Но тут я заметил еще кое-что, несущее опасность уже не для меня. Пилот "Шершня" знал свое дело — непрерывно обстреливая из лазеров кработа Ухана — гиганта по сравнению с собой, он все-таки сумел отвлечь его внимание от "Снайпера". Этакая собачонка, лающая на бульдозер. А теперь старался забежать Ухану в тыл, тем самым заставляя того развернуться, чтобы поймать юркого врага в прицел. "Шершень", естественно, не давался, с его-то маневренностью. И в данный момент "Мститель" почти успел встать ко мне противоположным боком, а к "Вурдалаку" — спиной. Боже, как непрофессионально, успела мелькнуть мысль, полная досады, и как Ухан мог попасться на столь простую уловку. А в следующий миг меня охватил легкий ужас, когда до меня дошло, что целью "Вурдалака" являюсь не я, а спина моего друга, и "Шершень" старался именно для этого — подставить наименее защищенное место "Мстителя", лишенное вооружения, самому мощному роботу. Конечно, броня выдержит и не такой удар, но последствия все равно могут быть плачевными...
Пришлось забыть об экономии и выпустить эти чертовы ракеты. Наиболее уязвимым местом у кработов почти всегда являются коленные суставы, в силу особенностей их конструкции броня принесена в жертву ради повышенной подвижности. Туда-то я и отправил все двенадцать боеголовок. Расстояние — пятьдесят метров. Промахнуться невозможно. На такой короткой дистанции вражеское ЭМ-поле спасовало, ракеты прошли сквозь него, лишь слегка замедлившись в самом конце — словно горячие гвозди, угодившие в мармелад. Противоракетная система, многочисленные лазерные гнезда которой были разбросаны по плечам и бокам кработа, тоже проспала, подорвав только три или четыре ракеты — я же говорю, слишком близко. Так что все остальные боеголовки легли точно в яблочко, несмотря на то что "Вурдалак" несся на меня, как угорелый.
Мощнейший взрыв встряхнул врага от пяток до макушки, целиком окутав его левую ногу вздымающимся полотнищем пламенем, и оборвал стремительное наступление. Чтобы удержать равновесие, пилот "Вурдалака" запустил прыжковые двигатели, и огненные струи боковых сопел приподняли кработа на несколько метров над землей. Отменная реакция. Оставалось сбить его прямо в воздухе — "Костолом" уже закончил разворот, прицельная сетка главного экрана легла на противника весом в шестьдесят пять тонн. Контейнер РЗУ с щелчком вернулся в исходное положение — для перезарядки, чтобы механизмы подачи боеприпасов, хранившихся в голове, совместились с приемно-распределительным устройством самого контейнера. Но лазеры и гаусс-пушки уже были заряжены и выдавали сигнал готовности отправить свой горячий подарок навстречу врагу.
Я опоздал на какую-то долю секунды.
Воздух между мной и "Вурдалаком" словно взорвался от вспышек обеих "Сверхнов". На столь близком расстоянии мои сенсоры на передней части корпуса на миг ослепли... а когда зрение к ним вернулось, "Снайпер", успевший к этому моменту подняться на ноги, ярко горел — весь верх корпуса, включая ракетно-залповую установку. Белое пламя испаряющейся плазмы пожирало броню и контейнер с направляющими для ракет прямо на глазах. От удара "Снайпер" завертелся вокруг оси и снова рухнул, на этот раз носом вперед, глубоко воткнувшись в почву хоботом гаусс-пушки.
Что за черт? Почему...
"Давите "Шершня", а я добью "Снайпера". Я на вашей стороне. Объяснения потом".
