Выпадали из образа только две вещи. Во-первых, он стрелял так, что все вокруг (не исключая и Джорджио) смотрели на него выпученными от изумления глазами. Что из противотанкового "Лепестка", за каким-то хреном нашедшемся в арсенале базы, что из штатной снайперки Раез-12, на расстоянии в цулу он клал в центр мишени девять выстрелов из десяти даже ночью, в дождь и туман с сильным порывистым ветром. Для "Лепестка" мишени приходилось малевать на кровельном железе, потому что фанерные пуля весом в пятнадцать моммэ разносила в мелкие щепки, куда бы ни попала. Когда взвод упражнялся на стрельбище, на здоровяка ходили смотреть как на цирковое зрелище. Кое-то в первые дни даже пытался биться об заклад, но забава быстро сошла на нет: при нормальной погоде Леонте Тратторе (или же Саматта Касарий, как посмотреть) не промахивался вообще никогда.
— У меня к зрению что-то типа баллистического компьютера прикручено, — пояснил он Джорджио во время одного из ночных общений. — И пули я в полете вижу. Так что мне промазать сложнее, чем попасть, и я просто не хочу руку сбивать.
Вторым выпадающим из образа пунктиком стали вопросы. Замаскированный инопланетянин оказался любопытным, как кошка. Он лез повсюду — от кухни до подлодок, и всюду въедался людям под кожу так, что некоторые его всерьез заподозрили в шпионаже. Командир базы, капитан третьего класса Руфио Пасия, к которому Джорджио, после некоторых колебаний, все-таки обратился насчет Саматты, только вздохнул и богохульно выматерился сквозь зубы.
— Я уже и не знаю, как контрразведку от него подальше держать, — пояснил он вслух. — Ну, навязал мне Генштаб развлечение! Приказы, конечно, не обсуждаются, но... Сержант, раз ты с ним общаешься приватно, попытайся слегка утихомирить, иначе всю его легенду гхаши склюют в ближайшее время.
Однако "утихомирить" Чужого казалось невозможным. Вот и сейчас Дуэппе, рассказывавший об устройстве патрульной подлодки класса "Акула", упорно пытался игнорировать его вытянутую руку.
— ..."Акула" является стандартным разведывательным подводным судном, применяемым для борьбы с кольчонами, — объяснял он, тыкая указкой в старый выцветший плакат. — Глубина погружения — до полутора цул, дальность подводного хода — до тысячи цул, крейсерская скорость под водой — до восемнадцати цул в час, в надводном положении — десять цул. Экипаж — сорок три человека, берет на борт десант до 50 пехотинцев в полном снаряжении. Вооружение — одна лазерная пушка, применяется в надводном положении. О господи, Тратторе, ну что еще у тебя? Брюхо прихватило?
— Дэр сержант, а почему побережные батареи не оснащают лазерными пушками? — немедленно поинтересовался "рядовой Леонте Тратторе". — Почему их вообще ставят только на подлодки, а не на корабли и не на самолеты? Ведь они, выходит, наиболее эффективны против кольчонов и волют?
— Потому что, рядовой, их нельзя ставить куда ни попадя. Во-первых, лазерная пушка требует массы воды для охлаждения. На подлодке с ней проблем нет, а где ее взять на самолете? Только воздушным потоком не справиться. Во-вторых, волюты их чувствуют. Подлодка всплыла, вжарила лазером и ушла под воду, волюты ее там не достанут. А побережная батарея спрятаться не может, да и надводный корабль — тоже, волюты их сразу накроют.
— Даже если орудие тяжелым капониром закрыть? — удивился Леонте. — Волюты же не умеют сквозь стены проходить. Сделал узкую щель, и стреляй себе лучом сквозь нее. Волюты прилетели — заткнул ее бронеплитой, и пусть себе толкутся снаружи. А воду снизу, от моря, качать. Поставить пластиковые трубы, и коррозия не проблема.
Дуэппе ощутимо замешкался. Похоже, ответа он попросту не знал.
— Раз не делают, значит, не положено! — наконец отрезал он. — Небось не глупее тебя люди придумывали.
