Снегирь и Волк

Каминский тихо говорил с Виттуром, пока Владий с Полиной переругивались. Альфа был доволен подарком, он бережно свернул рукопись, вложил обратно в тубус и повернулся к Полине:

— Показывай платья. И те, что купила в Меокхо, и то, что купила сегодня здесь.

Спорить с вожаком оборотница не стала: знала, насколько резко Рейнгольд может поменять решение — и вместо каникул устроить ей очередную дрессировку.

Замечания Владия и Сварна (куда от него денешься?) слушала спокойно, а вот реакцию альфы ждала с неожиданным страхом и трепетом. Мужчина смотрел недолго, одну-две минуты и велел примерять следующее платье. Этот импровизированный показ мод закончился очень быстро из-за малого количества нарядов. И когда женщина на очередное "дальше" заявила:

— Всё.

Виттур удивлённо вскинул бровь:

— Ты купила всего два платья и костюм?

— И то с моей подачи, — встрял Владий.

Волчица пожала плечами:

— Да.

— Полина, ты должно быть шутишь?! — Рейнгольд выпрямился. — Или хочешь меня опозорить?

— Или мне просто не нужны такие вещи, — она старалась говорить мягко, спокойно. — Куда мне наряжаться, альфа? Я нигде не бываю, только занятия и тренировки.

Сварн украдкой посмотрел на застывшего вожака. Рейнгольд поднялся из кресла и с притворной жалостью поцокал языком:

— Бедная ты, несчастная! Что ж завтра идём по магазинам!

— Но лететь...

— Хочешь поспорить? — перебили её.

— Нет, альфа, — опустила голову.

"Чтоб вас всех!"

— Умница! — похвалил Рейнгольд.

"И мысли старайся контролировать лучше!"

— ...А платья выбрось, они тебе не идут.

"Скоти..."

— Я слышу!

"Ой!"

К радости Полины, шопинг прошёл в рекордно короткие сроки. Рейнгольд быстро выбирал то, что, по его мнению, ей подходит, и отправлял в примерочную. И далее звучало или "берём", или "уберите". Полина нервничала под неотрывным взглядом оборотня. По спине бегали мурашки. Волчица не знала, куда деть руки, судорожно сжимала кулаки, пока Виттур решал судьбу очередного наряда.

— Нет. Меряй следующее.

Мужчина заметил, как она постоянно вздрагивает. Поднявшись со стула, подошёл и стал за спиной:

— Что не так?

— Я всегда сама выбирала платья, — выдохнула женщина, мысленно добавив, что наряды покупала редко.

— Согласись, что мне со стороны виднее, как ты выглядишь, — заметил оборотень.

— Возможно, — уклончиво ответила Полина.

— Тебе нравится это платье? А мне кажется, оно тебе не идёт. Ты чересчур худая для таких откровенных нарядов, — мужские ладони почти касались её кожи: — Например, здесь глубокое декольте, но я смотрю не на твою грудь, а на выпирающие ключицы и рёбра... Словно умертвие обнимаю! — оборотень легонько сжал её голые плечи. Потом руки переместились ниже: — У тебя тонкая талия, порой кажется, что ты переломаться можешь, а в этом платье этого невидно. И, наконец, цвет...

— Не идёт?

Он вздохнул, пряча улыбку:

— Идёт, но ты уже была в синем на прошлом приёме. Зачем, чтобы о тебе думали как о предсказуемой, лишённой фантазии даме? Тем более что тебе подходят почти все цвета.

— Вы хорошо разбираетесь в женской моде, альфа, — заметила Полина, настороженно наблюдая за мужчиной, который до сих пор не убрал руки.

— По имени, Полина, мы же договорились!

Волчица чувствовала, что их отношения неумолимо меняются, становятся ближе, но это не было похоже на дружбу. Она упорно гнала от себя самый простой и в тоже время самый невероятный вариант. Может быть, дело в приближающихся испытаниях, о которых говорил Гаруальд? Наверное, Рейнгольд тоже решил, что Чёрная готова к встрече с Советом и уже теперь относится к ней как к гаме? Она собиралась спросить, но передумала, потому что Белый волк вёл себя очень странно. Нет, он не приставал, не шарил ладонями по её телу. Его объятие было скорее братским. Тем не менее, оборотень стоял чересчур близко и едва заметно принюхивался то к волосам, то к шее. Полина заволновалась: не несёт ли от неё чем? Но она ничего неприятного не ощущала. Душ принимала утром. Оборотни не пользовались духами, которые раздражали звериный нюх, а шампунь чуть заметно пах яблоками и всё.