Передача шла открытым каналом, поэтому я узнал голос говорившего. Прошу прощения — говорившей. Дьюсид. Дьюсид?!! Растерянность длилась несколько секунд, не больше — право, это совсем немного для такого непрофессионала, как я. Но за эти секунды "Вурдалак" успел приземлиться и начал разгоняться, стелясь над землей гигантскими шагами и ведя ожесточенный обстрел по ворочавшемуся среди камней и вывороченной земли "Снайперу". Плечи "Вурдалака" расцвели частыми зелеными вспышками четырех средних лазеров, а под брюхом затявкала легкая "полуразгонка", вбивая снаряд за снарядом в еще действующее защитное ЭМ-поле бывшего союзника. Шквал попаданий буквально не позволял "Снайперу" подняться на ноги, а воздух над ним заполнился клубами черной гари и адской смесью из тучи мелких осколков и расплавленных брызг. Мне даже не хотелось думать, что ощущает пилот этого робота сейчас... Ах да, мы же не в симуляторе. Я связался с "Мстителем" на кодированной волне, чтобы поговорить без участия Дьюсид:
"Ухан, слышал? "Вурдалак" — наш. Пилот — Дьюсид, твои подозрения оказались провидческими. Только не вздумай называть ее по имени, ей пока незачем знать, кто мы такие. Понял? Мы ведь не знаем, что у нее на уме".
"Принято, Вождь. Приятная неожиданность".
Еще бы. Такого предательского удара в спину рейдеры Орла никак не ожидали.
Мне некогда было гадать, как Дьюсид оказалась здесь. Раз она вступила в схватку с роботами бандитов, значит, она действительно являлась нашим потенциальным союзником. Союзником с реальным боевым опытом. Двое салаг под управлением опытного воина смогли бы составить реальную угрозу для рейдеров Орла. Надежда и злость вспыхнули в душе с новой силой. Надежда на достойный отпор захватчикам. И злость, требующая отмщения за уже содеянное ими. Нейроконтроль быстро пригасил лишние эмоции, оставив самую малость для необходимого задора.
Значит, говоришь, давить "Шершня"? Хорошо, пусть будет "Шершень", но сначала...
Я выстрелил в "Снайпера" из больших лазеров, благо мне почти не пришлось разворачивать неуклюжий торс "Костолома", чем я и воспользовался. Удар пары "Адских Плетей", почти в упор, проел в спине "Снайпера" здоровенную дыру, разрушив больше половины от общей толщи брони и погрузив место попадания в кипящее облако огня и дыма. Затем добавил из средних лазеров, пока заряжались большие. Так, пора заняться "Шершнем"...
Склон горы слева от робота Дьюсид взорвался столбом пламени и земли — малыш "Шершень", обогнув холм со все еще удерживавшим господствующую высоту "Мстителем", атаковал бывшего товарища, а ныне — предателя, с фланга.
"Займитесь "Шершнем"!" — рявкнула Дьюсид.
О, черт... Я начал разворачиваться и торсом, и лапами, с громыхающим скрежетом вминая камни в землю.
Ухан тем временем без дела не стоял. Лазерные вспышки от выстрелов "Мстителя" следовали за "Шершнем" по пятам, камни в месте попаданий, мгновенно раскалившись, взрывались не хуже бомб — внутренняя влага, превращаясь в перегретый пар, разрывала их на куски изнутри. Из-за бешеной скорости носившегося по пересеченной местности тридцатитонника Ухан все никак не мог толком прицелиться, вот где сказалось отсутствие опыта. Да, дружище Ухан, это тебе не из игломета по неподвижным банкам стрелять. А пилот "Шершня" — ловкий малый, с невольным одобрением подумал я, ловя в прицел левого большого лазера прыткого "кработа". И отчаянно смелый.
В этот момент "Шершень" добежал до высокого холма и скрылся за его вершиной, как в омут сиганул. Вершина тут же ярко и дымно жахнула огнем, залп всех лазеров "Мстителя" и одной из "мантикор" (Ухан все-таки не удержался, выпустил свои несчастные три снаряда), буквально срезал ее метра на два, испарив, наверное, сразу около тонны земли. Но "Шершень" на время оказался в безопасности.
А, чтоб тебя...