— Эй! — крикнул Джорджио. — Дуэппе, сейчас подойду.
С отвращением оглянувшись на стол с огромной кипой бумаг, которые следовало разобрать до вечера, он перепрыгнул через подоконник и дошагал до скамей.
— Взвод, встать! — скомандовал Дуэппе. — Смирно!
— Вольно! — отмахнулся Джорджио. — Всем сесть. На самом деле, рядовой, вопрос правильный и важный. Пытались ставить лазеры и на корабли, и на побережье, да только плохо все кончалось. Вы обязательно должны усвоить о волютах, что они вовсе не куски протоплазмы, тупо роящиеся вокруг кольчона как мошкара вокруг лампы. Они весьма умные и умелые сволочи, причем пределов их возможностей мы пока не знаем. Во-первых, они умеют пробивать дыры даже в бетоне и корабельной броне. Сливаются в одну большую кучу, шмаляют — бац, и дыра. И они в нее всей стаей лезут. Во-вторых, они умеют выжигать электрические цепи, даже не прикасаясь к ним. Когда несколько лет назад против них пытались применять стационарные лазеры, волюты просто сжигали их, облепляя капониры всей стаей. Пушки никто из них не касался, но она сгорала, а то и взрывалась. А стоит она как эскадрилья тяжелых бомберов. Так что теперь в местах, которые могут накрыть волюты, ставят только обычные орудия, на которые волюты не реагируют. Понятно, рядовой?
— Да, дэр сержант, — кивнул Леонте. — Значит, волюты под воду не спускаются никогда?
— Никогда. Умники не знают, почему — я слышал, что чудища воды не боятся, но в нее не лезут. Так что не забывайте, зачем в вашем снаряжении дыхательные трубки. Чтобы они вас не заметили, достаточно тонкого слоя воды в несколько сунов. В крайнем случае ныряйте в воду и нос на поверхность высовывайте через раз.
— И над сушей кольчоны не перемещаются... — полувопросительно сказал Леонте.
— Перемещаются. Но над водой они могут ускоряться до сотни цул в час, а над землей никогда быстрее трех-четырех не ходят. Почему — тоже никто не знает. Так что тренированный человек от кольчона может просто убежать. Вот от волют убежать не выйдет, они и тридцать цул в час выдать могут даже над сушей. Догонят и сожрут.
— Понял, дэр сержант. А...
Рядовой Леонте Тратторе резко замолчал и повернулся в сторону океана.
— Еще вопросы, рядовой? — нетерпеливо переспросил Дуэппе. — Или у тебя все?
— У меня масса вопросов, дэр сержант, — медленно проговорил рядовой, поднимаясь и выпрямляясь во весь свой немалый рост. — Но только у нас вышло время для разговоров.
— Что?
— Патрульный эсминец "Чибис" только что обнаружил противника. Похоже, кольчон направляется к Барне.
И тут же по всей базе тягуче завыли сирены.
Рефлексы сработали независимо от сознания.
— Взвод! — рявкнул Джорджио. — Экипироваться, получить оружие, подготовиться к погрузке в вертолеты! Живо! Сержант Вайха, командуй!
Не обращая внимание, выполняется ли его приказ, он метнулся обратно к своему кабинету и перебросил тело через подоконник. Его ранец всегда стоял в углу полностью снаряженным, а штурмовую винтовку в арсенал он не сдавал никогда. Он быстро проверил магазины в винтовке и пистолете, захлопнул окно и выскочил в коридор.
Там уже стоял бардак, обычный для состояния тревоги. Неслись по коридорам вестовые, гражданские служащие несмотря на все инструкции метались из кабинета в кабинет с очумелыми физиономиями. Быстро, но с сознанием собственного достоинства шагали штабные офицеры. Заперев дверь и краешком сознания испытав облегчение из-за того, что сегодняшняя кипа бумаг откладывается на неопределенное время, он поднялся на второй этаж в зал оперативного штаба. Часовой у входа окинул его внимательным взглядом, но ничего не сказал: по введенному в начале осени расписанию ротным сержантам во время тревоги полагалось находиться именно здесь. Зал быстро наполнялся народом, а большой проектор на стене уже шумел, разогреваясь. Дежурные быстро задергивали тяжелые шторы, и в помещении сгущалась темнота. В лучах проектора заплясали пылинки, и на огромном десятиметровом экране засветилась большая карта окрестностей Барны, снимаемая телекамерой сверху.
