Я осторожно покосилась на Власту. Похоже, предательское движение осталось незамеченным. Всё так же, выставив вперёд тяжёлую челюсть, она наблюдала за вакханалией. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Не помогло. Принялась вспоминать устройство двигателей "Хеллы", звёздные координаты Спарелла, диаметры планет этой системы, температуры и составы атмосфер, ещё всякую всячину.
В конце концов, капитан насытил плоть, и троица направилась в бассейн. Игривый смех рыжей показался мне серебряными колокольчиками, звучащими откуда-то издалека. Она была недурна...
Глянув в окно, с удивлением заметила, что в тёплом чёрном небе уже висит матово-розоватый Руммок. Не в пример Луне, оба местных спутника давали совсем мало света. Потому даже безоблачное бархатистое небо всегда казалось загадочным, тёмным, резко контрастировало с расцвеченным сотнями огней, огоньков и мелких искорок морем. Тут и там, уходя к горизонту, за сияющими большими яхтами, прогулочными катерами и лодками по воде тянулись безумно красивые фосфоресцирующие дорожки.
Вся здешняя природа располагала к отдыху и безмятежному покою.
Мало-помалу успокоилась и я.
На Спарелле мы пробыли ещё несколько дней. Посетили два других города — громадные скопища цилиндров, сфер и разнокалиберных ячеек-модулей, также стоявших посреди океана. Видели многие сотни великолепных улиц-садов, балконы и террасы, заросшие пышной зеленью спирали и пандусы переходов.
Бывали в сияющих залах без крыши длиною несколько сотен метров, где среди пламенеющих цветов свободно размещались несколько тысяч гостей. Мягкое ночное небо с мириадами звёзд смотрелось просто божественно! Воздух заполняли свежие ароматы и чарующая музыка, струившаяся из каких-то таинственных источников.
Под мерный шум прибоя мы бродили по золотистым пескам пляжей, переходя с островов на мели и рифы по ажурным и невесомым мостам. Опускались в изумрудные морские глубины на подводных судах и просто так, с дыхательными аппаратами. Часами наблюдали сказочное царство, заросли разноцветных водорослей, колыхавшихся среди скал. Мириады рыб и разнообразных морских животных, заросли палевых и белоснежных кораллов в прохладных лабиринтах. Выходили на берег по поднимавшимся из воды белокаменным лестницам, любовались великолепными статуями и картинами в прекрасных дворцах, стоявших среди воды уступами, один над другим...
Бесшумно закрылся люк корабельного катера, вместо роскошных одежд на нас снова простые комбинезоны. Прощай, сказочный Спарелл! Первая моя планета. Прекрасная и загадочная жизнь, великолепные отели, бары, рестораны, бассейны и парки, театры и улицы-сады.
Любимая кивает на пилотское кресло. Это впервые, раньше я "летала" только на тренажёре. Устраиваюсь поудобней, подключаюсь к МК в качестве пилота. Мои пассажиры готовы. Слегка волнуясь, приподнимаю руки и чувствую, как катер оторвался от поверхности, взмывая в голубое утреннее небо. Оранжевый диск звезды показался из-за горизонта. Внизу остались парящие на небольшой высоте сотни букашек-мобилей, остался весь нереальный для меня, как сон, Вамдер-первый с его воздушными шпилями и гроздьями модулей, с его хитросплетением пандусов, тротуаров и монорельсов...
Скорость регулируется напряжением мышц. Откинувшись в кресле и стиснув кулаки, я выжимаю из двигателей все их немалые силы. Ускорение глубоко вдавило в кресло. Потемнело в глазах, изображение планеты на секунду слилось в беспорядочные переливы пастельных тонов, потом в сплошные линии и провалилось далеко вниз. Тёмно-синее небо вокруг быстро чернело. Развеивались в туман, таяли последние остатки атмосферы, всё ярче разгорались звёзды. Чернота космоса заключала нас в свои вечные объятия. Коротко глянув на Власту, я заметила на её губах счастливую улыбку.
