да и обряд, который проводил мой несостоявшийся жених, чтобы снять остатки контролирующего заклинания, не прибавил ему сил, но даже в таком состоянии... я ощущаю рядом с ним внутренний покой...
Мне не предугадать, как сложатся наши отношения. Но если меня когда-нибудь спросят, что значит 'спокойствие', я, может быть, и не смогу объяснить это словами, но с уверенностью буду знать: это именно то, что я чувствовала, когда мы шли вдоль выстроившейся шеренги воинов.
Клан Серебряного волка, леопарды, Хаиде. Его губы твердо сжаты, но в глазах — радость.
И все они преклоняют колено, когда вперед выходит Алистер, признавая меня своей дочерью и младшей княжной Аль'Аир.
И зазвучали слова клятвы, резкие, прерывистые, обязывающие защищать, быть рядом и вести за собой, принимающие в семью и обещающие любовь.
А мгновение спустя те же слова, но уже на межрасовом, произносила его жена — княгиня Ирэн. И глядя на них, я понимаю, что есть еще кое-что, что мне предстоит сделать. И предчувствие этого... И пусть хмурит брови отец, пусть задумчиво посматривает в мою сторону Олейор, пусть прадед с некоторым волнением касается моей ладони — ни один из них не сможет отговорить исполнить задуманное.
И я обвожу всех вопросительным взглядом, ловя летящего ко мне... Малышом Аншара назвать трудно, настолько он был по-взрослому серьезным до того момента, пока не кинулся мне на шею, презрев всю торжественность мероприятия.
От воспоминаний у меня слегка пощипывает в глазах и, чтобы отвлечься, я вновь обращаюсь к подруге, вернувшейся к созерцанию пейзажа за окном.
— Как Риган? — Тиа, как вернулась от своего отца, передав спящего брата целителям, и забралась на подоконник, так и не сказала еще ни слова, заставляя меня слегка нервничать.
Если бы не ощущение тишины, смешанной с легкой грустью, уже давно бы заподозрила что-нибудь трагическое.
— Пройдет обряд очищения. И, как говорит отец, он вспомнит, что значит быть драконом. — Она говорит тихо, будто нехотя, но это никак не связано, ни с нашим походом, ни с ее пребыванием в крепости Зари, резиденции властителя драконов.
— Тебя что-то тревожит? — Будем надеяться, что самый короткий путь — прямой вопрос, действительно окажется самым действенным.
Она быстрой тенью соскальзывает с окна и опускается рядом со мной, вновь подбирая к себе колени.
И я, не удержавшись, улыбаюсь, вспоминая о подобной композиции во дворце правителя светлых. И о том, что этому предшествовало.
Она удивленно вскидывает брови, но уже через мгновение отвечает на мою улыбку: тот розыгрыш был действительно великолепен.
Но проходит секунда, и она вновь становится печальной. И я не выдерживаю.
— Рассказывай. — Благодаря Олейору я научилась отдавать приказы тоном, возразить на который трудно даже драконам.
— Я думаю об Альене. — Теперь уже я удивленно поднимаю бровь, пытаясь найти связь между тревогой, что гложет подругу и малышкой, которую уже завтра должен вернуть с Земли мой сын. — Лишь глядя на тебя и Сашку, я понимаю, как много потеряла, не видя свою дочь.
— У тебя были для этого причины. — Я подползаю к ней и устраиваюсь рядом, склоняя голову на ее плечо. — Но Альена еще так юна, что если ты захочешь...
— Но я не могу забрать ее у Ксандриэля! Он любит ее больше жизни!
Это называется — приплыли. Не успели решить одни проблемы, нате вам, новые.
— Тиа, может, я чего-то не понимаю в ваших взаимоотношениях, но зачем тебе забирать ее у отца?
Она едва не плачет.
— Но как иначе я могу быть с ней. Только приходить к ним в гости?
Все оказывается еще запущеннее, чем я думала.
— Жить вместе с ними. — Не знаю, почему эта простая мысль не приходит в ее умную голову.
— Но я дракон!
— А я человек. И собираюсь стать женой темноэльфийского наследника. А Рамон...
... Матовый купол скрывает то, что под ним находится. И лишь подойдя ближе... У меня от удивления широко распахиваются глаза. Она похожа на высеченную из черного мрамора скульптуру. Изящные формы, мягкие линии, нежная кожа. Черные волосы, усыпанные серебряными искрами, заплетены во множество косичек и уложены в прическу. Губы, обведенные мерцающим контуром, чуть приоткрыты, показывая белую полоску зубов. Грудь едва заметно вздымается, словно подтверждая, что то, что мы видим, принадлежит живому существу.
— Что это? — Я говорю вслух, но обращаюсь к той, которая едва ощущается на грани моего сознания.
И она, словно вынырнув из призрачного сумрака, отвечает. Тихим голосом, который звучит в моей голове.
— Капсула времени. Если раненому нельзя сразу оказать помощь, его помещают сюда.
— И давно ты так? — Сущность, заключенная в клинках, — лишь крошечная часть цельной души черной жрицы. Но даже она способна дать представление о той женщине, которая, похоже, скоро войдет в мою жизнь. Вот только... Кем? И я, пряча улыбку, искоса посматриваю на потрясенного Рамона. Который... Эх! Какая пара может получиться.
— Он, и правда, хорош. — Вот ведь, не успела еще привыкнуть, что пока клинки в моих руках, она может слышать каждую мою мысль, способна разделить каждое мое чувство. И она, почувствовав мое смущение, торопливо отвечает: — Около двух тысяч лет.
— И эта штука действует? — Странное впечатление производит раса даймонов, когда о ней узнаешь не из рассказов и преданий, в которых, как оказалось, так мало правдивой информации. Наверное, человеческая цивилизация на Земле могла бы стать похожей на них. Если бы люди чуть сильнее поверили в свои способности и магию.
— Пока еще да. Вот только с каждой сотней лет ее душа уходит все дальше и шансов вернуть ее становится все меньше. Именно для этого Ярангиру нужен был твой прадед. Его сила должна была разрушить заклинание, погрузившее ее в этот сон, от которого невозможно проснуться.
— Так это все не из-за власти?! — Мое восклицание заставляет всех недоуменно на меня покоситься.
И когда голос подтверждает, что причиной всей этой истории является любовь черного воина к жрице Хаоса, я понимаю, что в жизни много чего происходит по иным причинам, чем жажда быть самым сильным, могущественным и богатым.
Воцаряется молчание, а взгляды становятся говорящими, когда я пересказываю, что мне поведала Асия. Вот только создается впечатление, что из присутствующих мало кто в это верит. А... жаль.
— Панель управления под изголовьем. Большая кнопка по центру запускает программу идентификации. Если код доступа стандартный, то мне он известен. Если нет...
— Если нет, — перебиваю я тень, — найдем хакера, который взломает эту систему. А если Тиасаль даст мне еще парочку глотков своей крови, то специалист по чужим паролям будет у нас быстрее, чем мы успеем сильно расстроиться. А в самом крайнем случае, придется вернуть в сознание Ярангира.
— Будем надеяться, что обойдется без этого. — Голос Олейора напоминает мне еще об одной проблеме, которую мне предстоит решить. Неожиданно для него я перестала быть той, о ком надо постоянно заботиться, кого надо оберегать, с кого надо сдувать пылинки. А вот кем я стала... Да никем другим я не стала. А те знания, доступ к которым дала вторая книга Равновесия, — всего лишь удобная вещь, с помощью которой сложное становится чуточку проще.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
