— Ха! — хохотнул Хрисаор. — Мы все знаем про греческий огонь, девочка. Не волнуйся. Мы тысячелетиями грабили и топили корабли в Mare Nostrum.
— Я уже где-то слышал такой акцент, — сказал Перси. — Мы встречались раньше?
— Не имел удовольствия. — Золотая маска горгоны скалилась на них, так что невозможно было проследить за выражением лица Хрисаора. — Но я все о тебе слышал, Перси Джексон. О да, молодой человек, который спас Олимп. И его верная закадычная подруга Аннабет Чейз.
— Никакая я не закадычная подруга, — прорычала Аннабет. — Кстати, Перси, тебе знаком его акцент, потому что он говорит, как его мать. Мы ее убили в Нью-Джерси.
Перси нахмурился.
— Я совершенно точно уверен, что с таким акцентом в Нью-Джерси не говорят. А кто его?.. Ой.
Все встало на свои места. Кабачок садовых гномов тетушки Эм — логово Медузы Горгоны. Она тоже говорила с таким чудным акцентом, по крайней мере, до тех пор, пока Перси не отрубил ей голову.
— Твоя мать — Медуза? — спросил он. — Чувак, не повезло же тебе.
Судя по горловому звуку, раздавшемуся под маской, теперь Хрисаор тоже рычал.
— Ты такой же наглый, как и первый Персей, — проговорил он. — Но ты прав, Перси Джексон. Мой отец — Посейдон, а Медуза — моя мать. После того, как эта так называемая богиня мудрости превратила Медузу в чудовище... — Золотая маска повернулась к Аннабет: — Это же вроде твоя мать, если не ошибаюсь... Двое детей Медузы оказались в ее утробе, как в ловушке, не в состоянии родиться. И когда настоящий Персей отрубил Медузе голову...
— Дети вырвались на свободу, — припомнила Аннабет. — Пегас и ты.
Перси моргнул.
— Значит, твой брат — крылатый конь. Но при этом ты мой сводный брат, а значит, все летающие кони в мире мои... Ты это знал? Ладно, проехали.
Он уже давно усвоил, что не стоит слишком углубляться в хитросплетения родственных отношений богов, выясняя, кто кому и кем приходится.
После того, как у него появился сводный брат-циклоп Тайсон, Перси решил, что двоих в его семье достаточно.
— Но если ты ребенок Медузы, — продолжал он, — почему я никогда о тебе не слышал?
Хрисаор с раздражением вздохнул.
— Когда твой брат — Пегас, привыкаешь, что про тебя самого забывают. "Ой, смотрите: крылатая лошадь!" Разве кому-то есть дело до меня? Нет! — Он поднял меч, так что его острие нацелилось прямо Перси в глаз. — Но не стоит меня недооценивать. Мое имя означает "золотой меч" неспроста.
— "Имперское золото"? — предположил Перси.
— Ха! "Колдовское золото", да. Впоследствии римляне прозвали его имперским золотом, но до меня никто еще не сражался таким клинком. Мне полагалось стать самым знаменитым героем всех времен! Но, поскольку сказители легенд решили меня игнорировать, я стал злодеем — надо же использовать свое наследие. Будучи сыном Медузы Горгоны, я мог внушать ужас, а будучи сыном Посейдона — править морями!
— Ты стал пиратом, — резюмировала Аннабет.
Хрисаор развел руками, и Перси это вполне устраивало, потому что острие меча больше не целилось ему в глаз.
— Самым лучшим пиратом, — провозгласил Хрисаор. — Я бороздил эти воды веками и подстерегал всех полубогов, которым хватило глупости сунуться в Mare Nostrum. Теперь это моя территория, и все, что у вас есть, — тоже мое.
Один из воинов-дельфинов выволок на палубу тренера Хеджа.
— А ну отпусти меня, ты, тунец-переросток! — ревел Хедж. Он попытался лягнуть воина, но его копыто только впустую звякнуло по доспеху пирата. Судя по вмятинам в форме копыт, украшавшим нагрудник и шлем дельфина, это была далеко не первая попытка тренера освободиться.