Моя неугомонная воительница замыслила ни много, ни мало — революцию во всей Онискианской системе. Я не была ещё там. Но, изучив эту цивилизацию, пришла к выводу: восторгаться нечем. Большинство "выдающихся открытий" после 8800 года, в течение почти четырёхсот пятидесяти лет, приходились на долю параматематической теории человека. Само собой, не человека, как индивидуальности, а человека, как "общественной единицы". Это позволило, наконец, сделать общество стабильным и легко управляемым. С формальной точки зрения они, может быть, и добились прогресса.
А фактически? Средства социальной организации по-прежнему применялись не для того, чтобы сделать людей лучше. Не для того, чтобы перестать, наконец, воспроизводить из века в век дикарское соперничество и научить тех, кто привычно называет себя разумными, созидательному, творческому сотрудничеству! Хорошо просматривались знакомые ещё по Земле черты рабства. Всего лишь завуалированного, по-иному "упакованного", но не ставшего оттого менее жестоким и разрушающим судьбы. Рядовой онискианец превращён в этакого идиотика с промытыми мозгами, с рождения пропитан сознанием необходимости подчинения "общественным механизмам саморегуляции". И если б предоставили подлинную свободу, такой биоробот и не знал бы, что с нею делать.
Но общественные науки Ониска не всё учли. Такие неприятности, как Власта Касс, были науками совершенно не предусмотрены!
Ивариане жили несравнимо свободнее онискианцев, но — увы, далеко, не все, и даже не большинство. Как всегда, люмпены-маргиналы не в счёт, жизнерадостное и счастливое общество их существования просто "не замечало". В системе Ивари точно так же не было и малейшего намёка на фактическое равенство стартовых возможностей. И там неизменно воспроизводились, словно кем-то нарочно законсервированные, примитивно-иерархические формы межличностных и общественных отношений.
Правильно говорила Власта: у какой бы звезды не жил человек, он всё равно останется скотиной, способной лишь подчинять или подчиняться. Третьего не дано. Почему же мнит себя стоящим выше животных? Ведёт себя точно так же, как зверь — всегда ищет место в стае, свою ступеньку на лестнице, чётко разграничивая — кому вилять хвостом, а на кого скалить зубы. Поэтому извечна покорность овец правящим ими шакалам...
Глава 13. СИНУСОИДА ЭВОЛЮЦИИ
ВЛАСТА
В мыслях у "капитана" одни кабаки да девки... После знакомства с благоденствующими иварианами и отдыха на курортном Спарелле просто необходимо окунуть моих туристов в мир противоположный. Я остановилась на Даммере.
Индустриальная цивилизация, милитаристское общество, тотальный контроль спецслужб — такими я знала даммерийцев шестьсот с лишним лет назад. Парни достаточно крутые, чтобы продемонстрировать Ламену: патриархальные миры тоже могут быть тоталитарными, и современный Ониск далеко не самая жуткая в Галактике дыра.
Даммер далековато. Даже и по современным меркам — целых три месяца хода в гиперпространстве. Шутка ли, перемахнуть на другой конец Галактики! Но будет время как следует подготовиться: не стоит соваться к даммерийцам такими разомлевшими после Спарелла.
Я почти не меняла программу тренировок, только добавила к полётам на тренажёре катера практику по космонавигации. Передавала Элос максимум своих знаний. Она уже могла постоять за себя, да и капитан кое-чему научился. Теперь не было необходимости заниматься ежедневно. Каждые четыре дня мы стали устраивать выходной.
Мне захотелось изменить пейзаж вокруг бассейна, и теперь всё это выглядело океанским побережьем. В небе реяли белые птицы, водная стихия перед нами казалась безграничной. Пенящиеся волны, шипя, мерно накатывались на белый песок, и были неотличимы от настоящих. Часами валяясь на пляже, мы позволяли себе выпить и побольше поесть. Ну и конечно, находили достаточно времени для забав плотских.
