— Дело в этом самом С-Пб АУЦ, где, в том числе учили на гидропланы. И, если помнишь, ангар-развалюха около Лахтинского ковша присутствовал. Больше гидропланы там хранить явно негде. Ты улавливаешь мысль?

Говоря это, спускался в кают-компанию, разворачивая карту. Примерно восемьдесят пять километров. Но побережье изрядно замертвячено — все же ближний пригород. Зато всегда доступно отступление в море. С такими шансами уже можно лбом упереться.

Пока думал и прикидывал варианты, с палубы прибежала довольная Катюха

— Из бармалеев подняла Сергея с Мишей, они Отважного сейчас запустят. Давай быстро сходим и глянем!

Хмыкнул прорвавшемуся нетерпению.

— Быстро не выйдет. Четыре часа туда, четыре обратно, неизвестно сколько там. Чего так засуетилась-то? Я в принципе не против ночного морского круиза, но куда такая спешка?

— Так завтра Андрею Леонтьевичу ответить обещали, вот и ответим!

С ошвартованного у дебаркадера катера донесся рык разбуженного дизеля.

— Ладно, торопливая моя, пошли переодеваться в защиту.

* * *

Отважный проскочил по знакомому маршруту через вторые ворота дамбы и прижался к северному берегу залива. Темный берег угрюмо проплывал по левому борту. Разобрать ориентиры без привычных огоньков все еще составляло проблему, вот и промахнулись мимо Лахты, спохватившись только у парка трехсотлетия. Зато обратно шли со знанием дела.

Лахтинский ковш в ночи производил еще худшее впечатление, чем в прошлый раз днем. Пробежавший по берегу луч прожектора мертвецов не выявил. Останки бульдозера и побитый жизнью экскаватор были — на этом все.

Вышли на растрескавшийся бетонный слип втроем, оставив Катюху на катере за пожарным стволом. Миша, как соответствующий своему имени бугай, да еще отметившийся в горячей точке, нес наш единственный пулемет, Сергей, тоже повоевавший, отдавал предпочтение "веслу" а я был на подхвате с Дикарем. Вторым оружием, как ни странно, прижились Макаровы. Патронов к ним добыли душевно, постреляли ударно и теперь из него даже умудрялись попадать в голову метров с десяти.

Слип перешел в бетонную площадку, с проросшей через плиты травой, и большими дырами в покрытии, засыпанными гравием. Ангар показался мне свежеокрашенным, но "ночью все кошки серы". Особо порадовал крепкий и надежный навесной замок на железной двери. Как это у нас любят, замок класса "не дамся!" висел на проушине из мягкого железа. Пять секунд работы болгарки с подсаженным аккумулятором!

Заскочили внутрь, прикрывая дверь и заливая помещение светом фонарей. Нежити нет. Помещение для сторожа, явно совмещающего функции с "диспетчером" судя по стойке с аппаратурой. Указал на нее Сергею, тот молча кивнул, сбрасывая со спины рюкзак с инструментами и "сумками челноков". Мы с Михаилом двинулись дальше, освещая каждый сантиметр помещения, включая потолок.

Из комнаты имелось два выхода, в еще одну комнату, совмещающую функции кают-компании, зала для брифингов со столовой. И в ангар. Долго стояли в дверях, шаря лучами по закуткам большого, неухоженного помещения. Куда-то же делся сторож?! Тем более часть ангара не просматривалась из-за двух стоящих гидросамолетов.

Оба подкосные высокопланы с двумя двигателями над крыльями. Один повыше, второй пониже, но в целом близких габаритов. На одном, белом с синей полоской, по носу шла надпись "Корвет", второй, чисто белый с "V"образным килем, обошелся без названий. Ладно, надо обходить периметр.

