Аксиома счастья

— За лекарем уже послали, — сообщил ему Винет, — но ты не выпил много вина, скорее всего плохо тебе от того что наглотался дождевой воды, а если сменишь мокрую одежду то знобить тебя тоже перестанет.

Сухую одежду Рилю с трудом, но нашли, хозяева таверны оказались достаточно состоятельными людьми. Солдаты растопили большой камин, и страдающий дворянин на правах больного занял почти все место у огня. Гроза прошла и теперь отдаленные раскаты грома лишь изредка напоминали о том ужасе, который всем пришлось испытать здесь. Лекаря привезли спустя два часа, за это время одежда Риля уже успела высохнуть, но это не радовало его, он также продолжал стонать и требовать к себе соответствующего отношения. Впрочем, лекарь не стал особо церемониться с ним, и несмотря на протесты устроил варварское промывание желудка с какими-то снадобьями, что несомненно пошло на пользу больного.

— Скорее всего в вине сулема, — сделал заключение врач, осмотрев скончавшуюся прислужницу, — в малых дозах она не опасна, так что пострадавшему господину ничего не грозит.

Обратно к себе возвращались уже под вечер, Винет, снисходительно улыбаясь, слушал поток красноречия, исходивший от вернувшегося к жизни Риля, а капитан продолжал хмуриться, сегодня принц был на волоске от гибели, и надо было срочно предпринимать дополнительные меры к усилению его безопасности.

Глава 15

Бумеранг

Приятный морской ветерок обдувал лицо, иногда впереди появлялась небольшая волна, и острый нос стремительно несущейся яхты легко прорезал ее, в этот момент небольшое количество мелких капелек морской воды достигало рулевого. Квелли наслаждался жизнью, последнее время хорошее настроение не покидало его, крепко держа штурвал, он представлял себя таким же рулевым в бурных водах бизнеса, где ему удавалось так же легко покорять разбушевавшуюся стихию. Дела банка шли превосходно, все больше страждущих так или иначе хотели с его помощью преумножить свои богатства и естественно были вынуждены значительную часть своих доходов направить на процветание этого финансового учреждения.

Конечно, многие конкуренты кривились при упоминании его детища, утверждая о незаконности происхождения многих капиталов. Ну и что? Они забыли откуда эти капиталы взялись у них? Чистоплюи! Легко говорить о приверженности законам, когда используешь накопления предков, а когда надо создавать что-то самому, на голом месте, без протекции, без гроша в кармане? Нет уж, работа проделана огромная, из скромной конторы вырос банк и пусть пока он еще не имеет репутации, но он уже существует и директор у него гений в решении финансовых проблем. Пройдет совсем немного времени и кое-кому придется немного потесниться, пропуская новичка в строчки рейтингов. Квелли улыбнулся, вспомнив выражение лица русского, когда поставил его в безвыходное положение, вот так на голом месте заработать за полчаса несколько миллионов сможет далеко не каждый. А ведь он не первый и видимо далеко не последний, если так будет продолжаться дальше, то мечта осуществится гораздо раньше, чем рассчитывалось. Через двадцать минут яхта причалила к своему месту, и Квелли, довольный совершенной прогулкой, не торопясь сошел на берег.

— Господин Квелли?

Дорогу перегородили двое молодчиков, разницу между которыми можно было разглядеть с большим трудом, так как одеты они были в похожие серые костюмы, а глаза закрывали стильные темные очки.

— Да, — банкир оглянулся, ища на всякий случай полицейского, — Чем обязан?

— Мы занимаемся расследованием финансовых преступлений на территории России и очень хотели обсудить с вами обстоятельства одного дела.

Хотя такой оборот не прибавил Квелли спокойствия, он все же сделал вид, что облегченно вздохнул:

— Если вы что-то там расследуете, то запрос необходимо сделать по закону и совершенно незачем ловить меня вне стен моего офиса.

