Особой эротичностью наша обнаженка не шибала, хотя я с немалым удовольствием пристроил левую ладонь на приличных размеров мягкую грудь. К моему немалому удивлению, Гретта, несмотря на пятерых выкормленных собственным молоком детей и сорок с небольшим по земному счёту, ни заморенной непосильной работой и вечной беременностью крестьянской бабой, ни потасканной, вышедшей в тираж шлюхой женщина не выглядела. Впрочем, до своей погодки хозяйки "Домашней феи" хуторянка, не дотягивала. Уж больно живут бабы по разному… Или… нет?
Большая грудь давно потеряла и упругость, и форму. Крестьянская работа не пощадила руки и, особенно, кисти, а частое применение рабской плети вместо массажа и притираний катастрофически испортили кожу на спине, но фигура не расплылась, не одрябла, а непостижимым образом обрела и сохранила манящие пропорции. И в дополнение правильные тонкие черты и нежная, хоть и слегка суховатая после всех жизненных перипетий, кожа лица.
"Мдя-с. А приятная, позвольте заметить… тяжесть. На парочку дней пораньше и… А теперь вот, спасибо старательной девочке Рине, сохраняю индейскую невозмутимость а ля Гойко Митич[62]обратившись в Одно Большое Ухо. Уж больно интересные вещи мама Гретта рассказывает. Ещё и интересно рассказывает-то. Куда там косноязычному задаваке Шейну."
Разговорил бабу, хоть и не сразу. Она после моего доморощенного ужастика места всё себе не находила, ходила как пустым мешком из-за угла прибабахнутая. Еле-еле расшевелил. Строго по наставлениям вычитанным на досуге в научно-популярных книжонках по прикладной психологии начал с мелкого и маловажного. Вспомнил, как Ринка хвасталась, что тот красивый поводок сплетён по старинным канонам, потом то дурацкое дневное представление, ею же, вроде как, придуманное и выморщенное у меня, буквально, кровь из носу…
"Как инте-е-ере-е-есно! Ах как славненько легло в общую канву наивное, чуть театральное и трогательное до слёз материнское напутствие мамы Зиты. У меня все хитро-мудрые вопросики из башки словно мусор ветром вымело. Онемел аж. Ладно, Гретта спиной ко мне лежит, да и не до меня ей, совсем уж в себе потонула…
Мдя-с. Дурачок ты, однако, Твоё Оборочество. Сколь уже на хуторе торчишь. Баньку с туалетами да жрачку от пуза замутить хватило мозгов, а вот просветить тех, кому ты поперёк привычной жизни ни с того, ни с сего плюхнулся… Одно слово, попадун-попаданец! Ринку в постельке попытал слегонца словесно, а как поведала дева невинная, что свет впервые увидела на этом самом хуторе и дальше ближнего городка нигде не была, так и…
Порасспросить старших баб, да с самого начала, да с пристрастием, карма, видать, воспротивилась. Оно и понятно, воротá новые сгородить енто да, енто сразу кормильца-поильца, да работника справного видать. "Весомо, грубо, зримо". Прям дежавю какое-то. Сколько лет с Оленькой кувыркался всяко и разно со всем усердием, да с полным удовольствием, пока девка не вывалила на тебя же свою ну совсем не простую историю?! Туды её в качель, трижды в перехлёст через плечо, да коромыслом!
А Гретта уже и без моих вопросов рассказывала"
Я с отвращением пережёвывал осознание собственной тупости и не сразу услышал, что Гретта продолжает рассказывать уже без моих туповатых вопросов. У неё внутри словно плотину прорвало…
Аренг.Пятнадцать лет назад.На пути в Пограничье
Спускать шлюхе трактирную подставу Григ не собирался, за этакие подвиги беспутной лиходейке самое место в безымянной могилке чуть в стороне от проезжего тракта, но больно уж не хотелось терять жалованные королём земли. Да и обошлось всё… Ещё и прибыток. Братку, олять же, без бабы оставлять не стоило. Во избежание, так сказать… Вечером у костра приговорив кувшинчик затрофееного вина братья решили обойтись поркой, а для острастки припугнуть рабским ошейником.