Сторож так и не нашелся и, пройдясь по всем закуткам дважды, сначала я, потом Михаил, мы приступили к основному действу. Несмотря на запущенность, в ангаре нашлись и инструменты, и запчасти и даже тележки. Сергей с довольным видом вручил мне две толстые книги, журнального формата с картинками самолетов. Корвет оказался "Корветом" производства саратовского "Гидроплана", а с Vобразным килем стал "Л-42" саратовской "Чайки". "Корвет" старее и проще, минимум приборов, спартанская обстановка. Торчащие как палки из пола кабины ручки управления вообще заставили вспомнить "тяжелое детство и деревянные игрушки".

"Элка" отличалась кардинально — новенькая, навороченная с шикарным салоном. Кстати, вход в салон через люк в скосе крыши, можно сказать, "через багажник". Совершенно непривычно — долго искал двери, потом "прочитал инструкцию". Для посадки людей с воды, может, и удобно — а вот с земли карабкаться я намучался, пока не догадался инструкцию дочитать. Тут, оказывается, заходить надо в развал хвостов как в ворота и так, по фюзеляжу, и чапать до люка. У кого-то больная фантазия!

Корвет не претендовал на эксклюзивность входа, у него боковое остекление просто поднималось вверх на петлях, позволяя из кабины вываливаться прямо в воду.

Приплясывающий от длительного ожидания Сергей спросил

— И на каком полетим?

Взглянул на него с удивлением.

— Ты что, серьезно считаешь, что я "сяду за баранку этого пылесоса"? Без практики, подлетов и проб?

— Ну, может вы уже на них летали. Знали же, где они стоят!

— Не, Сереж, не летал. Но это гидросамолеты! Что это значит?

Бармалей пожал плечами. К нам подошел Михаил, с интересом дожидаясь ответа.

— Это значит, мазута вы моя, ползучая, что мы их как лодки за собой тянуть можем. Шанс что дойдем по тихой воде очень неплох, а на скорость по воде они рассчитаны гораздо большую, чем Отважный разгонит. Задача понятна?

— А то! — хохотнул Михаил — все грузим, самолеты скатываем в воду и идем домой.

— Ну, примерно так — подвел я итог.

Пока открывали ангарные двери — употели, и десяток раз помянули хозяев, не следящих за состоянием имущества. Нашумели, да еще пришлось подсвечивать дорожку прожектором с катера. Посчитав себя за начальника, доверил всю погрузку бармалеям, сам отойдя в темноту, старательно вглядываясь в силуэты строительной техники и неровности площадки.

Первые кегли приковыляли минут через пятнадцать, и потом отстреливал их с завидным постоянством. Шли от Береговой улицы, шли вдоль берега. Нескончаемое и немое шествие. Нежить входит в серый, колеблющийся круг отблесков света, подсветивший побережье. Получает две, а в удачном случае одну пулю и упокаивается, во все расширяющемся полукольце лежащих тел.

Только приходят новые кегли все чаще, а упокаиваются все ближе. По привычке делать расчеты прикинул, что с таким темпом через полчаса будет рукопашная. Но минут двадцать еще можно отстреливаться.

Через двадцать пять минут перебежал к слипу, по которому уже скатывали первый самолет. Крикнул Катюхе помыть за ангаром — это еще минут на десять задержит набежавшую толпу, сам бросился крепить уздечки на буксире — все же две "лодки с крыльями" тянуть буксиром сложнее, чем одну обычную шлюпку.

Бегать заводить буксир приходилось по пояс в ледяной воде, благо неопрен давал время не окочурится и завершить начатое. Первым крепил Корвет, затем толкнул его от берега и начал привязывать Элку, пока ее еще катили по слипу. Эти лоси так разогнались, что чуть меня не переехали самолетом. Но к этому моменту я так замерз, что мог и не почувствовать раздавленных ног. Я их и сейчас-то уже с трудом ощущал, да еще и трясти начало.

Забирались на борт катера под взрыкивание пулемета, отгоняющего скапливающуюся у ковша нежить. Уже и Зубастики появились. Один так вообще с грохотом проскакал по крыше ангара и попытался запрыгнуть в катер, но был сбит автоматной очередью. Не упокоили, убежала, нежить. Но поторопила нас с отбытием изрядно.