— Видите ли, — один из следователей не торопясь снял очки и поднял свои бесцветные глаза на банкира, — нам кажется, в данном случае мы можем обойтись без долгих процедур связанных с законом. Поверьте, это больше в ваших интересах, или вам безразлична репутация банка?

Сказано это было нейтрально без всяких намеков и злорадства, если бы ему сразу стали сразу угрожать и требовать, то он непременно отказался что-либо обсуждать с ними, однако сейчас он сделал вывод, что пока стоит пойти навстречу этим 'приятным' молодым людям:

— Хорошо, если вы так настаиваете..., — Квелли махнул рукой в сторону столиков уличного кафе, приглашая всех разместиться с комфортом.

— Итак? — банкир откинулся на спинку стульчика и приготовился слушать.

— Наше расследование касается деятельности некоего господина Комарова, предпринимателя из России, — начал излагать суть дела следователь, — в результате финансовых махинаций он перевел часть средств, принадлежащих крупной строительной организации на счета в ваш банк и нас теперь очень интересует судьба этих средств, да и судьба самого господина Комарова.

— Вот видите, — банкир мягко улыбнулся, — вы пытаетесь получить сведения о клиенте банка без соответствующих определенных законом процедур. Если я предоставлю вам такие сведения, то репутация банка обязательно пострадает, никто не станет иметь дело с банком, который не умеет хранить тайну о сделках клиента.

— В данном случае речь не идет о сделке, — возразил следователь, — мы имеем копию вашего договора с Комаровым, из него следует, что банк прекрасно знал, с кем имеет дело и какого происхождение его капитал.

— Копию договора? — Квелли заерзал на стуле, — откуда?

— Теперь вы понимаете, что нам выгоднее договориться с вами на прямую, нежели проходить всю длительную процедуру запросов?

— Но это же стандартный договор, на совершение сделок и ничего противозаконного там нет.

— Да, — согласился следователь, — противозаконного там действительно ничего нет, но только до тех пор, пока не произошло перечислений на личные счета господина Комарова.

— Что? — лицо банкира вытянулось от удивления, — откуда у вас такие сведения?

Следователь, скривился:

— Господин Квелли, возможно вы будете удивлены, но в настоящее время мы имеем абсолютно полные сведения по деятельности вашего банка. Нам точно известно кто, как и когда пользовался вашими услугами, и сколько банк получил за такие услуги. Для того чтобы вы не думали, что мы блефуем, вот списочек ваших клиентов и переводимых ими сумм.

Перед банкиром лег листочек со списком.

— Я не могу сейчас поверить эти сведения, — заупрямился Квелли, — для этого мне надо быть офисе.

— Проверять это совершенно не обязательно, — усмехнулся следователь, — просто, таким образом мы хотели показать нашу осведомленность.

Да, разговор совершенно изменил окраску, и банкиру это очень не нравилось, если раньше он думал, что лично для него опасности нет, то теперь понял ошибочность такого мнения — ему угрожали, и угрозы эти были очень серьезны. Собрав остатки самообладания, банкир поднял листочек и уткнулся в него взглядом:

— И что вы хотите от меня?

— Так тут вроде как все понятно, — следователь пожал плечами, — надо вернуть деньги законному владельцу, ну и естественно при этом надо компенсировать моральные издержки.

— Мне кажется, с моральными издержками вы поспешили, господа, — начал торговаться Квелли.

-Ничуть, — сразу возразили ему, — но если вы против, одно ваше слово и мы станем делать все по закону.

Связываться с законом в данном случае было самоубийством и банкир немного поразмыслив, согласился:

— Хорошо, я посмотрю, что можно будет сделать.

— Посмотрите. — Согласился следователь, вставая из-за стола, — до завтра.

Сидя в машине Квелли обдумывал разговор, действовали против него достаточно жестко, но оскорблять не стали, хорошо это было или плохо он так и не определился:

— Ладно, — махнул он рукой, — могло быть и значительно хуже.