Целых две седмицы небольшой караван из четырёх добротных купеческих фургонов ехал с немалой опаской. Первой повозкой правила Гретта. Ещё два шли без возниц, один за другим на чомбурах. На козлах последнего ехала Зита. Братья же лёжа в обнимку с арбалетами на крышах первой и последней повозок старательно бдили опасаясь погони.
За недолгое но весьма насыщенное пребывание в трактире Зита уяснила, что уготовила ей судьба. А сейчас Великая Богиня подкинула непонятное пока что-то. Неудавшейся трактирной подавальщице широкого профиля хотелось не просто покрепче приткнуться к компашке переселенцев, она была готова на всё, чтоб врасти в маленькую, но далеко не бедную семейку. Тем более, оба мужика явно холостяковали.
От принудительного общения с мерзким купчиком и его наёмными охранниками девку избавили столь радикально, что перепугали чуть ли не до усёру. Однако Старшинá не спешил надевать на неё рабский ошейник, хотя в сундучке под козлами самого большого фургона Зита усмотрела их не меньше десятка, да и по ухваткам чувствовалось привычное умение управляться с рабами. И ещё. За целую седмицу Григ порол всего два раза да и то розгами.
Едва встали на первую после трактира ночёвку, новый хозяин нетерпеливо затащил Зиту под высокий фургон ещё на ходу задирая на ней подол сарафана. Навалился лишая дыхания и одним грубым рывком насадил на свою окаменевшую от желания плоть. От страшной боли ржавой пилой резанувшей между ног едва не погасло сознание, но Зита всё же барахталась изо всех сил пытаясь сдёрнуть с лица плотную грязную тряпку. Для перевозбуждённого от пережитого во время кровавой бойни ужаса и злости на сестру Грига ощущение трепещущей от страха беспомощной добычи оказалось той соломинкой, что переломило спину верблюду. Он разрядился сразу, одним выстрелом и нелепо обмяк на распяленной бабе. Уже не надеясь, она ещё раз рванулась, пытаясь освободить из капкана в который превратился подол сарафана хотя бы руки и… из последних сил выдернула запрятанный глубоко в заднице Богини ДжекПот!
Хватка насильника ослабла, Зиту била крупная дрожь, но отчаяние придало сил и девке удалось перевалить неподъёмную тушу на спину. В минуты нешуточной опасности мозги заработали беспристрастно и предельно чётко. Бежать нельзя. Так и сдохнешь бесправной "шлюховатой прислугой за всё" в очередном занюханном трактире, если ещё раньше твой обглоданный скелет не растащит на косточке зверьё в ближайшем лесочке…
С треском распахнулся на объёмистом брюхе жилет-безрукавка. Потом Зита, торопясь как на пожаре, полностью сдёрнула с тяжело дышашего насильника штаны, следом улетел разорванный по шву сарафан…
Григ прочухался от непривычных, но приятных ощущений в самом важном для настоящего мужика месте. Что-то влажное, мягкое и неимоверно нежное ласково теребило предавшую его плоть… И он уже чувствовал, её шевеление. Потом её ласково, но непреклонно охватило то самое мягкое, нежное…
Исчерпав остатки сил, на смеси страха с упрямством и надеждой, Зита всё же раскочегарила нового хозяина и смогла удержать его на гребне почти два часа, пока зов на изрядно запоздавший ужин не спас сильно-могучего самца от надвигающегося конфуза…
Новые товарки успели доесть за мужчинами остатки ужина и пока сытый Рэй с ленцой пользовал Гретту, пристроив её поверх лежавшего у самого костра бревна, Зита перемыла посуду и сварила кашу, чтоб утром выехать без задержек, а недовольно бурчащий Григ всё бродил по стоянке. Почти непроглядная темень перед которой небольшой костерок откровенно пасовал не позволяла найти к чему придраться и взбешённый Григ под неторопливое хеканье младшенького отчётливо понял, что прям-таки вожделеет вдумчиво и затейливо отодрать свежую шлюху, но…
Донёсшийся от костра довольный крик словно толкнул мужика. В голос помянув Богиню вместе с нечестивыми дергами, он ухватил за грязные спутанные волосы завизжавшую от неожиданности Зиту и поволок перепуганную девку к последнему фургону, где имелся запас хорошо просоленных розг. Если тупую и упрямую бабу время от времени не учить, она так и останется поленом, место которому в самом вонючем солдатском борделе.