— Альфа?.. Рейнгольд? — не выдержала она спустя минут пять. — Что-то не так?

Мужчина сглотнул, покачал головой и направился к продавщице, украдкой наблюдавшей за происходящим в примерочной. Когда Полина переоделась и вышла, Виттур уже расплатился и ждал её. Усадив оборотницу в автолёт, Рейнгольд предупредил:

— Я на пару минут отлучусь. Будь добра, подожди меня в салоне.

Вернулся он действительно быстро, молча сел рядом. Чёрную распирало от любопытства, однако спросить вслух она не решилась, лишь мысленно попыталась передать свой интерес, но на лице оборотня не дрогнул ни один мускул.

Глава 28

Королевство Ханорум

Незапланированный шопинг задержал отлёт волков куда дольше, чем они рассчитывали. Когда Рейнгольд с Полиной вернулись из города, было около полудня. Гаруальд и Агнесс настояли на обеде, и только потом их гости смогли продолжить свой путь. В итоге в Кахаянг оборотни прилетели ночью. Полина, утомлённая полётом и насыщенным утром, задремала уже в автолёте. Сквозь сон почувствовала чью-то руку на плече, а проснулась, лёжа на сиденье, зябко кутаясь под пиджаком, судя по запаху...

Оборотница испуганно подорвалась:

— Простите!

— За что? — Рейнгольд чуть шевельнулся, разминая затёкшие мышцы. — Потерпи немного, мы скоро прилетим.

Женщина кивнула, избегая его взгляда, чувствовала себя крайне неловко. Это ж надо было улечься на колени альфы?! Представила себя сопящей, с приоткрытым ртом, и слюна капает... Ужас! Ещё бы захрапела для полноты картины! Волчица уставилась в окно с самым сосредоточенным видом, пресекая все попытки завязать разговор. Виттур не удержался от весёлой улыбки, да и у Сварна подозрительно подрагивали плечи: Полина представляла всё слишком ярко и образно, а "закрыться" спросонок забыла.

Как и обещал оборотень, через полчаса они прибыли в Кахаянг. Сонную оборотницу быстро представили хозяину дома и отправили спать.

Завтрак проходил чинно, тихо и... скучно. Рейнгольд молчал, Горд Мейер тоже. Хотя что-то подсказывало волчице, что ментально они довольно живо общаются, судя по периодически мелькавшим улыбкам и странным гримасам на лицах. А она, пользуясь моментом, рассматривала Горда Мейера — единственного волка, которого Рейнгольд Виттур уверенно называл своим другом. Утром, встретив хозяина дома, женщина поёжилась: Мейер — вожак местной стаи оборотней — выглядел не намного дружелюбнее белой акулы. Смотрел прохладно, даже с непонятной настороженностью, а вымученная улыбка лишь усугубляла неприятное первое впечатление. У Рыжего волка были длинные тёмные волосы и глаза... ржавого цвета, то есть не карие и не красные, а что-то среднее, больше всего похожее именно на ржавчину. Такие глаза были у Владия Арлага и Алеса Преславского. Полина знала, что, когда Рыжие волки переходят Грань, этот ржавый цвет блекнет, исчезает, как и способность видеть. Вернувшись из мира мёртвых, пару дней оборотни восстанавливались, постепенно возвращая зрение. По насыщенному цвету радужки следовало, что Горд в Грани ходил очень давно. А ещё к концу завтрака Полина всерьёз стала подозревать Мейера в женоненавистничестве. Если с другими гостями он обходился радушно, то ей доставались самые каверзные вопросы, самые острые, словно скальпель, взгляды. Но обиднее всего было то, что за оборотницу никто не вступился. Белые волки спокойно наблюдали за пикировкой, не принимая ничью сторону. Чёрной пришлось отбиваться самой. Она отбилась, только настроение испортилось под стать погоде.