Аккуратно вытягивали двух "рыбешек на кукане" в залив. Будет обидно, если после всего рассадим днища самолетов о камни, которых тут в избытке. Я стучал зубами о кружку чая с коньяком, переодетый да еще завернутый в фирменные, блестящие, покрывала из спасательного набора катера. Бармалеи наперебой рассказывали Катюхе, как нежить укладывали рядами. А я думал — хорошо, что не поехали в Копорье, оттуда до ближайшего побережья полтора десятка километров и убегать на катере, травя героические байки, стало бы очень проблематично.

Мимо Кронштадта прошли в утренних сумерках, как обычно, через дальние ворота. Пригревшись, кимарил перед рацией, в ожидании вызова. Но не дождался. Совсем островитяне за обстановкой не следят! Мне же лучше, и дрема перешла в нездоровый сон, когда периодически вскидываешься, осматриваясь все ли в порядке, и не запрыгнула ли действительно в катер нежить из сна. Не представляю, как мы будем Петербург чистить. Тут из пригородов за полчаса навала выдавливают, а уж в центре будет вообще калейдоскоп.

В десять десять утра четверга, двадцать шестого апреля, мы дотянули самолеты к Каналу, намаявшись с ними под утро на поднявшейся волне и ветре. Все же, рожденным летать, получается плохо ползать, переваливаясь с волны на волну.

Не сказать, что нас встречали с цветами и оркестром, но толпа любопытных сбежалась быстро. Не успели причалить, уже и Димыч появился, с кем-то из Топов, имя не помню, но на пьянке видел. Когда отшвартовались, объявился и будущий управляющий небом, но ему сразу сказал, что гидросамолеты будут в ведении порта. И в дальнейшем, все найденные гидросамолеты передаются порту, а сухопутные машины скапливаются на будущем аэродроме. Димыч меня поддержал, а Топ явно был против, но промолчал.

Андрей Леонтьевич начал было про всеобщее братство и временное пользование, на что напомнил ему, что нет ничего более постоянного, чем временное, особенно если оно еще и примотано синей изолентой. Гидросамолеты осваивает порт. Точка. Как освоит, летим смотреть его хозяйство.

Над предложением привести к нам аэроклубовских летчиков, кто выжил, для быстрейшего освоения самолетов согласился сразу. Может, еще и удастся сманить кого-то на постоянную работу в порт. Боюсь, еще не скоро в аэропорту дойдет дело до приема аэробусов, а вот в гидропорту работа есть уже сейчас.

Кроме порта Станции, посередине Арсенала есть Ижорское озеро, восьмисот метров протяженности — там надо гидропорт делать. А на Горовалдайском озере, что у Шепелево, гидропорт был исторически, его только в порядок привести и будет еще одна точка маршрутов. Зимой гидросамолеты на лед садились, летом на воду. Полеты прерывались только на ледоходы и ледоставы. Да и то большинство современных гидросамолетов — амфибии, могут садиться и взлетать с обычных, наземных аэродромов.

На всякий случай самолеты пришвартовали капитально, "за все выступающие части". И на виду у нашей Мастерской. Боялись того самого урагана, который во все щели пролезет и все понравившееся утянет. Но вообще, надо бы нам искать другое место, уж больно оживленно стало в Канале.

Пан предложил делать гидропорт в первом сбросном канале Станции. Там относительно мелко, зато шестьсот метров никогда не замерзающей воды прикрытой бетонным молом от волнения. Гидросамолетам и неглубоко сидящим судам там будет вполне комфортно, если убрать ряжевые преграды и боновые заграждения, поставленные против всяких "зеленых" и террористов, что, впрочем, одно и то же.

