Невольные герои

-Дурочка, нашла с чем сравнивать! — Нарька слабо улыбнулась сквозь слезы. — Как ты теперь будешь? Нам же его не убить...

-Целься точнее, — хладнокровно и тихо (мало ли где соглядатаи находятся) ответила я и заметила, что эльфийка от моих слов побелела. — Нарь, я не шучу. Если представится возможность, нельзя допустить, чтобы твоя рука дрогнула. Кстати, откуда вы узнали о моем, мягко говоря, отвратительном положении?

-Я все видела, когда хотела телепатически связаться. Наверно, алривин вызвал побочный эффект. Боги, это было так... так ужасно! — подруга всхлипнула, и я тряхнула ее за плечи, опасаясь повторения истерики.

-Пообещай мне, что не станешь сомневаться. Ни на долю секунды. Пойми, иначе нельзя...

Эльфийка посмотрела мне в глаза, пытаясь уловить суть задуманного, затем глубоко вздохнула, успокаиваясь, и кивнула.

-Verita*.

-Отлично, — я повысила голос, обращаясь к присутствующим. — Кто-нибудь скажет, где мой зверек?

Друзья удивленно переглянулись, и в недоумении пожали плечами. Маги, получив точное описание домашнего любимца, тоже были в неведении. С момента нападения на мосту Рэгана никто не видел, по правде говоря, о нем попросту забыли в суматохе.

-Надеюсь, злые дяди не обидели крошку, иначе я буду очень сильно разгневана, — буркнула я, стараясь даже не представлять, что может наделать на свободе брошенный и голодный саламандр. А если он знает, кто увел его хозяйку... Бедные мавки.

В тишине подвала гулким эхом отозвалось звяканье кандалов, словно осенняя листва зашелестела солома.

-Почему ты не сказала мне? — шепот Ди заставил меня оглянуться и подойти к нему. Лучше бы он накричал, ругал меня, но не сидел так... обречено. Я придвинулась вплотную, и, когда игнорировать меня стало невозможно, зашипела, подобно рассерженной кошке:

-Ты хоть иногда думаешь, что говоришь? Да я сама недавно осознала, что ты не мой подопечный, и, поверь, была в шоке. Вероятно, повторное смешение крови сняло твою опеку надо мной, установленную в детстве, дезактивировав нашу связь. Но инициировать обряд снова... То же самое, что предложить жениться на мне.

-Я бы согласился, — демон грустно усмехнулся, смотря на меня с непередаваемой нежностью и болью. Тоже, нашел время для откровений... Наклонившись, я провела ладонью по его щеке, стирая кровь, и слегка коснулась губ, даря мимолетный, горький поцелуй. В такие минуты количество свидетелей не смущает.

-Знаю. Но невозможно переступить через гордость.

-Глупая, иногда это необходимо, — ласково упрекнул он, и тут же скрипнул зубами. — Что ты делаешь?

-Побереги силы, ладно? — отодрав присохшую к коже льняную ткань, я промыла рану водой, опасаясь заражения. После, позволив Ди чуть расслабиться, не трогая поврежденное плечо, порезала об острый камень стены руку и капнула на ранку несколько капель крови.

-Не слезы единорога, конечно, но тоже ничего, — насмешливо хмыкнул Лис, наблюдавший из своего угла за моими действиями. Я поймала его взгляд, уловила еле заметный кивок и с облегчением выдохнула — значит, обещание не забыто.

Теперь осталось только аккуратно перевязать плечо алада оторванным от рубашки обрывком, обязаться быть умницей и быстро удрать от дальнейших расспросов. Что я и не преминула сделать, а то уж больно подозрительно косилась на меня подруга.

За дверью дожидался конвой, сопроводивший до комнаты, а впереди маячила долгая бессонная ночь тревог, расчетов и... Я с потаенной хитрецой улыбнулась, увидев тенью проскользнувшего по двору эльфа, поправила летучую мышку, незаметно примостившуюся среди прочих заклепок на куртке. Кто сказал, что дела хуже некуда?

Так или иначе, завтра на рассвете все решится.

