| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Какие цели преследовал электромаг, зачем он подпитывал энергией Абдуллу — об этом я догадался не сразу. Первое, что пришло на ум, и самое очевидное — Лициниус просто решил добавить выносливости ханскому темнику. Своего рода допинг, позволяющий включить скорость и силу тогда, когда соперник окончательно выдохнется.
Но в таком случае зачем темник усиливает натиск прямо сейчас? Почему не ждёт подходящего момента, а раз за разом пытается атаковать, совершенно бездарно растрачивая заёмную силу.
Чекан защищался умело. Парировал рубящие удары, отводил проникающие, искал возможность для контратаки. А противник продолжал наседать, заставляя нашего поединщика шаг за шагом отступать к краю "арены". В какой-то момент, когда до границы оставалось не больше двух метров, в правой руке Лициниуса вдруг загорелся красно-оранжевый огонёк. Спустя миг он разросся до размеров грейпфрута и, казалось, старший инспектор вот-вот швырнёт его в Хэма, однако последний всё же сумел отбиться от очередной атаки и как бы поменялся местами с противником. "Шаровая молния" тут же уменьшилась и потускнела, однако полностью не погасла. Электромаг продолжал удерживать её в состоянии "повышенной боеготовности".
После этих манёвров я наконец понял, в чём заключался замысел Лициниуса и Абдуллы. Оба — это теперь являлось секретом Полишинеля — действовали согласованно, по заранее оговорённому плану. В реале дальнюю стену каверны не видно — её "затеняет" ближняя, поэтому с нашей позиции определить, заступил там боец за черту или нет — практически невозможно. Сделать это может только "судья", который и в прямом, и в переносном смысле над схваткой и которому доверяют обе стороны...
А если не доверяют?
Что ж, вопрос, конечно, интересный.
Я лично не доверяю Лициниусу ни на грош. И как только что выяснилось — абсолютно правильно. Его цель — ударить молнией в Хэма, когда он окажется рядом с границей. Причём, так, чтобы мы не смогли понять, что это мошенничество. Задача Абдуллы — своими активными действиями загнать Чекана туда, где он неминуемо "нарушит правила".
В целом, довольно хитрО, да только забыли наши крутовыделанные оппоненты старое правило. В эту игру можно играть и вдвоём, и втроём, и вообще: на каждую хитрую гайку всегда отыщется болт с нужной резьбой.
"Лара! Глянь на забор".
"Уже смотрю".
"Найди... там где-то стенд валяется".
"Стенд вижу".
"Молодец. Теперь прицепи к нему воду".
"Прицепи? В каком смысле?"
"Как хвост, как жгут. Не знаю, как правильно, главное, чтобы длинный был".
"Ага, поняла. Делаю".
"Так. Теперь такой же — к балкону".
"Готово".
"Еще пару на землю".
"Сделано".
"Всё. А теперь просто жди".
"Чего?"
"Команды "Вперёд!". Как крикну, все бегом на ту сторону".
"Хорошо. Я передам остальным".
"Давай..."
Абдулла опять начал теснить Чекана. Хэм отбивался и отступал. Заряд в руке у Лициниуса снова стал наливаться мощью.
Теперь, "совместив" в голове оба мира — магический и реальный, я видел целиком всю картину.
Вот два поединщика шаг за шагом приближаются к краю каверны.
Звенят клинки, скрипит по ногами песок.
Стоящий на вокзальном балконе электромаг нервно сжимает пальцами ограждение. К его правой ладони "прилип" искрящийся шар. Между зарядом и человеческой кожей прослойка "магического диэлектрика". На ногах у Лициниуса "резиновые" ботинки, тоже "магические". Он думает... нет, он уверен, что всё предусмотрено, что он сам защищён на двести процентов.
Как говорится, блажен кто верует.
Под балконом, словно попавшая в смерч змея, рвётся на волю водяной жгут.
Его вращение, его силу, его напор контролирую я. Только я. Даже Лейка не может на него повлиять.
Его брат-близнец притаился в траве у забора, свернувшись кольцом и накрепко прицепившись к покрытому ржавыми пятнами стенду.
Ещё два жгута изображают застывшие ручейки на границе призрачного коридора.
Это "резерв Ставки". Тайное оружие, которое обязательно "выстрелит", когда придёт время.
А время приходит, как всегда, неожиданно.
События начинают нестись галопом.
До края "арены" Хэму всего полшага.
— Вверх!
Воин прыгает едва ли не раньше, чем до него доходит смысл отданной мной команды. Ведь о ней мы договорились ещё до боя. Я помогаю Чекану магией. Резкий порыв ветра подбрасывает его сразу метра на два.
Вместе с Чеканом, прикрывая его от Лициниуса, в воздух взмывает металлический стенд с расписанием. Водяной жгут разматывается вслед за ним, сохраняя контактную связь с землей. Ещё через миг его почин поддерживают два "резервных" жгута. Первый, словно удав, обматывает-обвивает электромага и соединяется с болтающимся под балконом собратом, образуя классический громоотвод. Второй вытягивается журчащим проводом между зарядом в руке Лициниуса и взвившимся вверх стендом.