—Цыц, шалава,—Григ больше для порядка пнул мгновенно заткнувшуюся Зиту и отбросив окончательно измочаленную розгу направился к костру, откуда за экзекуцией с интересом наблюдал Рэй.
—Поменяемся, братан? Похоже ты неплохо разогрел бабёнку,—младший дёрнул за волосы неподвижно лежавшую ничком с задранным подолом Гретту.
—Хренушки, братка, не про тебя сучка, ты и эту-то с толком оприходовать не можешь. Спать иди.
Алекс.Мысли вслух.21.04.3003 год от Явления Богини.Хутор Овечий.Ночь
Рабы и рабство не совсем то, что столь осторожно, не дай гороно, детки перепугаются, описано в учебниках древней истории. И разительно отличается от художеств общепризнанных литературных классиков. Странно, что столь сложную и неоднозначную формацию изучают чуть ли не в младших классах. От стыдливости, что ли… Без выработанных за сотни лет правил обращения с двуногой говорящей скотиной хозяйственнику никуда. Человеколюбие, христианско-мусульманские и прочие религиозные выверты здесь совершенно не причём. Не говоря уж о таких фуфлогонах как общечеловеки и прочие политики. Сплошная экономика да политэкономия, которую правильней было бы называть политэкономикой. Это есть многие сотни лет и люди в этом живут. Ну это целиком моё, как любят выражаться интернетзависимые, моё ИМХО, конечно же. Жаль только, что расстояние до ближайшего монитора дерг измеришь… Потому и слушал с неподдельным интересом "много нового и интересного"(c). После чего собачья сбруя уже не выглядела горячечным бредом обкурившегося садомазохизма. Не говоря уж о том, что серьёзный рачительный рабовладелец, а других считай и нет, ибо долго не живут, несколько отличается от хозяев рабыни Изауры. А уж я со своими самопальными ужастиками и вовсе лох педальный. На здесь и сейчас мой квалификационный предел Оля-Лена.
При всей полезности и удобстве, раб, особенно в дороге, животное опасное и требующее немало внимания и умения. Хотя без сноровки и с обычной коровой никуда… Да одной порки столько видов… Смешно?! Вряд ли, скорее прагматично и предельно функционально. Противно? Возможно, но "жить захочешь, не так раскорячишься"(c)… А уж к садомазохизму и прочему сексу все эти сложные тонкости вкупе с тонкими сложностями отношение имеют весьма мимолётное.
Дорожных рабов, тех что при тягловой скотине секут только по спине. Иначе ни в седло, ни на козлы, а значит вместо работы, сплошные убытки. И заставлять чревато. Заражение крови и гангрена, что при средневековых-то лекарских реалиях… Гужевых же, которые груз пёхом на собственном горбу прут, порют строго по нижней половине ягодиц. Сидеть им не положено, а спина и бедра в работе.
Удивился, было, что Гретта о порке говорит так много и подробно, но быстро допёр, что учит она меня, потому как… да потому же, что в тот самый раз на рожон без оглядки поперла. Потому как знает, что по сдуру да по злобе можно не только х… сломать, а и людей угробить.
Пряников рабам, вроде как, не положено, политграмотой их не проймёшь, потому кнут, практически, единственный акселератор. Хотя основной рабочий инструмент при наказании не кнут, а розги. И дёшево, и шкуру рвут в меру… а всякие хлыстики, хлопушки и прочие "широкие мягкие ремни не уродующие кожу"(c) от лукавого… Или же гаремно-бордельная практика, дело здесь хоть и не вполне почтенное, но весьма серьёзное, сложное и прибыльное. Настоящий кнут, он для серьёзных наказаний, после него ценное имущество выхаживать, а то и заменять приходится. Даже рабскую плеть для наказания используют только прибабахнутые мудаки типа Грига. Ну и лохи. Прям как я. Особливо педальные, которые вместо подумать педали крутят.
