Я демон

— А как мне надо? — спросил я у Ветра.

— Потом покажу, — отмахнулся тот.

— Нет, сейчас, — сказал я твердо, и уже просительно добавил. — Пожалуйста, мне действительно это очень нужно. Я хочу уйти из мира демонов, а без этого не получится.

— Зачем? — удивленно сказал Ветер.

Я не ответил. Ну как ему объяснить такое, когда душа плачет навзрыд, захлёбываясь кровавыми слезами.

— Ну-ка, ну-ка, что у тебя там случилось? — приподняв моё лицо за подбородок, Ветер заглянул мне в глаза.

— Ничего важного, — отвел я взгляд. — Точнее уже не важно. Всё равно не смогу нормально объяснить, а заглянуть в душу, ты не сможешь.

— Почему не смогу? Смогу, но только если ты меня туда пустишь.

— Смотри, — ответил я, полностью открываясь и выплёскивая наружу всю ту боль, которая скопилась у меня в душе.

— Ш-ш-ш, — зашипел Ветер отшатываясь. — Малыш, да кто же тебя так?

— Я же сказал, что это уже не важно, — несмотря, на то, что сам я ненавидел Тора, я не хотел, чтоб не него обрушился гнев фэйри. Нет уж, если его и настигнет наказание, то только от моей руки. — Теперь ты понимаешь, почему я хочу покинуть мир?

— Да, — согласился со мной Ветер. — Ну что ж, тогда полетели. — И не откладывая дела в долгий ящик, он взмыл ввысь.

Выпустив свои крылья на свободу, я последовал за ним.

Как назвать то место, по которому мы летели, я незнаю. Нигде и никогда, серая муть межпространственных складок, не подвластная ни времени, ни расстоянию. Это было даже не междумирье, а что-то иное. То, что находится за ним, тонкой прослойкой окружая ткань реальности.

Достигнув, одного ему ведомого места, Ветер спустился вниз.

— Тебе туда, — ткнул он в клубящийся туман. — А я здесь подожду.

Туда, так туда, и я шагнул в пелену тумана.

Сначала ничего не было видно, но через несколько шагов я вышел на небольшой пятачок свободный от серой мути. Здесь не было ничего интересного, разве что зеркало, висевшее в воздухе посреди этой небольшой площадки. Большое, в полный рост, без рамы и каких-либо украшений, оно казалось гладью воды, перевернутой вертикально. Подойдя, я посмотрел на своё отражение, послушно выполнявшее все движения за мной.

— И что он мне хотел тут показать? — в недоумении сказал я.

— Наверное, меня, — вдруг ответило отражение. — И не показать, а познакомить.

— Ты кто? — уставился я на него.

— Я — это ты, а ты — это я, — ответило отражение спокойно. — Я тот внутренний демон, что сидит в тебе. Мы — одно целое, но пока мы разделены.

Только сейчас я заметил, что отражение не совсем точно отображает меня, словно проходящая рябь, иногда меняет его черты. То тут то там на коже появлялась мелкая серебристая чешуя, но не как у рыбы, а скорее как у ящерицы или змеи. Пальцы, временами меняющиеся, словно на них надевали перчатки, покрытые той же чешуёй, и заканчивающиеся острыми когтями. Волосы, вдруг оживающие, и словно змеи, извивающиеся по плечам, посверкивая разрядами молний. Я уже видел такое, тогда, в глазах синеволосого.

— И что ты от меня хочешь? — спросил я отражение.

— Это не я хочу, а ты, — поправило оно меня. — Это ты хочешь ступить на следующую ступень своего развития. Хотя ты прав, я тоже этого желаю, так как будучи разделённым, чувствую себя ущербным.

— То есть ты хочешь сказать, что нам требуется соединиться?

— Да.

— И что будет? — спросил я, подозревая здесь какой-то подвох. Ну не бывает всё так просто.

— Я стану тобой, а ты мной, — снова спокойным голосом ответило отражение.

— А нормально ты объяснить не можешь, в чём это будет заключаться?

Меня уже начало раздражать, и это его спокойствие, и монотонный голос, отвечающий на вопросы, и эта его манера говорить, объяснять, ничего не объясняя.