Электромаг просто не успевает сообразить, что его замыслы вскрыты. Мало того, он не может остановить собственную волшбу. Молния уже сорвалась с рук, чтобы ударить в Хэма, но, как всякий уважающий себя электрический ток, она движется по пути наименьшего сопротивления. Банальный пробой. Типичное короткое замыкание. Причем, сразу по двум заземляющим контурам и сразу от двух источников — самого мага и сформированного им шара-заряда.
От ярчайшей вспышки темнеет в глазах. А грохот такой, что кажется: стены вокзала вот-вот рухнут.
Чекан опять на земле. Перед ним упавший на колени, оглушенный и пораженный электрическим током темник. Пусть молния в него не попала, а ударила рядом, но шаговое напряжение — штука коварная.
Наш воин не ждёт, пока противник очухается. Короткий взмах меча, и голова Абдуллы катится по песку.
— Вперёд!
Даже не знаю, слышат ли эту команду бойцы...
В ушах гул, звон и чувство, что их набили невидимой ватой.
Всё-таки слышат...
Первым сквозь призрачную преграду бросается Фрол. За ним Кузьма и Гиляй, потом Лейка.
Я, прямо как капитан тонущего корабля, покидаю безопасную зону последним.
Короткий взгляд на балкон, где стоял Лициниус.
Чёрная скрюченная у оградки фигура и поднимающийся от неё то ли дым, то ли пар.
"М-да. Разность потенциалов — убойная вещь. Даже резиновые боты не помогли..."
Через десять секунд все наши были уже на "той" стороне.
Я же слегка приотстал. До стены "пузыря" оставалось всего метров пять, когда из ушей словно бы вытащили беруши. Слух возвратился, а вместе с ним появилось странное ощущение тишины.
Ноги остановились сами собой.
Действительно... тихо. Слышно, как шуршат перекатываемые ветром песчинки, капают капли с балкона, шелестит прилипшая к забору травинка.
Нестройные ряды ханских нукеров как будто застыли, с открытыми ртами, совершенно ошалевшие от случившегося. Один из "кожаных" сидел на бревне, зажав уши руками и бессмысленно раскачиваясь из стороны в сторону. Точь-в-точь как на хронике времен Великой Отечественной с впавшим в ступор немецким артиллеристом.
На меня нукеры смотрели с каким-то сакральным ужасом, словно на тёмное божество, явившееся из преисподней за их бессмертными душами.
Я мысленно усмехнулся.
"Ну что ж, не будем разочаровывать страждущих".
Неторопливо, почти вальяжно я подошел к первому убитому мной нукеру, легко выдернул метательный нож, аккуратно обтёр его и вставил в специальные ножны на "портупее". Потом то же самое проделал с трупом на выходе из каверны. Глянул на цепь деревянных щитов. Демонстративно нахмурился. Негоже оставлять там Лейкин кинжал, он всё же заговорённый...
Сигналом к всеобщему бегству стал чей-то истошный и абсолютно истерический выкрик.
Мне даже не потребовалось ничего говорить или делать.
Площадка перед вокзальным зданием опустела за считанные секунды. О том, что совсем недавно здесь находилась сотня неплохо вооружённых бойцов, говорили лишь валяющиеся в пыли двери-щиты, несколько мятых тюбетеек и одиноко стоящий возле перрона сапог с разорванным голенищем.
— Хорошие сапоги. Надо брать, — раздался из-за спины голос Кузьмы.
Я обернулся.
Друг-недруг деловито обшаривал мёртвого Абдуллу, в первую очередь стянув с трупа обувку. Фрол проделывал то же самое с другими покойниками. Чекан с Сан Санычем с интересом следили за их действиями. Лариса, усевшись прямо на землю, вытряхивала попавший в обувь песок.
Возможно, мне следовало остановить "мародёрку", но, при взгляде на лишенные подметок сапоги рыжего, я решил этого не делать. Пусть парни немного прибарахлятся. Одёжку им порезали основательно, а трофеи на то и трофеи, чтобы использовать их по назначению.
— Что делать с мечами, господин барон? — спросил спустя полминуты Кузьма, с довольным видом притопнув "новеньким" сапогом.
— Два оставьте себе. Остальные отдайте Гиляю и сэру Хэмфри.
— А деньги куда, ваша милость?
Я посмотрел на сложенные горстью ладони Фрола.
— Сколько?
— Сто сорок восемь когтей, тридцать четыре чешуйки, — бодро отрапортовал белобрысый.
— Отдай их пока баронессе. Будет привал — поделим.
— Есть, господин барон.
Лейка, приняв собранные с нукеров монеты, сперва тщательно их пересчитала, потом спрятала деньги — я даже не понял, куда — и лишь после этого кивнула мне: всё в порядке.
Секунд через двадцать, покончив с распределением прочих трофеев, отряд выстроился внутри коридора.
Ещё раз взглянув на огибающие станцию прозрачные стены и мысленно представив карту провинции, я скомандовал:
— В колонну по одному. Первый — Чекан, я — замыкающий... Бегом... марш!..
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