— А, сатир, — протянул Хрисаор. — Маленький, старый и жилистый, но циклопы прекрасно заплатят за такую закуску. Посадите его на цепь.
— Я вам не козлятина к столу! — запротестовал Хедж.
— И заткните ему рот, — добавил Хрисаор.
— Ах ты мелкий позолоченный... — дальнейших оскорблений Хеджа никто не услышал, поскольку дельфин заткнул ему рот куском грязной парусины. Тренера моментально скрутили, как теленка на родео, и бросили к остальной добыче, а прихватили пираты немало: деревянные ящики с провизией, запасное оружие, даже волшебный холодильничек из кают-компании.
— Вы не можете этого сделать! — закричала Аннабет.
Смех Хрисаора гулким эхом загудел под его шлемом.
"Интересно, — подумал Перси, — он просто страшно обезображен или может обращать в камень взглядом, как мамочка?"
— Я могу делать все, что захочу, — сказал Хрисаор. — Мои воины отлично натренированы. Они злые, беспощадные...
— Дельфины, — заметил Перси.
Хрисаор пожал плечами:
— Да, а что тут такого? Несколько тысячелетий назад им не повезло: они похитили не того парня. Некоторые из их команды превратились в дельфинов полностью, остальные сошли с ума, но эти... эти выжили, став гибридами. Когда я нашел их под водой и предложил им новую жизнь, они стали моей верной командой. Они ничего не боятся!
Один из воинов нервно застрекотал, обращаясь к предводителю.
— Да-да, — прорычал Хрисаор. — Они боятся одного существа, но это едва ли имеет значение, ведь его здесь нет.
В мозгу у Перси возникла какая-то идея и засвербила где-то в районе основания черепа, но не успел он ухватить эту мысль, как по лестнице поднялись новые воины-дельфины, таща за собой остальных его друзей. Джейсон был без сознания, судя по синякам на лице, он сопротивлялся. Хейзел и Пайпер связали руки и ноги, а дочери Афродиты еще и рот заткнули — очевидно, дельфины уже выяснили, что она владеет волшебным даром убеждения. Не хватало только Фрэнка, хотя у пары дельфинов на мордах виднелись многочисленные следы пчелиных укусов.
Неужели Фрэнк сумел превратиться в рой пчел? Перси надеялся, что так и есть. Если здоровяк на свободе, где-то за пределами корабля, это стало бы их преимуществом, если только Перси придумает, как с ним связаться.
— Прекрасно! — торжествовал Хрисаор. Он приказал воинам положить Джейсона рядом с самострелами, потом оглядел девушек, точно ему их подарили на Рождество, так что Перси заскрипел зубами.
— Парень для меня бесполезен, — заявил Хрисаор. — Но мы можем договориться с ведьмой Цирцеей, она купит женщин в качестве рабынь или учениц, в зависимости от их навыков. Но только не тебя, красотка Аннабет.
Аннабет отшатнулась.
— Ты никуда меня не заберешь.
Перси почувствовал шевеление в кармане джинсов — его ручка вернулась на место. Теперь нужно только отвлечь разбойников, чтобы вытащить меч. Возможно, если он сумеет быстро вывести из строя Хрисаора, команда запаникует.
Жаль, что он не знает его слабостей, обычно Аннабет обеспечивала его такого рода информацией, но, очевидно, что про этого пирата не сложено никаких легенд, так что здесь не помогла бы даже дочь Афины.
Золотой воин поцокал языком.
— О, Аннабет, как печально, что ты не останешься со мной, я был бы счастлив. Но тебя и твоего друга Перси заказали. Некая богиня дает приличную награду за вашу поимку, по возможности живыми, хотя о нанесении вам увечий она ничего не говорила.
В этот миг Пайпер устроила необходимую им суматоху. Она так громко взвыла, что было слышно даже через кляп, а потом упала в обморок на ближайшего охранника, сбив его с ног. Хейзел моментально все поняла и, рухнув на палубу, принялась брыкаться, словно занималась аэробикой.
