И без того бледнокожий, Симпкин стремительно терял цвет, из-за недостатка кислорода став практически белым. Он жалко сучил маленькими ножками, вцепившись Ди в запястье в надежде хоть немного ослабить его стальную хватку. Метара размышляла, не замечая страданий бедного доктора. Я же молчал, испытывая нечто, отдаленно напоминавшее жалость...
— Допустим, — наконец проговорила она, дав знак Аргусу опустить готового потерять сознание Симпкина на пол. — Возможно ли это?
Прежде, чем проговорить хоть слово, Симпкин долго откашливался, потирая собственную шею и зверем глядя на невозмутимого Ди. Затем, когда его лицо приобрело более-менее нормальный оттенок, залепетал:
— Я р-работал с Гугсой до того, как он попал в поле вашего зрения, м-мадам, и кое-что почерпнул из его трудов. Гугса всю жизнь страстно интересовался древними инопланетными практиками. В особенности мистических культов с Паракса...
— Конкретней, доктор, — рыкнул Ди.
Симпкин вздрогнул, собрался с мыслями и продолжил:
— Я веду к тому, что если мы попробуем объединить мои знания со сведениями Гугсы, которые мне еще в ту пору удалось у него м-м-м... позаимствовать, то, вероятно, сумеем добиться удовлетворительного результата. Ведь что из себя представляет мозг разумного существа, как не мостик между миром Тени и материальным миром? Предлагаю использовать это.
— Каким образом? — осведомилась Метара.
Невероятно оживившись, Симпкин замельтешил перед голограммой, заламывая руки и периодически бросая в мою сторону осторожные взгляды.
— Всем известно, что лейрами не рождались. Их таковыми создавали другие лейры. У нас же на руках прецедент — не клон, но существо, выращенное искусственно с изначально заданными параметрами. Беда лишь в том, что параметры эти неактивны. Мы могли бы использовать старый принцип, но уже с несколько иным вектором действия.
— А именно? — Обхватив себя за плечи, Метара задумчиво разглядывала мою инфограммку. Было видно, что слова Симпкина ее заинтересовали.
— Предполагаю, Гугса нарочно выставил несколько психоблоков на случай, если эксперимент все же выйдет из-под контроля. Что, если мы заставим эти ментальные ограничения пасть? Пускай Тень сдерживают только препараты. Учитывая степень его потенциальной силы, — тут доктор ткнул в мою сторону, — он может просидеть на них неделями. Если не больше.
На принятие решения Метаре понадобилось меньше секунды.
— Если знаете, как это сделать, то преступайте! — распорядилась она.
Получив добро, Симпкин аж засветился от воодушевления, из-за чего меня чуть не вывернуло. И только Ди по-прежнему оставался мрачен, словно яртеллианский полдень.
— Один вопрос: вы уверены, что потом сможете его контролировать? — осведомился он, переводя взгляд с Симпкина на Метару, а с нее на меня. — Я видел, что он творил в Цитадели. Это были неосознанные, но вполне ощутимые психические вспышки, которые ничем не сдерживались. Они заставили стаю птиц буквально сойти с ума. Сейчас же мы стоим здесь и будто нарочно разжевываем ему свою будущую стратегию. Если развязать Риши руки, с чего вы взяли, что он не обрушит свою ярость на нас?
Тот же самый вопрос искренне интересовал и меня самого!
Прежде, чем дать на него ответ, Метара обворожительно улыбнулась своему стражу, а затем очень медленно приблизилась ко мне.
— Потому что мы не дадим ему возможности самостоятельно принимать решения, — произнесла она. — Сепаратор сделает свое дело, несмотря ни на что, пусть только блоки исчезнут. Правда, Риши?
В который раз поразившись, откуда только смелость берется, я ухмыльнулся ей в лицо и негромко проговорил:
— На самом деле я буду выжидать, когда вы совершите ошибку. И как только это случится, я сделаю все, чтобы вы сами и вся ваша дурацкая база отправились прямиком на дно этого гравитационного колодца!
