Красный цветок #1

Смерть в огне — жуткая смерть. Сердце не желало мириться с тем, что выбрал разум.

Интересно, а там, в Бездне, я очнусь в таком же ярком мареве? Доброй меня не назовешь, чего уж там. Но ведь и на Воплощенное Мировой Зло, даже со всеми своими мелкими (и не очень) пакостями, я не тянула. Если бы у меня было право выбора, я бы училась, наряжалась, выходила замуж. За Эллоис*Сента, естественно. Родила бы ему красивых детей, красногривых девочек и черноволосых мальчиков. Судя по всему — отвратительно зеленоглазых.

Жар становился невыносимым, отвлекая от радужных утопических картин. Воздух превращался в огонь. А даже драконы выдыхают, а не вдыхают огонь.

Сухая горячая ладонь зажала рот.

— Ткач тебя заплети с паутину! Что ты творишь!

— Почему ты все ещё здесь?! — заорала я. — Тебе давно следовало убраться! Что ты тут делаешь?!

— Греюсь, — пожал аристократичный шут далеко не широкими плечами.

— Ты пришел за мной?

— Нет, — съехидничал он. — За предводителем вампиров. В моей коллекции бестий только его и не хватает. — Улыбка перетекла в злобный оскал. — У тебя есть право выбора, только решать придется быстро: пойдешь со мной по доброй воле или мне придется заняться внушением?

— Я никуда с тобой не пойду! — оттолкнула я его от себя.

Глаза у Эллои*Сента была красивые. Я уже говорила об этом. И могу говорить об этом долго. И думать беспрестанно. Он великолепен, прекрасен, замечателен. Он — моя воплотившаяся в явь мечта. И не вопрос, конечно же, я пойду. Туда, куда он захочет.

Эллоис*Сент снял с тонкого пальца кольцо с белым камнем и надел его мне на палец.

Я не сопротивлялась.

Что он прошептал, я не расслышала. Какая-то пелена, словно туман, искривляла восприятие действительности. Я, было, дернулась, попытавшись её разорвать, но Эллоис*Сент обернулся и я снова утонула в сияющем взгляде.

Ничего ласкового в нем, конечно, не было. Но глаза, будто омут, топили, лишали воли и вызывали только одно желание — выбраться отсюда туда, где мы окажемся наедине. Только он. И я.

Водяной столб забил перед нами. Каскад воды раздвинулся, напомнив взметнувшийся занавес в театре. Мы нырнули внутрь. С другой стороны нас встретила приятная ночная прохлада.

Мы были одни. Я, не задумываясь, кинулась ему на шею, подставляя губы для поцелуя.

Эллоис*Сент какое-то время терпеливо сносил пылкие объятия, пока желание следовать за ним на край Света, целовать — не нацеловаться, глядеть — не наглядеться, дышать — не надышаться пропало резко и бесповоротно. Сменившись острым желанием прибить гада.

Кулак у меня маленький, но если постараться, вложить в одно движение всю силу, ярость и обиду, он может быть весьма чувствительным. По крайней мере, не смотря на всю Чеаровскую выдержку, Эллоис*Сент крякнул, сгибаясь, когда я заехала ему под дых.

— Да как ты смел! — шипела я в лучших традициях Миаро*на, злобно-вкрадчиво — мурчащее — угрожающе.

— Извини! На уговоры, так случилось, не было времени.

— Ты использовал ментальное внушение! — менторским обвиняющим тоном уничижала, как могла, его я. Впрочем, без особого результата.

— Да ты что? — почти искренне усомнился он. — А мне-то казалось, я был столь обаятелен и мил, что ты просто хотела оказаться ко мне поближе

— Ты понимаешь, что у меня могут быть другие планы?

— Нет.

— Я тебя убью.

— Не стоит. Меня можно использовать куда более интересно. Рассказать — как?

Мне хотелось смеяться и плакать. Я была в жалком состоянии. Как, прикажете, с этим мириться?

Эллоис*Сент неожиданно крепко обнял меня. Не страстно. Так обнимаю друга в беде: понимающе и крепко. Я бы выстояла, если бы не тепло его рук, сильных и ещё по-мальчишески тонких. А так сломалась, расплакавшись.

