— Ну епт, ты же только что отсасывала Дину и Рону! — пожаловался Симус.
— Боже, прости, милый! — растерянно произнесла Ромильда, с ужасом осознав, как поступила с любимым — с одним из.
И тут вдруг она почувствовала нечто странное. Ей показалось, будто кто-то пытался протиснуться в ее задницу, хотя при этом она уже была полностью заполнена естеством Симуса. Однако, когда Рону все же удалось всунуть головку, она почувствовала тупую боль и обернулась.
— Привет! — придурочно улыбнувшись сказал Рон.
Он схватил ее за локти, заводя руки за спину, и, приблизившись к ее лицу, шепнул:
— Расслабься, я думаю, в этом нет ничего страшного.
Но Ромильда и без его слов уже поняла, что это было именно тот случай, когда фраза «этого еще не хватало» несет в себе положительный оттенок. Это был просто непостижимый разврат, в ее попке находилось сразу два члена. Она испытывала сильную боль, но эта боль неведомым образом доставляла ей доселе невиданное ей первобытное наслаждение.
Приблизившийся к ней спереди Дин уперся членом в ее губы. Она открыла рот, подмигнула парню, и с энтузиазмом начала облизывать его, смазывая слюнями. Но яйца Дина сообщали ему, что тоже желают быть обласканы, поэтому он пережал мошонку двумя пальцами и подставил под поцелуи девушки обтянутые гладкой кожей тестикулы. Ромильда, предварительно со всех сторон обслюнявив их и не один раз облизав, попыталась взять в рот сразу оба, что удалось ей со второй попытки.
Рон и Симус могли двигаться в ней с большим трудом, так туго их члены не обхватывали даже собственные кулаки. Им было совершенно наплевать, что из достоинства едва не слились в одно, вжимаясь друг в друга. Единственной мыслью в голове обоих была лишь мысль «У нее в заднице сразу два члена, и один из них мой!», безо всякой стимуляции возбуждающая до предела.
Первым не выдержал Симус. В очередной раз толкнувшись в Ромильду снизу, он громко застонал, затем дернулся, и его член резко раздался в размерах. Рон поспешил покинуть потайной ход девушки, не дожидаясь его затопления, оставив Симуса в одиночестве. Тот кончил. Сперма чуть ли не непрерывной струей брызнула из его члена. Ромильда с удовольствием ощутила, как ее прямую кишку заполняют настоящие реки горячего семени.
Как только Симус извергнул в ее дупло последнюю каплю, Рон нетерпеливо похлопал его по бедру, требуя удалиться. Пьяный в стельку Симус, обессилено перевернулся на бок, а Ромильда обернулась к Рону, ожидая от него дальнейших действий. Рон, не медля ни секунды, с размаху ворвался своим тараном в ее парадные врата, сходу войдя в ее киску по самые яйца. С минуту он долбился в нее сзади, звонко шлепая по мягким ягодицам, а затем, осознав приближение оргазма, вышел и зачем-то стянул с ее правой ноги сбившийся уже до самой щиколотки чулок и запихнул его девушке в анус. Ромильда, подыгрывая его фетишистским извращениями, перевернулась на спину и раздвинула половые губы, просунув в нее по два пальца каждой руки. И Рон прицельно кончил прямо в ее раскрытую дырочку. Сперма мощно брызнула из его члена, заливая ее влагалище, половые губки и пальцы. Он рычал, как животное, крепко сжимая свое достояние в кулаке, а когда излился до конца, всунул член внутрь ее вагины, словно желая оплодотворить отважную гриффиндорку.
Тут же, не дав ей опомниться, Дин, член которого она все это время старательно, хоть и с перерывами на оргазм, ласкала, ухватил со стола миску рисового пудинга, которым они с ребятами планировали перекусить во время попойки, и окунул ее лицом прямо в пудинг. Затем он поднял ее голову за волосы и немедленно кончил на ее перепачканное белой субстанцией лицо. Облив Ромильду огромной порцией собственного нектара, он издал нечто вроде какого-нибудь первобытного победного возгласа, и принялся неистово тереться об него членом и всей мошонкой, размазывая пудинг и сперму.