Весь день за окном лил дождь. И если до обеда гости ещё легко находили себе занятие: изучали новый дом, знакомились с волками вернероя — то после обеда заскучали. Мужчины собрались в бильярдной, не столько ради игры, сколько ради хорошего бара и компании. Полина не пошла, хотя её звали: и Сварн, и Рейнгольд, и даже Горд.

Альфа прищурился:

— Полина, не злись на Горда: он всех новеньких так проверяет. Ты бы видела, что он в своё время Владию устроил! Тебе, можно сказать, повезло.

— Да неужели?! — не сдержалась женщина.

Тут же дёрнулась, предчувствуя гнев вожака, но тот засмеялся:

— Всё, расслабься! Горду ты понравилась... как оборотень, — уточнил волк, — поэтому и зовёт с нами.

— Я польщена, — Чёрная выдавила улыбку, — но сегодня хочу побыть одна, в тишине.

Рейнгольд ушёл к остальным, а Полина поднялась к себе в комнату. Волчица бесцельно валялась на мягкой кровати, изредка поглядывая в заплаканное окно. Ей ни о чём не думалось, мысли метались, перескакивая с одного на другое: предстоящая встреча с друзьями, тревога за судьбу Элизы Прежан, странное поведение Рейнгольда и не менее странная собственная реакция на его взгляды, прикосновения, на само присутствие Белого волка рядом. Но как только Полина пыталась проанализировать собственные чувства, в голове назойливо начинала жужжать абсолютно новая мысль.

По телевизору ничего интересного не показывали, волчица посмотрела выпуск новостей и, едва он закончился, встала с кровати. Ещё днём оборотница видела в гостиной на полке несколько необычных книг, судя по виду дорогих, не настолько, чтобы держать под замком, но и не бульварное чтиво. Может, хоть так она займёт вечер?

Женщина взяла книгу и уселась на диван поближе к включённому торшеру. Долго рассматривала кожаную тиснёную обложку, пытаясь узнать изображение. Не получилось. Название тоже ни с чем не ассоциировалось. Полина открыла книгу и незаметно погрузилась в чтение.

— ...Что ты читаешь?

Рядом стоял Рейнгольд Виттур.

— "Истории Марао Тиено".

— И как?

— Нравится, — волчица погладила шелковистые страницы.

— Я могу присесть? — оборотень кивнул на свободное место рядом.

— Конечно.

Виттур заглянул в книгу.

— Марао Тиено большую часть жизни прожил на третьем материке — Камингаване. И писал только о нём.

— Да, я прочитала, — кивнула Чёрная. — Кстати, хорошо написано: образно, но без лишней эмоциональности, ничего не отвлекает от сюжета. А ещё я нашла интересные иллюстрации, но они немного странные.

— Покажи!

Полина открыла нужную страницу. Мужчина внимательно посмотрел и хмыкнул:

— Это не совсем рисунок, это ещё и карта, только на эльфийский манер. Смотри, — волк положил книгу себе на колени, осторожно разворачивая тонкую полупрозрачную бумагу, покрытую письменами.

— Ого! — у волчицы загорелись глаза. — Это карта Камингавана?

Виттур улыбнулся и уточнил:

— Только побережье. Третий материк не изучен и мало заселён.

— Почему?

— Не получается, — хмыкнул оборотень и пояснил: — Нечасто, но регулярно предпринимаются попытки разузнать что-нибудь новое, но все экспедиции пропадают бесследно.

— А заклинание Иглы?

— То же самое. Маги уходят и не возвращаются. Есть, конечно, искатели приключений, но где они, что с ними и вернулись ли они — никто не знает.

— Затерянный мир какой-то, — не удержалась Полина, разглядывая карту.

Рейнгольд указал на волнистые линии:

— Прибрежные территории вполне безопасны. Там уже давно живут люди и нелюди. А вот от хребта Небала начинаются Забытые земли. Туда просто не лезут.

— А у тебя есть какие-нибудь версии?