Странно, если в машине сцепление найти не судьба или газ с тормозом путаешь, то ты дурак и неуч, а если умеешь правильно с работниками управиться, да заставить их усердно работать, то кровосос, людоед и, вообще, нелюдь, бога не знающий… Ну и прочего важного услышал немало. Почему серв, раб, холоп, нужное подчеркнуть, внимать хозяину должен стоя на коленях и почему не смеет без разрешения ни рот открыть, ни глаз поднять. Сплошная техника безопасности замешанная на психологии.
Опять же убедился, что и тут я лох. Обыдно, да-а-а… Ринку, например, после постельного использования нужно не под бочек умащивать, а на цепь сажать, так чтоб до тушки моей спящей никоим боком достать ни-ни. Ну или запирать куда, при особом благоволении. Нечто подобное Джон Норман в своих "Хрониках противоположной Земли" довольно красочно насочинял, хотя и поехал мужик на сексе весьма основательно. Больно уж играми сабов со слэйвами от его книг тянет. Но те дурацкие игры, не более, чем дурацкие игры слегка здоровых людей и к реалу оные отношения не имеют. А вот бледная поганка в начинке пирога поданного с утреца любимому хозяину как эксклюзив от личной-доверенной-стократ-проверенной поварихи вполне реальна и, опять же, вполне смертельна. А всех делов-то, что мужик вчера не слишком аккуратно обошёлся с её единственной любимой внучкой.
"Такие вот пироги с котятами… Кто-то из известных, может даже великих, когда-то ляпнул с шибко вумным видом, что чем больше узнаёт людей, тем больше любит собак. Что он там имел и куда кому ввёл не знаю, но я, на отдельно захваченном хуторе, доверять, похоже, могу только собакам… Ну и самой мелочи. Пока. Может быть…"
Аренг.Пятнадцать лет назад.На пути в Пограничье
Лежать голым животом на облысевшей от старости драной оленьей шкуре всё же лучше, чем на холодной влажной молодой траве. Кисти связанных в обхват колёсного обода рук слегка занемели, но Зита этого почти не замечала, как и стонов привязанной к противоположному колесу Гретты. Ей вполне хватало трудных мыслей о собственной судьбе, хоть и уверилась уже в своей везучести, когда поняла, что стелиться теперь придётся только под одного мужика. Не зря старалась, понравилась, значит, хозяину новая игрушка. Да так понравилась, что под себя подгрёб решив ни с кем не делить. Ещё радовало, что с умишком у Грига, судя по делам, не густо. Мало, что в смертельно-кровавой кутерьме оказался под бабой, так ещё и обиду потом, вымещал словно не мужик, а недопёсок-несмышленыш. Даром что здоров как бык, Гретку-то плетью чуть не до смерти отходил. Ну и в постели… вожжи самой пришлось хватать. За что и огребла. Ладно хоть розгами, видать, пожалел игрушку-то… Уже засыпая, окончательно уверилась, что угодила под благоволения Богини. Возможно так и было, поскольку дальше до самого Рейнска ехали спокойно.
С Греттой сошлись быстро. Сначала Зита ухаживала за ней, пока та "болела" после порки. Потом Гретта старалась прикрыть, да перетащить на себя как можно больше дорожных забот. Вместе как ребёнки радовались, что ужасные следы рабской плети постепенно почти сошли оставив на спине едва заметные на ощупь шрамы… На том и зародилась настоящая женская дружба. За долгую дорогу Зита успокоилась и даже слегка отъелась. Переносить на двоих придурь тупых самцов вкупе с прочими дорожными невзгодами оказалось намного легче. Ещё за седмицу Григ и вовсе отмяк. Зита старалась вовсю, извертелась словно веретено в сапоге,[63]но к концу следующей Григ уже держал её за личную наложницу, почти что жену. Гретте за всё это время подол всего пару и задрал, но то по статусу положено. Старшúна как-никак. А уж перед самым Рейнском то ли со скуки, то ли от великого ума вместо того, чтоб на стоянках валять Зитку под фургоном, взялся дрессировать бабу словно служебную собаку. Ну и порол за малейшее неповиновение. Та подружке жилетку насквозь промочила. Ладно хоть до столицы Хуторского Края всего пять-шесть перегонов оставалось.