— Ты увидишь мир моими глазами, почувствуешь тоже, что чувствую я.

— Значит, боль исчезнет? — с надеждой спросил я.

— Нет, — покачало головой отражение. — Ты забыл, я, это ты, а ты, это я. Я чувствую то же что и ты, может только немного иначе.

— Жаль, — огорчился я. — Тогда говори, что нужно делать.

— Порви плёнку, — отозвалось отражение. — Но сначала нужно убрать мешающую одежду.

— Что всю? — спросил я, сбрасывая жилетку и стягивая водолазку через голову. — И какую плёнку надо убрать?

— Вообще-то, было бы достаточно просто закатать рукава, — мне показалось, или в его голосе прорезалась ирония. — Но так даже лучше. А пленка, просто порви её.

— Да что ты заладил, порви и порви. Покажи пальцем, если нормально объяснить не можешь, — рассердился я.

— Это, — дотронулось отражение со своей стороны до зеркала.

Не понимая, что он имел в виду, я тоже дотронулся до этого же места. Пальцы словно провалились в пустоту, а по глади зеркала пошли круги как по воде. Испугавшись, я попытался отдёрнуть руку, но меня не пускали, засасывая внутрь.

— Не сопротивляйся, иначе будет больно.

Ладно, попробую, но ничего не обещаю, слишком уж жутко видеть, как твоё тело проваливается в зеркало, сливаясь с отражением. Чтобы не так бояться, я закрыл глаза, полностью отдавшись ситуации.

Через некоторое время, так и ничего не почувствовав, я рискнул посмотреть, что происходит. Зеркала не было.

— И что? — спросил я в пустоту с недоумением.

— И всё, — словно эхо ответило в моём мозгу.

Прикрыв глаза, я прислушался к себе, ища изменения. И они были.

Разум, что как мощный компьютер, мыслящий сразу на нескольких уровнях и оперирующий множеством вопросов и систем. Знания, непонятно откуда взявшиеся в моей голове, и пока валяющиеся неаккуратными кучками. Их ещё требовалось разобрать и разложить по полочкам. И вообще, ко всему этому нужно было привыкнуть и тщательно разобраться. Я сомневаюсь, что могу сразу так использовать это богатство. Единственное, что радовало, так это то, что я теперь мог изменять себя, не напрягаясь, а не по воле импульса или чувств, как раньше. Решив, что мне здесь больше нечего делать, я шагнул обратно в туман, выйдя с другой стороны.

Дожидающийся меня Ветер, видимо хотел о чем-то спросить, но заглянув мне в глаза, решил не беспокоить. Правильно, у меня сейчас каша в голове, и мне требуется хотя бы немного времени, чтобы её собрать. Так что назад мы летели в молчании.

— Устроишь нам небольшой концерт? — спросил Ветер, когда мы вернулись. — Ты обещал, что после сдачи ранга сделаешь это.

— Не знаю, смогу ли. Сам ведь понимаешь, что я сейчас немного не в том настроении, — горько усмехнувшись, ответил я.

— Хотя бы одну песню на прощание, — попросил он. — Не важно какую.

— Да у меня даже гитары нет, — развел я руками, попробовав отвертеться.

— Есть, — словно достав из воздуха, протянул мне мой инструмент.

— Ну что же, весёлых песен не ждите, — взял я в руки мою красавицу. — Что на душе, то и пою, а сейчас там тоскливо как на кладбище.

И гитара заплакала у меня под руками, рыдая и выплескивая в музыку всё ту боль и тоску, находящуюся сейчас у меня в душе. Наверное, Ветер знал что делает, так как боль, стекая по струнам, понемногу освобождала меня. Аккорды словно липкий пластырь стягивали мои раны, прикрывая их кровоточащее нутро. Нет, боль не ушла полностью, но её стало меньше, и теперь она не разрывала сердце, а только тупо колола его.

А музыка продолжала звучать, и я пел, вторя её рыданию.

Расскажи мне, как я уходил,

И как плакал дождь, а в небе не было звёзд

Как назад оглянуться не было силы

И мешались с дождём холодные капли слёз.

