— Силк и Керн готовы за Вас поручиться. Но они вообще много за кого готовы поручиться. Я всерьез рассматриваю возможность взять Вас под свою защиту, поскольку кроме их поручительства они действительно давно Вас знают. Однако, если Вы согласитесь войти в наш небольшой коллектив, то это наложит на Вас определенные обязательства, придется вести полукочевой образ жизни, постоянно подвергаясь опасности быть убитой от рук силовиков Форлана и обратной дороги, скорее всего, не будет. Готовы ли вы к этому? Есть еще вариант: сегодня мы можем просто расстаться. Ребята проводят вас до ближайшего города, где вы можете спокойно осесть, я Вам дам денег на первое время — если не шиковать, то на год безбедной жизни их точно хватит.
Женщина пару минут обдумывала сделанное предложение, потом спросила:
— Если мы отыщем Хлою, вы тоже возьмете ее к себе?
— Если мы действительно отыщем Хлою и если она еще до сих пор жива — осторожно начал строить фразу Ход — То, да — я ей предложу тот же выбор, что и Вам.
— Тогда я готова принять ваше покровительство. Хлое, как и мне, идти не к кому. А защита для женщины очень многое значит. Я вижу в глазах Керна и Силка доверие к вам. Раньше они также смотрели на Хоша, думаю, вы не обманете их и моих надежд.
Ход кивнул, давая понять, что принимает решение женщины. Когда маг уже развернулся, чтобы уйти Тенза решилась задать вопрос:
— Вы ведь не возьмете к себе Ирму, да?
— Вы неплохо меня считаете, Тенза. Если дальше так и пойдет — вы без проблем вольетесь в наш коллектив — ответил, не оборачиваясь, Ход.
Несмотря на то, что Ирму действительно было жалко, маг не хотел брать ее по нескольким причинам. Во-первых, у ней не было такого "бекграунда" как у Тензы с Хлоей, которые раньше работали на Хоша не один цикл. Во-вторых, в отличие, скажем, от Алисии, никто из его людей не проявлял к этой девушке личного интереса. И, в-третьих, иногда поглядывая на девушку, он в какой-то момент заметил мелькнувшее на ее лице выражение, которому трудно было дать внятное описание, но оно очень сильно насторожило мага. Нет, ничего дурного Ирма скорее всего не замышляла ... сейчас, а вот потом... Словно он уже где-то, когда-то видел похожее выражение лица, может быть в своем прошлом мире, куда нет возврата.
Когда Ирма поняла, что брать с собой ее никто не собирается, она тихо заплакала. Потом, посмотрев на бесстрастное лицо Хода, поняла, что уловка не сработала. Тогда она решила закатить истерику. Но и это ей не помогло.
Руфим добил расколовшегося бандита и вознамерился прикончить последнего оставшегося в живых члена банды в трактире — "крепкого орешка", но тут его остановил Ход:
— Последний вопрос: можешь не отвечать. Почему вы пытали Хоша? Могли ведь просто убить.
— Пока "серые" были в силе, наш главарь подходил к нему с просьбой организовать тут схрон и получил отказ. Когда "серых" не стало, мы получили свое и истребовали с него должок за несговорчивость.
Облизнув сухие губы, бандит произнес:
— Теперь мой черед задавать вопрос.
— Ты уже покойник, так что задавай — не стал возражать Ход.
— Кто ты такой?
— Тот о ком говорил Хош, когда вы над ним издевались. Тот, кто придет и добьет всех — ответил маг. Потом оглянулся и, убедившись, что вокруг все свои добавил — Еще меня называют Магом Искажений.
— Маг Искажений — задумчиво протянул бандит, потом его губы чуть искривились в усмешке — Благодаря тебе мы смогли расшириться. Не будь тебя, возможно, Хош был бы еще жив. Встретимся в пустоте Маг Искажений, я буду тебя ждать.
— В пустоте все становиться пустотой — буднично произнес Ход, загоняя клинок в сердце бандита.