— Раз-два, раз-два... Всем слушать меня! — скомандовал, усиленный микрофонами, голос начальника штаба. — У нас желтый код от эсминца "Чибис", патрулирующего в третьей зоне. Пять минут назад он обнаружил кольчона, идущего над океаном курсом в сторону Барны. Размер кольчона — около цулы в диаметре, расстояние от Барны — сто двенадцать цул, скорость перемещения — примерно двадцать цул в час. Сопровождающие волюты пока особой агрессивности не проявляют, так что эсминец движется параллельным курсом в трех цулах от кольчона. Контроль информирует: патрулирующие неподалеку подводные лодки "Марионетта" и "Эсторадо" уже выдвинулись навстречу, ожидаемое время перехвата — сорок две и пятьдесят шесть минут соответственно. Тяжелый фрегат "Надежда" и линкор "Сотто" доберутся до него через шестьдесят четыре и восемьдесят две минуты. Контроль также направил к объекту лодки "Надежда", "Малютка" и "Достерия". Они идут полным ходом, но слишком далеко, так что вряд ли успеют. Восьмая авиабаза поднимает эскадрильи, ожидаемое время перехвата — двадцать четыре минуты. Авиаударной группе присвоен позывной "Стрижи". Код желтый, повторяю, код желтый.
Руки оператора замелькали над картой, расставляя фишки, соответствующие участникам операции.
Желтый. Ну что же, можно слегка расслабиться. Кольчон замечен заранее, летуны отработают по нему с солидным запасом времени. Даже если не сожгут с первого раза, что хотя и редко, но случается, подводные лодки отвлекут и задержат чудище, пока самолеты не вернутся во второй раз. Скорее всего, он не доберется и до второй зоны, и жители Барны узнают о случившемся только из вечерних газет и выпусков новостей.
Джорджио прошел к дальней скамье, где уже расположились другие ротные сержанты, обменялся с ними кивками, едва разбирая лица в полумраке, и уселся с краю. Вряд ли береговому спецназу придется сегодня вступать в действие, но устав есть устав. Чтобы убить время, он принялся вспоминать зубодробительные падежи камиссы — за знание языков доплачивали, и он твердо намеревался через декаду сдать квалификационный зачет. И как ставрийцы на таком жутком языке говорить умудряются? Падежи существительных, времена глаголов, предлоги и союзы... Мозги же вывихнуть можно!
Иностранный, однако, не давался. Мысли рассеивались и разбегались. Постепенно одна выплыла на передний план и заслонила собой все остальные. А как рядовой Леонте Тратторе узнал еще до сирен, что эсминец обнаружил кольчона? Он что, ясновидящий? Ну, если отбросить в сторону мистические причины, остается только одно: Чужой умеет слушать эфир без дополнительных приспособлений. Если в башке, или где там, у него баллистический компьютер, то и рация в том же месте вполне в тему. Но тогда он должен слушать эфир постоянно, на всех частотах — или только на военных? Все равно. Даже в спокойное время количество одновременных переговоров должно достигать десятков, а во время боевой тревоги — и сотен. Как у него башка не перегревается? Тогда вариант: слушает эфир кто-то другой (а кто сказал, что он здесь один?), а ему только сообщают о главных событиях. В любом случае, парень едва ли не в одиночку способен заменить собой целый отдел радиоразведки, а какие еще тузы у него в рукаве, остается только гадать. Одна только способность изменять внешний вид чего стоит! Бр-р. Лучше надеяться, что Кайтар никогда не станет воевать с Чужими.
— Внимание! — ожил динамик. На сей раз говорил уже не начальник оперативного штаба, а кто-то другой. Джорджио напрягся и сфокусировался на карте, где синие фишки авиагруппы уже вплотную сблизились с красной кольчона. — Внимание! "Стрижи" вышли на дистанцию атаки. Истребители прикрытия вступили в отвлекающую схватку с волютами. Бомбардировщики на боевом курсе. Время до сброса бомб — семьдесят секунд...