Пусть сотрёт мою память холодный северный ветер

И дороги усталую душу от ран исцелят

И уходит в беззвёздную полночь Воин Рассвета

Унося свою боль и без права вернуться назад.

Закончив песню, я попрощался с фэйри, вернувшись обратно в зал. Но мелодия не отпускала меня, закручиваясь и оплетая меня незримым шлейфом.

Когда песок опал, я встретился глазами с Тором. Нет, не хочу его видеть. Притихшая было боль, снова вцепилась в меня своими зубами. И развернувшись, я полоснул отросшими когтями по ткани мира, разрывая её и открывая дорогу в междумирье. Прочь отсюда, и как бы не было больно, что бы дальше не случилось, это будет только моё решение, моя судьба, моя жизнь, и я больше не хочу делить её с кем-нибудь.

И хотя глаза были сухими, за меня плакала песня, выражая всё творившееся во мне.

Расскажи мне, как плакали струны

Как горели стихи, оставаясь на сердце навек

Как в глазах отражался пламень безумья

И как в страшных мученьях во мне умирал Человек.

Всё это время, все эти полгода, я изменялся и не только потому, что не мог иначе, но и ещё ради него. А он.... Нет, забыть и не вспоминать. Никогда.

Шагнув в щель разрыва, я почувствовал, как он начал стягиваться у меня за спиной. И когда уже оставалась совсем маленькая полоска, в него вдруг втиснулся огненный пёс, с усилием прорвавшись внутрь.

— Кузя? — удивился я.

— Я с тобой хозяин, — приняв свой человеческий вид, отозвался мальчишка.

Ну что ж, пусть будет, вместе действительно веселей и не так одиноко. Боюсь, если останусь совсем один, тоска и боль вновь примутся разъедать меня изнутри, а так, будет на кого отвлечься и с кем, хотя бы поговорить, не слишком углубляясь в самокопание.

— А куда мы идем? — после нескольких минут молчания и неспешной ходьбы по дороге междумирья, мимо скопления звезд и галактик, спросил неугомонный мальчишка.

— Наверное, домой, — ответил я.

— Почему наверное? — удивился Кузя.

— Потому что не знаю, примет ли меня мой бывший дом, — горько сказал я.

А здесь была осень, и моросящий мелкий дождь монотонно барабанил по крышам домов и мокрому асфальту. С деревьев облетали последние листья, такие яркие, но уже мёртвые, своим стремительным полётом к земле принося дань ушедшему лету. Осень, она как никто понимает меня, словно плача вместе с моей душой над разбившимися мечтами.

Расскажи мне о мокрой дороге

Что сокрыла следы навсегда уходящего в путь

Как застыли в суровом молчании боги

Не желавшие снова отнятое счастье вернуть.

Пусть сотрёт мою память холодный северный ветер

И дороги усталую душу от ран исцелят

И уходит в беззвёздную полночь Воин Рассвета

Унося свою боль и без права вернуться назад. *

Запрокинув голову, я смотрел в серое предрассветное небо.

— Хозяин... Эл, ты плачешь? — жалобно спросил Кузя.

— Нет, это просто дождь, — ответил я ему.

Просто дождь. Только почему так щиплет и режет глаза?...

*в тексте использовалась песня Тэм — Воин рассвета

Эпилог

Два демона буквально рычали друг на друга в пустом коридоре дворца Владыки. Случайные прохожие только заслышав их издалека тут же поворачивали назад, стремясь обойти это место десятой дорогой и не попасться под горячею руку. Демоны бы давно набросились друг на друга, развязав бой, если бы не девушка, находящаяся тут же.

— Это ты во всём виноват! — кричал Вэлиар.

— Почему это я? Твоей вины здесь не меньше, — ответил ему на это Ториан.

— Потому, что только из-за тебя он мог так поступить. Думаешь, я не знаю, что ты всё это время хотел пробраться к нам, и неоднократно пробовал.

— А сам-то! Я же видел твои взгляды на Эла. Или может быть, это ты называешь братской любовью?

Задохнувшись от возмущения, Вэлиар даже не сразу нашёл, что ответить.