Я двинулся вниз с холма, одновременно отслеживая действия оставшегося противника по экрану бокового обзора. Тот сумел удивить. По-прежнему лежа на боку и нелепо перебирая лапами, "Снайпер" умудрился развернуться в нужную сторону, и... очень даже не смешно долбанул из гаусс-пушки прямо в коленный сустав продолжавшего кружить вокруг него и поливать огнем "Вурдалака". В тот самый, левый, который уже успел покалечить я. "Вурдалак" сильно покачнулся, с трудом удержав равновесие. И в отместку выплюнул новый залп из плазмопушек, снова погрузив весь корпус "Снайпера" в огненную бурю. Черт, я бы поежился, если мог, от такой картины, да шкура не та — бронированная. По такой мурашки не бегают. Большая часть видеосенсоров врага наверняка ослепла. Ситуация очень напоминала бой в симуляторе, только теперь сам "Снайпер" оказался в роли жертвы, а тогда такой же робот пламенем прыжковых двигателей жег моего "Гончего"... Бррр.
Следующий шаг заставил "Вурдалака" заметно припасть на ногу. Видимо, повреждения на этот раз оказались серьезными. Чтобы там Дьюсид ни говорила, а не мешало ей помочь. Я затормозил на середине склона и перевел на "Снайпера" гаусс-пушки, собираясь успокоить раз и навсегда настырного рейдера сдвоенным залпом, но в этот момент мне прямо... прошу прощения, прямо в задницу жарко влепилось несколько ракет, сумевших проскользнуть сквозь лазерное сито противоракетного комплекса. Да где там этот долбаный "Шершень"? В прямой видимости его не было, а точка на радаре указывала, что юркий малый снова спрятался за тот же холм. Чтобы без помех перезарядиться и выскочить для новой атаки. Ну погоди, засранец... Втроем с таким водилой, как Дьюсид... Прошу прощения — с таким пилотом, как Дьюсид, водилами "мехвоинов" называют только лохи, так что привыкай к правильному произношению, ведь и сам сейчас являешься пилотом, так вот, втроем мы вас всех задавим. Рано или поздно...
Но еще один робот в нашем отряде тоже не помешает, верно? Так зачем его лишний раз калечить? Мысль показалась мне весьма перспективной. И своевременной. Чем меньше будет поврежден захваченный робот, тем меньше понадобится времени призракам на его ремонт.
"Пилот "Вурдалака", предложите пилоту "Снайпера" сдаться, — предложил я по открытому каналу. — У него никаких шансов. Может, вас он послушает и прекратит бесполезное сопротивление".
Дьюсид тоже ответила открытым текстом:
"Ладно. Ты слышал, Хорт? Хватит дурака валять. Поднимай лапки".
Вокруг сорокатонного "Снайпера" после жесточайшего обстрела уже образовалась внушительная воронка. Он слабо ворочался на боку среди дымившейся и горевшей от жара земли, расплескивая своей тяжелой тушей волны перемолотых в щебень и оплавившихся камней. Дьюсид так и не позволила ему подняться, сбивая раз за разом при каждой попытке. Весь корпус кработа, испещренный глубокими шрамами и рваными дырами, проеденными плазмой, был чудовищно обезображен, левая рука со спаренными малыми лазерами отлетела напрочь и валялась рядом, но правая еще шевелилась.
Не понимаю. На что он рассчитывает? Что за бессмысленное геройство?
"Предлагаю в последний раз, — сказал я. — У меня нет времени с тобой возиться".
"Мститель" Ухана, приближаясь к нам вдоль склона, поднял руки и наставил на поверженного врага здоровенные стволы "Мантикор". Для внушительности, наверное. Хотя нет, те несчастные три снаряда, наверное, еще целы, я не помнил, чтобы Ухан стрелял из своих "полуразгонок". Так что долбануть его "Мантикоры" могли вполне чувствительно.
По-прежнему лежа на боку, "Снайпер" поднял руку с уцелевшим средним лазером и полоснул по моему боку, спалив несколько десятков видеосенсоров и оставив длинный кипящий шрам. Ненормальный какой-то. Нет, боли не было. Вражеские удары заставляли ощущать лишь потери, но боли не было. Все во мне пело от этой мысли.
"Ясно. Добиваем", — решил я.
Я опустил руки, наводя обе гаусс-пушки на "Снайпера"...