Так. Ну, вот сейчас и выясним, удастся сходить сегодня вечером в увольнение или же выйдет что-то поинтереснее обычной рутины.
— ...шестьдесят пять... шестьдесят... пятьдесят пять... минута ровно... — монотонно отсчитывал время голос. — Сорок пять...
Голос замолчал, и вдруг в нем скользнули напряженные нотки.
— "Стрижи" передают — противник оказывает необычно сильное сопротивление. Волюты игнорируют истребители прикрытия! Большая группа волют численностью до четырех-пяти тысяч единиц идет навстречу бомбардировщикам... Столкновение неизбежно, они меняют курс! Кольчон... кольчон меняет размеры! Спаси нас Ваххарон...
На последних словах голос диктора сорвался.
— Отставить сопли! Доклад по форме! — рявкнул голос командира базы.
— Есть, дэр капитан! — откликнулся голос. — В эфире неразбериха. Насколько можно судить, волюты накрыли бомберов. По крайней мере три самолета взорвались в воздухе, с остальными утеряна связь. Истребители не могут ничего сделать, волюты их просто игнорируют. Ведущий первого звена не отвечает базе... Второго и третьего — тоже! "Чибис" передает: кольчон изменил форму! Он вытянулся гигантским столбом, вершина в тропосфере, на высоте не менее трех-четырех цул! Боевой курс невозможен, бомберы не могут подняться выше кольчона! "Стрижи" уходят от столкновения, волюты преследуют! Служба наблюдения передает: кольчон замечен радарами!..
Джорджио почувствовал, что по спине поползли большие противные мурашки. Кольчон — вытянулся столбом? Неслыханно. Сержант тихо поднялся и, наступая на ноги соседям, протиснулся к окну. Отклонив тяжелую штору, он посмотрел наружу. После полумрака зала дневной свет показался ему ослепительным, но вскоре глаза привыкли.
Далекую белую колонну, возвышающуюся над горизонтом, в другое время и в другом месте он принял бы за кучевое облако необычной формы. Однако сегодня спутать кольчона с облаком было невозможно: на небе виднелись только легкие перистые облака, да и те постепенно таяли в почти по-летнему ясно-голубом небе. Мурашки на спине сержанта превратились в крупных тропических тараканов.
— "Стрижи" не могут уклониться от контакта! — продолжал напряженно вещать динамик. — "Чибис" докладывает о по крайней мере десяти уничтоженных бомберах и четырех истребителях. Кольчон резко увеличивает скорость перемещения, в сторону "Чибиса" направляется группа из не менее чем двух тысяч волют. "Чибис" уходит на максимальной скорости, повторяю, "Чибис" уходит! "Марионетта" достигла места контакта на шесть минут раньше запланированного срока, вступает в огневой контакт с целью... "Марионетта" вынуждена погрузиться после первого же выстрела — слишком много агрессивных волют поблизости...
— Красный код! — перебил говорящего голос командира. — Повторяю: базе "Дельфин" — красный код! Сообщить в Контроль и Генштаб о чрезвычайной ситуации. Приготовиться действовать в соответствии с планом "Незабудка". Оповестить губернатора дестры и мэра Барны об изменении ситуации, предложить немедленно эвакуировать Барну. Ротам спецназа — сигнал на вылет сразу же после получения подтверждения от гражданских.
Все. Вот вам и увольнительная. Джорджио вывернулся из занавесей и принялся пробираться к двери вслед за остальными сержантами. План "Незабудка" предполагал активное участие воинских частей в эвакуации гражданских, а также защиту города от волют. Он представлял, что начнется в городе через несколько минут: сирены, громкоговорители, оповещающие о приближении кольчона и требующие немедленно эвакуироваться, гигантские пробки на дорогах, паника и неразбериха... На его памяти "Незабудку" запустили только один раз, пять лет назад, когда к Барне вышли сразу два кольчона, но и тогда не довели до конца: волют тогда еще не было, и летуны успели смотаться взад-вперед два раза, размазав последнего противника на границе первой зоны. А сейчас...