Виттур улыбнулся:

— Две. Или там очень хорошо, и, попавшие туда, не хотят возвращаться. Или там очень плохо и смерть. Учитывая, что в Камингаване не живут эльфы, мне ближе вторая версия.

— Прям страшилка, — фыркнула Чёрная.

Они сидели, склонившись над картой. Рейнгольд, пользуясь моментом, закинул руку на плечо женщине, привлекая поближе к себе: и ей удобно, и ему приятно. Пока Полина рассматривала буквы, стилизованные под старину, волк касался щекой её волос, словно невзначай скользнул губами по виску. Сердце ёкнуло, когда мужчина заметил, что волчица не отшатнулась от этой лёгкой ласки, а наоборот прильнула к нему. Затаив дыхание, оборотень потянулся к ней, собираясь поцеловать.

— ... Ой, простите, что помешал! — в гостиную заглянул Горд и тут же с лукавой улыбкой исчез, прикрыв за собой дверь.

Всё заняло не больше трёх-четырёх секунд, но Полине хватило, чтобы опомниться. Она отпрянула от оборотня:

— Извини. Уже поздно. Я, пожалуй, пойду...

Рейнгольд по-прежнему сидел на диване с книгой на коленях, когда вернулся Мейер.

— Ну что?

Белый тяжело вздохнул и поднялся:

— Горд, ты умный и сильный волк, но в сердечных делах как был деревянной тумбой, так и остался.

— Что? — обиделся Мейер. — Я же извинился!

— А толку?! — оборотень взмахнул руками. — Уйди ты тихо — и я бы сейчас целовался с красивой женщиной!

— Так позови её к себе!

Рейнгольд сокрушённо качнул головой и постучал кулаком по лбу друга:

— Тумба, ты есть тумба!

Звук вышел на диво звонкий и немного обидный для Мейера, который, потирая лоб, смотрел вслед Белому волку.

Виттур шёл по лестнице, всерьёз опасаясь застать Чёрную в слезах или обиженной на весь белый свет и на него, в первую очередь. Принесла же нелёгкая Горда! Разумеется, Рейнгольд понимал, что до постели ещё далеко, что Полина не ляжет с ним, потому что ему так захотелось. Но сегодня он бездарно потратил шанс приблизить этот день или ночь.

Оборотень постучал и открыл дверь:

— Полина, можно войти?

Тишина, только приглушённый шум воды, мужчина понял, что волчица в ванной. Он заметил разбросанную одежду на полу, значит, злилась. На кого: на него или на себя? Рейнгольд тяжело вздохнул, положил книгу на пуф и вышел. Словно специально, из своей комнаты показался Родик Гилмор, с недвусмысленной улыбкой хитро поинтересовался:

— А что ты тут делаешь?

— Ничего, — волк скрипнул зубами. — Полина забыла книгу, я принёс.

— Ну-ну!.. А сейчас куда?

— В душ!.. — ответил альфа и уточнил. — Холодный!

...

На следующий день после завтрака женщина вышла на улицу, тем более что погода была тёплая и безветренная. Полина присела на скамейку и наслаждалась теплом после холодов и морозов Эллари-Зари. В Ханоруме уже вовсю зеленели деревья и молодая трава. Чирикали птицы. Весна, одним словом! А потом женщина почувствовала чужое присутствие, по запаху поняла, что идёт хозяин дома. Несмотря на все уверения Рейнгольда, Горд не вызывал у неё доверия. Чёрная подобралась и настороженно наблюдала за мужчиной. Оборотень, как и большинство его сородичей, был высокий, с ярко выраженной мускулатурой, его легко можно было представить в звериной шкуре с дубинкой на плече. Но сейчас Мейер красовался в тонкой шёлковой сорочке и серых брюках. Ни дать ни взять преуспевающий бизнесмен, только галстука не хватало и часов Ролекс на руке. Если бы не угрожающее выражение физиономии! Ей-богу, Полина почувствовала себя пловцом, встретившимся с той самой белой акулой.

— ...Почему ты постоянно сравниваешь меня с рыбой?

Блин, она опять не закрылась ментально!

Не дождавшись ответа, Горд сел рядом:

— Рейн сказал, что это ты нашла рукопись.