Бедняга Ламен всё время комплексовал от своего одиночества. Посоветовавшись, мы с Элос решили взять для него какую-нибудь девушку с нецивилизованной планеты. Землянка обещала проследить, чтобы "капитан" обращался с нею подобающим образом. Я дала "Хелле" задание сообщать об обнаружении на нашем пути необследованных планет 1 класса.
Целый месяц было тихо, только на пятьдесят первый день хода от Спарелла "Хелла" обнаружила первую подходящую планету. Система даже не имела собственного имени, хотя располагалась не так далеко от Ониска. А планетка оказалась маловата, всего полторы тысячи километров диаметром. Даже если бы там и жили антропоморфы, наше тяготение стало бы для них непереносимым. Другие две планеты находились на слишком ранних стадиях эволюции. И только в конце пути мы наткнулись на что-то подходящее. Эта была девять тысяч кэмэ — немного побольше Ониска.
Катер выплыл из ангара, мы принялись разглядывать семь больших зелёных континентов среди океана. По традиции право назвать планету принадлежит младшему члену экипажа, и я сказала об этом Элос.
Лихорадочный блеск глаз выдал нешуточное волнение подруги. Тряхнув густой чёрной гривой, произнесла:
-Называю эту планету "Хлоя".
Имя её пропавшей сестры. И я вспоминаю свою Анне...
Входим в атмосферу, снижаемся. Идём точно по экватору на небольшой высоте, сканеры настроены на частоту биоизлучения антропоморфов. Бескрайние джунгли, поросшие сочной зеленью скалы, увенчанные на вершинах камнями. Зеркально чистые озёра и реки. Деревья — белоствольные великаны с густыми кронами. Красота...
Я давно заметила: красота мира прямо зависит от того, насколько активно в нём проявил себя человек. И пока цивилизация ещё не достигла хотя бы зачаточного уровня, на планетах царит гармония.
Проходит три часа — машина сообщает: "Обнаружены антропоморфы". Делаем круг, рассматриваем мечущихся в ужасе туземцев. Стазис-поле мгновенно накрывает стаю, все замирают, словно манекены в магазине. Тем не менее, мы выходим, прикрывшись энергополями. Рядом летит робот-разведчик, готовый оценить здоровье нашего будущего приобретения. Ламен без особого восхищения разглядывает стоящих, сидящих, лежащих тут и там, прямо на глинистой почве, грязных аборигенок. Элос наслаждается своей новой ролью "богини" и сожалеет, что её не видит никто из этих существ.
А я, особенно не церемонясь, переворачиваю "спящих" женщин, срываю с них жалкое подобие одежды, чтобы лучше рассмотреть тела. Аборигены страшно худы, малорослы. Кожа коричнево-красного оттенка. Но самое печальное в том, что у молодых девушек грудь практически отсутствует, а у женщин постарше уже висит! Перебрав десятка четыре, постарались выбрать наилучшую из имевшихся женщин. В общем-то, всё равно, какое мы привезём тело, не зря же изобрели телопластику. Вот как-то я про неё забыла...
Робот сообщил, что выбранная нами молодая особа уже беременна, правда, срок всего несколько дней. Привлекла более светлая, чем у других, кожа девушки, и её рост — повыше соплеменниц. Разведчик не обнаружил особо опасных инфекций, однако, я предпочла соблюсти правила и приказала пока изолировать аборигенку. Захватив тело силовым полем, робот понес её на катер. В последний момент я велела прихватить вторую девчонку. И тут же поймала возмущённую мысль Элос: "Это что, замена мне или начало гарема?!"
Подруга закусила губу, переменилась в лице. Смуглокожая, она посерела, как мертвец. Бешено раздувая ноздри, сверкала дикими чёрными глазами из-под густых бровей. Ствол её бластера смотрел точно в лоб спящей аборигенке.
-"Это ни то и ни другое, Элос", — тотчас же мысленно ответила я, -"Это рабыня. Моя и твоя рабыня. Если у Ламена будет рабыня, отчего у нас её не должно быть?"
