У всех, как говорится, свои проблемы. У Афимина, вот, руки, а Говорухина всегда подводил желудок.
После третьей бутылки пива он решил, что пора сходить в туалет, облегчить, правда, не слишком-то заполненный желудок. Вышел в комнату, склонился над сидящим Аленичевым.
-Ты не думай, что я злой или, там, негодяй какой-нибудь, — сказал он, громко отрыгнув, — я справедлив и умен, знаешь ли. Не крал бы у меня дискеты, не сидел бы сейчас тут. Если б от меня все зависело, я бы вас, софтеров, перестрелял бы к едрене фене. Вот прямо к стене и в затылок по пуле каждому. Потому что вы отбросы общества. Ни на что больше не способны, кроме как шляться по пустому виртуальному городу и сливать информацию...
Он бы сказал еще много чего, но желудок требовательно заурчал. Пришлось стремительно пересекать комнату и засесть в туалете.
-Афимин, смотри за этим уродом, чтобы не сбёг! — заорал Говорухин, перед тем, как оседлать унитаз.
"Еще одна порция, и еду за вторым", — решил он.
В это время скрипнула входная дверь.
-Афимин, смотри за уродом! — еще раз предупредил Говорухин.
-Я в машину на минутку, — отозвался Афимин, — там хлеб, кажется, валялся на заднем сиденье.
-На хрена тебе хлеб?
Афимин не ответил. Наверное, выскочил на улицу. Блин, так урод и сбежать может.
Говорухин быстро, насколько мог, справил свое дело, застегнул штаны, поправил кобуру и вышел из туалета.
Аленичев сидел около дивана. Афимина не было. Сдался ему этот хлеб...
В этот момент дверь распахнулась и в комнату ввалился Афимин. Без лица.
Вместо лица — лоскуты кожи, куски мяса и большие белые испуганные глаза... И кровь. Все лицо залито кровью, капает с подбородка, стекает с обнаженных губ.
-Дьявол! — буркнул Говорухин, не очень-то соображая.
Афмини сделал шаг вперед и рухнул, нелепо взмахнув руками. А за его спиной стоял человек.
Черт, правда — дьявол. В черном плаще, черной шляпе, закрывающей лицо. Только светились два желтых глаза. И глаза эти смотрели на Говорухина.
Вся дурь мгновенно покинула его голову. Или наоборот — прочно засела в ней, вызывая ужасные дьявольские образы.
Прежде чем темная фигура кинулась вперед, Говорухин бросился в сторону, на ходу выдергивая из кобуры пистолет, выстрелил, не целясь, прыгнул и покатился по полу в сторону кухни. Резко заскочил за стену и замер, прислушиваясь.
Тихо.
Урод сидит на полу и не шевелится. Правильно делает, иначе Говорухин пристрелил бы его, не думая.
Сбоку мелькнула нечеткая тень.
Говорухин дернулся, и в следующее мгновение резкая боль пронзила руку. Пистолет отлетел в сторону. Говорухин ударил наотмашь, но задел только воздух. Что-то загородило свет. Черная фигура выросла перед ним. Дьявольский желтый взгляд впился в его лицо.
Короткий хруст — следом вспышка боли — и Говорухин заорал, падая на пол. Левая рука подвернулась.
-Дьявол! — проорал он, — дьявол, больно-то как!
И в следующее мгновение его ударили по голове сзади.
Он успел услышать противный чавкающий звук, а потом отключился.
Глава 016.
1.
Сначала Паршивец подумал, что он умер. По настоящему. Потому что было больно. Никогда раньше не было так больно выходить из Ниши.
Потом понял, что причина боли в другом. Раньше ему не приходилось выходить из Ниши экстремальным путем — то есть через прямое отключение кабелей питания. Теперь, кажется, пришлось.
Голова раскалывалась. Перед глазами плавали разноцветные круги. Вдобавок, он с трудом сдерживал позывы к рвоте.
Огляделся.
Сан Саныч за соседним столиком приходил в себя. Негодяй, не поднимая головы, ощупывал чашку с недопитым и уже давно остывшим чаем. Все. Больше никого.
-А где Грозный и Пройдоха? — спросил Паршивец слабым голосом.
Ему не ответили. Сан Саныч коротко застонал, прошептал едва слышно:
-Говорил же в нос капать...
