Охота на Ромашку

Спустя, казалось, тысячелетия, он все же поднял голову. Это было его лицо. Его настоящее лицо. Из уголка губ у него потекла кровь. Тонкая — тонкая струйка, но эта струйка и есть начало конца.

Серега, уже настоящий Серега, посмотрел на меня грустно, но как всегда с издевкой. В его глазах мелькнул желтый змеиный огонек.

— Вот и отплясал я... — прошипел Серега, но по-человечески, по-своему. Этот голос был глух и тих, однако прозвучал громом над площадью. — Не посрамим отечество?...

Он зарычал, и еще больше насадив себя на копье левой рукой, отрубил копьеносцу голову, и та покатилась по каменным плитам. В Серегины бока воткнулись еще два копья.

Мы взревели и с удесятеренной силой начали прорубаться к Сереге. Было уже поздно — да. Но это нас не волновало.

Серега изогнулся от боли и крови изо рта у него начало течь гораздо больше. Меч выпал у Сергуни из рук.

— Будьте вы прокляты!!! — Заорал он. Еще три копья вонзились в него. Он был еще жив, когда его поднимали над головами толпы на копья...

Но глаза его медленно потухли, и он обмяк...

Это был наш друг...

Слезы и ненависть вырвались из сердца и дали себе волю... за тебя, БРАТ...

* * *

... Мы были уже за границей города. Каждый из нас был просто сам не свой от горя.

День все то же солнечный, вокруг зеленеет лес, поют птицы, но мы потеряли друга, да что уж там говорить — Брата. Брата с большой буквы. Серега, сволчь, ну что же ты наделал?! У меня комок в горле и слезы катятся сами по себе.

Могилу мы рыли моим мечом, а потом и вовсе руками. Я Совершенно не чувствовал боли от того, что руки мои были разбиты в кровь.

Боже, как больно смотреть на могилу лучшего друга. БОЖЕ!!!

Витек ушел в лес, он... я понимаю его, только в одиночку можно, не стесняясь, поплакать вволю. А он слишком горд, чтобы давать волю чувствам при всех. Он в ярости. Как я его понимаю!

А теперь, Серега настолько смиренен... Елки-палки, что я мелю?!

Покойся с миром, друг.

Мои глаза блестят... Проходит еще мгновение и по щеке быстро сбегает вниз тоненькая змейка бриллиантовой влаги. Черт, снова змея!

Мои глаза постепенно наполняются слезами, но я вытираю их руками, а как же хочется разрыдаться.

Ванька совсем поник. Он сидит возле могилы и молча, производит совершенно бессмысленные действия. Он глотает из бутылки крепкое вино, а затем плескает на могилу, знать бы, где он успел его спереть? Хотя какая собственно разница... Это продолжается уже на протяжении получаса. Рядом с хомяком валяется уже три опустошенных сосуда.... Наконец-то он серьезен, но пьян.... На мой взгляд, и то, и другое — слишком. А он все сидит и пьет.

Возвратился Виктор. Он мрачен. Правая рука у него покрыта коркой запекшейся крови. Наверное, какое-то дерево в лесу сильно пострадало. Глаза его пылают желтоватым огнем злобы.

Я резко поднимаюсь на ноги.

— Нам нужно идти. — Сипло сказал я и вытер глаза от слез. — Я не думаю, что Серега хотел бы, чтобы мы сидели тут и хныкали. Мы должны отомстить за нашего друга и завершить начатое. — Все молча встали. Я подошел к могиле и поднял на ноги Ваньку. Тот непонимающе воззрился сначала на меня, потом на Витька. Затем о чем-то подумал, смахнул слезинку и обреченно, пошатывающейся походкой побрел, сам не зная куда.

— Покойся с миром, брат! — Сказал хомяк, не поворачиваясь и не останавливаясь, мы нестройным хором поддержали его. А я еще подумал, — "Что подумают его родители?". Какие же иногда дурные мысли лезут в голову...

Глава 31.

Мы шли мрачнее, чем сам Мрак! Теперь нам уж точно было все равно, что произойдет дальше. Мы потеряли Брата! И теперь нашим единственным желанием была месть — жесточайшая месть. Даже если для этого придется умереть нам самим. Будь Вельзевул хоть трижды бессмертным, он все равно умрет! Мы пытались не оглядываться назад, просто потому, что это было слишком больно. Хомяк шел первым. И теперь, хочу вам сказать, его стоило бояться, даже не смотря на то, что он всего лишь хомяк с крыльями. Что уж говорить про Витька, тот вообще был самой яростью, которую не остановит никто на пути к поставленной цели.