Откуда ему было знать, что это только начало его проблем, те, кого он принял за следователей, на самом деле таковыми не являлись.

— Ну что Руслан, — подмигнул 'следователь' своему напарнику, — как думаешь, свернем мы в бараний рог этого павлина.

— Свернем конечно, — кивнул тот в ответ, — куда он денется с подводной лодки.

— Ладно, пусть думает, что этим все ограниченно, пусть пока пребывает в неведении. Потом мы его наизнанку вывернем, все отдаст, даже чего не брал, все равно отдаст.

— Да, — Руслан покосился на море, — живут же люди. Яхта, вечное солнце, а мы из-за них полгода грязь месим.

— Ну допустим не из-за них, сами так живем. Ну ничего, мы за это дело такую премию себе отхватим, по всему миру покатаемся.

*

Комаров пытался подремать в шезлонге на пляже, мягкий морской ветерок обволакивал тело, а мерный шум накатывающих на берег волн должен был не давать мыслям взять верх над блаженством. Однако все усилия отринуть нарастающее раздражение оказались напрасны, сбоку раздался детский восторженный визг, и следом громко залаяла собака. Александр Евгеньевич, не открывая глаз, поморщился, в голове возникла знаменитая фраза великого комбинатора: — 'Да. Это не Рио-де-Жанейро'.

Вчера он прошелся по прибрежному городку и ради интереса прикинул стоимость жилья, если жить в самом городке, то цены были вполне приемлемы, но стоило обратить внимание на отдельные домики стоящие ближе к воде, о которых он мечтал всю жизнь, и сердце неприятно сжалось от количества цифр в ценнике. Впрочем, его экскурсия носила пока чисто познавательный интерес, жить в этих краях он не собирался, впереди его ждали другие благодатные места, где, как он знал, жить будет значительно дешевле.

Вдруг рядом с ним заговорила какая-то женщина на местном языке, в котором Комаров совершенно не ориентировался, он с неохотой открыл глаза, и прищуриваясь от яркого неба, уставился на возмутительницу спокойствия. Перед ним стояла худощавая креолка и ждала ответа. Александр Евгеньевич показал рукой, что ничего не понял, тогда она, мешая местные слова с английскими, снова заговорила:

— Плохо..., нельзя..., болеть..., ноги.

При этом она тыкала то на его, то на свои ноги. Ничего из ее слов Комаров не понял, поэтому, когда надоело общаться с ней таким образом, решил что ему хотят предложить что-то из местных снадобий, махнул рукой и снова откинулся на шезлонг. Женщина сразу замолчала и, закусив губу, гордо удалилась.

— И чего ей от меня было нужно? — подумал он, — наверное, отдыхающих сегодня мало, вот и пристает.

Завтра он отправляется в порт, откуда отправится в круиз на красавце лайнере, и около полумесяца проведет в увлекательном путешествии. Однако приятная мысль лишь на секунду отметившись в голове тут же затерялась потоке других куда менее приятных мыслишек:

— Что-то совсем я раскис, — сказал сам себе Комаров, — к черту все, надо сосредоточиться и думать о приятном.

На этот раз ему это почти удалось, он стал представлять, как приобретет скромную виллу на побережье, будет каждый день лежать на надувном матрасе в собственном бассейне и пить холодный апельсиновый сок, который ему будет подавать красивая девушка. Постепенно его мысли перекинулись на внешний вид девушки, ну конечно она должна соответствовать стандарту 90х60х90. А может грудь представить побольше? Нет, больше не надо. Волосы пусть будут черные, а глаза... Но тут облик девушки стал меняться, Александр Евгеньевич с ужасом наблюдал как его мечта превращалась в другую девушку, девушку о которой он не хотел даже вспоминать. Только что он представлял свое будущее, как великий создатель творил новый прекрасный мир и вдруг, не подчиняясь установленным для всего законам, перед ним возникла та, из-за которой теперь существовало столько проблем. Краски поблекли, серый цвет вступил в свои права, как в черно-белом кино, легкий ветерок закрутил откуда-то взявший пух, а с деревьев исчезла листва. Елена смотрела на него сначала с удивлением, потом удивление стало меняться на безразличие.