Дешевая угроза, а сколько удовольствия она мне принесла!
Как ни странно, Метара отнеслась к ней гораздо серьезней, чем я ожидал. Не знаю, были ли то отблески страха (честно говоря, сомневался, чтобы эта жуткая баба хоть когда-нибудь испытывала подобное чувство), отразившиеся в ее холодных глазах, но что-то там и правда промелькнуло. Едкая улыбка сползла с кукольного лица так же быстро, как и появилась. Даже Ди помрачнел еще больше, хотя больше, казалось, было уже некуда.
— Прибереги свои угрозы, милый мальчик, — предупредила Метара. — Не стоит брать дурной пример со своего брата. В свое время он так же пытался ставить мне условия, только ни к чему хорошему это не привело.
На что я отрицательно качнул головой.
— Это не угроза, а предупреждение. Чтобы при случае не удивлялись.
— Очень любезно с твоей стороны. Начинайте процесс, доктор. Заставьте его есть с моих рук.
— Слушаюсь, мадам!
Она развернулась на каблуках и в вихре многочисленных юбок стремительно вылетела из комнаты вон.
— Аргус, за мной!
Не смея перечить приказу, Ди напоследок окинул меня еще одним внимательным взглядом, после чего поспешил за своей хозяйкой. Двери с негромким шумом сомкнулись за ними, и мы с Симпкином остались вдвоем.
— Поздравляю, молодой человек, — немного растерянно проговорил он. — Вам только что удалось невозможное.
Отдавшись свободному парению в антигравитационных сетях, я устало прикрыл глаза, но откликнулся вопросом:
— В каком смысле?
Я этого не видел, но мне показалось, будто Симпкин ухмыльнулся:
— Я еще не видел, чтобы эта стерва вот так от кого-то сбегала!
Глава 18
Прыжок веры
Я не видел их несколько часов. Один только Симпкин суетился поблизости, что-то беспрестанно бормоча себе под нос, да время от времени раздавая указания двум мед-зондам, вызванным им чуть погодя. На мои попытки растормошить его и заставить говорить, доктор делался лишь еще более замкнутым, словно, в отсутствие своих хозяев, опасался подпасть под мое влияние. Мне это, признаюсь, несколько льстило, хотя поводов для подобного отношения я, если уж на то пошло, не давал. Наоборот — старался вести себя как можно дружелюбней, хоть и давалось мне это с немалым трудом. Для чего я это делал? Хороший вопрос! Должен признать, у меня не было какого-то четкого плана относительно маленького доктора. Скорей всего, я просто надеялся обратить Симпкина на свою сторону и лестью и уговорами заставить его помочь мне сбежать. Наивно? Вне всяких сомнений. Однако иного способа освободиться от опостылевших оков я на тот момент придумать не мог.
Наконец со мной заговорили:
— Надеюсь, вы понимаете, что с вашей стороны будет весьма разумным не сопротивляться? — спросил Симпкин, насторожено и как-то исподволь заглядывая мне в глаза. Складывалось впечатление, будто он переживает, что я его загипнотизирую.
Само собой, подобный вопрос вызвал во мне интерес.
— А что случится, если я не захочу?
Я заметил, что Симпкин изо всех сил старается говорить уверенно и даже в чем-то дерзко, но не может перебороть собственный страх, а потому его голос дрожал:
— Боюсь, вы не оставите мне выбора, и я сделаю вам больно. У меня небольшой опыт в сфере выработки условных рефлексов, но я смогу заставить вас реагировать на боль и делать то, что скажут.
— Вы, доктор, еще и садист! — не удержался я от усмешки.
На что тот с серьезным видом покачал головой:
— Нет. Просто собственная жизнь мне дороже.
— Так вот оно что! Все дело в страхе — тоже, своего рода, условном рефлексе. Метару и Аргуса вы боитесь сильнее, потому и действуете по их прихоти. Как домашняя скотинка. Ну не забавно ли, а?
Симпкин моментально вспыхнул.
