Фея лесная и Странник подземный

людными. Только белый дым, валивший из труб свидетельствовал о наличии

жизни, да редкие фонари у разных публичных заведений.

— Жаль, что вы покидаете наши земли... — нарушил молчание Лор—

рат. — мне да и всем нам будет вас очень не хватать...

— Да ладно тебе страдать-то! — ответил Сергей. — Мы обязательно

вернемся! Только выясним, что домой нам уже никогда не попасть, и вер—

немся! Я открою дело, буду продавать чудеса... Мы с Катей поженимся,

осядем в Вистэрлосте. А вы с мужиками будете заходить к нам на чай с

медком. А наши дети будут звать тебя дедушка Лорри, а ты будешь расс—

казывать им истории про троллей, сидя вечерком у камина. Пройдет лет

двадцать, я отращу себе большое брюхо и стану тяжел на подъем, а Кать—

ка будет целыми днями ворчать и зудеть, как настоящая жена. Ну а иног—

да, когда мы соберемся вместе, я достану из пыльного шкафа свой старый

добрый меч, и мы вспомним, как выехали в тот дождливый день из Вистэр—

лоста... Как ловили тролля... Как все вроде было уже потеряно. А дети

будут просить: "Пап, расскажи-ка еще раз ту историю", а я им буду от—

вечать: "Нет, я рассказчик никудышный, вы спросите лучше старину Аль—

гора, уж он-то умеет языком молоть!", а старина Альгор сделает огром—

ный глоток и ответит: "Нет, ребятки, я к старости что-то помнить плохо

стал, попросите лучше дедушку Лорри.", а он выпустит колечко дыма и

скажет: "Эх, детки, дедушке надо покурить, а история эта такая давняя,

что мне ее еще вспомнить надо. Вы завтра мне напомните, а пока спроси—

те дядюшку Тимми, вон он сидит без дела!", а дядюшка Тимми, к тому

времени совсем тронувшийся умом на почве истории древнего мира, а осо—

бенно Горного Народа, многозначительно поднимет палец к потолку и из—

речет какую-нибудь мудрую мысль, что никому и понять-то не под силу.

Тогда дети пойдут к Эрвину с Илором, двум вконец спившимся старикам,

но сказать ничего не успеют, потому, что в это время Катька влетит в

комнату и заорет благим матом: "Вы что, мужики, здесь сидите? Здесь

вам что, трактир? Идите вон к господину Латору и сидите у него сколько

захотите, а моему мужу работать надо!". А я...

Докончить Сергей не смог, потому что Альгор с Лорратом едва дер—

жались на ногах от смеха, а Катя не падала только благодаря тому, что

висла на плече Сергея. Он несколько секунд постоял спокойно, а потом

понял, что рассказ действительно того стоит и тоже рассмеялся.

— Ну ты и даешь!!! — сказал Альгор, все еще не прийдя в себя. —

А как расписал! Дедушка Лорри, дядюшка Тимми, тронувшийся умом! Нет,

это надо запомнить! И дедушка Альгор, у которого память к старости

прохудилась! Нет, эта история будет выглядеть не так. Я никогда не

смогу поверить, что ты через двадцать лет отрастишь себе брюхо и бу—

дешь доставать меч только по праздникам — голос его стал совершенно

серьезным. — Нет! Не может этого быть! Я думаю, что ты, даже если и

женишься, то просидишь на месте лет пять, не больше, а потом вдруг

сорвешься с места и пойдешь на какое-нибудь рискованное мероприятие. Я

тебе советую на будущее: когда станет тебе невмоготу сидеть на месте,

собери отряд, человек тридцать, и отправься очистить подземелья у Кам—

ней от орков! Вот это будет дело! И мы с дедушкой Лорри тебе непремен—

но поможем, если еще не выживем из ума.

— Нет, мы к тому времени из ума еще не выживем! — вступил в раз—

говор дедушка Лорри. — Я вот просажу все деньги, полученные от госпо—

дина Лэрна и пойду опять зелье собирать, а то людей все больше и боль—

ше, а лечебной травы все меньше и меньше. Или пойду немного в армии

повоюю, тоже дело. Ты, Сережа, зря нас покидаешь! Нет на свете лучшего

места, чем Междуречье.