— Это мой мир, — крикнул Комаров, — не смей портить его своим присутствием.

Девушка окинула взглядом все вокруг, и на ее лице проступило презрение.

— Да как ты смеешь? — Задохнулся он от ярости, — Прочь! Вон отсюда!

Ответом ему была усмешка Елены, она ничего не сказала, лишь повернулась и пошла в дом, в его дом. Александр Евгеньевич хотел крикнуть ей вслед еще что-то обидное, но тут осознал, что того прекрасного будущего, о котором он столько мечтал, уже нет, ветерок стал ледяным, а пух превратился в колючий снег. Ему ничего не оставалось, как тоже направиться к дому. В комнате горел камин, а девушка сидела на диванчике напротив и смотрела в огонь. Сознание каким-то образом изменилось, Комаров уже не считал дом своим, что-то подсказывало ему, что теперь он гость, причем гость нежелательный и если хозяйка откажет ему в гостеприимстве, то будет иметь на это веские основания. Елена отвела взгляд от камина и вопросительно взглянула на него, не дождавшись ответа, она чуть подвинулась к краю дивана, приглашая к огню заблудившегося скитальца. Почему скитальца Александр Евгеньевич не понял, но почувствовал — это действительно так.

Господи, как приятно сидеть в доме у огня, когда снаружи завывает северный ветер и обжигающие космическим холодом кристаллики льда жалят лицо, как приятно осознать, что тебя простили, не дали как последней собаке сгинуть в жестоком холоде мира. Он смотрит на веселую пляску огня, на мерцающие угли и тепло проникает к самому сердцу, а слезы сами собой наворачиваются на глаза.

— Тьфу ты, — Комаров неожиданно очнулся от видения, только теперь до него дошло, что это был сон, он сплюнул еще раз, — приснится же такое.

Сон сном, а слезы на самом деле текут по лицу.

Под вечер Комаров в отвратительном настроении вернулся к себе, хозяйка, у которой он снимал жилье, уже хлопотала на летней кухне.

— Хорошо отдохнули, сеньор Комароф, — приветствовала она появление постояльца.

— Да, день сегодня прекрасный, — буркнул он, — а на пляже почти нет людей.

— Официально пляж закрыт вот уже два дня, власти сообщили, что он заражен личинками фиристы. А разве Вас не предупредили?

Комаров опешил:

— Нет, видел какие-то плакаты по пути, но они на местном языке и я об этом ничего не знал.

Видимо пытаясь успокоить его, женщина махнула рукой:

— На самом деле ничего страшного, фириста редко заражает людей, на моей памяти было только два или три таких случая.

Ничего не ответив, Александр Евгеньевич прошел в свою комнату, там он снял обувь и принялся внимательно осматривать ноги. Смотреть было неудобно, да и зрение не позволяло хорошо приглядеться, но с помощью зеркальца он, наконец, рассмотрел несколько маленьких красноватых точек на ступне и в этот момент его пробил холодный пот. Сейчас он пойдет в местную клинику и если там подтвердят, что это действительно укус фиристы, его зарубежной жизни придет конец. Личинки этого насекомого знамениты тем, что уже через пару часов после укуса внедряются глубоко в тело, а дальше начинают развиваться, поедая плоть, до того как они полностью разовьются и покинут тело гостеприимного хозяина, жизнь человека превращается в ад. Самое паршивое в ситуации Комарова, что лечение от этой заразы не происходило за одну процедуру и стоило очень дорого. Теперь он понял, о чем пытались его предупредить там, на пляже, и опять сердце тревожно сжалось.