* * *
Нескончаемый моросящий дождик шел уже второй день. Небо было затянуто свинцовыми тучами. Самые малоценные пленники сидели в клетках под открытым небом и слушали мерное постукивание капель по прутьям, своих временных пристанищ.
Хлоя относилась к "середнячкам". Не такая ценная, как мужчины с крепкой выносливой конституцией или молодые девушки до сих пор не знавшие мужчин, но еще достаточно "дорогая", чтобы не выставлять ее мокнуть под дождем.
Дорогу досюда она помнила урывками. Ужас от пережитого в трактире, принадлежащем человеку, некогда бывшем ей как отец, поначалу не хотел отступать. Сначала его искаженное болью лицо, смеющиеся лица мучителей, медленно разрезаемая плоть человека с безумными глазами, теми самыми, что когда-то смотрели на нее с отцовской любовью, плоть из которой нелюди что-то вытаскивали, потом темнота, туша, что на нее взгромоздилась в ту же ночь, запах гнили изо рта, ночи, слившиеся в вереницу бесконечных кошмаров. Потом запах леса, отблески ночного костра в журчащем неподалеку ручье, кто-то вливает ей в рот теплую похлебку, она давиться, но проглатывает. Этот "кто-то" поддерживал ее на этом пути, но когда ее сознание, наконец, прояснилось, она уже не помнила таких деталей.
Сейчас она почти прежняя, ноющая боль внизу живота почти прошла, голова ясная, постоянно хочется есть, она даже обдумывала как отсюда сбежать, но пока ничего путного в голову ей не приходило. Словно очнувшись, она наконец-то начала заниматься элементарной гигиеной своего тела, ухаживать за своими волосами, ставшими теперь абсолютно седыми.
Этот день обещал быть таким же скучным, как и все предыдущие. Женщины "диких" варили баланду для пленников, мужчины по большей части бездельничали, лениво осматривая, наверное, в тысячный раз свое оружие. К клеткам под открытым небом подошли двое "диких" и, открыв одну из них, поволокли "малоценную" пленницу в хижину вождя. Женщина даже не пыталась сопротивляться.
Когда очередная наложница оказалась на полпути к хижине "самого главного босса" на поляне что-то изменилось. Небо словно моргнуло тучами, на мгновение ставшими более серыми, чем обычно. Дождь перестал капать, а небеса стали какими-то мутными. Потом послышался странный гул и чуть в стороне от скучковавшихся хижин "диких" появился незнакомец без лица. Рябь, целиком охватывавшая его голову, заставила конвоировавших пленницу "диких" удивленно остановиться и, совершенно позабыв о своей подопечной, опрометью бросится в хижину вождя.
Брахьял(9)! Брахьял! — поднялся крик над всей поляной. Мужчины повыскакивали из хижин. Женщины, побросав все дела, бросились к своим чадам. Из хижины вождя, стараясь сохранить выдержку вышел полуголый мужчина с копьем на перевес.
— Убейте посланника пустоты! — проревел он.
— Стойте! — раздался над поляной другой, не менее властный голос. Это шаман вышел из своей хижины.
Умудренный опытом старик направился прямо к незнакомцу. Когда шаман поравнялся с нервно сжимающим свое оружие вождем, последний его осадил:
— Что ты задумал, Ватах? Почему не даешь нам убить это порождение пустоты.
— Можно ли убить пустоту? — спокойно возразил шаман — Я не могу помешать твоим (это слово он выделил особо) людям исполнять приказы вождя, но знай, что тогда сегодняшний день станет последним для нашего племени. Так что ты решишь?
Вождь помнил всего несколько случаев, когда шаман вмешивался в его сферу ответственности, и все они происходили в те моменты, когда племя оказывалось в серьезной опасности.
— Хорошо, сегодня мы будем делать, как ты скажешь! — во всеуслышание объявил вождь.