Только теперь Сергей окончательно осознал, как ему не хочется

покидать друзей. Он понял, что не на шутку привязался к ним всем, а

особенно к Альгору, и сейчас он дал бы многое, чтобы хоть на пару ча—

сов отсрочить свой отъезд. С неба посыпалась мелкая снежная крошка,

северный ветер, не стихавший вот уж несколько дней, зловеще свистел в

трубах, заставляя дым стлаться параллельно земле, раскачивал тусклые

фонари и что-то шептал из темных переулков. Сергей понял, что сейчас

больше всего хочет вернуться в трактир и выпить там с друзьями чашку

чая, а можно даже и винца, но время приближалось к одиннадцати и надо

было идти в порт. Сергею казалось, что надо еще так много успеть ска—

зать на прощание, столько обсудить, но он молчал, будучи не в силах

собраться с мыслями.

Так, неспеша, компания вошла на причал. Судно величественно по—

качивалось на волнах, сверкая бортовыми огнями и поскрипывая, словно

стремясь поскорее уйти на Юг, в ветренную и промозглую тьму.

Друзья остановились неподалеку от трапа, по которому несколько

матросов затаскивали на борт какие-то ящики. До отплытия оставались

считанные минуты.

Альгор положил руки на плечи Сергея.

— Парень, — тихо сказал он, — я никогда тебе этого не говорил,

но я хочу, чтобы ты знал: за то время, что мы провели вместе, ты стал

мне сыном. И мне очень больно с тобой расставаться, ибо у меня дурные

предчувствия, но я так же, не знаю почему, уверен, что тебе надо плыть

именно сейчас. Что-то говорит мне, что ты больше не вернешься, но я

говорю тебе: возвращайся. Возвращайся, как только сможешь. Я буду

всегда тебе рад, днем и ночью, зимой и летом.

— Я вернусь — ответил Сергей, чувствуя, что к горлу подкатывает

комок, ибо он тоже был уверен, что не вернется. — Я обязательно вер—

нусь... папа. Мы еще повоюем. И еще: — он порылся в сумке и достал от—

туда изящное золотое кольцо с красным камнем, тускло сверкнувшим в

свете фонаря. — Передай это Айне. Я обещал ей вернуться, но, похоже,

не сдержу своего обещания. Передай это ей. Скажи, что такую девушку я

увидел впервые, и вероятно, больше не увижу. Поцелуй от меня Лоэну и

старуху Эналу. Отдай вот это, — он извлек из кармана котонки шариковую

ручку. — дядюшке Тимми. Я только вчера обнаружил: она еще когда я был

в своем мире, случайно закатилась под подкладку, ну вот и нашлось ей

применение. А старикам Эрвину с Илором поставь от меня по стакану са—

мого крепкого вина. Ну вот и все. Наверное, нам пора идти. Прощайте.

Катя расцеловала на прощание Альгора и Лоррата в покрытые щети—

ной щеки, сказала несколько прощальных слов и вошла вслед за Сергеем

на борт.

Сзади раздался крик Альгора:

— И еще: НЕ ПРОЩАЙТЕ, А ДО СВИДАНИЯ !!! — они с Лорратом по-во—

енному развернулись и, не оглядываясь, быстро зашагали прочь. Вскоре

они вышли с освещенного участка и растворились в темноте декабрьской

ночи.

III

CЕВЕРО-ВОСТОЧНЫЙ ВЕТЕР И БУНТ НА КОРАБЛЕ

Сергей и Катя устроились в холодном трюме. У обоих на душе была

тоска. Матросы сновали взад-вперед по палубе. Прошло не более четверти

часа с момента расставания, корабль качнулся и, насколько можно было

судить находясь в трюме, вышел из бухты, гонимый почти штормовым се—

верным ветром. По приблизительным подсчетам при таком ветре путь до

Олловина занял бы не более полутора дней, но, как обычно и бывает,

судьба распорядилась совершенно по-другому.