— Ты не должен был меня вытаскивать! — в истерике я молотила кулачками ему по плечам. — Ты же сам говорил, что я чудовище?! Я действительно Кукла, за которой следуют несчастья и смерть! Я сама их причина! Ты видел, что я сотворила? И это ещё так, мелкая завязь — плоды впереди. Они все от меня не отстанут, пока не заставят открыть эти Ткачевы Врата! Я никому не могу верить. Даже тебе! Мой отец, Миарон, Сант*рэн, Дик*Кар*Стал. Те*и! Вам всем плевать на меня. Плевать! Вам нужна только моя Сила! кровь этих сгинувших монстров, что по странной причуде течет у моих жилах!

— Тише, тише, моя хорошая. — Гладил он по волосам.

Я затихла, всхлипывая.

— Зако*Лар прав, Эл. Я — проклята!

— Не говори ерунды, — устало выдохнул он, отворачиваясь, чтобы не глядеть мне в глаза.

— Ты знаешь, что это так! Я тот самый монстр, кого вы, Чеар*ре, должны выслеживать и уничтожать.

— Ты просто несчастная маленькая потерявшаяся девочка. Очень уставшая, напуганная, сбитая с толку. И то, что тебе страшно, это нормально. Кто угодно на твоем месте устал бы, испугался и с катушек съехал. И уже что-что, а уничтожать я тебя не буду точно.

— Но ты должен, — упрямо возражала я, не потому, что хотела этого. Даже не потому, что желала выслушать возражения с его стороны. А скорее по инерции.

— Хватит, — обнял они меня, Под его руками дрожь стала затихать. Он был теплый, твердый. Могут ли эти плечи выдержать вес не только тела, но и моей древней, жуткой, искаженной души?

— Знаешь, меня никогда не любили...

— Я люблю тебя.

— Нет. Не любишь, — мне было горько и сладко одновременно. Я точно сходила с ума. — Когда-нибудь придет время, и ты встретишь невинную и светлую, без прошлого, девушку. И я стану очень сильно тебя ненавидеть. И может быть, даже убью её. Или тебя.

— Самое главное, чтобы ты сейчас себя не убила нелепыми фантазиями. Я не люблю невинных девочек, Оди. Они не в моем вкусе. Так что можешь не беспокоиться по этому поводу. А твое состояние вполне объяснимо. Ты потратила кучу энергии, перебила кучу народу и у тебя сейчас нечто вроде магического похмелья. Нам нужно место, где можно перевести дух и зализать раны. Кстати, как твоя шея?

— Лучше, — всхлипнула я.

Скинув с себя пиджак, юноша закутал меня. Озноб понемногу уходил, потихоньку наваливалась отупляющая слабость.

— Куда мы пойдем, Эл?

— Я обо всем позабочусь, Оди. Не тревожься.

Глава 8

Проклятое спасение

В памяти плохо сохранилось, как мы скользили по незнакомому городу в поисках убежища. Впрочем, запоминать-то особенно нечего было: стены повсюду стены. Если только это не стены дома, которого у меня никогда не было.

Эллоис*Сент снял комнату в одной из гостиниц. Усевшись верхом на стул, парень жестом предложил отдыхать. Я с наслаждением упала на кровать. От нервного и физического перенапряжения ныли почти все мышцы.

— Ты в курсе того, что Зако*лар работает в одной команде с Миа*роном?

Эллоис кивнул.

— Если ты понимаешь логику событий, я была бы благодарна, поделись ты со мною знаниями, — не тонко намекнула я на необходимость объяснений.

— Полагаю, Зак не больше других членов семьи желает мировых катаклизмов. Он не собирался помогать Черным. Просто желал убедиться, что его подозрения на твой счет — не паранойя.

— И? — подняла я глаза. — Уверился?

Пришла очередь Эллоис*Сента отводить взгляд.

— Не до конца. Но есть все основания предполагать, что ты — один из Ключей.

— Когда ты будешь полностью уверен, тоже станешь уничтожить меня?

Отвернувшись, Эллоис очень тихо проговорил:

— Я должен был бы. Таков наш долг. Именно за этим мы существуем, Одиф*фэ.