Секунду помедлив, Элос опустила оружие. Злобно пнула ботинком подвернувшийся камень и длинно выругалась.
Ламен удивлённо покосился на неё, ничего не понимая.
Вернувшись на "Хеллу", я дала машине изучить тела обеих хлоянок. Потом "капитан" сконструировал тело для своей девушки. Получилось не так уж плохо: симпатичное лицо, полные чувственные губы и красивые большие глаза, затенённые пушистыми ресницами. Но при этом слишком пышные формы и непропорционально большая грудь.
Пока обеих девиц, ещё в старых телах, ментоскопировали и обучали языку, я предложила Элос создать новый облик для нашей девушки. Она ещё дулась на меня, но всё же согласилась. Результатом творчества Элос стало до изысканности красивое тело! Откуда у деревенской девчонки такой вкус? Творение Ламена отличалось от этой как дешёвая шлюха от изысканной куртизанки. Мы просмотрели запись памяти обеих дикарок. Ничего, что мы бы не ожидали, не обнаружилось. Одной было тринадцать условных лет, другой — четырнадцать. Убогие жилища, скудная еда, примитивное животное существование. Стадия зарождения племён.
Девушки уже усвоили онискианский — те слова, значение которых были в состоянии понять. Мы решили, что говорить от нашего имени будет Элос, как младшая. Хлоянки полулежали в энергополях кресел, когда мы появились перед ними. Первобытным ужасом плеснулись их смятенные мысли, перепуганные девицы беспокойно заёрзали в креслах.
Поняв, что они назвали нас "мгала", что означало на их языке "боги", я передала это Элос. Взмахнув ресницами и сузив свои чёрные глаза, она загремела холодно и властно. Так громко, что вздрогнул даже Ламен.
-Мгала выбрали вас, чтобы сделать своими рабами! Мы дадим вам новые тела. Ты, — она показала на высокую, — будешь такой (коснулась сенсора, вызвав изображение). А ты, — она махнула рукой в сторону маленькой, — станешь выглядеть так...
В полуобморочном состоянии, на дрожащих и подгибающихся ногах, девушки вышли вслед за Ламеном. Машина уже изготовила новые тела, можно было производить трансплантацию. После завершения этой, внешне несложной операции, Элос неотрывно наблюдала, как оторопевшие дикарки потрясённо щупали новые груди и бёдра. Видимо, вспоминала свои ощущения. Тем временем я успокаивала хлоянок, боясь, как бы от потрясения не пострадал их слабый рассудок.
Ламен назвал свою Бэнджи, а вторая стала Наки. Прошло несколько дней, и Ламен уже водил следом девицу, всячески пользуясь ею, как только для этого появлялась хотя бы малейшая возможность. Обе жили в крохотных кладовых, как когда-то Элос. На маленькой яхте с почти "семейным" экипажем мы могли расслабиться и не стали обременять малышек какой-либо одеждой. "Хелла" получила приказ рассматривать хлоянок как существ неразумных. Это означало для них полную невозможность контактировать с М-координатором, они не могли даже открыть какую-нибудь дверь.
Элос смертельно боялась, что Наки станет соперницей в постели, хотя внешне этого не показывала. Только в мыслях я могла прочесть её тревогу.
* * *
"Хелла" вышла в пространство над плоскостью планетных орбит Даммерийской системы. В эфире царила необычная тишина. Я было подумала, что управляющий компьютер ошибся, и мы не туда попали, но знакомые планеты выглядели точно так же, как и в старом добром Атласе.
Я узнала оранжевый Амбэр, серовато-зелёный Окли и окружённый лишь несколькими орбитальными станциями столичный Тонгт. Отчего здесь такое безмолвие? И ни одного корабля. Ни на экране, ни на сканерах дальнего обнаружения! Скомандовав дать максимальную мощность силовому полю, я послала вызов по всем каналам связи. Шли секунды, затем минуты. Ни единого звука в ответ...