Шаман чуть кивнул и продолжил движение к незнакомцу. Подойдя совсем близко, приседая произнес:
— Рад приветствовать брахьяла, бросившего вызов повелителю мертвого леса и заточившего ученика Шай-Кар-Туна в клетку без прутьев. Когда люди бесследно исчезают в наших лесах — мы знаем, это среди деревьев идет брахьял без лица, а за ним тянется накидка, свитая из самой пустоты. Можем ли мы, припадая ниц от страха узнать, чем наше племя не угодило великому брахьялу?
— Я ненавижу торговцев людьми. Любой пленник из Форлана, теперь под моей защитой. Назови причину, пучкастый, по которой мне не следует смешать тела всех людей твоего племени в кашу из костей и мяса — раздался злобный голос из-под искажающего купола.
Шаман, казалось, сделался еще ниже:
— Не стоит наказывать все племя из-за глупого и старого шамана, не послушавшегося предостережений Шай-Кар-Туна, которому хватило мудрости увести родное племя из этих лесов. Если кого-то хочешь наказать, брахьял, накажи меня — смиренно произнес переговорщик.
— Зачем срезать только один из стеблей сорной травы, когда можно вырвать ее всю с корнем?
— Мы навсегда покинем эти леса, и не будем покупать и продавать пленников из тех мест, что называется "Форлан" — склонился почти к самой земле шаман.
— Вы освободите всех пленников и ваши люди проводят их обратно той же тропой, что они сюда пришли. Я буду глазами деревьев следить за той дорогой.
На этих словах пленники недоверчиво уставились на своего освободителя. Многие из них еще не смогли до конца осознать услышанное.
— Двое моих людей знают эту тропу. Еще две руки будут охранять бывших пленников. Но что им делать, если они встретят на той тропе продавцов людей из Форлана? — спросил шаман.
— В ближайшее время по той тропе больше никто не пойдет. Продавцы людей познали последний вздох умирающего костра и отправились в пустоту.
— Брахьял страшен в своем гневе — в очередной раз демонстративно "прогнулся" шаман.
— А сейчас не мешай мне, пучкастый — сказал маг и стал внимательно обходить клетки с пленниками.
Смотревшие за этим действом, не могли не заметить, что наибольший интерес среди пленников у брахьяла вызывают девушки.
Хлоя тоже с интересом наблюдала за необычным магом. Он осмотрел ближайшие клетки и наконец-то приблизился к месту ее заключения.
Гудящий купол, скрывавший голову мага, оказался совсем рядом с прутьями ее клетки. На таком близком расстоянии он виделся небольшим серым вихрем, постоянно разгоняемым какой-то чудовищной силой и заточенным в невидимые оковы. Хлоя ощутила на своем лице легкий поток воздуха, а ее длинные волосы чуть затрепетали на искусственном ветру.
— Ты пойдешь со мной — произнес брахьял, обращаясь к девушке.
Хлоя изумленно уставилась на мага, способного испугать до усрачки любого местного шамана.
Когда брахьял с освобожденной девушкой покинули поляну, вождь решился спросить у шамана:
— Если он так ненавидит торговлю людьми, то почему не запретил нам перепродавать пленников из других мест?
— Может ему все равно, что происходит в других местах, а может, он не хотел давать обещаний, которые не сможет выполнить даже брахьял — уклончиво ответил шаман.
— Через руку к нам придут покупатели людей. Что мы им скажем?
— К тому времени племя должно уйти отсюда.
— Покупатели людей будут злы на нас.
— Покупатели людей думают лишь об одном. Злость не принесет им круглый металл. Они снова будут иметь с нами дела. Позже.
— Может, тогда племени уйти отсюда и продать пленников в другом месте?
— Последнее слово будет твоим, глава племени. Но если брахьял найдет нас во второй раз, он будет глух к моим словам. Ты готов рискнуть своим племенем, вождь?
Немного подумав, собеседник отрицательно покачал головой.
* * *
Фалкон покинул замок Тассара лишь на третий день после своего появления в семейной обители друга. Обратный путь к своему островку суши, затерявшемуся среди местных топей, он проделал уже не один, а в компании подростка шестнадцати лет. Уме был хоть и не самым сообразительным хлопцем, зато исполнительным и, что более важно, умел хранить чужие тайны. Именно его кандидатуру предложил Тассар когда встал вопрос о том, кому можно доверить хозяйство мага на период его отсутствия.