35. ПРИЗНАНИЕ (Гарри Поттер/Анжелина Джонсон)
Girl, you best be prepared to fuck, because I love black pussy
(DJ QUIK, 1990)
Неделя выдалась на удивление позитивная. Прежде всего порадовала погода. Двадцать пять градусов по шотландским меркам — адское пекло, а чтобы такая жарища держалась целую неделю, не помнил, по его собственным словам, даже Почти Безголовый Ник. Солнце пекло, палило и жарило днями на пролет, покрывая всех желающих, которые после уроков стремглав неслись на стихийно организованный пляж на берегу озера, ровным загаром с щедростью только открывшегося солярия, раздающего пробные абонементы направо и налево, дабы завлечь клиентов. Ученики Хогвартса старались на некоторое время забыть об учебе и холодном каменном замке, и с удовольствием предавались солнечным ваннам и купанию в ледяной воде, сопровождавшимся распитием ледяного сливочного пива, а то и чего покрепче. Персонал замка поначалу строго контролировал резвящихся на солнышке деток, но постепенно надзор практически прекратился, и пляж стал напоминать местную версию Копакабаны, с алкогольными коктейлями кустарного производства, азартными играми в плюй-камни и карты, и топлесс старшекурсницами, желавших равномерного загара и внимания со стороны мужской половины.
Гарри на пляже был всего два раза. Один раз его туда затащила Чжоу, хотя, как и любая китаянка, не особенно стремилась загореть. В другой раз он пошел туда с Роном. Тот очень быстро наклюкался и начал приставать к двум семикурсницам в бикини, за что и ему, и Гарри досталось от их спутников. В целом на Хогвартскабане, как называл пляж Гарри, было весело, но проводить там вечера напролет было, по его мнению, ни к чему. Не смотря на запрет играть в квиддич, он решил не бросать тренировки, регулярно летая над опушкой Запретного леса или неподалеку от хижины Хагрида с двумя-тремя членами команды. Сегодня возможность полетать была только у Анжелины, которая тренировалась даже чаще самого Гарри, и старалась летать каждый свободный вечер. Неудивительно, ведь в этом году она была капитаном команды.
Вернувшись после занятий в спальню, Гарри бросил на кровать мантию и стянул с себя школьную форму. Распахнув сундук, и отыскав среди груды ненужных вещей — все нужные были в шкафчике у входа — простецкие шорты, собственноручно сделанные из старых спортивных брюк, надел их. Затем достал из шкафа первую попавшуюся футболку, запрыгнул в новенькие белоснежные кроссовки, купленные в универмаге в центре Лондона, и достал из-под кровати «Молнию», и выскочил из спальни.
Замок был почти пуст, потому что каждый старался по возможности проводить время на улице. В такую погоду сидеть в замке было грешно, многие хогвартсцы даже занимались домашними заданиями, валясь на песке под солнцем. По пути Гарри встретился лишь Колин Криви. Он стоял перед портретом Эрика Краснобородого и возмущенно жестикулировал, а тот, судя по всему, не желал пропускать Колина в скрывающийся за портретом проход без пароля.
— ... и дело даже не в том, что ты вообще всего лишь портрет!
Колин заметил Гарри только когда тот подошел к нему практически вплотную и хлопнул его по плечу.
— Привет, Колин! — поздоровался Гарри.
— Да, привет... — «на автомате» ответил Колин. Потом обернулся, осознал, кто его приветствует, и воскликнул уже совсем иначе. — О, привет, Гарри!
Мигом забыв о портрете, бурчавшим что-то себе под нос, он уже расчехлял вынутый из сумки фотоаппарат.
— Гарри, ты в шортах! — не то спрашивая, не то восхищаясь сказал Колин..
— Да, и что...