Одна только мысль крутилась у меня в голове. Мысль о Лите. Нет не то, о чем вы могли ненароком подумать. Я просто представлял нашу встречу. Что говорить ей? А еще слово "Оливье" почему-то не покидало голову. Я вспоминал, как Сергуня сказал это тогда в лифте. Подумать только — это последнее что услышала девушка, которую Серега полюбил. Как же больно...

Мы вышли из леса...

Мягко говоря, у меня отвалилась челюсть.

Прямо с пригорка постепенно спускалась лавина света. И только присмотревшись, я понял, что это не просто свет. Это армия! Божественная армия. Во главе которой были наши знакомые архангелы Михаил и Гавриил. Как же вы, блин, "во время"! Первые ряды ангелов уже были рядом с замком, а из-за горизонта появлялись все новые и новые.

Я огляделся по сторонам.

Сначала я не совсем понял, что появилось слева от нас.

Тьма двигалась, закрывая собой все.

Армия тьмы?

Похоже, что сейчас тут будет нехилое побоище!

Знаете, от этой мысли я даже улыбнулся и поднял над головой меч. По бокам я услышал звуки вылетающих из Витьковских латных перчаток лезвий с одной стороны и взводимого затвора с другой.

Армия тьмы и армия света сошлись.

Тьма и свет смешались!

Но...

Я не услышал, ожидаемого звона метала о металл. Они не начали битву, они просто смешались и двинулись на замок. Ворота не выдержали натиска и рухнули. Послышались первые крики умирающих.

Я растерянно опустил меч.

Что, черт возьми, происходит?!!!

И вот тут то я осознал самое неприятное, что могло произойти... Есть вещь, которая хуже даже чем смерть нашего друга.

ОН УМЕР ЗРЯ!!!

ЗРЯ!!!

Все могли прекрасно обойтись и без нас!

Мои ноги подкосились, и я сел на траву.

Голова у меня кружилась от осознания бесполезности всего происходившего с нами в последнее время. Бесполезности наших усилий.

Мы вовсе не герои... не герои мы... а так — хрен его знает что...

Рядом со мной сел на траву Витек.

Он печально смотрел вдаль. Представляю сколько мыслей сейчас было у него в голове... Я абсолютно уверен, что думали мы об одном и том же.

С другой стороны от меня сел Хомяк. Он тоже молчал и думал.

Теперь нас осталось всего трое.

Только три гада...

Так мы сидели еще очень долго. Похоже, даже, что битва закончилась.

Наши наверняка победили.

Да какие они "наши"?

Как же неприятно чувствовать себя стандартной марионеткой, которую можно сломать и выкинуть, и не вспомнит больше никто о ее недавнем существовании.

За спиной послышался знакомый голос.

— Эй!!! — Похоже, что Лита пыталась обратить на себя внимание уже очень давно. — Где Сережа?

Мы молчали. Никто из нас не решался сказать это вслух.

Прошло еще несколько секунд, и Ванька не поворачиваясь указал в сторону леса.

— Что это значит? — Спросила Лита дрожащим голосом, она уже понимала, что значил этот жест, но боялась в это поверить.

— Он умер. — Прошептал Витек, и опустил голову.

Лита медленно развернулась и пошла в указанную сторону. Я видел, как подергиваются ее плечи.

Мы кое-как поднялись и пошли вслед за ней.

* * *

Рядом с Серегиной могилой мы сидели до самого заката, и каждый надеялся на то, что это всего лишь сон. Но, к сожалению, сном это не было. Лита очень долго плакала. А потом свернулась калачиком рядом с могилой и заснула.

Витек аккуратно, чтобы не разбудить, взял ее на руки, и мы пошли в замок.

Там нас ожидала ликующая толпа. Каждый пытался прикоснуться к неудачникам, бросившим вызов самому Вельзевулу. Все улыбались, до сих пор не понимая, почему не улыбаемся мы.

На эшафоте, который еще помнил, как умирал наш друг, стояли Бог и Люцифер. Они-то победили...

— Спасибо что спасли мою дочь! — Проговорил Люцифер.

— И мою племянницу. — Дополнил, улыбнувшись, Бог.

Тут только до нас дошло, что девушка, которую он так нежно обнимает и гладит по голове это — Ромашка.

— Племянница? — Проговорил Витек.

Мы были удивлены.

— Да. — Ответила подошедшая к нему Элли, и обняв его уткнулась в плечо вервольфу, даже не обратив внимания на то, что он держит на руках спящую Литу.

— Похоже, что я забыла снять с вас чары! — Проговорила Ромашка.