Помимо съестных припасов, одежды и прочих необходимых мелочей путники несли на своих плечах серьезный запас свечей из халитового жира.
— Думаешь, что твоя миссия затянется на столь длительный срок? — удивленно спросил у Фалкона барон, когда маг озвучил свои требования по количеству свечей.
— Лучше иметь запас, чем совсем оказаться без них — поджав губы, ответил одаренный.
Тассар тогда еле удержался от смеха, увидев как лицо друга внезапно изменилось и приняло черты прожженного скварлыги. Смотреть на это было тем более странно, что Фалкон вообще по жизни обходился малым и скряжничеством явно не страдал.
"Похоже, я недооцениваю всю значимость ботанической лаборатории для друга" — внутреннее посмеиваясь, подумал Тассар, вслух распорядившись обеспечить мага этими отнюдь не дешевыми свечами на два цикла вперед.
После того как путники достигли дома Фалкона, маг еще три дня не покидал свой островок, вводя в курс дела своего временного управляющего.
Наконец все вопросы были улажены, все инструкции проговорены и мужчина, потрепав по холке мирно щипавшую зелень Манку, отправился на встречу новым приключениям.
Будучи опытным путешественником Фалкон взял только самое необходимое. Из оружия: короткий меч, и охотничий нож; из еды: двадцать сухпайков представляющих из себя небольшие брикеты особым образом обработанного спрессованного мяса с вкраплениями сушеных ягод и овощей и все это — без капли влаги; комплект тонкотканной и оттого очень легкой сменной одежды; порошок для остановки кровотечения, порошок сумеречного зрения и порошок мгновенной смерти, а также некоторые мелочи, без которых трудно обойтись одинокому путнику, среди которых были: ложка, котелок и прочий жизненно необходимый скарб. В пояс и подкладку сапог он запрятал сотню золотых монет. Не забыл про серебро и медь — мешочки с ними покоились во внутренних карманах его верхней одежды.
Фалкон провел еще десять дней в пути, прежде чем покинул Ничейные баронства. Время путешествия по болотам можно было бы и сократить, но он не пользовался хожеными тропами, предпочитая обходить замки других баронов стороной. Такой маршрут был вызван отнюдь не разногласиями между здешними руководителями — напротив бароны держались друг друга и всегда выступали единым фронтом, а известностью Фалкона: магов на болоте было — раз-два и обчелся.
Сорвавшийся со своего места протеже Тассара вызвал бы много пересудов, а поскольку успех миссии был под вопросом, то лучшая стратегия для Фалкона заключалась в том, чтобы не попадаться никому на глаза. Правда пара мальчишек его все-таки увидела на одной из часто используемых троп, но по-другому топи там было никак не преодолеть, да и не факт, что два этих гаврика признали в нем мага.
Так или иначе, на одиннадцатый день своего путешествия мужчина оказался в Сарленде. Королевство встретило его сухим пыльным ветром, дефицитом воды и пьянящими запахами цветов и трав, что в обилии произрастали в здешних лесостепях.
Отсюда в Форлан можно было попасть двумя путями. Самый короткий — отправиться на юго-восток через степи населенные "дикими", чтобы выйти к западной границе Форлана. Более длинный, зато более безопасный — идти на восток через королевства Самир и Картук, потом в Картуке повернуть на юг, чтобы преодолеть границу с Астаром, пройти Астар с севера на юг, чтобы в конце-концов оказаться в лесах Форлана.
Короткий маршрут, по мнению Фалкона, всерьез могли рассматривать или совсем безбашенные путешественники и авантюристы или те, кто занимался контрабандой людей. Для первого нужна была дурная голова, для второго — связи. Поскольку у Фалкона по счастью не было первого и, к сожалению, — второго, то он предпочел сделать крюк.