Негодяй поднял голову, придвинул кружку и громко отхлебнул, поморщился:
-Ну и гадость. Что произошло?
-Попалили нас, — ответил Паршивец, — развели как малолетних. Дождались, пока мы отойдем подальше от эскалаторов и чуть не поймали.
-Что-то ты, Пройдоха, затормозил, — сказал Негодяй, — не мог нас раньше вырубить? Мне пришлось носиться по Городу, как зайцу от борзых, почти полчаса.
-Нет Пройдохи, — сказал Паршивец. Он вдруг увидел открытую дверь, — и Грозного нет. Мужики, что-то случилось.
Негодяй открыл глаза, огляделся.
-Та-ак, — протянул Паршивец, пытаясь принять устойчивое вертикальное положение. Все тело словно пронзали сильные разряды тока, — та-ак, мужики. Кто-нибудь что-нибудь в Нише странное видел?
-Грозный влево ломанул, когда только из метро выскочили, — сказал Негодяй, — за ним несколько Слонов, а дальше не знаю. Я в другую сторону побежал.
-Я вообще не помню, — выдохнул Сан Саныч, — если бы я из Ниши не вылетел, мне бы крышка наступила, ей богу. Слоны почти накрыли...
Он вдруг протянул руку к портфелю и пододвинул его к себе:
-Но кто-то же нас отключил?
-Действительно, — сдерживая острые позывы к рвоте, Паршивец взял провод. Скретчеты кто-то выдернул, причем выдернул напрямую, не перезагружая систему. Скретчет на теле был едва теплым.
-Что же это получается? У меня скретчет уже почти остыл.
-Что? — тупо спросил Негодяй, растирая виски ладонями.
-Скретчеты так быстро не остывают. Могу голову дать на отсечение, что мы уже минут двадцать как вышли из Ниши.
-Ага, и где мы тогда, по-твоему, были?
-А фиг его знает, — Паршивец озадаченно огляделся, — валялись без сознания, вот где. Кто-то нас вырубил и забрал Грозного и Пройдоху.
-Смысл? — спросил Негодяй.
-Не вижу я никакого смысла, — буркнул Паршивец, поднялся, тяжело опираясь о стол, потянулся к коммутатору, — алло... кто это... Даниил? Все в порядке? Никаких происшествия не было?.. Точно?.. Ага... Кто?.. Назови фамилии...Ладно, если что я у себя...
Он положил трубку:
-Странно... четверо постояльцев с этого этажа выписались полчаса назад. Зашли они вчетвером, а вышли впятером. Причем пятый, мой знакомый.
-Кто? — спросил Негодяй.
-Черноволосый с запаянными скретчетами, — Паршивец сплюнул на пол, — Пашка, чтоб его.
-А что за постояльцы?
-Если б я знал. Они не из Такера, приехали на экскурсию... врачи какие-то... Нужно спуститься, посмотреть...
На этот раз он потянулся к мобильному телефону. Нужно было позвонить еще кое-кому.
-У всех революционеров с первого раза не получалось, — заметил Негодяй. — У некоторых, правда, второго шанса не было.
В трубке раздался женский голос:
-Да?
-Алло, мне Андрея... Попова, позовите пожалуйста.
-Одну минутку... — что-то зашуршало, потом раздался другой, мужской голос.
-Слушаю?
-Алло, Краб? Привет. Это я.
Секундная пауза:
-Роман?
-Ага. Все провалилось... нас там ждали. Вернее, не конкретно нас, а вообще кого-нибудь. Ели ноги унесли.
-Все живы здоровы?
-Нет. Двое пропали. Причем, уже здесь. Мы не знаем, куда и как. Я хочу попросить у тебя времени и помощи.
-На счет времени — пока сколько угодно, а вот на счет помощи... чем я могу помочь?
-Я пока не знаю. Просто сейчас нужна твоя поддержка. Если что я позвоню, идет?
-Согласен, дружище, — ответил Краб, — я всегда на рабочем месте. Номер мобильного знаешь?
-Диктуй...
Паршивец отключился и глубоко вздохнул. Краб — мужик что надо.
-Что будем делать? — спросил Сан Саныч.
-Я предлагаю пока разойтись, — сказал Негодяй, — Слоны будут прочесывать все известные им места, где могут находиться софтеры. Тебя, Паршивец, они наверняка вспомнят.