Туда еще придется протянуть отдельную ветку берегового питания и за лето построить ангары. Автомобильная и железные дороги там рядом, площадей под инфраструктуру с избытком. Место вполне отвечает требованиям гидропорта для легких самолетов. "Бериев" тут сядет с трудом, а для ЭЛки и Корвета трехсот метров "полосы", из шестисот имеющихся, вполне хватит. Крупные гидропланы могут садиться снаружи "ковша" гидропорта и потом заруливать в защищенную акваторию. Пожалуй, канал Сброса — пока действительно лучший вариант для гидропорта.

Ажиотаж вокруг самолетов нарастал лавинообразно. Всем понадобилось куда-то слетать на разведку и проверить, состояние объектов, наличие материалов, искать выживших людей. Моя мысль пойти отсыпаться и потом неторопливо осваивать авиацию умерла под давлением обстоятельств.

Андрей Леонтьевич привел своего зама, Сергея Геннадьевича, с которым, и еще с несколькими пилотами, они и пробились в новую эпоху. Сергея мне предложили как спеца и управленца. Крепкий мужчина, еще сорока нет, скорее технарь чем администратор — но других кадров нет, и нескоро будут. Как говорили в мультфильме — "...кто тут в цари крайний?! Никого? Тогда я буду первым!"

С Сергеем, осваивать гидросамолеты прибыли два Александра, Петрович и Леонтьевич. Будет у нас пара Александров в подчинении у пары Сергеев, вторым имею в виду начальника порта, Сергея Васильевича, который еще не прибыл к ажиотажу и о счастье своем не знает.

Отведя Сергея в сторону, объяснил ему вертикаль подчинения. Дважды упомянул, что прекрасные и дружеские отношения со Сказочником еще не повод исполнять его просьбы. Гидропорт пойдет по береговому ведомству, так что решать, куда и кто летит, будет либо капитан Панов, либо начальник порта Сергей Васильевич, с которым познакомлю чуть позже. Ну и я, как текущий "хозяин" гидропланов некоторые права их использования имею, но буду стараться не мешать штатной работе.

Сергей покивал. Хотя, уверен, трения еще будут. Но пока все усаживались штудировать наставления по производству полетов. Все, это трое пилотов и мы с Катюхой. Как же без нее. Она изучать книжки начала еще в дороге.

После обеда Сергей полез проверять Корвет, выказав хорошие навыки техника. Присоединился к процессу, так как одному технику порой несподручно проверку проводить — нужен второй человек. Отползав по самолету час, решили пробовать запустить двигатели. Залили две канистры девяносто пятого, на пару часов работы двигателей должно хватить. Стояли тут два мотора Jabiru 2200 по восемьдесят пять лошадей. Запустились движки довольно охотно, выхлопом не плевались. Погрев и погоняв моторы на разных оборотах, переглянулись с Сергеем, будто договариваясь, и полезли отцеплять швартовы.

Рев винтов опять собрал толпу любопытных. Тут не знаешь, где техников на самолеты найти, говорят, людей нет — а тут целая набережная бездельников набежала. Разве что помогли отцепить и оттолкнуть самолет от причала. Заднего хода у гидропланов нет, посему в экипировке каждого такого самолета есть весло, а порой, и не одно. Вот мы и воспользовались, подворачивая самолет вдоль канала.

Довольно долго разгонялись по воде. Где тут обещанная инструкцией длина разбега восемьдесят пять метров? Это что у них за метр был? Мы оторвались от воды метров через сто пятьдесят. И пошли с небольшим набором, пытаясь понять поведение машины. Благо впереди ничего нет, и столкновений можно не опасаться.

Прибрали газ и начали снижение для посадки, благо волна в губе ходила невысокая. Плюхнулись как перекормленные утки, с брызгами и кивками. Благо не занырнули. Попытка номер два. Взлет, снижение, плюх. Что могу сказать — взлетаем мы уже неплохо.

Так "блинчиком", то взлетая то садясь проскакали по дуге и решили, что мы теперь опытные гидропланщики. Поднялись повыше и полетели кругом почета над Сосновым бором и Станцией. Маловато мы горючки залили, можно было глянуть предместья.