Наверное, должно быть больно? Мне и было больно. Так человек с не пониманием глядит на оторванную конечность, не в силах постичь, что вместо целого у него осталась только часть.

— Но я не уверен, что смогу, — после длительной паузы, еле слышно, закончил он.

— Вы с самого начала предполагали, что я — это я?

— Нет!

— Расскажи, что значит 'один из Ключей'? — попросила я.

Хотелось бы знать, почему придется бороться с теми, кого любишь.

— Старую сказочку о разделении мира сегодня не знает только ребенок. Вселенная, словно слоеный пирог, разделена на части: Мир Реальностей — наш мир, Мир Снов и Наваждений, в котором оживают любые фантазии, мир, где существует причудливый народ Фейра, мир Богов, закрытый от всех, кто вынужден воплощаться. И Бездна. Между четырьмя мирами, как между комнатами коридор, проходит своеобразный энергетический канал. В естественных условиях он позволяет мирам взаимодействовать друг на друга, и только. Но существуют исключения из правил, когда тем или иным образом осуществляется прорыв. Именно о таких случаях и повествуют всевозможные пророчества.

— Понятно. Ты бегло обрисовал декорации. Теперь объясни мне, при чем здесь мы? Ты. Я. Чеар*рэ?

— Завязка у нашей истории очень древняя, — горько усмехнулся Эллоис*Сент, отбрасывая падающие на лоб волосы. — Это началось много тысяч лет назад. Изначально мир Мирь*Тэн-Лэо был другим. Миром людей. И только — людей. Люди знали лишь один вид магии — черной. Собственной Силы у них не было, и они научились черпать её из темного источника, при помощи специальных обрядов. В обмен на энергию крови, боли и секса демоны, бесы и фейри оказывали людям покровительство. Научившись получать желаемое легким путем, люди стремились к контакту с представителями Мира Наваждений. Канал между двумя мирами уплотнялся. Вскоре, в результате темной волшбы, низшие фейри получили возможность проникать сквозь границу из одного мира в другой. И начали заполнять собой пространство. Попав в Мир Реальности, бесплотные тени возжелали обрести плоть. Они бездумно вселялись в отжившие белковые оболочки мертвецов, не различая людей и животных. Так возникли упыри и прочие виды нежити. Зачастую укушенные подобными тварями люди и животные пополняли их ряды. Болезнь стремительно распространялась, процесс грозил обратиться в пандемию.

Тогда Боги, сотворившие этот мир, чтобы сохранить его, были вынуждены привести через Врата высших существ. Так в нашем мире появились Альфы, Клинки и Чары. Ничего общего с темными дроу они не имеют, чтобы там не утверждало простонародье. Представителей было мало, каждых не больше трех десятков. Эти существа в течение нескольких столетий вели жестокую борьбу с порождениями инферно, и в итоге им удалось спасти планету. Но поскольку первые представители кланов не теряли надежды вернуться в свои миры, домой, они предпочли канал закрыть, а не разрушить. И теперь мы имеем то, что имеем — угрозу повторения прошлого.

— И Чер*рэ, они ...?

Эллоис*Сент кивнул:

— Потомки тридцати Чаров. Единственный клан, которому удалось сохранить и свои силы, и знания. А ты, по всей видимости, несешь в себе кровь Огненных Клинков.

— Демонов?

— Не были Клинки демонами! Они были Воинством Света, если хочешь. Карающей дланью. Жестокость у Клинков в крови. Но, в отличие от пресловутых демонов, питающихся чужими страхами, пороками или болью, Клинки не получали удовольствия от мучений жертвы. Убивали виновных без колебаний, угрызений совести или чувства удовлетворения. Как охотничьи псы или соколы. Почуяв виновного, Клинки не отступая, шли вперед. Мало что могло сбить их со следа. Они не знали страха. Их невозможно было подкупить. У них не было слабостей. Именно потому люди, из слабостей сотканные, уничтожили этот клан первым. И последний из них, посчитав, что этот мир не стоил того, чтобы его спасать, уничтожил себя, проклиная род людской и повелев, чтобы через века тот, в ком будет хотя бы крупица крови его клана, открыл Врата и этот мир получил, наконец -то, что заслуживает.