-Вы правы. Пойдем. Заглянем ко мне в кабинет, ладно? Я заберу кое-какие вещи и, наверное, отправлюсь... прогуляться.
Паршивец первым зашагал к двери, но дойти не успел. На столе затрещал мобильный телефон. На голубом экранчике высвечивался незнакомый номер.
-Кто это? — спросил Сан Саныч.
-Если бы я знал, — Паршивец взял мягко вибрирующий телефон, взвесил его на ладони, размышляя, и нажал кнопку соединения, — да, слушаю.
Голос в трубке он узнал сразу же.
2.
Меня вышибло из Ниши стремительно, жестко, с запахом горелой кожи и искорками перед глазами. По телу пробежала дрожь, в глазах заплясали разноцветные огоньки, а на губах — соленый привкус крови. Кажется, я прикусил себе язык.
Я заорал. Завопил. Вырвал горячий скретчет. Упал лицом на стол. Услышал, как рядом постанывает Кхан. Нашел взглядом Аслана Анатольевича...
Кровь на губах... наверное, не язык, а губы искусаны...
-Что произошло? — спрашивает Аслан Антаольевич. Он спокоен. Спокоен, как человек, сам написавший свою судьбу.
-Это я бы хотел у вас спросить, — отвечаю едва слышно, хриплю, словно замкнуло контакты где-то в горле.
Стонет Азелон из-за другого стола:
-Футболку порвал... скотина... голову оторвал...
-Я видел на мониторах. Вы нашли Антона, верно?
-Тогда вы, наверное, видели, что ваш Антон нам устроил. К тому же он был не один, а с каким-то... дьяволом, — перевожу дух. Оскал человека из Ниши до сих пор стоит перед глазами... и этот раздвоенный язык, — они прыгали по Городу, как в каком-нибудь фильме. Ни разу... такого не видел.
Аслан Анатольевич подошел ближе, протянул салфетку:
-А что ж вы не прыгали?
-Прыгать в Городе? Вы шутите? Любое неосторожное движение привлечет либо кибер-элементалей, либо Слонов. Город Одиноких, он намного более реален, чем вам кажется.
-Я догадываюсь, — кивнул Аслан Анатольевич, — в любом случае я доволен.
-Там не было жиела, — вдруг говорит Кхан.
Я вытираю губы салфеткой и смотрю на него. Бедняга бледен, неловко старается вытащить скретчет. Конечно, он обжегся.
-Там не было псевдобога, которого мы ищем, — говорит Кхан, — вернее, я его не видел. Зато там был Хранитель. Тот человек с тростью.
-Хранитель? — Аслан Анатольевич взял еще одну салфетку и подошел к Кхану. — Я не чувствовал его присутствия.
-Потому что вас там не было, хозяин, — подает голос Азелон, — а я почувствовал сразу. Хранитель где-то прячет истинного жиела, а сам охраняет парня в Нише.
-Странно...
-А мне объясните? — Спрашиваю. — Кто такой Хранитель, кто такой жиел, и что вообще происходит?
-Ты уверен, что хочешь это знать? — Спрашивает Кхан, но замолкает, когда Аслан Анатольевич поднимает руку.
-Вообще-то, ему нужно знать. — Говорит Аслан Анатольевич. — Потому что я решил завести еще одного помощника.
-Как так? — подает голос Азелон. Он растирает висок и часто-часто моргает. После первого выхода из Ниши всегда жутко болит голова. А эти двое, тем более, вылетели из Города как пробки из бутылки.
-Хозяин, вы же сами говорили, что у вас не может быть больше трех помощников. Кхан, Шайтан и я... куда уж больше.
-Я вижу конечные цели, но не вижу пути в будущее. — Говорит Аслан Анатольевич. — Я знаю, что Павел должен стать помощником. Согласен, что в помощниках у меня всегда будет не больше троих, на то воля Высших. Но я не знаю, кто покинет меня на этом отрезке пути...
-Я покину, — говорю, — хотя бы потому, что не собираюсь становиться ничьим помощником. Я сам по себе.
-Ты уже помогаешь мне.
-Вы сами создали условия, уважаемый. Причем без моего желания.
Аслан Анатольевич качает головой:
-Я видел много людей, которые пытались идти против судьбы.
-Я не верю в судьбу.
Аслан Анатольевич промолчал, повернулся к Кхану и Азелону:
-Прошу вас покинуть квартиру на час. Нам с Грозным нужно поговорить.