— Да уж... — Зло буркнул я. Но в этот момент осознал, что рогов, хвоста и копыт у меня нет. Рядом со мной стоял Ванька. Настоящий, от которого я уже успел отвыкнуть, и прикрывал все, что было возможно, покраснев до кончиков ушей. Но тут же подбежали какие-то люди и принесли одежду, в которую он поспешил одеться. Вервиктор стал Витьком, мускулатуры у него поубавилось, и сразу стало видно, как тяжело ему держать на руках Литу. Но он не мог ударить в грязь лицом перед таким количеством народу, а по этому не отпускал.

— А где?... — Но договорить фразу Ромашка не успела.

— Нет его больше! — Рявкнул Витек.

Повисла звенящая тишина.

* * *

С тех пор прошло около месяца. Мы жили в альтернативной версии Приморского. Нам выделили персональный дом.

Оказалось, что Вельзевул действительно бессмертен, и от этого его наказание было еще более жестоким. Велика заковали глубоко под землей на пожизненное. Все это началось, оказывается, с того, что он влюбился в Ромашку, (которую, к слову сказать, зовут Лариэль) и решил ее похитить. Но она сбежала в наш мир, надеясь, что там ее не найдут. А дальше вы все прекрасно знаете.

На этот день назначено аж две свадьбы. Витек женится на Элли. А Ванька на Лариэль. Оказалось, что Хомяк, еще, не будучи Хомяком, ей понравился с самого начала. Проходить бракосочетания будут у Люцифера на даче. Дача, конечно, мягко сказано. Это огромный двухэтажный особняк со внутренним двором, в котором я частенько сижу глядя на море.

Мы желанные гости в доме Люцифера.

Сереге поставили памятник в центре города, и провозгласили его национальным героем. Хотя от этого, честно признаться легче не становится. Кстати, серпенты частенько устраивают рядом с ним митинги и возлагают цветы.

А еще там очень часто можно увидеть Литу. Она целыми днями грустит, и почти не разговаривает. Их с Серегой любовь оказалась взаимной, очень жаль, что не очень долгой.

В этот раз я тоже сидел на скамеечке и смотрел на море, абсолютно такое же, как и в НАШЕМ Приморском. В зале вовсю шло застолье. Но у меня снова был приступ грусти.

Вспоминалось все пережитое нами.

Да, кстати, я больше не мечтаю о драконах. Насмотрелся я на них.

Мельком глянув на окно, за которым царило веселье, мне на миг показалось, что рядом с подоконником парит Серега, и готов поклясться, что в этот момент он хитро улыбался. Но видение тут же растворилось, и я снова повернулся к шумящему морю.

— Тоже грустишь? — Лита появилась настолько неожиданно, что от этого я аж подпрыгнул на месте.

— Вижу, ты еще не привык, что я демонесса. — Грустно улыбнулась она. — О чем думаешь?

— О доме. — Честно ответил я и глубоко вдохнул чистый морской воздух.

Она на некоторое время задумалась, а потом неожиданно сказала.

— Если хочешь, я могу это организовать.

— Что? — Как всегда не понял я.

— Отправить тебя домой. В твой настоящий дом.

— А как же Витек и Ванька?

— Они нашли свое счастье тут. Ну, так что?

— Думаю что все-таки...

Я задумался. Это было воистину тяжелое решение. Тут я был героем, хоть и не чувствовал себя таковым. А там... Там я — никто. Но там дом, по которому я очень скучаю. Лита меня не торопила, она просто молча смотрела на море, и была очень спокойной. Я тоже хочу успокоиться. Загостился я тут. Кажется, что все-таки...

— Да. — Прозвучал мой ответ.

Я проснулся дома. Одетый. Сколько же я вчера выпил? Да вроде бы и похмелья нет. На кухне мама разговаривает с сестрой и готовит что-то вкусненькое. Я потянулся и подумал, что такой сон нужно точно рассказать Сереге Ваньке и Витьку. Это ж надо было такому присниться!

Я сел на кровати, нащупал ногами тапки и вышел на кухню.

— Доброе утро! — Сказала мама. — Есть будешь?

— Доброе! — Ответил я. — Да нет, наверное. Нужно к Сереге сходить.

— К кому?

— К Сереге.

Мама посмотрела на меня непонимающим взглядом. А я засунул руку в карман и достал оттуда золотой телефон...

"Для этого мира их не было..." — подумал я и поспешно убрал мобилку обратно в карман, пока ее никто не заметил.

Для этого мира ТриГады не было.

Но для меня они есть...

27 октября 2006 — 3 августа 2008

1