— И вы думаете, что я та самая, с 'крупицей крови'?

— Ты была не одна. Нам удавалось вовремя отследить и уничтожить потомков Огненных.

— Великолепно. И чего ты медлишь? Хочешь, чтобы я прониклась правильностью твоего решения и сама себе горло перерезала?

Во взгляде Эллоис*Сент промелькнуло раздражение.

— Не говори глупостей, Одиф*фэ! Сколько уже можно твердить одно и тоже!?

Его глаза сузились, блеснув злостью:

— Как мило, — хмыкнула я. — И знаешь, я все равно не понимаю. Объясни, зачем потребовалось разводить этот фарс с похищением? Зачем мы вообще тащились сюда? Кто кого предает — Зак свою семью? Или семья — Зака?

— Ты придумываешь больше интриг, чем есть на самом деле. Никто из нас не связывал тебя с Клинками. Кроме Зака. И тот соединил точки в рисунок не без помощи оборотня. Думаю, Зак и сам не до конца верил в эти сказки, но во время путешествия убедился. Ты ведь не скрывала своей Силы.

— Ещё бы! Я понятия не имела обо всех этих страшных-страшных тайнах.

— Зак считает, что единственное, что мы должны сделать — это убрать тебя. Те*и — против. После того, как нас похитили, дядюшки как-то раз побеседовали, долго и трудно. А я, самым не красивым образом, подслушал. Те*и настаивал, что аргументов Зака не достаточно. Что прежде чем идти на убийство, нужно быть уверенным на сто процентов. Зак пообещал, что после проведения ритуала, если Врата не раскроются, нам будет не о чем беспокоиться. Но если в твоих силах открыть Инферно, он уничтожит тебя, не сходя с места, если и не раз и навсегда, то весьма надолго устранив угрозу. Впрочем, я сразу понял, Зак постарается тебя уничтожить не смотря на то, способна ты открыть Врата или нет. Не столько потому, что верит в твои способности воплощать проклятие Клинков, сколько потому, что ревнует тебя к Миа*рону.

Я скривилась. Слышать о Миа*роне из уст Эллоис*Сента казалось непристойным.

— Ткачева отродье, эта черная кошка! Стоит ему появиться, и моя жизнь начинает висеть на волоске.

Эллоис*Сент, хрупкий и тонкий, казался наименее подходящей защитой.

— Значит, ты мой спаситель? — улыбнулась я. — И мне полагается тебя отблагодарить?

Его губы сложились в ответную улыбку.

— Я не откажусь от благодарности.

Юноша заключил меня в объятия. Голова кружилась, сердце колотилось.

— Оди? — Остановился Эллоис. — Все в порядке? — Узкая ладонь ласково заскользила в шелковистых локонах.

— Да. — Нервно хихикнула я.

— Я поступаю не правильно? Ты ведь принадлежишь другому.

— Не говори чепухи, — с ноткой гнева снова фыркнула я. — Я принадлежу себе. И никому больше. И уверена, — хочу, чтобы первым моим мужчиной был ты.

— Почему?

— Потому что думаю, что люблю тебя.

— Думаешь, что любишь? — насмешливо переспросил он, обнимая крепче. — Какое оригинальное признание! А у меня есть все основания предполагать, что я хочу вас, маэра.

Эллоис очень постарался сделать так, чтобы в его объятиях думать ни о чем не хотелось. Ни о том, что мы находимся в грязной второсортной забегаловке; что рядом, за тонкой перегородкой полным полно чужих, и может так случиться, враждебно настроенных людей; что по нашему следу идет погоня. А главное, что нас разъединяет куда большее, чем соединяет.

Я забыла, какой опасной и кровожадной могу быть, что внутри живет плотоядный, почти неконтролируемый хищник.

Мой первый любовник оказался ожидаемо страстным, горячим. Почти грубым. Но тонкую грань из этого самого пресловутого 'почти' он все-таки не переходил. Безрассудный и щедрый, открытый и откровенный, Эллоис*Сент увлекал меня за собой, впервые открывая для меня чувственный взрослый мир.