Когда где-то в середине ночи Сергей проснулся и вышел на палубу,

подышать свежим воздухом, он услышал доносившуюся откуда-то перепалку.

Насколько знание языка позволяло ему разбираться в морском жаргоне, он

смог заключить, что несколько часов назад ветер резко переменился с

северного на северо-восточный и теперь корабль, не смотря на все ста—

рания капитана, безудержно несло на западную цепь рифов.

В разговор вступил истерический, срывающийся голос:

— Семьдесят семь демонов! Я говорил! Я говорил! Меня никто не

слушал! Я говорил! Надо было заплатить портовому колдуну, чтобы заво—

рожил корабль от злых духов! Денег жалко, денег жалко! Мертвецам день—

ги не нужны!

Его грубо перебил другой голос:

— Заткнись, дурак! Я говорю, это проклятье! Портовый колдун не

спасет от него! Он дешевый штукарь, вместе с его омулетами и магичес—

ким жезлом он не стоит гнилой рыбины! Ветер просто так не может изме—

ниться! Тридцать лет я плавал, и не разу такого не было! Теперь нас

несет на рифы, а мы ничего не сможем сделать! Всем на этом корабле ос—

талось жить не больше двух дней! А если кто-то и выберется на риф,

умудрившись не разбиться, то его там ждет голодная смерть. Или чайки

заклюют. Я слышал, что там чайки живых людей облепляют, что пчелы, и

растерзывают на части. Вот куда нас несет!

Опять вступил первый голос:

— Пошли, поговорим с капитаном! Я предлагаю, если мы выживем,

чтобы он выплатил каждому по тысяче и по бутылке вина.

Шаги начали приближаться к Сергею, и он, почему-то не желая

встретиться с обладателями голосов, быстро спустился в трюм. Послед—

нее, что он слышал перед тем, как заснул, был несколько раз повторив—

шийся истерический вопль, с нотами отчаяния:

— Спустить паруса!

Утром Серея и Катю разбудили крики, ругань, звуки драки. Очевид—

но происходило нечто незапланированное.

— Подожди минутку, я выйду, взгляну, что там делается... — ска—

зал Сергей и направился к выходу на палубу, даже не подозревая, какую

ошибку совершает. Его взору открылась следующая картина:

Капитан стоял, прижавшись спиной к борту шлюпки, а на него над—

вигалась вся команда со сжатыми кулаками. Вдруг Сергея заметил один из

матросов:

— Эй, смотрите-ка! У нас на борту неучтенный пассажир! Вот в чем

дело! Это Сергей Подземный Странник! — он занес на капитана огромный

кулак:

— Ах ты тварь! Тебе же ведьма ясно сказала, что если он попро—

сится на борт, то гнать в шею! Он тебе что, много заплатил? Это по

всему порту ведь такой приказ был! К черту такого капитана и его пас—

сажиров!!! У нас торговое судно, а теперь будет пиратское!!!

Последнее, что Сергей видел, было жестокое избиение. Капитана

повалили на палубу и начали бить ногами. Потом Сергею на голову опус—

тился чей-то массивный кулак с кастетом, и наступила тьма.

* * *

Сергей очнулся. Было удивительно холодно, так что первой его

мыслью было, что он проснулся в "Радости Моряка", но прийдя в себя он

обнаружил, что лежит на дне лодки. Катя сидела на носу и смотрела на

море. Судя по затянутому тучами небу было либо раннее утро, либо ве—

чер. Сергей ощупал голову: она была перевязана.

— Эй, куда это мы направляемся? — спросил он, приподнимаясь. Ка—

тя обернулась:

— Мы держим курс на Западные Рифы, а корабль скрылся из вида уж

часов восемь назад. Ты не знаешь, чего это они так взбеленились? Меня

выволокли из трюма, ничего не сказали, кинули в шлюпку, и говорят,

мол,плывите сами.