— Ну хватит уже! — прикрикнул он и повернулся к своим механическим ассистентам: — Начинайте!
Просигнализировав получение приказа, мед-зонды подобрались к панели управления гравитационной клеткой и переключили несколько тумблеров. В следующую секунду я пожалел о том, что появился на свет.
Силы электрического тока, удару которого меня подвергли, было недостаточно, чтобы умереть, но зато этого вполне хватило, чтобы заставить меня желать смерти. Тело выгнуло дугой, кулаки сжались так крепко, что ногти впились в кожу, рот приоткрылся и оттуда раздался непередаваемой муки вопль. Пытка длилась секунды, ставшие для меня вечностью...
— Ну? — осведомился Симпкин, когда все резко прекратилось. — Что вы теперь нам скажете, юноша?
Обвиснув в энергетических тисках, я пропыхтел:
— Мне жаль...
Симпкин, кажется, малость воодушевился. Даже переспросил:
— Что-что? Я не расслышал...
Собрав всю оставшуюся волю в кулак, я четко и с расстановкой произнес:
— Мне жаль, что Аргус не придушил тебя, когда была возможность!
Коротышка дернулся, как от пощечины. Его и без того пасмурное лицо моментально исказилось от гнева. Мстительно сверкнув глазами, он снова обратился к своим механическим приятелям:
— Пациент еще не готов. Повторите разряд, ребята!
И ребята повторили.
Я бился в конвульсиях и страшно орал. Вдвое дольше, вдвое громче. Ощущение, словно мной овладел бешеный демон. Казалось, будто каждую клеточку тела пронзают раскаленными крючками и растягивают их во все стороны одновременно. Слезы брызнули из глаз фонтаном и весь мир вокруг перевернулся с ног на голову, превратившись в какую-то неправдоподобную абстракцию на себя самое. Теперь я жалел, что не могу добраться до ящика. Уколы сыворотки сделали свое — каждый раз, когда ярость нарастала, возможность уворачивалась из-под рук, словно скользкая рыба...
Кажется, я обмочился. Хотя даже это не заставило Симпкина угомониться.
Его негромкий голос доносился до моего затуманенного болью сознания как будто откуда-то из-под толщи воды:
— Если для того, чтобы заставить вас служить воле Метары, придется свести вас с ума, я так и поступлю. Рано или поздно вы обязательно сломаетесь, Риши, понимаете? Все ломаются. Так всегда бывает. Только не держите на меня зла. В этом нет ничего личного. Впрочем, если быть до конца откровенным, я не считаю, что существам, вроде вас, есть место среди нормальных людей. Лейры заслужили то, что с ними случилось.
Я бы хотел ответить ему, что со мной подобного не произойдет, но не мог перестать завывать и корчиться от боли. А Симпкин как будто чувствовал это и не давал мне передышки, продолжая пытку электричеством, и с наслаждением наблюдал за моими муками.
Сердце долбилось о ребра, как сумасшедшее. Отбойным молотком до звона в ушах, до боли в черепе. Или это уже было не сердце? В такой обстановке немудрено перепутать. Впрочем, на самодиагностику плевать. Закрыв глаза и прикусив губу до крови, я попытался представить себя где-нибудь за границей всего сущего, где электрическая пытка не могла причинить мне вреда. Одинокий пик, выше, чем все горы на всех планетах, посреди пустоты. И я на его вершине. В руках у меня шкатулка — ящик, да! А что спрятано в ящике?..
Новая передышка стала неожиданностью для всех.
— В чем дело? Я не приказывал останавливаться! — возмущенно выпалил доктор.
Я безвольно обмяк в силовом поле, крепко зажмурившись и не чувствуя собственного тела. Яркие пятна плясали перед глазами, словно стая взбесившихся светляков. Я старался глубоко дышать. Ни до чего более мне не было дела. В том числе всклокоченного Симпкина, выяснявшего причину нежданной проволочки.
— Да что случилось?! Все ведь исправно! Цепь не разомкнута, напряжение имеется... Я не понимаю!..