— Но только после встречи с тобой он стал таким, совершенно не похожим на себя. Прежний бы он не совершил такого безрассудного поступка и тем более не ушёл бы из мира, — наконец нашелся Вэл.

— Ага, ты ещё должен мне сказать спасибо за это. Раньше Элизар больше напоминал ледышку, чем живое существо.

— Спасибо? Да ни за что на свете! Это из-за тебя он заработал амнезию, не знаю, что уж ты там с ним делал, но подозреваю, что ничего хорошего.

— Учить надо было лучше, вот и не заработал бы, — распалялся Ториан. — А я его между прочим оживил, после одного из таких экспериментов, вдохнув в него новую душу.

— Что ты сделал? — как-то тихо и угрожающе переспросил Вэлиар.

Только сейчас Тор понял, что сказал в пылу ссоры.

— Душу вдохнул, — и, понимая, что лучшая защита это нападение, продолжил. — Он мёртвым был. Совсем. Понимаешь. Мне нужно было его как-то спасти, а тут как раз бесхозная душа подвернулась. И вообще, как я говорил, учить надо было лучше, тогда бы ни сейчас, ни раньше, ничего бы не случилось. Ты ведь его от всего мира оберегал. Парень кроме как из книг и не знал о жизни ничего.

— Всё-таки, это ты ВО ВСЕМ ВИНОВАТ! — не слушая никаких объяснений, наступал Вэл.

— Все, хватит! — не выдержала, наконец, Ирева. — Никто ни в чём не виноват. Точнее виноваты оба, но никто вас обвинять не собирается.

Она чувствовала себя как мамочка с детишками. Стоять и слушать, как эти двое переливают из пустого в порожнее, вместо того что бы действовать, не было больше никакой силы. Действительно, никто не был виноват, а это всего лишь стечение роковых обстоятельств. Точнее вина Тора немного всё же была, но она не собиралась это говорить, зная, что ему и так больно.

— Если вы и дальше будете так припираться, то ничего не добьетесь. Вам Эла искать надо, — пристыдила она. — А вы здесь ругаетесь, тратя время впустую. А оно ведь уходит, и ещё неизвестно, во что может вляпаться Эл, тем более зная его "везучесть".

Уф, вроде бы получилось, они задумались и уже не спешили наброситься друг на друга.

— Ты права, Элизара действительно сначала надо найти, — кивнул Тор. Вэлиар только молча с ним согласился. — Мы потом решим свои разногласия, ещё неизвестно, что Эл скажет и кого выберет, когда увидит нас.

Отодвинув от себя шар всевиденья, Владыка задумался.

"Да, мальчики, вы и накрутили", — задумчиво проговорил Владыка.

В связи с вновь открывшимися обстоятельствами действовать нужно было быстро, иначе он лишался последнего шанса спасти свой мир.

Элизар не только нравился ему, он ещё был, сам того не зная, его детищем. В течение многих веков Владыка сталкивал нужные ему пары, подбирая особенные, уникальные гены. Мир демонов умирал. Потихоньку, незаметно, скатываясь в деградацию. Они уже не были грозными воинами, покорителями миров. Сегодняшние демоны измельчали и больше походили на мелких торговцев, озабоченных только сеюминутной выгодой и своим комфортом. И Владыка надеялся, что гены Старших помогут ему вновь обрести ту связующую нить, что когда-то соединяла демонов с энерго-информацыонными каналами вселенной, вдохнув в них новую жизнь и стремление к новому.

Вначале Элизар не подавал никакой надежды. Да, чуть более красивый, чуть более сильный, чем большинство, но на этом всё. И Владыка забросил этот проект, решив вернуться к нему позже, когда парень подрастёт и соберётся жениться, чтобы подобрать ему подходящую супругу. Но вот потом.... Теперь уже ясно, что это был не совсем Элизар, но это ничего не меняло. Владыка хотел его заполучить не только из-за уникальной наследственности, но и для себя. Живя столько времени, он устал от жизни, и только долг перед своим миром заставляли его шевелиться и что-то делать, а Эл.... Он словно был глоток свежего воздуха, заставляющий почувствовать себя живым. Так что да, он был ему необходим, как этот самый воздух.