Ночь пролетела незаметно. Чудилось, совсем недавно небо было украшено россыпью сверкающих жемчужин, но вот уже на востоке оно побледнело, обещая скорый восход. Суровые исполины деревьев мрачными тенями разметались по склону, отражаясь в будто бы черной воде фонтана. Предрассветная тишина окутала землю.

Я стояла во дворе, окруженная пятеркой мавок, в сыром сером тумане, кутаясь в плащ и позевывая, и размышляла, что противник у нас оказался все-таки неправильный. Вместо традиционного полнолуния, драгоценного для каждого уважающего себя некроманта, Ариан решил начать обряд с первыми лучами солнца. Кроме того, ожидаемого темного зала, в обрамление тусклого освещения от пламени свечей, я не узрела — оборотень явился в келью ни свет ни заря, выдернул меня из полудремы и направил прямым ходом во внутренний двор монастыря.

Даже и не разрушить ничего при взрыве, — с горечью изрек мой внутренний голос, когда я обозрела предлагаемое огромное свободное пространство. Ни алтаря тебе, ни каменного идола...

Друзья появились, когда я уже успела окоченеть, и готова была собственноручно придушить Рина, наплевав на обязанности Оберегающей. Шли не торопясь, уверенно, с какой-то суровой напряженностью. За ними внимательно присматривали охранники, идущие на шаг позади, но, слава богам, не подгоняющие. Когда товарищи по несчастью поравнялись со мной, то я услышала тихое дружное пожелание удачи, и поспешила ответить тем же, приветливо махнув рукой. Глядя на умиротворенную картину ленивого утра, можно было подумать, что старые приятели собрались на теплую встречу. Если бы из окон монастыря на нас не смотрело с десяток остро наточенных стрел, готовых сорваться при любом неверном движении.

-Как я вижу, все в сборе, прекрасно, — Ариан появился самым последним, не забыв прихватить с собой любимую шляпу, пряча пролысину (надо же, вчера он не был таким стеснительным). Моя ятана нежно зазвенела за его спиной, почуяв присутствие хозяйки, что заставило росомаху невольно остановиться и оглядеться. Я шикнула, и Тень сразу успокоилась. — Тогда приступим.

-Что, даже речь не скажешь? — поинтересовалась я с иронией, и, получив отрицательный ответ в виде злобного проклятия, взгрустнула окончательно. Честно говоря, я была разочарована. Оборотень всегда славился красноречием, умением привлечь к себе толпу, поразить слушателя яркими образами, а тут внезапное безмолвие. Не интересно. На меня уставились с недоумением, как друзья, так и враги, и я обиженно умолкла. По мне, помирать, так с песнею.

Ты слишком спокойна для человека, готового переступить Грань.

Неужели? Это напускное. Просто стараюсь не впадать в уныние, иначе и свихнуться недолго.

Не успеешь. Обряд-то скоро начнется.

Тебе-то радости? Исчезнешь ведь вместе со мной.

Как знать, как знать... Попрощаемся?

Теплая ладонь легла на плечо, и эльф, один из конвоиров, подтолкнул меня к ставшим в круг Хранителям и служащими якорем равновесия Лису и Ариану. Никакого особого порядка не наблюдалось, все писаные и неписанные законы волшебства были нарушены. Но что-то подсказывало мне — обряду подобные мелочи не повредят, ведь практика часто расходится с теорией...

Меня поместили в центр, напротив стоял росомаха, позади Лис, еще несколько целителей и некромантов маячили неподалеку, на всякий случай. Я с удивлением отметила, что с друзей сняли оковы, могли и в них привести, главное, чтобы алривин не действовал. Даже согласие Повелителей на использование их магии не обязательно, с помощью заклятия, которое Ариан начал произносить скороговоркой, она сама вытекала в Источник по капле.

Закрыв глаза, я вслушалась в рождающиеся ощущения.

Немного игриво, словно опасаясь наказания за шалость, прохладные струи коснулись кончиков пальцев. Мне казалось, они будут свирепы и жестоки, но вода теплыми браслетами окутала руки, сверкая и переливаясь в лучах восходящего солнца. Умиротворение...