Только сейчас он, кажется, стал осознавать, что с его механическими ассистентами не все ладно. Оба застыли возле пульта управления, чуть покачиваясь, как будто захваченные мощным электромагнитом...
— А это еще что?!
Аппаратура отрубилась, обесточив устройство пытки и мои узы. Следом вышли из строя мед-зонды. Они свалились на пол двумя похожими грудами искореженного металла и уже не подлежали восстановлению.
Мне это понравилось. Крышка ящика свободно откинулась, высвободив монстра...
Едва столкнувшись со мной взглядом, доктор поседел практически мгновенно. Кажется, он еще пытался сообразить, чем могли быть вызваны неполадки, когда мое желание наконец исполнилось и его мерзкую тушку размазало об оконный металл со смачным шлепком. Легко и просто.
Покончив с Симпкином, существо из моего тайного ящика нырнуло обратно и прикинулось спящим.
Ничем более не сдерживаемый, я неловко обрушился на пол: после двух с половиной суток пребывания в висячем положении, ноги отказывались держать тело. Свет непрестанно моргал, создавая гнетущую атмосферу дешевого ужастика, что отвратительно действовало на нервы. Я не был уверен, что камеры видеонаблюдения так же вышли из строя, но на всякий случай решил поторопиться.
Глубоко вдохнув, я попробовал подняться на ноги. Получилось далеко не с первого раза. Упираясь босыми ступнями в холодный металлический пол, я всеми силами пытался не дать трясущимся коленкам подогнуться. Головокружение и тошнота накатывали волнами, но, стараясь не обращать на них внимания, я, помня о первой обязанности всякого узника, целеустремленно заковылял в сторону выхода...
Двери лаборатории оказались не заперты и распахнулись передо мной, пропуская в полутемный коридор, где ждала лишь пара охранников в серой броне.
Без лишних проволочек, я снова выпустил на волю, накопленную за сутки страданий, ярость и с той же легкостью заставил их замертво рухнуть на пол, с какой до того уничтожил зонд-дроидов и Симпкина.
Остановившись на секунду, я глянул на застывшие в неестественных позах тела солдат. Они походили на забытые кем-то игрушки, но только не на людей...
Неприятный холодок пробежал по спине. До меня вдруг дошло, что я стал причиной смерти нескольких человек.
Меня замутило сильнее. Но на этот раз не от очередного приступа слабости, а от отвращения к самому себе. Я называл Ди спятившим мясником и психопатом. Но сколько смертей теперь было на моем собственном счету? Долго ли мне до него?
Впрочем, времени подвергать себя самобичеванию не было.
Присев возле тела одного из стражей, я подобрал тяжелый бластер. Затем, подумав немного, прихватил еще и один из их знаменитых энергоклинков. Наручи были несколько великоваты для моей тонкой ручонки, однако даже с таким оружием в руках уверенности в собственных силах малость прибавилось.
Снова совершив глубокий вдох, я со всей живостью, на какую был способен, заковылял вперед.
Ясное дело, я понятия не имел, куда держать путь, однако первой мыслью, пришедшей в голову, было желание попробовать добраться до ближайшей панели связи и отправить сообщение Мекету. Пусть после слов Аргуса я и не был на сто процентов уверен, что брат откликнется на зов, однако Мекет был моей единственной серьезной надеждой на побег. Во всем остальном оставалось полагаться только на чудо.
Я мало что слышал о Тиссане. Парочка общеизвестных фактов, но ничего конкретного. Планета являлась третьим газовым гигантом в одноименной системе, располагавшейся на периферии Риоммской Империи, и не считалась пригодной для жизни. Ходили, правда, легенды, будто миллионы лет назад Тиссан населяли некие экстрамерные существа, способные управлять пространством и временем, но никаких, даже самых притянутых за уши, доказательств тому обнаружено не было. Слишком высокое атмосферное давление и температура, а также отсутствие какой-либо твердой поверхности немало препятствовали ее колонизации существами более низкого порядка.