Из-за ближайшего гребня на полной скорости вымахнул "Шершень" и, не останавливаясь, ощетинился молниями лазерных вспышек. Все выстрелы достались "Вурдалаку", желто-зеленое пламя разбилось о броню его торса, но лично меня этот настырный тридцатитонник достал уже морально. Просто какая-то фантастическая, безграничная живучесть. Впрочем, как и у этого чертового "Снайпера".
"Мститель" отреагировал быстрее всех, двинув вслед за "Шершнем", но массивному семидесятитоннику было тяжело соревноваться с вертким "малышом". Пока Ухан гнал своего робота на следующий холм, чтобы атаковать с господствующей позиции, "Шершень", не снижая скорости, успел поменять несколько подходящих укрытий, выскакивая из-за склонов и стреляя по преследователю всякий раз, как только предоставлялась возможность. Броня "Мстителя" вспыхивала и искрилась на солнце от точных попаданий, разлетаясь раскаленными брызгами, от которых загоралась трава под его ногами.
Подловив удобный момент, "Вурдалак" развернулся торсом и жахнул из плазмопушек, но промазал. "Шершень" успел уклониться, вместо него от зарядов плазмы запылал здоровенный участок на левом склоне ущелья — скудная растительность и камни от чудовищной температуры горели одинаково охотно. Тогда "Вурдалак" задрал пакет направляющих РЗУ и выпустил в небо густой рой ракет, чтобы обрушить их на противника сверху классической "горкой". Оставляя тонкий белоснежный след, двенадцать боеголовок достигли высоты в сто метров, затем круто развернулись и ринулись вниз. Тут уж никакое укрытие не могло спасти. Прогремел взрыв, из-за холмов ударило пламя и выплеснулся черный дым вперемешку с ошметками земли.
"Шершень" все же появился, шатаясь как пьяный, он вскарабкался на вершину следующего от нас холма... и со всей дури почесал вдоль ущелья обратно в сторону Туманной Долины, разбрасывая из-под лап фонтаны дерна. При этом он слегка прихрамывал на правую лапу и явно не выдавал полную скорость. Отлично. Ракеты его не угробили, но покалечили.
"Ха, враг трусливо драпает, победа за нами!" — запальчиво воскликнул Ухан.
"Вам нужно догнать его и уничтожить! — отрывисто приказала Дьюсид. — Вы лучше меня знаете эту местность, подумайте, где его можно перехватить! Действуйте!"
Догнать "Шершня"? Самого скоростного из существующих роботов? Да еще обладающего мощными прыжковыми двигателями? Нужно подумать. Из трех тяжеловесов, собравшихся здесь, "Вурдалак", бесспорно, учитывая его прыжковые двигатели, являлся самым быстрым, но у него повреждена нога. Следующим по скоростным показателям, как это ни парадоксально, был "Костолом", хотя и нес по сравнению с "Мстителем" лишние десять тонн веса. А значит, эту проблему придется решать мне.
"Ухан, заканчивай здесь со "Снайпером"! Я постараюсь догнать "Шершня"!"
"Принято, Вождь".
"С Дьюсид без меня пока ничего не обсуждай, ссылайся на меня как на командира".
"Хорошо".
Пару раз напоследок мигнув лазерами вслед драпавшему тридцатитоннику, Ухан оставил преследование и повернул обратно. Зато я на своем "сатире" начал разгоняться, постепенно забирая влево, к краю ущелья. Попутно я предусмотрительно перенаправил пару "стрекоз", все это время барражировавших над местом сражения, приказав следовать за "Шершнем". Тратить разведракеты уже не имело смысла.
Теоретически по ровной местности "Костолом" способен развивать скорость до ста километров в час. В долине, протянувшейся узким рукавом среди крутых склонов ущелья Двух Рук, о ровной местности говорить не приходилось, но скорость пока росла. Под ударами "копыт" в дерне и каменистой поверхности позади оставалась цепь глубоких рытвин, каждая размером с небольшой домашний бассейн, а небольшие холмики просто сминались в лепешку. Я старался не думать о том, во что превращается эта местность после моей пробежки. Жуть... Впрочем, этот бой и так изуродовал облик долины до неузнаваемости. Огонь и дым заволокли ее в радиусе километра от центра сражения. Все, что могло гореть, — горело. Что не могло — тоже горело...