Затем подул легкий бриз, коснулся спины, выплетая ажурные крылья, срастаясь с телом. Стало легко и беззаботно, как давным-давно, в далеком детстве.

Забота...

Ветер зашевелил траву под ногами, и вот уже диковинные цветы оплели мои щиколотки, стараясь удержать на земле, не дать взлететь, уйти от реальности.

Уверенность...

Поколебавшись, всего мгновение, притянулся огонь, ласково скользнул по шее, груди, обвил талию, не обжигая, а приятно грея.

Нежность...

И повинуясь последним словам росомахи, вспыхнул нестерпимо ярким светом мой амулет, загорелся цветок, точно став живым, пульсируя новой, неведомой силой. Крохами настоящей, бушующей во мне стихии...

Вздрогнув, будто от чужого прикосновения, я огляделась. Круг распался. Повелители устало осели на землю, тяжело дыша. Все еще удерживали равновесие целители, и Ариан только-только успел сделать шаг ко мне, протянул руку.

-Во мне течет твоя кровь, детеныш, — усмехнулся оборотень, резким движением срывая виолу и победоносно улыбаясь. Готова поклясться, он почувствовал мощь талисмана. Судя по зловещему, жестокому оскалу, изменившему красивое лицо до неузнаваемости, игра закончилась.

-Убить всех, кроме нее, — команда раздалась в звенящей тишине подобно раскату грома. Друзья сжались на миг, неспособные даже выставить магический щит, но... ничего не случилось.

-Вы что, оглохли, идиоты?! — Ариан повернулся в сторону окон и заметил отсутствие лучников в оных. Охрана, стоящая рядом, тоже действовать не спешила, лениво рассматривая окрестности и словно ненароком полукольцом приближаясь к некроманту. — Я сказал...

-Не напрягайся, Рин, они слышали, — я коснулась пальцами шеи, проведя по следу, оставленному порванной цепочкой, грустно усмехнулась. — Просто мавок здесь нет. Эльфы и дриады вокруг тебя — живые, позволь представить Вольный отряд, во всей красе.

Изменяющая внешность магия посыпалась от мановения руки, напускная бледность сменилась загаром и румянцем, а глаза рейнджеров наполнились живым огнем. Ариан выругался, но отступать и не подумал.

-Что ж, придется самому, — стрелы и кинжалы, летящие в оборотня, точно наткнулись на незримую стену, осыпавшись у его ног. Мечников, подступавших со спины, порывом ветра отнесло на пару саженей, крепко припечатав к земле. — Не слишком ли много на одного? Впрочем, теперь я справлюсь.

Росомаха оглушительно расхохотался, раскинул руки, впитывая силу тревожно мерцающего, точно биение живого сердца, амулета. Десятки огненных шаров с шипением соскользнули в разные стороны, устремились к рассредоточенным по двору рейнджерам, прожигая насквозь стволы попадающихся деревьев и оставляя черные пятна на стенах монастыря. Захлопали крылья, это не уничтоженные слуа, повинуясь команде хозяина, спускались с крыш с мечами наготове или выпускали отравленные стрелы.

Я еле успела отклониться, пролетевший рядом заряд подпалил кончик косы, задел спину, но вскользь, обдав жаром. Проследив траекторию полета, мне хватило секунды, чтобы понять — друзья с дороги шара убраться не успеют. Так же как и моих сил не хватит, чтобы остановить его.

Перед глазами мелькнуло рыжее пятно, встало на пути огня, раззявив пасть в жутком оскале. Рэган встряхнулся всем телом, от головы до кончика хвоста, точно после продолжительного купания, раскидывая вокруг теплые, крупные капли воды. И шар, попав в водную лавину, возмущенно мигнув, погас.

Наблюдавший за сражением Ариан скрипнул зубами, недовольный перевесом слаженно работающих эльфов и дриад. Тревожные крики слуа усиливались, в них зазвучала паника. Сколь бы мощным ни было заклятие подчинения, оно меркло перед страхом забвения. Нежить не горела желанием стать последним прикрытием сумасшедшего некроманта. Мало-помалу, шаг за шагом, враг отступал, в каждую минуту готовясь кинуться в бегство.