Оба поднялись, выскользнули за дверь, и уже через минуту покинули квартиру.
-Вы обещали, что Шайтан найдет Пройдоху и привезет сюда Наталью, — напоминаю я.
-Пройдоху он уже нашел, — кивает Аслан Анатольевич, — Наталью тоже заберет, но привезет их не к нам, а в отель к вашим друзьям. Там им будет спокойнее.
-Как я об этом узнаю?
-Мы позвоним им, когда придет время, — Аслан Анатольевич улыбается. — Знаете, я чувствую в вашем голосе страх и сомнения.
-Ничего подобного. Я просто хочу в туалет.
-Ценю ваш юмор. Однако вам придется меня выслушать. Я вижу импульсы, которое испускает ваше тело. Импульсы настоящего помощника. Вы очень ценный экземпляр. Удивляюсь, как другие Ловцы, пересекающие этот мир, не обратили на вас внимания.
-Наверное, они не болтали, а занимались делом, — говорю, — только не дотрагивайтесь до меня. Я видел, как вы что-то делали с водителем такси.
-Вы верите в другие миры? — вдруг спрашивает Аслан Анатольевич.
-А вы инопланетянин?
-Скорее — пришелец. Я не с другой планеты. Я из другого мира.
-Ага. А где у вас хвост, две головы и большие зеленые глаза?
-А это обязательно? — Аслан Анатольевич улыбается, — вы верите только в то, что видите. Но попробуйте хоть раз прислушаться к своей душе.
-Пробовал, не получалось.
-Плохо пробовали. Посмотрите сюда.
Аслан Анатольевич сделал жест рукой, и в его раскрытой ладони вдруг появился маленький светящийся шарик.
-В одном мире, который находиться гораздо выше вашего в Цепочке Мироздания, люди не верили в истинного бога, не хотели чувствовать его. Они требовали, чтобы он показал им чудо. Но бог хотел, чтобы люди поверили душой, ибо только так можно познать правду и уверовать. Тогда пришел паразит... жиел, как мы его называем. Он принес с собой множество безделушек, которые называл чудесами. Он забрал души людей себе и приказал им казнить сына божьего. И люди казнили. Они были невежественны, они верили в то, что видят своими глазами, не понимая, что нужно смотреть вглубь, а не на поверхность. Когда пришли Ловцы и поймали жиела, только тогда люди поняли, что они натворили. Но было уже поздно что-то менять в их душах. Часть паразита осталась в них. С тех пор люди того мира так и живут — раздираемые истинной верой, и верой того, кто питался ими за счет дешевых фокусов и лживых обещаний.
Аслан Анатольевич повертел шариком в руке и швырнул его в окно. Шар ударился о пластик и рассыпался разноцветными песчинками по подоконнику. Песчинки шипели и угасали.
-Скажите мне, Павел, во что вы готовы поверить? В то, что я вам скажу, или в то, что я вам покажу?
-Вы паразит? — Спрашиваю.
-В Цепочке Мироздания, таких как я, называют шиджиллами. Ловцами богов. Мы спускаемся по Цепочке и ловим паразитов, тех, кто выдает себя за истинного бога, кто питается людскими душами и оставляет их только тогда, когда высасывает всю человеческую сущность до конца, — говорит Аслан Анатольевич, — готовы вы поверить в мои слова?
-С трудом, — говорю, — я пока слишком мало услышал.
-У меня древний род, — говорит Аслан Анатольевич, — мои предки спускались по Цепочке и достигали низших миров. Я пока не преодолел и половины. С вашей, людской, точки зрения, мы очень могущественные. Никто из людей не может противостоять нам.
-А что вы умеете?
-Я могу собирать информацию о мире, в котором оказался, — говорит Аслан Анатолевич, — кстати, мои помощники тоже обладают таким даром. Я могу перемещаться по воздуху, хотя нечасто занимаюсь подобной ерундой. Могу менять облик. В первых мирах я развлекался, меняя тело, как перчатки, но сейчас, если честно, надоело. Тот облик, который ты видишь, я сохранил с прошлого мира. Очень подходящий облик... располагающий, как мне кажется... И я ловлю богов. Вернее, паразитов. Они приносят в миры свою веру, направленную только на то, чтобы люди подчинялись им, открывали перед ними свои души. Именно душами они и питаются.