Перси выхватил Анаклузмос и сдернул с ручки колпачок, с таким расчетом, чтобы появившийся клинок проткнул Хрисаору горло. Однако пират оказался невероятно быстр. Он увернулся и парировал удар, а воины-дельфины отбежали в сторону, чтобы присматривать за пленниками и дать своему вожаку место для боя. Они стрекотали и пищали, подбадривая его, и Перси окатило жуткое подозрение, что команда привыкла к таким развлечениям. Пираты думали, что их главарь в полной безопасности.
Перси еще не доводилось скрещивать мечи с таким противником, с тех пор как... с тех пор, как он бился с богом Аресом. Хрисаор был так же хорош. Многие способности Перси за годы значительно возросли, но теперь он запоздало осознал, что искусство боя на мечах не входит в их число.
По сравнению с таким противником, как Хрисаор, он слишком медленно двигался.
Они наскакивали друг на друга и отступали, кололи и парировали. Сам того не желая, Перси слышал голос Луки Кастеллана, своего первого учителя фехтования из Лагеря полукровок, отрывисто дающий ему указания, но это не помогло.
Золотая маска горгоны действовала подавляюще. Теплый туман, скользкие доски палубы, стрекотание воинов — все это отвлекало. Краем глаза Перси заметил, что один из людей-дельфинов приставил к горлу Аннабет нож, на случай, если она захочет прибегнуть к какой-нибудь хитрости.
Он сделал ложный выпад и ударил, целясь Хрисаору в живот, но пират, предугадав удар, снова выбил меч у Перси из рук, и опять Анаклузмос улетел в море.
Хрисаор от души рассмеялся. Он даже не запыхался. Острие его золотого меча уперлось Перси в грудь.
— Неплохая попытка, — сказал пират. — Но теперь вас закуют в цепи и отправят к прислужникам Геи, они там ждут не дождутся возможности пролить вашу кровь и разбудить богиню.
XXXI
ПЕРСИ
Ничто так не способствует появлению гениальных идей, как полный провал.
Перси стоял, обезоруженный и побежденный, и в голове у него формировался план. Он так привык, что у Аннабет всегда можно узнать все о греческих легендах, что немного растерялся, самостоятельно вспомнив кое-что полезное. Однако действовать нужно быстро, нельзя допустить, чтобы с его друзьями что-то случилось. Больше он не потеряет Аннабет, Хрисаора ему не победить — по крайней мере, в поединке один на один. Но без своей команды... если на него нападут сразу несколько полубогов, может, они его одолеют.
Как справиться с командой Хрисаора? Перси сложил два и два: тысячелетия назад пиратов превратили в дельфинов, когда они похитили не того человека. Перси знал эту историю. Черт, "не тот человек" грозился превратить его самого в дельфина. Когда Хрисаор сказал, что команда ничего не боится, один из дельфинов нервно его поправил, и сын Медузы произнес: "Да, но его здесь нет".
Перси быстро глянул в сторону кормы и увидел, что снова превратившийся в человека Фрэнк прячется за баллистой и ждет. Перси с трудом сдержал улыбку. Считалось, что здоровяк неуклюж и бесполезен, однако он всегда оказывался в нужном месте именно тогда, когда был необходим Перси.
Девушки... Фрэнк... Холодильник.
Идея явно сумасшедшая, но, как обычно, другой у Перси не было.
— Ладно! — прокричал он так громко, что все посмотрели на него. — Забирайте нас, если наш капитан вам позволит.
Хрисаор повернул в его сторону голову в золотом шлеме.
— Какой еще капитан? Мои люди обыскали корабль и больше никого не нашли.
Перси заломил руки в драматическом жесте.
— Бог появляется только когда сам того захочет, но он — наш предводитель. Он управляет нашим лагерем полубогов, верно, Аннабет?
Дочь Афины тут же энергично закивала:
— Да! Мистер Д., великий Дионис!
Волна неуверенного стрекотания пробежала по рядам дельфинов, один даже выронил меч.
— Стой на месте! — заорал Хрисаор. — Нет на этом корабле никакого бога, они просто хотят вас напугать.