— Сейчас снимем тебя, и срубим пару десятков галеонов, отправив колдографию в какой-нибудь журнал! Как в тот раз, когда тебе нос разбили! — он уже направил на Гарри объектив и закрыл один глаз, готовясь ловить ракурс.
— В тот раз ты обещал никуда это не отправлять, — сурово сказал Гарри, закрыв объектив ладонью.
— Ну да... Но потом решил попытать счастья, и мы получили 25 галеонов на двоих! Это же круто! — восторженно произнес Колин. — Я же тебе отдал ровно половину!
— Колин, прости, но у меня денег хватает и без сговоров с папарацци, — отрезал Гарри, и повернулся к нему спиной, намереваясь уйти.
— Ну бля... — выдохнул Колин. — Ладно, пока Гарри.
Гарри уже спустился по лестнице на несколько ступенек, однако искренний расстроенный тон Колина вдруг тронул его восприимчивую к чужим бедам и несчастьям натуру. На самом деле, подумал он, не показуха ли это все? Он упорно отказывался позировать для Колина, но при этом все равно регулярно появлялся на страницах всех без исключения магических газет и журналов. Позволял фотографировать себя Рите Скитер, корреспондентам «Пророка» и даже других желтых газетенок. А ведь Колин искренне уважал его, в отличие от наживавшейся на сплетнях о Мальчике-который-выжил прессы. Гарри развернулся и окликнул Колина, который, видимо вспомнив-таки пароль, уже почти скрылся за портретом.
— Эй, Колин!
Тот резко обернулся.
— Да?
Гарри посмотрел на его изношенные ботинки, застиранную мантию и сумку, явно доставшуюся от кого-то, а не купленную родителями ему лично. Колин был беден, и те двенадцать с половиной галеонов, которые он выручил с продажи колдографии, на которой Гарри держится за разбитый нос, были для него серьезными деньгами.
— Как мне лучше встать? — дружелюбно спросил Гарри.
Лицо Колина медленно расползлось в радостной улыбке. Он вновь выудил из сумки фотоаппарат и скомандовал:
— Так, давай-ка садись на перила и небрежно обопрись на метлу. Вот как-нибудь так.
Гарри сделал, как показал Колин и попытался улыбнуться как можно более нагло, и даже решил показать в камеру два пальца — символ победы, «виктори», — надеясь таким образом увеличить стоимость фотографии обычно скромного Гарри Поттера.
— О-о-отлично, — протянул Колин, сделав сразу несколько снимков. — Гарри Поттер впервые предстает на публике в шортах, да еще и с метлой на перевес!
— Так еще и в новых кроссовках! — усмехнулся Гарри.
— Точно! — посмотрел на его ноги Колин. — Я думал ты носишь только стоптанные кеды. Ну типа стиль такой, нарочитая скромность...
— Ну хоть иногда-то можно себя побаловать, Колин? — иронично вскинув брови вопросил он.
Встреча с Колином подняла и без того прекрасное настроение до недосягаемых высот. И хоть он и пытался отговорить друга делиться с ним заработком, тот категорично настаивал на дележе пополам, и Гарри ничего не оставалось, как согласиться. В конце концов, это были бы первые деньги, которые он заработал, а не взял из родительских сбережений.
Встретившись с Анжелиной в назначенном месте, Гарри предложил ей нагло, назло Амбридж вылететь на метле прямо с самого дворика, как они с Кэти и Алисией сделали в прошлый раз. Та с восторгом встретила это предложение, и они рванули с места, взмыв в воздух.
— Сегодня предлагаю заняться маневренностью на скорости, — крикнула Анжелина, когда они долетели до опушки Запретного леса.
— Отлично! — кивнул Гарри. — Тогда попробуй догони!