А потом я услышала Голос, словно шептавший предупреждение...

Чуть треснула земля под ногами, противясь чужой воле, взвыл вызванный вихрь, и нечто жуткое, тягостное стало собираться в воздухе.

Я обернулась, выискала глазами друида и шепнула:

-Пора.

Только и ждавший команды Лис резко сжал руки, окончательно размыкая круг. В ту секунду, якорь, удерживающий меня, исчез.

Оборотень так и не успел понять, что случилось. Всего мгновение назад оберегающая была в паре саженей от него, и вдруг оказалась совсем близко, пройдя защиту как нож сквозь масло. Что-то изменилось в ней, неуловимо на первый взгляд, но очень сильно. Великолепная трофейная ятана, дотоле мирно лежащая в ножнах, словно сама скользнула девушке в ладонь. И вместе, они были настолько единым целым, так дополняли друг друга, что он невольно залюбовался.

-Глупец, — раздался чувственный, гневный голос, совсем непохожий на звонкую речь Таль, — Ты посмел возомнить себя властелином мира, возжелал обладать Силой, тебе не принадлежащей! Амулет, который ты сжимаешь в бесполезной попытке защититься — всего лишь пустышка, накопитель для моей силы, куда сбрасывается излишек. Неужели ты так и не догадался, что настоящий Источник, Лунный Цветок, о котором говорится в пророчестве — я?..

Росомаха вздрогнул, когда прохладная сталь коснулась его груди. Он еще успел увидеть, как сплетенное им заклятие вечного сна распадается миллиардами искр, осыпается черными перьями, неторопливо падающими на землю. А после, в том месте, где бьется сердце, вдруг наступила противоестественная тишина.

Было странно наблюдать себя со стороны, смотреть за собственными движениями, жестами, слышать речь и понимать — то, что осталось на земле, уже тобою не является и никогда не станет, это лишь хрупкая оболочка для сущности Силы, некогда дремлющей внутри, так сказать, "внутреннего голоса". Осознавать, что всего миг — и вот твое тело рухнет на землю, уничтоженное отголоском боли подопечного, ненавистного, навязанного, глупого в своей жажде власти, противника, которого позволила, нет, необходимо было убить. Не дышать, не двигаться, попросту не быть, находясь в пустоте, безвременье, окружающем Грань. Не чувствовать боле ее притяжения, Зова, но видеть не тени, скользящие сквозь туман, а людей, животных, птиц. Такие же заболоченные лесные озерца и покрытые васильками желтеющие поляны, выросшие из деревень города и небольшие старомодные поселки, разрушенные мосты и расхлябанные дороги. Другой мир, возможно поначалу непривычный, загадочный, но стоит приглядеться внимательнее, и он ничем не будет отличаться от реального. Обычный переход, всего шаг, а может, пара взмахов крыльев — и ты уже там, где пока нет ни врагов, ни друзей, ни даже тебя. Где можно начать жизнь заново, с чистого листа, совершая те же ошибки, позабыв прошлый опыт и все, что некогда так манило. И хочется окунуться в беспечную тишину погожего осеннего денька другого мира, но... что-то держит. И это что-то порядком меня раздражало.

Я не была больше лишней в суете Грани, нашла свое место, застыла положенной нитью узора, тканого судьбой. Память и разум говорили, что предначертанное стало явью, а мое сердце замерло навек, и теперь ничто не смеет оставлять меня на Грани. Безумно хотелось погрузиться наконец-таки в уютное небытие, раствориться, поддавшись многодневной усталости, отойти на заслуженный отдых. Но грудь жег огонь, а запястья обдавало ледяным холодом, и крылья отказывались подчиняться, наливаясь стальной тяжестью, помогая приковывающей земле. И кто-то бесконечно близкий звал, кричал мне, темной тенью пробиваясь через гущу белоснежного тумана...