— О, вам стоило бы бояться! — Перси окинул пиратов полным сочувствия взглядом. — Дионис сильно разгневается на вас за то, что вы нас задерживаете. Вы разве не заметили, что девушки впали в безумие, насланное богом вина?
Хейзел и Пайпер уже какое-то время сидели на палубе, оставив свои гимнастические упражнения, и изумленно таращились на Перси, но когда юноша снова многозначительно на них посмотрел, забились и стали извиваться, как рыбы. Люди-дельфины, давя друг друга, шарахнулись в стороны, стараясь отодвинуться от своих пленниц.
— Вранье! — взревел Хрисаор. — Заткнись, Перси Джексон, директора твоего лагеря здесь нет, его отозвали на Олимп, это общеизвестно.
— Так ты признаешь, что Дионис — наш директор? — уточнил Перси.
— Он им был, — уточнил Хрисаор. — Все это знают.
Перси указал на воина в золотом, как будто тот только что себя выдал.
— Вот видите? Мы обречены. Если не верите мне, давайте посмотрим, что лежит в переносном холодильнике!
Перси кинулся к волшебной морозильной камере. Никто не попытался его остановить. Он пинком открыл крышку и принялся разгребать лед. Должна же была хоть одна остаться. Пожалуйста. И его усилия увенчались успехом: во льду поблескивала серебряная с красным банка содовой. Юноша помахал ею перед воинами-дельфинами, точно разбрызгивая на них отраву от клопов, и закричал:
— Берегитесь! Это любимый напиток бога. Трепещите пред лицом диетической "колы"!
Люди-дельфины запаниковали. Они в любую минуту были готовы обратиться в бегство, и Перси это понял.
— Бог захватит ваш корабль, — предупредил он. — Закончит ваше превращение в дельфинов или сведет вас с ума, а может, превратит в сумасшедших дельфинов! Ваша единственная надежда — уплыть прямо сейчас!
— Нелепость! — Голос Хрисаора сорвался на визг. Казалось, он не знает, кому грозить мечом — Перси или собственной команде.
— Спасайтесь! — предостерегал Перси. — А то будет слишком поздно!
Потом ахнул и указал туда, где прятался Фрэнк.
— О нет! Фрэнк превращается в чокнутого дельфина!
Ничего не произошло.
— Я говорю, — повторил Перси, — Фрэнк превращается в чокнутого дельфина!
Откуда ни возьмись показался Фрэнк. Он шел, спотыкаясь, хватаясь за горло, и в целом демонстрировал недюжинный актерский талант.
— О нет, — прохрипел он, — точно следуя указаниям суфлера. — Я превращаюсь в чокнутого дельфина.
И начал трансформироваться: нос вытянулся, как хобот, кожа стала лоснящейся и серой. Уже в виде дельфина он упал на палубу и забил хвостом по доскам.
Пиратская шайка разбежалась кто куда. Стрекоча и пощелкивая, разбойники побросали оружие, забыв про пленников, не обращая внимания на приказы Хрисаора, и попрыгали за борт. В этой суматохе Аннабет быстро перерезала путы Хейзел, Пайпер и тренера Хеджа.
За считаные секунды Хрисаор остался один, и его окружили. У Перси и его друзей из оружия остался только нож Аннабет и копыта Хеджа, но кровожадное выражение их лиц подсказало Хрисаору, что он обречен.
Пират попятился к поручням.
— Это еще не конец, Перси Джексон, — прорычал он. — Я отомщу...
Тут ему пришлось прерваться, потому что Фрэнк снова перевоплотился. Восьмисотфунтовый медведь гризли может положить конец любому спору. Один взмах огромной лапы, и золотая маска отлетела от шлема. Хрисаор завопил, тут же закрыв лицо руками, и свалился в воду.
Ребята подбежали к поручням. Хрисаор исчез. Перси подумал, а не пуститься ли за ним в погоню, но он не знал эти воды и не хотел снова столкнуться с этим парнем один на один.
— Это было просто здорово! — Аннабет его поцеловала, и настроение у юноши моментально улучшилось.
— Это от безнадежности, — поправил ее Перси. — Да, надо избавиться от пиратской триремы.