Он тут же сорвался с места и полетел строго вперед, набирая скорость. Прекрасно понимая, что догнать его «Молнию» на своем, пусть и новехоньком «Нимбусе» она не сможет, он заставлял себя сдерживаться и не лететь чересчур быстро. Оглянувшись и увидев стремительно догоняющую его охотницу, он резко дернул древко метлы вверх, моментально изменив траекторию. Анжелина пролетела вперед, не успев среагировать, но быстро сориентировалась и через минуту вновь настигла Гарри. Тот повторил трюк с изменением направления полета. После чего решил больше не отказывать себе и разогнаться до максимума, чего во время матчей по квиддичу не случалось по причине отсутствия необходимости в таких чудовищных скоростях.
— Гарри, так ты мне просто поддаешься! — возмущенно крикнула Анжелина, подлетев к нему, когда он остановился. — Ты можешь лететь гораздо быстрее!
— Но что еще я могу поделать, если моя метла быстрее? — улыбнулся Гарри.
— Я могу заказать на свой «Нимбус» тюнинг-пакет, и тогда тебе не уйти от меня. И я бы давно это сделала, если бы знала, что ты поддаешься, — сказала Анжелина.
— Я просто обращусь к создателям «Молнии», и они ввалят в нее еще мощности, и тогда...
— Не успеешь затормозить перед Астрономической башней и станешь Мальчиком-Который-Не-Выжил, — засмеялась Анжелина.
— Ой, как смешно, — притворно-обиженным тоном сказал Гарри.
С юга подул ветерок, и Анжелина раскинула руки, радуясь возможности немного охладиться. Гарри непроизвольно опустил взгляд на ее подкачанный животик, а потом глаза как-то сами скользнули ниже, к сжатой между мощных, но женственных бедер метле, на которой она сидела. Впервые при взгляде на девушку, восседающую на метле, у Гарри возникли неприличные ассоциации. Перед глазами промелькнула картинка, как девушка трется промежностью о древко метлы, а потом мозг внаглую заменил метлу самим Гарри, лежащим под шоколадной гриффиндоркой.
— Гарри, ты слышишь? — переспросила Анжелина, и Гарри понял, что засмотрелся.
— Да, я просто...
— Тогда догоняй!
И она пустилась вниз, скрывшись под кронами деревьев. Гарри понял, что теперь была ее очередь удирать, и пустился следом. Он быстро нагнал ее, но девушка, заметив его приближение, тут же начала метаться между стволами деревьев, не давая ему подлететь близко. Было нелегко одновременно не упускать ее из виду и облетать деревья, понятия при этом не имея, когда и в какую сторону ей вздумается свернуть. Однако он довольно быстро приноровился, и вскоре летел уже у нее на хвосте, не отставая ни на метр. Укороченная квиддичная мантия Анжелины развевалась в полете, как корабельный выпмел, и глазам Гарри представала ее круглая, объемная задница, между полушарий которой, словно хвост, торчал пучок метлы. Вероятнее всего, все дело в ее наряде, решил Гарри. Раньше он не засматривался на Анжелину, но сейчас не мог оторвать взгляда. Коротенькие серые шортики, скорее напоминавшие трусики, обтягивали ее ягодицы, глубоко впиваясь промеж них швом. Низ спины был обнажен, так как обтягивающая белая майка-топ, закрывала ее только наполовину, и узкая талия притягивала взор не меньше попы. Дело так же было, возможно, и в прическе. Гарри никогда еще не видел Анжелину с афро, и вынужден был прийти к выводу, что эта прическа ей очень подходила, добавляя какой-то особенной женственности, недоступной белым девушкам.
— Летим к озеру, передохнем! — крикнула она, обернувшись.
Гарри кивнул.
Хотя Гарри ни разу на нем не был, он часто слышал от других, что в глубине леса есть еще одно, маленькое озеро. Водоем был недалеко, поэтому уже через пару минут глазам Гарри предстал чудесный пейзаж. Озеро было почти идеально круглым, а его поверхность была гладкой, как зеркало. С одной стороны к воде вплотную подступали деревья, с другой же, раздаваясь вширь, располагалась просторная поляна, по которой тут и там были разбросаны большие валуны, поросшие с одной стороны мхом.