— Они взбеленились потому, что, оказывается, был приказ меня не

выпускать за море! Я, сам того не подозревая, попал в самую гущу ка—

ких-то страшных политических интриг. А поскольку я не понимаю в чем

дело, кому и зачем я понадобился, то можно заключить, что я пешка в

чьей-то игре. Только интересно, что с меня можно поиметь? Все, что у

меня было интересного — это зеркало, и то я его отдал. Как-то странно

это все. Может, я что-то знаю такое?

— Может быть, может быть... — задумчиво сказала Катя. — Кстати,

что там с капитаном?

Сергей оглянулся и увидел, что на дне лежит еще один человек,

прикрытый каким-то полотном, вероятно куском паруса. Сергей снял пок—

рывало — это был капитан, окровавленный и покрытый синяками, почти по—

терявший человеческий облик. Он тяжело дышал, издавая какие-то нехоро—

шие хрипы. Судя по всему, сознание его блуждало где-то очень далеко.

Сергей уселся рядом с подругой.

— Ну что ж, будем дрейфовать. Рано или поздно нас вынесет на су—

шу. Если ветер не изменится, то дня через два нас уже разобьет о рифы.

А вообще здорово! Романтическое путешествие. Зря ты не вышла за меня

замуж! Это был бы незабываемый медовый месяц!

Он окинул взглядом море — зловещее и серое, и почувствовал себя

таким маленьким и беспомощным перед лицом этой грозной и безжалостной

стихии. Сергей не унывал:

— Это все мелочи жизни! — заключил он наконец. — Южное Море та—

кое маленькое, что в нем не потеряешься. Сколько тут? Ну предположим

даже километров триста. Предположим, мы находимся в его геометрическом

центре. И что же? Проплыть какие-то жалкие сто пятьдесят километров —

и мы на суше. При таком ветре это не трудно.

Так наступила ночь. Следующий день не принес никакого облегче—

ния: вокруг было все то же угрюмое море и ветер, несущий соленую водя—

ную пыль. В середине дня выяснилось, что капитан скончался, так и не

прийдя в сознание. Его тело выкинули за борт и холодные серые волны

поглотили его. Когда уже прошло несколько часов с тех пор, как стемне—

ло, Катя вдруг разбудила Сергея.

— Сережа, смотри! Либо я сошла с ума, либо в этих широтах дейс—

твительно может наблюдаться Северное Сияние?

Сергей посмотрел вверх и увидел зрелище дивной красоты: от се—

верного горизонта до южного небо покрывала сверкающая сеть искр. Они

переплетались, меняли цвета, и море сверкало в их свете праздничными

огнями. Явление наблюдалось еще с десяток секунд, а потом море снова

заполнила непроглядная тьма.

— Интересно... — протянул Сергей, отойдя от впечатления. — Но

это не Северное Сияние. Оно возникает в ионосфере, а небо затянуто ту—

чами... Мы бы его не увидели, даже если бы оно здесь и могло возник—

нуть. На молнию тоже не похоже: слишком долго и никакого грома я

что-то не слышу. Это магия... Я уверен! Я чувствую в воздухе магию.

Кстати какое сегодня число?

Катя долго думала, что-то считая на пальцах:

— Двадцать первое, если верить их календарю. А может и двадца—

тое... А что?

— Да нет, это я так... — Сергей и сам не очень хорошо понимал,

при чем здесь дата.

Утром, когда Сергей проснулся он сначала не очень хорошо понял,

в чем дело. Он полежал с полминуты, потом вдруг понял: лодка не кача—

лась! А дно было наклонено! Он вскочил на ноги и увидел потрясающую

вещь: шлюпка стояла на песке! С одной стороны было море, а с другой,

на сколько хватало глаз простирался песчаный пляж, на некотором расс—

тоянии от моря начинался лес. И голые ветви тоскливо шумели, раскачи—

ваясь на холодном ветру. Сергей поежился: было холодно, но теперь была

возможность развести костер!

— Эй! Вставайте все! Земля! Да здравствует суша! — закричал он,

расталкивая Катю.

— Что за шум? — удивилась она, поднимаясь, и тут же поняла в чем